Скрипач

Прошло шесть дней. Ганс видел, как Тесса буквально тает на глазах. Кожа на её мраморно-белых руках и лице сделалась совсем тонкой, почти прозрачной; излишняя худоба стала ещё заметнее. Но вместе с тем, скрипач с удовольствием подмечал, что девушка с радостью отправляется на долгие прогулки, играет на фортепиано, читает книги и, что самое главное, смеется и улыбается. Из всех писем, которые отправлял юноша, пришел ответ лишь на одно - из Берлина. Доктор обещался прибыть на днях. Все это время Ганс внимательно следил за тем, чтобы девушка вовремя принимала лекарства, дежурил по ночам рядом с её комнатой, чтобы в случае, если у неё снова поднимется жар, принять необходимые меры. Дождавшись, пока Тесса заснет, Ганс, всегда считавший себя независимым от всяческих предубеждений и суеверий, заходил в её комнату и сжигал одну веточку из букета, данного знахаркой. И каждый раз, делая это, юноша чувствовал, как нечто следит за ним из всех щелей, как оно заглядывает в окна, пытаясь пробраться в комнату, но не может этого сделать, пока в доме чувствуется пряный аромат трав. Нечто рыщет в темноте в поиске новой жертвы, тянет жадно свои лапы с острыми когтями, скалит хищную пасть. И это нечто есть смерть. После нехитрого обряда сжигания трав, Ганс отправлялся в гостиную, где несколько часов подряд повторял все знакомые молитвы перед крохотным образком богоматери, стоящем на полке над камином. Засыпал юноша почти под утро, чтобы отдохнуть хотя бы несколько часов. Уходить из дома на заработки Ганс более не мог, потому как боялся оставить Тессу одну – девушка была настолько слаба, что руки и ноги её порой не слушались. Однажды, запнувшись на лестнице, она чуть было не упала через перила, но Ганс успел её вовремя подхватить и проводить вниз. Иногда бывало, что девушка читала, и книга вдруг выскальзывала из ослабших пальцев и падала на пол. Ганс чувствовал каждой частичкой своего тела, что конец близок, но не хотел мириться с этой мыслью и делал все возможное, чтобы отогнать смерть прочь от дома. Доктор, который должен был прибыть на днях, оставался последней надеждой. Несколько дней назад девушка попросила Ганса научить её играть на скрипке, и теперь, поддерживая её со спины и устанавливая пальцы в правильные позиции, Ганс показывал Тессе, как правильно держать смычок, как попадать в первую позицию и многое другое. Девушка пыталась сыграть одну несложную мелодию, когда внизу вдруг раздался стук во входную дверь. Ганс, оставив девушку наедине с Анной-Марией, сбежал по ступенькам и открыл. - Здравствуйте, мое имя Альберт Вернер. Я медик из Берлина. Вы, вероятно, геррСотрэль? Ганс кивнул. - Что ж, приятно познакомиться. Вы знаете, я долгое время изучал болезнь, которой страдает ваша приятельница и, надеюсь, могу чем-то помочь. Лекарство, которое я разрабатывал… Впрочем, если вы не против, то давайте пройдем в дом, а то этот бесконечный дождь, право, ужасен! Вернер был человеком невысокого роста и плотного телосложения. Аккуратный черный плащ слегка топорщился на широких плечах доктора. Старомодный цилиндр на голове придавал его образу некую комичность. В довершение, выглядывавшие из-за выглаженных, накрахмаленных отворотов воротничка, темные густые усы доктора причудливо шевелились, когда тот разговаривал и улыбался. Ганс отошел в сторону, давая дорогу доктору. Проводив гостя в гостиную, Ганс только взял было бумагу и карандаш, как со второго этажа послышался голос: - Кто пришел? - Она? – спросил Вернер. Ганс кивнул и жестами дал доктору понять, что ему требуется пара минут, чтобы навестить девушку, и что он просит немного подождать, после чего полностью отойдет во владение Вернера и сможет рассказать все, что требуется. Вернер согласно кивнул и, приняв скучающий вид, стал дожидаться, пока юноша вернется. Ганс взбежал по ступенькам наверх и зашел в комнату девушки. - Ганс, кто-то пришел? – спросила Тесса. Ганс оглядел комнату и, увидев на столе бумагу, присел и начал быстро писать. - Из Берлина прибыл доктор, который по указанным