2 Виртуальный сезон "Историй Южных Морей"

Автор: Мэри Вимси Переводчик: smeka Эпизод: 2х15 Название: После бури. Часть 1

После бури. Часть 1

Колыбель медленно качалась. Было тепло и безопасно, она была счастлива. Изабелль слегка нахмурилась во сне. Это был странный сон. Она была уверена, что у ее вечно переезжающей с места на место семьи никогда не было чего-то столь прозаичного, как колыбель. Медленно просыпаясь, она наконец поняла, что это на волнах качается Рэттлер. Тепло и счастье объяснялось тем, что ее обнаженная спина была прижата к подтянутому телу Дэвида, потому что они вместе лежали на узкой койке. Что насчет безопасности? Ну, это то, что она должна обеспечить себе сама, подумала женщина с улыбкой. Утренний воздух холодил обнаженную кожу. Простынь была недостаточно большая, чтобы укрыть их обоих. Она была на самом краю койки, левая рука, лежащая вдоль тела, затекла, и теперь ее словно кололи иголками. Ее правая нога застряла между тонким матрасом и металлической рамой койки. Когда она попыталась пошевелиться, то поняла, что плечо Дэвида лежит на ее волосах. Звучало весьма романтично - уснуть в объятиях друг друга после ночи любви. Может и романтично, но не особо удобно. Во сне Дэвид, казалось, весь состоял из острых локтей и брыкающихся ног, занимающих намного больше места, чем справедливо выделенную половину койки. Осторожно Изабелльосвободила свои волосы. Она скатилась с койки, опираясь рукой о пол, медленно встала и подвигала затекшими плечами. Наклонив голову, она посмотрела на Дэвида и улыбнулась. Объедение. Только так можно было назвать Дэвида, даже когда он спит. Наклонившись, невесомым движением она откинула прядь его темных волос со лба. Темные ресницы Дэвида дрогнули. Он что-то пробормотал, слишком тихо, чтобы она могла разобрать. Изабелль нагнулась ниже. Она позволила себе погладить его по щеке и затем слегка повернуть его голову. Он опять что-то сказал. Одно слово. Имя? Не ее. Взгляд Изабелль стал сердитым, и она сильнее прижала свою ладонь к его щеке. Внезапно Дэвид схватил ее и повалил на койку. Его пальцы пробежались вдоль ее позвоночника. Тело Изабелль вздрогнуло от удовольствия и желания. Затем весьма сноровистым движением Дэвид перекатился вместе с ней на узкой койке.Теперь он нависал над ней, в его широко открытых зеленых глазах плескался смех. Немного позже они услышали тяжелые шаги на палубе над ними. «Маурири», -подумала Изабелль. Он, должно быть, заметил ее шлюпку, привязанную к корме Рэттлера. Без сомнения, у Маурири был богатый опыт в оповещении о своем прибытии после того, как обнаруживалось, что Дэвид на корабле не один. - Пора идти, - легко сказала она, поцеловав его и позволив своим пальцам пробежаться по его мускулистой груди. Она свесила ноги с койки и встала. - Еще рано, - возразил Дэвид, поймав ее за руку и попытавшись опять опрокинуть. Изабелльзаупиралась. Приподняв бровь, она указала глазами на потолок. Дэвид хитро сощурился, и зевнув, заверил: - На палубе полно работы. Мо не спустится сюда в ближайшие часы. В приглушенном свете каюты он с удовольствием позволил своему взгляду путешествовать по всей длине ее подтянутого обнаженного тела… Изабелль тряхнула головой, ее густые, немного выцветшие от яркого солнца волосы окружили ее мягким облаком. Она отвернулась, зная, что, если продолжит смотреть на Дэвида, лежащего на измятых простынях, она капитулирует. Он лежал, приподнявшись на локте, его ноги были запутаны в простыне. Щеки были покрыты утренней щетиной. Даже спокойно лежащий и уж точно по крайней мере частично удовлетворенный после такой активной ночи, Дэвид все еще прямо излучал энергию. Словно достаточно одной искры, чтобы он снова