Астральная проекция

Обычный человек. Непримечательная, едва ли заметная точка на земном шаре. Маленькая личность, спрятанная в хрупком теле и терпеливо ждущая своего часа. Та самая личность, что уже почти четверть столетия таится внутри Чондэ, ожидая момента, когда он наконец прекратит плыть по течению своей жизни и позволит ей сделать себя сильнее. Однако Ким не спешит, что-то менять. Размеренная, монотонная жизнь его вполне устраивает. И если только не вмешается сама матушка Судьба, то он так и проживет свой век. *** - Чондэ, Чондэ… Когда же ты очнешься? – тихий голос аккурат над самым ухом репортера. – Самое время. Мне столько нужно тебе показать. Ты никогда этого не забудешь, Чондэ, обещаю. Не находя причин, чтобы и дальше оставаться с закрытыми глазами, пришедший в себя с полминуты назад репортер осторожно приоткрыл глаза. Странные слова девушки приводили его в недоумение, также распаляя врожденное любопытство. Приглушенный свет, каменный потолок, невдалеке слышится шум воды… Ким уже думал привстать и осмотреться, однако над ним внезапно нависла Джиён. - А я уж думала, ты в спячку впал, - девушка улыбнулась и, заправив мешающую прядь волос за ушко, вернулась на прежнее место, тем самым вновь скрывшись от заинтересованного взгляда репортера. В свою очередь, Чондэ все же поднялся и огляделся. Грубые стены из светлого камня подсвечивались сотнями маленьких огоньков, разбрасывая пучки мягкого света по всему помещению, на длинных столах горели свечи, постепенно заляпывая древесину восковыми подтеками. Кроме свечей на столах ютилось огромное количество хлама, по крайней мере именно так мысленно обозвал Чондэ пучки сушеных трав, десятки необычных пиалочек, до блеска натертый кальян, куча острых карандашей и стружки, большие и не очень блокноты для рисования, искусной работы шкатулки, стеклянные баночки с порошками и жидкостями, сухие корочки хлеба, парочка подвявших яблок и многое другое. Названия некоторых вещей репортер даже не знал. С потолка великолепными вуалями свисала жемчужная паутина, настолько большая, что даже мысль оказаться запутанным в ней вызывала дрожь. На стенах висели разного рода картины, выполненные в большем своем количестве в золотых оттенках; также в помещении было очень много зелени: по стенам, цепляясь за каменные выступы, вилась виноградная лоза, увешанная недоспелыми гроздьями винограда, на полу стояло несчетное количество горшков с самыми разными растениями. А в центре располагался большой фонтан, на его бортике сидела Джиён, а минутой ранее лежал и Чондэ. Фонтан был отнюдь не глубоким, на дне хорошо виднелись камушки, монетки и ракушки, а по воде плавали распустившиеся лилии. И нигде не видно выхода… С этой мыслью к Чондэ пришло отчаяние, заставив сердце в груди болезненно сжаться. Странное место, странная девушка Джиён и слишком сильное желание вынырнуть из этого кошмара. Сев обратно на бортик фонтана, Чондэ понуро опустил плечи и уронил голову на грудь. Он подумал, что еще тогда на этой необычной бесконечной улице растратил последние капли надежды, но… - Ты мне расскажешь, - тихо произнес он, однако с уверенностью и нотками раздражения. – Ты мне расскажешь абсолютно все. Где я, как здесь оказался. И знай: если я пойму, что ты каким-то образом причастна к моим недоприключениям, то… Договаривать не было смысла. Оба понимали, что имеет в виду разозленный репортер. Джиён все это время задумчиво кивала в такт его словам, только вот совершенно не понимала, что его так огорчает. Она лишь надеялась, что получится успокоить Чондэ в ближайшее время, дабы потом иметь и силы, и настроение, чтобы хорошенько поразвлечься. Взгляд девушки пал на одну из стеклянных баночек с голубоватой жидкостью. Мгновенно приободрившись и кое-что решив для себя, она встала и направилась к столу, цокая каблуками по гладкому каменному