мною симптомам узнал болезнь, долгое время изучаемую им. Герр Вернер хочет помочь вам в лечении, - прочитала Тесса, потом оторвала взгляд от бумаги и перевела его на юношу. В её глазах Ганс прочитал скользнувший лучик надежды. Вообще девушка знала, что её время кончается. Боли в груди и кашель, который в последнее время сопровождался кровотечениями, становились нестерпимыми, но несмотря на это, Тесса старалась быть веселой и не подавать вида, что каждое движение теперь давалось ей с трудом и болью. - Он действительно может помочь? – спросила Тесса шепотом. Ганс кивнул. Он не был уверен, но всеми силами души надеялся на то, что Вернер может помочь. «Прошу, подождите некоторое время. Мне нужно поговорить с доктором, а потом ему, вероятно, надо будет вас осмотреть и узнать подробности болезни», - написал Ганс. Тесса согласно кивнула. - В таком случае, я пока полежу и отдохну, а то скрипка забрала у меня последние силы. Не понимаю, как вы целые дни проводите в игре на этом инструменте! Изумительно! Поцеловав руку девушки, Ганс поспешил спуститься к Вернеру. Найдя доктора в том же положении скучающего ожидания, Ганс присел на кресло напротив него и, взяв бумагу и карандаш, написал: «Думаю, вы, как врач, поймете мою проблему – я нем с рождения – и отнесетесь к этому с подобающим терпением. Ваш приход, признаюсь честно, был для нас немного неожиданным, и я попервости растерялся и даже не предложил вам чаю. Не хотите ли отведать? Или, может быть, чего покрепче с холода?» Вернер прочитал и, улыбнувшись, ответил: - Извольте, я уже отобедал в одной симпатичной таверне, и мне ничего не нужно. А вот насчет болезни мне хотелось бы узнать подробнее. Некоторое время выспрашивая у юноши симптомы болезни, доктор фиксировал все в небольшой блокнот, сравнивая с более ранними записями, изредка хмурился и кивал головой. Закончив опрос, Вернер решил навестить больную. Когда Ганс постучал в дверь комнаты Тессы, девушка читала, лежа в кровати. Попросив юношу оставить его с больной на некоторое время, доктор взял стул и присел рядом с кроватью, достав блокнот. Спустившись в гостиную, юноша сел перед образом богородицы и мысленно повторял одно единственное слово: «Помоги». Через некоторое время на лестнице послышались шаги доктора. Ганс поднялся с дивана и вышел в прихожую. Вопросительно глядя на Вернера, Ганс ожидал ответа на беззвучно заданный вопрос. Поняв этот взгляд, устремленный на него, Вернер оглянулся на лестницу и сказал: - Состояние, конечно, тяжелое… Но, я думаю, я все же смогу чем-то помочь. Организм молодой, сильный… Завтра утром я приду снова… Ганс не дал ему договорить. Прислонив бумагу к стене, юноша написал: «Может быть, вам было бы удобнее находиться в этом доме все время? Где вы разместились?» - Я живу на небольшом постоялом дворе… «Вот и переезжайте к нам. Мы будем очень рады», - снова не дал договорить доктору Ганс. - Это отличная мысль! Я был бы вам очень благодарен, если бы мог жить здесь. Только вот надо перенести вещи и оборудование… - сказал Вернер. «Я помогу вам перенести вещи. Можно прямо сейчас, если вы не против. Только предупрежу хозяйку», - ответил Ганс. Вернер согласился. Поднявшись по ступеням наверх, юноша постучал в комнату Тессы и вошел. Девушка по-прежнему лежала на кровати с книгой. - Что-то случилось, Ганс? – поинтересовалась она. «Я предложил доктору Вернеру переехать в этот дом. Думаю, так будет удобнее. Сейчас мне нужно отлучиться ненадолго, чтобы помочь ему с вещами. Вы не против, если я оставлю вас на какое-то время?» - спросил Ганс. - Доктор переедет к нам? – переспросила Тесса, - По-моему, это отличная мысль! К тому же он такой приятный и обходительный человек… Конечно, помогите ему с вещами. Я буду ждать вашего скорейшего возвращения. Поцеловав ручку хозяйки дома на прощание, Ганс спустился вниз, где в прихожей его уже дожидался со скучающим видом доктор Вернер. Мужчины вышли на улицу, где моросил дождик, не прекращавшийся последние два дня. Вернер, приподняв цилиндр, задумчиво поглядел на