загорелся. - Еще хотя бы пару минут, - вкрадчиво начал упрашивать он. Изабелль сдержала вздох. Если она вернется в эту кровать, то едва ли выйдет оттуда до обеда. Она оббежала взглядом маленькое пространство каюты в поисках своего нижнего белья. Оно обнаружилось на подлокотнике стула, куда было брошено в порыве страсти. -Я должна попасть в конюшню. И надо заскочить проведать Клер. Помнишь, я рассказывала, что сегодня она хотела сегодня покататься верхом? Не то, чтобы она стеснялась. Ее не сильно бы смутило, если бы Маурири увидел ее не совсем одетой; особенно Маурири, который принадлежал к культуре, где нагота не только естественна, но и практикуется едва ли не круглый год. Даже на мгновение она не допускала, что такой умный, наблюдательный человек, как Маурири, не заметил изменения, которые произошли в их с Дэвидом отношениях после шторма. На самом деле она подозревала, что Дэвид уже не раз намекнул, что теперь Изабелль можно будет застукать в его постели. Но она не горела желанием выставлять напоказ этот новый аспект их партнерства. Не хотелось это афишировать, это было их дело, что-то важное и особенное для них двоих, по крайней мере пока. Эта мысль слегка удивила ее, и пока она отодвинула ее на задворки сознания. С очевидным разочарованием Дэвид наблюдал, как она натягивает мешковатые хлопчатобумажные штаны. Затем она засунула руки в рукава голубой рубашки и застегнула пуговки. До Дэвида дошло, что это одна из его рубашек, но он решил не протестовать против ее самоуправства. Ему даже понравилась идея, что его рубашка будет на ней, когда она будет не рядом. Изабелль подняла свои сандалии за ремешки и нагнулась, чтобы слегка коснуться губами его губ. Когда он предпринял еще одну попытку опрокинуть ее на кровать, она легко ускользнула. Ее светлые зеленоватые глаза искрились от смеха. Дэвид закинул руки за голову и откинулся назад. Он наблюдал за тем, как она поднимается вверх по лестнице на палубу с широкой, самодовольной улыбкой на лице. Маурири был на носу, проверяя шкивы, когда Изабелль вышла на палубу. Он поднял глаза и кивнул ей. Она махнула ему в ответ и поспешила к своей шлюпке возле кормы. На полпути к берегу она остановилась и оглянулась на деревню, расположившуюся по краю залива. Матаваидействительно здорово досталось во время шторма. Пальмы были вырваны с корнем и разбросаны, словно спички, вытряхнутые из коробка. Их умирающие листья смотрелись неопрятными коричневыми пятнами на белизне песка и зелени выживших за линией прибоя кустов. Здания были разрушены, корабли разбиты, погибли моряки и многие люди получили раны и увечья разной степени. Несмотря на кучи обломков и мусора, уже были видны признаки восстановления: новая солома на крышах, бревна, поддерживающие подмытые стены. Малахини был в основном доке. Корабль вернулсянаканунеиз скоропалительной поездки в Окленд, загруженный по планшир досками, гвоздями и другими строительными материалами. Малахини пережидал шторм в защищенной бухте возле плантации Брэдфордов. Он почти не пострадал. Изабелль восхищалась хладнокровием Генри Серо. Пока остальная часть города, а точнее, весь остров Таити, пытался просушиться и подвести итоги после бури, он воспользовался преимуществом от наличия корабля на плаву. Малахини поднял паруса меньше, чем через день после того, как перестал лить дождь. Привезенные материалы были первыми, привезенными в Матаваи после шторма. Серо запросил высокую, но подъемную цену. Подъемную по крайней мере для наиболее успешных предпринимателей города. Дэвид и Маурири могли поступить так же, как и Серо. Рэттлер был потрепан штормом, но не так уж сильно, чтобы не иметь возможности плыть. Но ни один из ее партнеров и не