полу. - Конечно, Чондэ. Можешь спрашивать все, что тебя интересует, - сказала Джиён, наливая некоторое количество этой жидкости в чашу. – И я обязательно расскажу тебе, что знаю, - девушка подошла к репортеру и протянула ему чашу, - но только с одним условием: ты выпьешь это. Ким недоверчиво взглянул на предлагаемый напиток и увидел на поверхности жидкости отражение очередной белой паутины. - Что это? – спросил он. - То, что поможет тебе вернуть силы. Пусть ты и долго спал, но я вижу, что все равно вымотан. - Я спросил, что это! – повысив голос, повторил Чондэ. – Вдруг ты меня отравишь или в коматозника превратишь. - Я не знаю. Не знаю, как называется этот напиток. Просто он помогает взбодриться… - пожав плечами и задумчиво вертя в руках чашу, ответила Джиён, на что Ким лишь усмехнулся. - Энергетик, значит. Хорошо, я выпью, но первый глоток сделаешь ты, - выдал ультиматум Чондэ, ожидая реакции девушки. Возможно, будь у нее дурные замыслы, он разгадал бы их в эту же минуту. Однако Джиён всего лишь кивнула, улыбнувшись уголками губ. Девушка пригубила напиток и передала чашу, настала очередь Чондэ. Репортер злился. Ему хотелось кого-нибудь обвинить во всем, и Джиён отлично подошла бы на роль козла отпущения, но она крушила его замыслы. Разве что зубы не скрипели от ее терпеливости и приторного спокойствия. Между тем он все же принял чашу из ее рук и, поднеся к лицу, принюхался. Пахло сладкой мятой и лаймом, что больше соответствовало не энергетику, а успокоительному. Но ни первое, ни второе вероятней всего ему не навредило бы, поэтому, через силу отбросив предрассудки, Чондэ сделал глоток. Жидкость была прохладной, оставляла на языке привкус свежести, а по консистенции была нежнее, нежели чистая вода. Спина тут же выпрямилась, мышцы налились силой, все тяжелые мысли из головы разом выветрились. Казалось, теперь с легкостью можно и горы свернуть. Ощущения были так притягательны, что Ким залпом осушил чашу и утер рукавом рот, на что Джиён лишь усмехнулась. - Я же говорила. По-моему, отличная штука. Была бы я соней, вечно спешащей на работу, вливала бы в себя ведрами ежедневно. - Угу, - подтвердил Чондэ, закидывая ногу на ногу и сцепливая руки в замок. – А теперь я внимательно слушаю тебя. - Вот так сразу? – удивилась девушка, снимая со стены длинный шнур. - Да. - Ладно. И с чего же хочешь начать? - С этого места. Где мы? – неопределенно кивнув, велел Чондэ. Джиён проследила за его взглядом, направленным на длинный коричневый шнур в ее руке и поспешно отошла в наименее захламленную часть комнаты, одновременно взяв оба конца шнура в левую и правую ладони. Репортер все это время с некоторым недоумением и заинтересованностью наблюдал за ней, хотя самому отчего-то на месте не сиделось. - Мы в Чхонаме, это маленькая улочка на южной стороне реки Хан, насколько я помню, - репортер наконец-то увидел, для чего ей нужен был этот шнур. Джиён просто начала прыгать через него, как прыгают маленькие дети через скакалку с имитацией бега. - Пусть так. А что ты делаешь? - Прыгаю, не видишь, что ли? – будто само собой разумеющееся озвучила Джиён. - Ну да. Как бы я понял, только зачем? - Ты сам виноват. Заставил первый глоток сделать, а я до этого уже пила, чтоб не уснуть, пока за тобой присматривала. А тут еще. Вот и результат. Если не буду что-нибудь делать, на стену полезу. - Ясно. Понятно, - откомментировал Ким, обеспокоенно приподняв брови. - Но каким ветром меня сюда занесло? - Я тебя притащила, - чуть запыхавшись, но не прекращая свое занятие, сказала Джиён. – Надо сказать, несмотря на комплекцию, ты довольно тяжеленький. - Да оно и понятно… - Джиён рассмеялась, и Чондэ поспешил поправиться: - Эй! Я не об этом, и вообще я легкий, как пушинка. Да! Имею в виду, это логично, что с твоей помощью я попал сюда. А что насчет той улочки, где ты меня встретила? - А-а-а… - протянула та, сдувая