тучи. - Этот дождь просто ужасен, вот что я вам скажу, господин! – проговорил доктор и усмехнулся, затем обернулся к Гансу и продолжил беседу, - Не понимаю, как вы живете в таких маленьких городах… Ведь весь город можно обойти за час. Вы знаете, я ведь очень люблю путешествовать. Во времена моей молодости… Доктор начал долгий рассказ о том, как в далекие времена, быв ещё студентом, он ездил по всему миру, зарабатывая на жизнь только своим лекарским талантом, как знакомился с именитыми профессорами, у которых многому научился. А после окончательно обосновался в Берлине, где и проживает по сей день, работая на благо науки. Ганс не без удовольствия и интереса слушал рассказ этого добродушного человека, изредка вытирая лоб от скатывающихся с волос капель воды. Придя на постоялый двор, доктор быстро собрал все расставленное на столе оборудование в небольшой чемодан и, забрав залог за проживание, двинулся следом за юношей, который уже нес второй чемодан с вещами Вернера. Когда мужчины вернулись домой, их уже ждал горячий обед. Тесса, завернувшись в теплую шаль, встретила их у порога и пригласила за стол. Распив в компании хозяев дома бутылку прекрасного французского бордо, заметно развеселившийся доктор рассказал молодым людям множество интересных и любопытных историй из своей жизни. Закончился вечер тем, что, уговорив молодых исполнить что-нибудь в дуэте, Вернер приземлился в кресло-качалку, где и заснул через некоторое время, убаюканный музыкой. Тесса, распрощавшись с Гансом и пожелав ему доброй ночи, отправилась в свою комнату. Ганс, дождавшись, пока Тесса уснет, зашел в её комнату и сжег очередную веточку, отметив про себя, что букет, данный знахаркой, заметно похудел. Помолившись, юноша лег на диван и заснул, как только голова коснулась подушки. Так полетели дни. Вернер в определенные часы давал Тессе какие-то микстуры, хранившиеся в небольшом темном ящичке, затем интересовался подробностями самочувствия больной и фиксировал все в своем блокноте. Проведя все необходимые процедуры, доктор уходил в город, где подолгу гулял. По вечерам все жители ставшего таким уютным и живым дома собирались в гостиной, где разговаривали на самые разнообразные темы, читали вместе свежие газеты и книги. Несмотря на все это, Ганс чувствовал, что лучше девушке не становилось. Очень беспокоило юношу и то, что все чаще Тесса куталась в теплую шаль, сетуя на холод в доме. Ганс натапливал камин до того, что кирпичи раскалялись до красноты, но и это не помогало. Юноша по-прежнему не мог надолго отлучаться из дома, поэтому единственными средствами, на которые содержался дом, были деньги, взятые юношей из Парижа. Лежа на диване очередной бессонной ночью, Ганс думал о том, что происходило последние дни. Общество, собравшееся в доме, уже превратилось из совершенно разных людей в одну семью. Юноше было радостно слышать шутки и рассказы весельчака Вернера, наблюдать, как смеялась его анекдотам Тесса. Спустя некоторое время после приезда Вернера, Гансу стало выпадать несколько часов в день на занятия музыкой, чему юноша был весьма рад. Казалось бы, что он чувствовал себя вполне счастливым, но… На самом деле Ганс понимал всю относительность и мнимость своего счастья. Юноша до сих пор чувствовал, что нечто не дремлет и стережет вход в дом, дожидаясь, когда, наконец, дверь отворится. Проводя очередную бессонную ночь в раздумьях, Ганс вдруг увидел яркие потоки света за окном. Красноватые отблески танцевали на стене комнаты. Ганс приподнялся с дивана и, стараясь не разбудить привычно спящего в кресле Вернера, прошел к окну. Выглянув на улицу, Ганс увидел языки пламени, высоко тянувшиеся из окон и от крыши соседнего дома. Не раздумывая, юноша выбежал в прихожую и, накинув плащ, отправился на улицу. В соседнем доме проживали сразу несколько семей, и все они в полнейшем переполохе размещались на улице и перетаскивали уцелевшие вещи. Найдя знакомую соседку, юноша спросил, все ли в порядке, и чем можно помочь. Женщина плакала и не могла ответить ничего