подумал покинуть Матаваи, пока так много людей нуждалось в немедленной помощи. Что до нее, такая мысль приходила ей в голову, когда до нее дошел слух об направляющемся в Окленд Малахини. Но она не предложила этот вариант партнерам. Она понимала причины, по которым они бы не покинули Матаваи. Эта мысль заставила Изабелль улыбнуться. Возможно, она была не такой уж жадной, какой считал ее Дэвид. Изабелль позволила своему взгляду скользнуть от дока до бара Лавинии. Она вспомнила, как Маурири описывал, как с главного зала таверны сдуло крышу. По его словам, ее подняло одним куском, и она полетела в сторону залива, как гигантская птица. Лавиниянаблюдалазавсемэтим с окна церкви. Должно быть, это разбило ей сердце. Но ко времени, когда Дэвид и Изабелль вернулись из укрытия, где пережидали шторм на борту Рэттлера,в Матаваи владелица бара отодвинула на второй план свои потери, чтобы помогать пострадавшим. Теперь главный зал был укрыт двумя слоями парусины. Была надежда, что шторм был последним серьезным дождем в этом сезоне, и замена крыши подождет, а бизнес тем временем не пострадает. У Лавинии прибыль была не сильно высокой. Она не могла себе позволить оплатить такой ремонт сейчас, когда цены на материалы и услуги выросли. Да и Колину, признанному плотнику, было выгоднее продавать свои услуги торговцам в городе, чем чинить крышу бара. Изабелль улыбнулась, вспоминая, как Колин пробубнил старую поговорку про сапожника без сапог. Они с Дэвидом засмеялись, но Лавиния была озадачена. Сапожники были не особо востребованы на Таити:большинство коренного населения ходило босиком. Когда она снова взялась за весла и направила лодку так, чтобы та плыла прямо к берегу, Изабелль задумалась, часто ли Лавиния и Колин не могут понять какие-либо выражения друг друга. Их воспитание было таким разным. Лавиния всю жизнь прожила на Таити, большую ее часть в таверне. Колин же рассказывал о детстве в холодном и сером городе на северо-западном побережье Англии. Разные страны, разные языки, разные расы, даже разные- и глубоко уважаемые каждым из них – религии, и все же Изабелль могла вспомнить лишь несколько пар, которые были бы более сплоченными, чем Колин и Лавиния. Пока нос шлюпки был направлен на берег, Изабелль глядела назад на Рэттлер. Дэвид вышел на палубу. На нем были свободные штаны. Его высокий силуэт был подсвечен утренним солнцем. Несколько минут Дэвид наблюдал, как Изабелль плывет к берегу. Она определенно много узнала об управлении кораблем, а также шлюпкой за последние пару лет, подумал он с улыбкой, ставшей шире после того, как ему в голову пришла другая мысль. Лодка – не единственная вещь, с которой на умела управляться. Он прошел по палубе к носу корабля, где работал его партнер. Маурири поднял вверх глаза. Глядя на широкую улыбку Дэвида, Маурири только едва заметно покачал головой. Конечно, он был в курсе, если и не неожиданного, то серьезного изменения в отношениях между его партнерами. Маурири не был уверен в своих чувствах по этому поводу. Ему нравилась Изабелль, и ему понравилось ее партнерство даже больше, чем он ожидал вначале. Когда в партнерах были только он и Дэвид, все раздражающие обязанности, такие как ведение бухгалтерии, были на нем. Дэвид, гениальный в управлении парусами, не мог, казалось, сложить столбик цифр и получить один и тот же результат дважды. Поэтому Маурири из чувства самосохранения был вынужден брать на себя эти обязанности до того самого момента, как обнаружил, что Изабелльнепросто умеет хорошо складывать и вычитать, она еще и любит это делать. Помимо этого, она может вести деловую переписку на английском и французском. Да, Изабелль была весьма хорошим партнером, поэтому чувства