Ее звали Эллериан

      Дни сменялись неделями, светлыми и ясными, как воды прекрасных горных озер, куда не ступала нога ни одного живущего в Арде. Птицы звонко щебетали на деревьях и кружились над ручьями, игриво ныряя в голубую воду. Над редкими цветными полянами кружили бабочки неведанной красоты и большие пчелы, чей мед осенью будет несказанно сладок, ведь такого лета уже давно не было в этом Лесу. Листва на деревьях сияла изумрудом, темным и светлым, и шуршала на теплом ветру, мелодично и звонко, подобно голосам народа, живущего здесь. Но пение эльфов днем не звучало и его сладкие мелодии пронзали Лес лишь с приходом сумерек, когда алые лучи Солнца касались верхушек деревьев и медленно уплывали, скрываясь на Западе. И тогда Зеленая Чаща оживала: на тренировочной площадке раздавались звоны натянутой луковой тетивы, звенела тонкая эльфийская сталь; где-то в беседках пели Девы, и пение их было тихим и нежным, словно струящаяся вода; мудрецы сидели в других беседках, в высоких, за большими круглыми столами, обсуждая что-то, но Владыки Трандуила не было среди них.       В тронном зале его тоже не было, как не было и в покоях, и на площадке для тренировок.       Солнце медленно опускалось все ниже, а на Востоке всходила Луна, бледная и нежная, чей свет был подобен свету, исходящему от кожи Эллериан – молодой Королевы Зеленой Чащи. Именно ее искал Трандуил, блуждая меж могучих деревьев, покрытых густым мхом, и на одной из маленьких полянок, где-то далеко в глуши Леса, в окружении ветвистых Берез, он нашел свою принцессу, медленно остановившись у крайнего дерева и наблюдая за ней.       Дочь Лориэна сидела посередине поляны, где протекал тонкий ручей и рос одинокий старый Дуб, и плела венок из цветов, тихо что-то напевая, и пусть слух Трандуила был чуток, но он не слышал мелодии: то ли слишком тихо было ее пение, то ли Король слишком был одурманен ее красотой, чтобы прислушиваться. Она была прекрасна, пусть одежды ее вновь были темны. Блестящие серебром волосы, лишь спереди немного зачесанные назад и собранные в тонкую косичку на затылке, развивались на теплом ветру. Платье обнажало плечи и руки, и лишь тонкие линии темных бретелей перечеркивали худые изгибы ее плеч.       И Трандуил тихо подошел к ней, не в силах больше любоваться со стороны, сев рядом и положив на ее колени, рядом с венком из диких белых цветов другой, алый, с нежными и широкими лепестками.       - Я искал тебя, миледи, - голос его был тих, как тихи воды ручья, бегущего пред ними.       - Эр-Эдель (Одинокий Эльф), - принцесса даже не посмотрела на своего мужа, взяв цветок в свои тонкие пальцы и аккуратно погладив шелковые лепестки.       - Эр-Эдель, миледи.       - Откуда он здесь, среди сотни Нимхит (Белый Туман)? Трандуил недолго помолчал, оглядев поляну, окружающую их:       - Я нашел его у тропы.       - А прощальная Песнь, вы ведь спели ее, милорд? – пристальный взгляд синих глаз пронзил Короля.       - Нет, я не пою.       - Ведь так положено, милорд. Разве древние не заложили это в наше сознание? Убивая, мы обязаны воспевать и благодарить...       - Невозможно воспевать всех ушедших или убитых, что пали от твоего клинка, это глупо и нерасчетливо. Мы должны воспевать лишь тех, кто по истине важен.       Эллериан промолчала, ибо знала, что спор с ее мужем бесполезен. Птицы пели где-то глубоко в глуши, небо медленно чернело, а Владыка Лесной чащи и его супруга все так же сидели, молча. Звезды одна за другой зажигались на небосклоне: яркие и не очень, большие и маленькие, белые, желтые, голубые…. Ручей тихо журчал где-то совсем недалеко. Ветра не было и Дуб, чьи кроны нависали над прекрасной парой, стоял совсем неподвижно. Но там, где уже так давно сидит молодая Дева, кроны расступались и все небо было видно, будто бы на ладони. Еще пара минут тишины была бы невыносима и, наверное, именно поэтому Эллериан медленно повернулась, закончив плести венок, и надела его на голову своего Короля, пока тот вглядывался в ночную темноту. Он тут же повернулся, чуть сведя густые темные брови, а затем ощупал тонкий цветной букет на своем челе и снял его.       - Что за ребячество, миледи?       Но принцесса не ответила ему: лишь тяжко вздохнув, она опустилась на спину, устремив взгляд в черное небо. А он все так же глупо и недоумевая смотрел на легкие переплетения зеленых стеблей и торчащие из них белые головки. Эти цветы названы Нимхит, что означает «Белый туман». Название соответствует действительности, ведь эти прекрасные маленькие головки не растут по одиночке. Они, как и волки стаями, кучками вырастают где-нибудь в глуши, постепенно заполняя все вокруг. Белые, молочно-белые лепестки, в таком количестве, напоминают осенний туман – густой и непроглядный. И Трандуил долго молчал, раздумывая, а потом надел венок, сплетенный его женой, обратно, и лег рядом, головой на ее живот.       - Вы знаете, почему Эр-Эдель, милорд?       - Древние говорят, что впервые этот цветок увидели в Нан-Эльмот, на том месте, где долгие дни стоял Эльвэ, одурманенный чарами Мелиан и влюбленный в нее. Говорят, что вся его любовь сокрыта в этих цветах, что так редко появляются в Средиземье, миледи.       - А еще говорят, что они растут лишь там, где хранится исток великих чувств, милорд.       Трандуил промолчал, лишь повернув голову к своей жене и внимательно посмотрев на нее. А она смотрела на звезды, слабо улыбаясь и до сих пор поглаживая тонкие лепестки алого цветка.       - Говорят, что он пророчит беду, миледи.       - Говорят, милорд, но я предпочитаю верить в хорошие окончания историй.       И тишина вновь опустилась на Короля и Королеву Зеленой Чащи и поглотила их, заставив раствориться в тепле и мыслях друг о друге. Чем больше чернело небо, тем больше звезд зажигалось на нем. ***       Эльфы любят лишь единожды и любовь их настолько сильная, что может довести до безумия. Они не ведают страха, не ведают боли, когда тот, кому принадлежит их сердце вдалеке от них. Эльфы невероятны в своих чувствах. Эльфы преданы. Эльфы никогда не ошибаются.       - Ты любишь ее, Трандуил? – голос этот раздавался словно издалека, такой холодный и тихий.       В чертогах Короля Орофера стоял кромешный мрак. Небо за окнами было покрыто густыми черными тучами и даже свет луны не пробивался сквозь них. Факела не горели, как не горели даже маленькие свечи на выступах ветвистых колонн.       - Нет, Отец, - совсем юный Принц Зеленой Чащи стоял у оконной арки, вглядываясь в черноту леса. – Мое сердце принадлежит принцессе Эллериан.       Снова пауза, долгая и сдержанная, и никак иначе не бывает у Короля Зеленой Чащи. А ветер громко завывал за пределами дворца, будто бы взывая к чему-то.       - Эллериан, - снова пауза. – Эллериан мужественна характером, пусть и юна.       - Все мы юны, Отец, разница между Эллериан и Келебриан всего в двести лет, разве это много для нас?       - Она младше тебя, а Келебриан твоя ровесница и лишь три десятилетия разделяют вас.       - Но люблю я не ее, Отец.       Владыка Орофер медленно вышел из-за колонны: высокий, широкоплечий, в длинном зеленом одеянии из шелка и серебра. На длинных пальцах десятки колец: тонких, с маленькими самоцветами и резными узорами; голову его венчала серебряная корона, похожая на венок из оливкового дерева, каждый лист которой был украшен шестигранными изумрудами и фианитами; а глаза его, даже сквозь ночную тьму, ярко горели зелеными огоньками. В остальном они с Трандуилом были похожи: тонкие, поистине королевские черты лица, густые черные брови и блестящие серебром волосы. Только вот, Трандуил бы не настолько суров, не настолько холоден, и сердце его еще трепетало от чувств.       - А она? Она любит тебя?       - Мне неведомо, Отец, ведь мы всего лишь раз виделись с ней и… Я влюбился с первого взгляда.       - Ступай, - Орофер снова отошел в тень, не отводя глаз от своего сына, чьи глаза блестели от чувства, кое Владыка уже давно забыл. Принц в ответ только склонил голову, пред своим Правителем и поспешил удалиться.       Тьма сгущалась, воздух становился холоднее. Король Орофер медленно поднялся на свой трон и, опустившись на него, устремил взор в пустоту тронного зала. Он не ведал, что такое любовь, ведь когда-то его истинная любовь покинула его, отплыв в далекий Валинор…