Bring me to life (Верни меня к жизни) Часть II: Кара Господня Бич Божий

Под колесами Импалы снова струилась ровная серая поверхность дороги, блестели на солнце блестящие бока, в которых отражались пролетающие мимо леса, поля, закусочные и ленивые ухоженные домики. В приоткрытые окна дул легкий ветерок, а в колонках играл неизменный рок. На мчащуюся по дороге машину оглядывались встречающиеся на обочине люди и провожали взглядом. Кто-то, видя разрезающую весенний теплый воздух, звучащую роком черную, словно безлунная ночь, Импалу, улыбался ей вслед, вспоминая хорошо забытое, кто-то осуждающе качал головой, а кто-то отшатывался от испуга. О каникулах, проведенных в лесах Вермонта остались только теплые воспоминания. Дорога, движение вперед, напряжение охоты, все это снова охватило Винчестеров. Дин отбивал ладонями на руле ритм в такт ударникам AC/DC, вполголоса подпевая и кивая головой. Сэм только снисходительно улыбался, поглядывая на брата, сам не замечая, что начинает вслед за братом отстукивать ладонью на колене ритм. В какой-то момент Дин увлекся и очередную строчку песни пропел в полный голос, но потом резко прервался, и в этот момент с заднего сидения Импалы раздалось «Thunderstruck rode down the highway broke the limit, we hit the ton went through to Texas, yeah Texas» тонким напряжённым детским голоском, старающимся попасть в тональность грубого рока. В машине наступила тишина, которую разбавил хлопок дающей «пять» детской ладошки о ладонь охотника, которую, улыбаясь, выставил Дин. Следующие треки уже пели дуэтом, и вскоре из окон проезжающей на всех парах машины звучал нестройный квартет, пока голосок Кары от напряжения и правда не начал хрипеть, но даже после этого она продолжила подтанцовывала головой в такт музыке, пока руки на подобии палочек ударника отбивали ритм на спинке переднего сидения. С лиц всех находящихся в машине не сходила улыбка. Но приподнятое настроение, которое всегда возникало у Дина за рулем Детки, особенно когда ее более мягкая и человечная интерпретация периодически обвивала со спины руками, обдавая дыханием ухо, не мешало ему настороженно посматривать в зеркала заднего вида, словно ожидая увидеть на горизонте клубящуюся демоническим дымом погоню. А Сэм, несмотря на улыбку не сходящую с лица, нет-нет, да посматривал в окно. Кастиэль явился к ним как только они выехали из Вермонта и сказал, что будет их ждать в Нью-Мексико, что ангелы сейчас усиливают защиту старого монастыря, который и должен был стать убежищем для Кары. На вопрос Ами, нельзя их сразу туда перенести, Кас, только пожал плечами, сказав, что каким бы сильным он ни был, перенести всю Импалу, которая напичкана не только оружием, но и всевозможными защитными символами, включая противоангельские, не получится даже у целого отряда ангелов. Дин и Сэм на это просто пожали плечами, они никогда и не считали, что Кастиэль должен их защищать. В голове Дина мелькнула мысль о том, чтобы предложить Касу перенести только Кару, но эта мысль была задавлена на корню. Старший Винчестер чувствовал себя спокойней, когда Кара была под их защитой и присмотром, не все ангелы заслужили еще доверие Винчестеров, а если быть точным, то таким ангелом был только Кастиэль. Да и Винчестеры чувствовали именно себя ответственными за малышку, за ее безопасность и не хотели перекладывать все на плечи Кастиэлю, которому и так пришлось ослабить гарнизон и охрану оставшихся запертых клеток, включая клетку Люцифера, чтобы подготовить безопасное место для Кары. Поэтому Импала на всех парах ехала по дорогам Америки, стараясь в кротчайшие сроки добраться до назначенного пункта встречи с Кастиэлем в Нью-Мексико, Альбукерке. Поэтому вот уже на границе с Иллинойсом, проехав уже четыре штата, Сэм, скрючившись на переднем сидении, отсыпался после четырех часов за рулем. Кара, которая до этого что-то лепетала, делясь с Ами впечатлениями, замолчала, как только дядя Сэм заснул. И в машине наступила сонная тишина. Дин понимал, что брату надо было дать выспаться, но спустя почти час тишины, Дин сам начал клевать носом: накопленная за эти монотонные дни гонки усталость давала о себе знать и обрывочный сон под звук мотора не помогал. Но когда Дин уже собирался пусть тихо, но включить кассету, с заднего сидения послышался сдерживаемый смех, похожий больше всего на короткое хрюканье. Дин с интересом поднял глаза к зеркалу заднего вида и