Маурири по поводу того, что Дэвид и Изабелль стали любовниками, были противоречивы. Где замешана любовь хорошего не жди. Дэвид несколько лет встречался с Лавинией, но это были свободные отношения, чем Дэвид часто пользовался. Маурири не мог сказать, что Лавинии было все равно, но никогда не отравляла жизнь Дэвида ревностью. Не известно, будет ли Изабелль столь же широко мыслящей. - Доброе утро, - беззаботно поздоровался Дэвид. Маурири кивнул. - Передай мне ту банку с маслом. Оглядываясь в поисках банки, Дэвид спросил: - Что ты думаешь насчет того, чтобы отправиться в море? Лиани уже готова отпустить тебя ненадолго? - Лиани – да. Знаешь, она считает, что секрет нашего семейного счастья в том, что две недели в месяц я провожу в море. Не знаю насчет Тани. Все эти разрушения от шторма сильно повлияли на нее, - ответил Маурири. Он посмотрел на пляж и на их дом. Он не удивился, увидев маленькую фигурку своей дочери в синем саронге у самого края воды. Дэвид проследил за взглядом друга. Он слышал тревогу в голосе Маурири. Он знал, что Мо сделал все, от него зависящее, чтобы маленькая девочка почувствовала себя в безопасности, но стереть воспоминания о буре заботливый отец был не мог. В голову капитана пришла здравая мысль о том, насколько большой ответственностью являются дети. - Как Теваки? – спросил капитан, протягивая партнеру банку с маслом. Маурири рассмеялся. - Он думает, что шторм был замечательным. И теперь нам сложно уследить за непоседой, потому что он хочет видеть, как идут восстановительные работы. Нужно что-то большее, чем дождь и ветер, чтобы ослабить его дух. Конечно, он слишком мал, чтобы понять, как много людей потеряли дома и свои жизни. Тани, напротив, все понимает. Маурири поднял глаза на друга и спросил: - Почему ты спросил про выход в море? Ты этого хочешь? Неужели Дэвиду не терпится приступить к работе? Дэвид пожал своими широкими плечами и посмотрел на шлюпку на воде, которая уже приближалась к берегу. - Изабелль хочет, чтобы мы снова начали торговать. - Ну, было бы неплохо подзаработать немного, - откликнулся Маурири. Он почувствовал странное чувство облегчения от того, что идея принадлежала Изабелль. Шторм – уже достаточное потрясение для Маурири на ближайшее время. Он был рад узнать, что Дэвид с удовольствием выполняет просьбы Изабелль. - Да, - кивнул Дэвид, в задумчивости его взгляд остановился на Малахини. – Знаешь, возможно, некоторое время ажиотаж продержится, пока поставка строительных материалов не перекроет здесь спрос. Может, стоит отложить заказы с копрой и привезти досок и всего остального подобного. - Ммм, - протянулМаурири, крутя шкив и смазывая его маслом. – Что ж, в лесу полно традиционных материалов для строительства, хотя, полагаю, люди в городе все же предпочтут доски сбивать вместе гвоздями, а не связывать лианами. Мы не продадим по той же цене, что и Серо, но в твоем предложении есть смысл. - Ты слышал, как двигался шторм? Он же не зацепил Самоа, так ведь? Маурири повернулся к Дэвиду и внимательно на него посмотрел. Он достаточно хорошо знал своего партнера, чтобы узнать этот тон: Дэвида посетила новая идея, хорошая идея – по крайней мере, по мнению Дэвида. Маурири тряхнул головой. - Да. Все что я слышал, дает основания полагать, что мы получили самый сильный удар. А что? - Мы могли бы, - начал Дэвид, почесывая заросшую щеку, - съездить на Самоа и закупиться у Вильяма Рида. Изабелль говорила, что он развивает бизнес в оптовой торговле. Маурири поднял веревку и начал продевать ее через шкив. - Это может сэкономить нам время, и погода может быть лучше при продвижении на север, по сравнению с южным направлением. Раз Малахини был в Окленде, возможно, все