челку с глаз. – Честно говоря, я как-то около года назад точно также очнулась там, но уйти не смогла. А после и вовсе желание пропало. Для нас улица Чхонам буквально не имеет конца. – Остановившись, она подошла к репортеру и, окунув руки в прохладную воду фонтана, ополоснула лицо, а после уселась рядом. – Я как-то не интересуюсь сейчас ситуацией в обществе, политикой, киноиндустрией, иногда даже выйти на улицу и проверить погоду желания нет. Однако меня все устраивает, здесь весело и без всего этого. Кроме того, я узнала за это время много интересного. И я не интроверт, нет-нет. В голове несчастного репортера никак не укладывалось, как эта девушка может так равнодушно относиться к вещам, которые связывают человека с другими людьми, которые делают человека частью общества. В то же время Джиён нетерпеливо ерзала, желая уже поскорее закончить с расспросами – уж слишком долго никто не составлял ей компании. А так хотелось… так хотелось поделиться с кем-то всеми открытиями. - А что ты тогда со мной сделала? Ударила, что-то вколола? Почему я отключился? – вдруг вспомнив и об этом, задал вопрос репортер, чуть ли не прожигая колким взглядом дыры в глазах собеседницы. - Я ничего не делала! – воскликнула та, и от возмущения щеки покрылись розовыми пятнами. – Ты сам грохнулся в обморок, когда я протянула руку, чтобы стряхнуть с твоих волос кусочек засохшей краски, видимо, отлупившейся от стены. И даже не пытайся меня в чем-нибудь обвинить! Вот же ж. - Окей, не кипятись. Я тогда перенервничал, возможно действительно просто потерял сознание… - Ага. Оба замолкли. Вода в фонтане приятно журчала, брызги время от времени попадали на полоску репортерской кожи, что была не прикрыта воротом рубашки. - И где тогда выход? – нарушив полуминутную тишину, тихо спросил Чондэ. - Э-э-э… Давай-ка потом покажу. А пока что хочу кое-куда тебя сводить, не против? Тебе понравится, честно. Ким повернул лицо к девушке и невольно задумался, глядя на ее открытую улыбку. «Что за?.. Она что, десятилетний ребенок? Что с ней не так? Раз она также попала сюда, то, значит, не живет здесь. Но неужели не хочет вернуться домой? Откуда такой пофигизм? Или это я слишком нервничаю, а на самом деле все не сегодня-завтра само собой рассосется…» Приняв не самое успокаивающее решение подождать, Чондэ подумал, что неплохо бы как-то скоротать время. У него прям руки чесались – так хотелось что-нибудь делать. - Ладно, коллега по несчастью, что ты там мне показать хотела? – встав и отряхнув брюки, спросил репортер. Он решительно настроил себя верить в то, что все происходящее можно объяснить вполне логично, просто не стоит пока об этом думать. Девушка тут же резво подскочила и встала позади мужчины. - Закрой глаза, Чондэ. И не подглядывай. Репортер повиновался и почувствовал, как на его веки легли прохладные пальчики. Джиён прижалась к нему со спины и, так как была несколько ниже ростом даже на каблуках, встав на носочки, шепнула у самого уха: - Сделай вперед семь шагов. - Но впереди же фонтан, - запротестовал репортер. - Не беспокойся. Просто доверься мне и сделай семь шагов. Глубоко вдохнув, Чондэ все же сделал шаг, другой… пятый, но на его пути так и не появилась преграда. Джиён, все так же прикрывая его глаза ладонями, следовала прямо за ним. На седьмом шаге Чондэ замер и, когда девушка отпустила его, открыл глаза. Перед ним висел пурпурный бархатный занавес, коего ранее репортер не наблюдал в помещении. Видя замешательство на красивом лице Чондэ, Джиён взяла его за правую руку, а другой медленно отвела в сторону занавес. В одночасье в глаза обоим ударил яркий белый свет. Чондэ зажмужился и лишь почувствовал, как девушка потянула его вперед. - Цирк? – изумленно воскликнул репортер, от удивления приоткрыв рот. - Он самый, - радостно ответила девушка и потянула Чондэ в самую гущу веселого народа.