посмотрел на отразившуюся в нем девушку, которая, закрыв ладонью рот, медленно начинала краснеть от сдерживаемого смеха, неотрывно смотря в сторону спящего Сэма. Дин бросил взгляд на брата, тот во сне опрокинул голову на спинку сидения, так что шея неестественно выгнулась назад, а рот чуть приоткрылся. Дин ожидал, что вот-вот с уголка рта начнет стекать тонкая струйка слюны. Старший Винчестер нежно усмехнулся, смотря на такого расслабленного брата, который именно в Импале чувствовал себя защищенным, и уже хотел потормошить его, чтобы он лег по-другому: больная шея еще никому настроения не добавляла. Но тут Дин увидел шевеление за спиной Сэма именно там, куда смотрела, смеясь, Ами. Дин бросил короткий взгляд на дорогу, убедившись, что впереди только ровное серое полотно и, развернувшись, коротко взглянул за спинку сидения, после чего резко согнулся, сдерживая немой смех, почти ударяясь лбом о край руля, но потом все же вернулся к управлению машиной, все еще подкусывая свой кулак, стараясь не расхохотаться в голос. Перед глазами Дина, не исчезая, стояла увиденная картина: сосредоточенная Кара с нахмуренными бровками, прикусанным зубами язычком, самозабвенно заплетала Сэму третью косичку. Внутри Дин просто обхохатывался, это была классическая шутка над Сэмом с его лохмами, которую Дин никогда не решился бы провернуть с братом, за такое от подросшего малыша Сэмми он мог схлопотать солидный фингал, если учесть, что кулак у Сэма соответствовал его росту. А вот милой маленькой Каре можно было все, и Дин был уверен, что ей с рук сойдет даже такое, и корил себя только в одном, что это не он подбросил малышке эту чудесную идею, но гордился, что она сама дошла до этого. Будить Сэма старшему Винчестеру расхотелось, ничего, больная шея еще никого не убила. Сэма разбудила стоянка, на которой он вывалился из машины, разминая затекшие мышцы. Дин и Ами бросали на Сэма ожидающие взгляды, не теряя его ни на секунду из вида, боясь пропустить бурную реакцию на смену стиля. Сэм видел эти заинтересованные взгляды и хитрые улыбки, но только отмахнулся от них, уже давно привыкнув к странному поведению брата, к которому теперь присоединилась и названная сестра. Величайший секрет раскрыл сам мастер творившегося на голове Сэма шедевра. Кара подошла к Сэму, легонько потянув того за рукав, и со взглядом полного ожидания и предвкушения с придыханием спросила: — Дядя Сэм, тебе нравится? — Что? — не понял Сэм, но, увидев, что стоящие рядом друг с другом Дин и Ами, которые придерживали себя, чтобы не упасть от распирающего их смеха, понял, что произошло что-то катастрофичное и непроизвольно положил руку на голову. Дальше все действия Сэма сопровождались хохотом Дина и Ами, восторженными возгласами Кары, которая с воодушевлением рассказывала с каким трудом она заплетала каждую из одиннадцати косичек и как это было трудно, когда Импала была в движении. Сэм сначала ощупал обоими руками свою голову, потом бросился к автомобильному зеркалу, стараясь в маленьком кусочке зеркала разглядеть масштабы творившегося у него в волосах ужаса, после чего медленно распрямился и бросил на все еще смеющихся Дина и Ами взгляд, обещающий медленную и мучительную расправу, словно это было все их рук дело. Все еще не отрывая взгляда от брата и Ами, Сэм жестом подозвал Кару и, присев рядом с ней, начал ей тихо и вкрадчиво говорить: — Кара, это очень красиво, — сказал Сэм, на что девочка расцвела. — Но знаешь что? Твой творческий потенциал лучше раскроется на более длинных волосах, — сказал Сэм и развернул девочку в сторону Палами, которая тут же перестала смеяться. — Посмотри какие длинные косички можно сделать у… — Сэм немного замялся не зная, как Каре назвать девушку, которую та неизменно называла мама, но для Сэма назвать так Ами было равноценно, что признать Кару полноправным членом семьи, а младший Винчестер этого еще боялся, боялся той боли которую может причинить возможное расставание в будущем. — У Ами. — А мама не будет против? — восторженно спросила Кара, предвкушая будущее веселье. — Нет, она против не будет, — с нажимом сказал Сэм, не отрываясь смотря на Ами. Дин же снова начал хихикать уже смотря то на Сэма, то на Ами. Сэм же коварно прищурил глаза и громко, чтобы услышал Дин, проговорил, указывая пальцем на брата: — А вот на нем замечательно будут смотреться хвостики. Хочешь, я даже заколочки из твоей сумки достану? Кара на последние