продавцы уже знают о шторме. Цены повысятся. Вильям по крайней мере даст справедливую цену. - Вспомни, чей он брат, - возразил Дэвид, но шпилька в адрес Изабелль не была высказана всерьез. Капитан улыбнулся и кивнул головой. Темные умные глаза Маурири оценивающе осмотрели партнера. - И если мы соберемся на Самоа, полагаю, Изабелль захочет присоединиться, чтобы повидать брата, Алию и ребенка. - Возможно, ты прав, - улыбка Дэвида стала шире. *** УберегаИзабелль наконец почувствовала, как дно лодки воткнулось в песок. Теперь ей надо выпрыгнуть в воду и затянуть шлюпку за линию прилива. По крайней мере, она научилась не одевать сапоги для верховой езды, когда собирается на Рэттлер. Соленая вода сурово обходится с кожей. Только положив весла, она почувствовала что-то странное: кто-то взялся за нос шлюпки и начал вытягивать ее на берег. Изабелль повернулась, чтобы поблагодарить, и была разочарована, увидев Джека МакГоннигала, вытягивающего шлюпку из воды. Чувства Изабелль к Джеку были запутанными, если не сказать большего. Он спас Клер жизнь во время шторма, и за это она была искренне ему благодарна. Но она все еще считала его ответственным за нанесение почти смертельной раны романтичному сердцу Клер несколько месяцев назад. - Доброе утро, Изабелль, - сказал Генри Серо. Он стоял там, где волны не могли его достать. В отличие от Джека, который был одет только в свободные штаны и сандалии, Серо был в тщательно отглаженных льняных брюках, белой хлопчатобумажной рубашке без воротника и соломенной шляпе, которую обычно называли канотье. – Мерси, Джек. Я подойду на корабль через несколько минут. Не глядя на Изабелль, Джек ушел. Изабелль поняла, что он помог по указанию Серо. Очевидно, он не хотел иметьс ней дел, равно как и она с ним. - Доброе утро, Генри, - ответила Изабелль. Она оперлась на протянутую ей руку, выпрыгивая из шлюпки. Через его плечо она наблюдала, как Джек взбирается по каменным ступеням к докам. То, как он подтягивал левую ногу, заставило Изабелль вспомнить слова Дэвида, что Джека довольно сильно ударило, пока он спасал Клер во время шторма. Изабелль почувствовала угрызения совести за то, что даже не предприняла попытки поблагодарить Джека за помощь. - Ты очень хорошо выглядишь в это чудесное утро, - продолжил Серо на французском языке, на котором они всегда разговаривали, когда оставались вдвоем. На его губах заиграла улыбка, и она вгляделась в его симпатичное смуглое лицо в поиске скрытого смысла его слов. Серо не мог не заметить, что она приплыла с Рэттлера в этот ранний час. Едва ли он не пришел к наиболее очевидному выводу исходя из этого факта, то естьон должен был понимать, что она провела ночь с Дэвидом. Манера поведения Серо, как всегда, была сдержанной. Улыбка была едва заметной, его темные глаза смотрели прямо на нее. И приветствие, и комплимент казались совершенно искренними. Не было ни зависти, ни сарказма. Изабелль поразило понимание, что она разочарована отсутствием ревности со стороны Серо. Она была уверена, что мужчина заинтересован в ней, как в романтическом, так и в деловом плане. Поэтому прямо перед штормом он старался убедить ее переждать бурю с ним в его доме на холме, уговаривал оставить Рэттлер и Дэвида на растерзание погоде. Теперь он спокойно обменивается любезностями с ней, зная, что она только что покинула постель другого мужчины. Даже если она никогда не рассматривала всерьез возможность закрутить интрижку с Серо – ну, по крайней мере, не со всей серьезностью – ее гордость была немного задета тем, с каким спокойствием Серо принял свое поражение. - Они быстро справились, - ИзабеллькивнуланаМалахини. Вдвоем мужчина и женщина начали неспешное движение по