вразумительного. Оглядевшись по сторонам, Ганс увидел, что два мужчины пытались затушить поднимающееся пламя, черпая воду из колодца, находящегося в одном из дворов. Не теряя больше времени, юноша поспешил к ним, чтобы помочь. К стоящему рядом с домом дереву прислонили лестницу и, попеременно взбираясь на неё, передавали ведра с водой и выливали на горящие стены и крышу. Из других домов также показались жители, разбуженные ярким заревом пожара. Через некоторое время начал накрапывать мелкий дождик. - Ганс! Ганс! – вдруг услышал Ганс, спускавшийся в этот момент с лестницы. К нему подбежала Тесса и тут же уткнулась в промокшую от воды и пота рубашку. Обняв любимого и убедившись, что с ним все в порядке, девушка сказала: - Я останусь тут, чтобы помочь. Пожар нужно непременно потушить до утра! Наш дом совсем рядом… Как бы огонь не перекинулся на крышу… Ганс пытался было возразить и отправить девушку домой, но Тесса уже убежала к колодцу, чтобы сменить уставшего мужчину у лебедки колодца. Девушке со всех сторон подавали ведра, которые она насаживала на крючок и опускала вниз. Дождь все усиливался и вскоре превратился в сплошную стену падающей с небес воды. Огонь пылал все менее ярко и вскоре совсем исчез в очертаниях стен и окон наполовину сгоревшего здания. Переполох на улице не закончился вместе с пожаром. Множество людей бегали под ливнем, продолжая переносить вещи, искать детей и разбежавшихся домашних питомцев. Ганс, попрощавшись с знакомыми соседями, пошел разыскивать Тессу. Обойдя дом и улицу кругом, юноша не встретил девушку и решил вернуться домой, так как посчитал, что она уже там – сушит промокшие насквозь вещи. Но, зайдя в дом, Ганс обнаружил только перепуганного, заспанного и промокшего Вернера, который тоже только что вернулся с улицы, убедившись, что никому не нужна помощь доктора. Узнав, что доктор так же не видел Тессу, Ганс вернулся на улицу и продолжил поиски. Обойдя кругом сгоревшее здание, он приблизился к колодцу и тут же ахнул от испуга. Рядом с кучей обгоревших досок и мебели, Ганс увидел бледную, совершенно бездвижную Тессу. Девушка сидела, закрыв глаза и прислонившись головой к торчавшей вверх ручке перевернутого кресла. Подбежав к ней, Ганс присел на колени и подхватил девушку на руки, но Тесса даже не открыла глаз и не посмотрела на него. Её голова беспомощно повисла, упав на плечо юноши. Толкнув ногой входную дверь, Ганс влетел в дом и поднялся по лестнице на второй этаж прямо в комнату девушки. Вышедший на шум Вернер, увидев, что девушке плохо, последовал за ними наверх. Легонько похлопав девушку по зекам, пытаясь привести в чувства, Вернер покопался в своем чемодане и вытащил на свет небольшую склянку. Обмокнув небольшой кусок ткани в содержимое флакона, доктор сунул эту тряпку под нос девушки. Через несколько секунд, почувствовав резкий и неприятный запах вещества из флакона, девушка резко вздохнула и очнулась. Ганс хотел было подойти к ней, но Вертер осторожно выпроводил его из комнаты, объяснив, что девушка ещё окончательно не пришла в себя, и что ей нужен покой. Сдавшись на уверения доктора, Ганс ушел в гостиную. Ломая пальцы в ожидании Вернера, Ганс время от времени поглядывал то в окно, то на образ богоматери над камином. Начинало светать, когда доктор, наконец, спустился вниз, держа в руках свой маленький чемоданчик с лекарствами. Не дожидаясь вопроса юноши, Вернер сказал: - Кризис миновал. Теперь она спит. Больная пережила за сегодня настоящее потрясение, и теперь я не могу сказать точно, какой ход примет болезнь дальше… Но сейчас госпоже Айхенвальд нужен покой и хороший отдых. Как только она проснется, я смогу сказать, что будет дальше… Ганс не совсем понимал, какой смысл вкладывал доктор в слово «кризис», а также, почему нельзя было пойти к Тересе в комнату и провести там остаток ночи, следя за тем, чтобы девушке вдруг не стало хуже. В любом случае спорить с Вернером Ганс не стал. Немного успокоившись тем, что кризис все-таки миновал, юноша присел на диван и, прислонившись к спинке, задремал.