слова Сэма ошарашено посмотрела на дядю, и тот увидел в ее глазах благоговейный ужас, который показывал, что Кара была удивлена даже самой перспективой, не говоря уже о том, чтобы исполнить идею Сэма. Младший Винчестер улыбнулся, поняв, что Кара выбрала себе авторитета в семье, но еще больше радовался, что сам Дин этого еще не понял, так как сам старший Винчестер медленно отступал к водительскому сидению машины, желая спрятаться там от мстительных идей Сэма в исполнении милой Кары. Дину повезло, а вот Ами весь последующий день пришлось терпеть исполнение фантазий Кары на своей голове. Спустя еще три дня и три штата, в центре Канзаса, Дин понял, почему их отец, когда сами Дин и Сэм были маленькие, не пересекал всю страну без остановок, стараясь выбирать охоту как можно ближе к тому месту, где они до этого были. Кара начала капризничать, то ей становилось душно, но после того, как открывали окно, она начинала дрожать и жаловаться, что ей дует, ей не нравилась еда, то ей вдруг срочно нужна была книга из самой дальней сумки в багажнике, то ее начинало неожиданно укачивать, то просто начинала канючить остановку. Ами как могла успокаивала девочку, старалась ее развлечь, даже позволяя играть на телефоне, что до этого считалось еще одним табу, то Сэм пересаживал Кару на переднее сидение между ним и Дином, и это на какое-то время давало всем передышки, пока Кара во все глаза восхищенно смотрела, как Дин уверенно ведет машину, и чувствовала себя взрослой, которой позволили сидеть впереди, но и это вскоре перестало помогать и единственное, что заставляло Кару перестать ныть — это строгий оклик Дина, который с каждым часом все крепче сжимал руль, не отрываясь смотря на дорогу и не пуская Сэма за руль, стараясь не сорваться. После того, как Дин заставлял Кару замолчать, она либо смотрела в окно Импалы, обняв Тошнотика, не реагируя, ни на какие слова, либо, обняв Ами, утыкалась ей в грудь и замирала. Кара не плакала, но всем видом показывала, как ей плохо, от чего Палами сама хотела расплакаться, а Дин начинал корить себя за несдержанность, хоть прекрасно понимал, что поступил правильно, все это не добавляло настроение и Сэму, который уже готов был выпрыгнуть из машины, лишь бы избавиться от этой гнетущей атмосферы. Потом все на какое-то время налаживалось, а потом начиналось по кругу. После очередного каприза на подъезде к Нью-Мексико в Колорадо Дин резко выкрутил руль, подняв столб пыли, и остановил Импалу возле мотеля, после чего ни слова ни сказав вышел из машины и направился к мотелю. Сэм вышел из Импалы, смотря вслед брату, гадая, что у того на уме. Через минут десять Дин вернулся, так же молча открыл багажник, достал сумки и только после этого увидел вопросительно смотрящего на него Сэма. — Что? Непонятно? Все, хватит, остановка. Берите сумки и пойдем, — после чего направился к снятому номеру. Сэм, Ами и понурая Кара, пошли следом. Пока Ами мыла Кару, Дин устанавливал защиту и отправлял Касу СМС с местом их остановки с припиской, что остановка была «жизненно необходима», Сэм сходил в ближайшее кафе за едой. После того, как все молча перекусили и смыли усталость дороги в душе, сразу улеглись спать, Дин и Сэм на отдельных кроватях, а Ами с Карой на третьей. Сморенные усталостью все проспали до полудня следующего дня. Кара проснулась, когда уже все сидели за столом и шепотом, чтобы не разбудить ребенка, обсуждали дальнейшие планы. Кара открыла глаза, посмотрела на сидящих за столом, вспомнила все, что творила эти дни и накрывшись с головой одеялом, чуть не расплакалась от обиды и стыда. Она какое-то время еще лежала, спрятавшись под одеялом, но вот голоса замолчали, и послышались шаги. Кровать, на которой лежала Кара, промялась, и кто-то осторожно положил ладонь на сверток одеяла. — Просыпайся, соня, — раздался довольно бодрый и веселый голос Дина, который начал тянуть одеяло, но Кара только крепче за него ухватилась, гулко пробормотав: — Прости. — Что? — не расслышал из-под одеяла Дин и все же откапал из-под него личико Кары, которая прикусывала губу, а глаза выражали вселенскую скорбь. — Простите меня, — еще раз прошептала Кара. На это Дин нежно улыбнулся и, наклонившись, поцеловал нахмуренный лобик девочки. — И ты меня. Мы все просто устали, — улыбнулся Дин, проводя рукой по спутанным белым прядям. И тут Кара выпрыгнула из-под одеяла и обхватив Дина руками за шею крепко к нему прижалась.