направлению к докам. Утренний бриз приподнимал слегка выгоревшие на солнце волосы Изабелль. - Да, - медленно ответил он, его улыбка стала немного шире. – Полагаю, в этот раз даже Гилл был весьма заинтересован в – как это говориться? – в том, чтобы лететь быстрее ветра. Ему весьма нетерпелось узнать, как проходит выздоровление мисс Девон. - Да, я была в редакции, когда поздно вечером они вошли в порт. Я так думаю, что он зашел к Клер даже до того, как пойти в таверну, чтобы промочить горло. - О, Гилл- истинный романтик. То, что он почти потерял ее во время шторма, заставило его ценить девушку еще больше. Изабелль признала, насколько проницательным было это наблюдение. Уже в течение нескольких месяцев Клер и Гилл вели себя как обычная парочка. Все, включая самих Клер и Гилла, ожидали, что эти ухаживания завершатся брачным союзом. Хоть они оба были вполне счастливы вместе, между ними, по крайней мере, по мнению Изабелль, не было настоящей страсти. Она хихикнула, вспомнив, как Гиллворвался в редакцию газеты вечером. Его густые черные волосы были в диком беспорядке, темные глаза блестели. Хотя он всегда был жизнерадостным, Изабелль никогда не видела его более оживленным, чем в тот момент. Он заключил поздоровавшуюся с ним Клер в объятия и крепко ее поцеловал. На самом краю сознания Изабелль промелькнула раздражающая мысль, заставившая женщину слегка нахмуриться. Это правда, что близость Клер к смерти побудила Гилла стать более страстным. Но его заставило больше ценить девушку неприятное событие, а не Клер сама по себе. Когда они поднялись по лестнице, Сероопять повернулся кМалахини. Когда он заговорил, в его голосе отчетливо слышалась гордость. - Я продал весь груз до последнего гвоздя. Разве это не хороший результат, учитывая, что корабль еще даже не разгружен? - Очень хороший результат, - кивнула Изабелль. – И я слышала, что ты получил очень хорошую цену за каждый гвоздь. «Спрос на строительные материалы на Таити некоторое время будет высоким, и они принесут бОльшую прибыль, чем копра, - подумала Изабелль, наблюдая, как рабочие несут доски с Малахини. – Намного бОльшую прибыль, чем копра.» Серо рассмеялся от удовольствия. Изабелль пришло в голову, что чувства Серо к прибыли от бизнеса намного глубже, чем чувства к ней или – надо же сохранить хоть немного гордости – к любой другой женщине. Бизнесмен пожал своими узкими плечами - привычный жест. - Человек должен уметь воспользоваться возможностями, которые сами плывут в руки, если он хочет быть успешным. Кстати, у меня есть новости по нашему совместному предприятию. - Ванильные орхидеи, - застонала Изабелль, подумав о прекрасных растениях и урожае медленно зреющих плодов. Они росли на склоне холма на Муреа, а Муреатакжеподвергся прямому удару шторма. –Я готова к худшему. - Все не так плохо, - сказал Серо с легкой улыбкой. Ему было приятно, что его партнер так переживает за их совместное дело. – Мы потеряли несколько растений, но это не сильно отразиться на нашем доходе, когда плоды наконец созреют достаточно, чтобы собирать урожай. Это наше предприятие требует терпения. Изабелльсобрала свои длинные волосы и завязала их в свободный пучок. Затем она глянула на Серо и сказала: - Это качество больше присуще тебе, чем мне. Он задумчиво посмотрел на нее своими темными глазами. - Да, думаю, что, возможно, так и есть. У Изабелль возникло четкое ощущение, что он думал о чем-то другом, а не об ожидании превращения цветов орхидей без запаха в ароматные и ценные плодыв течение двух лет. Серо указал на Малахини. - Я должен идти. Мои покупатели ужасно нетерпеливы. Они хотят отстроить свои торговые помещения и забыть обо всем, связанном со штормом. Вежливо кивнув, он отвернулся. Изабелль наблюдала, как он уходит. Нельзя было отрицать, что Генри Серо импозантный, успешный, способный бизнесмен, который был на полпути к тому, чтобы стать очень, очень богатым. И все же, - мысли Изабелль вернулись к Рэттлеру, мягко покачивающемуся на волнах, - она не жалела о своем выборе. *** Дэвид глянул в сторону Матаваи и увидел, как Изабелль добралась до берега. Она стояла на пляже, разговаривая с кем-то. Дэвид догадывался, кем может быть этот кто-то. Маурири поспешил спрятать улыбку, когда услышал что-то похожее на утробное рычание. Босые ступни Дэвида зашлепали по палубе, когда капитан практически побежал к штурвалу. Он схватил подзорную трубу из маленького шкафа рядом с каютами и направил ее на пляж. Да, он был прав. С Изабелль разговаривает Генри Серо. С другого конца корабля до него донесся смех Маурири. Капитан знал, почему друг смеется. Маурири думал, что он ревнует, и это его веселило. Нет, это не ревность, подумал Дэвид. По натуре он не был ревнивым. К тому же, зачем ему ревновать к кому-то вроде Серо? О, он знал, что этот парень был хорош в цифрах, но Изабелль нужно было что-то большее. Нет, убеждал он сам себя, он не завидует. Он просто переживает за Изабелль. Серо нельзя доверять. Правда, Дэвид не знал ничего конкретного, что бы связало Серо с чем-то незаконным или хотя бы сомнительным. На самом деле, среди торговцев, которые бороздили воды Южных морей, Серо и его партнер ГиллБрэдфорд считались одними изсамых надежных. Дэвид верил, что Гилл надежный и наивный. Что до Серо… Понаблюдав, как Серо отвернулся от Изабелль и пошел на Малахини, Дэвид сложил подзорную трубуи вернул ее в шкафчик, все еще думая об этом скользком бизнесмене. Если бы можно было бы связать Серо с ружьями, найденными на Тайкиа– при условии, что они действительно нашли там оружие. Колин обнаружил ящик, от которого пахло оружейным маслом, пока он был в ловушке под землей. У них не было времени вернуться и проверить, что именно было в ящике. Но они знали, что что-то тяжелое разгружали и прятали на утесе на противоположной от причала стороне острова. Дэвид задумчиво погладил подбородок. Конечно,может быть, что какой-то неизвестный им игрок использует остров как тайник. Тайкиа не был на пути откуда бы то ни было куда бы то ни было, но он был достаточно близок к популярным торговым маршрутам, чтобы кто-то мог случайно набрести на него и понять, насколько это хорошее место для тайника. - О чем задумался? Голос Маурири застал капитана врасплох. Партнер, как оказалось, стоялв нескольких шагах в стороне, вытирая руки жестким полотенцем. - Или мне угадать? – продолжил он, глядя на доки. – Серо и Изабелль. - Тепло, - ответил Дэвид, скорчив гримасу. – Серо и ружья, найденные на Тайкиа. Темное лицо Маурири стало серьезным. - Ты нашел связь? – нетерпеливо спросил он. - Нет, - неохотно признал Дэвид. Он опять почесал заросшие подбородок и щеки. – Но я знаю, что она должна быть. - Ты хочешь, чтобы она была, - поправил его партнер. – Признай, Дэвид,Серони к чему эти ружья. Мы знаем, что он не использует Малахини для перевозки оружия. Джек может утверждать, что не интересуется грузом, но ты же знаешь, он проверяет каждую коробку при загрузке. Он слишком предан Лоджу, чтобы позволить использовать его корабль для чего-то сомнительного, из-за чего корабль могут конфисковать. Дэвид кинул. - И Джек сказал бы нам, если бы они когда-либо использовали тот блок и веревку,которые мы нашли, для разгрузки. Я знаю это. - Ты когда-нибудь думал, что Каннибал Джек станет для нас одним из самых доверенных людей? - спросил Маурири, откладывая полотенце и поднимая сумку, которую он принес с берега. Из нее моряк достал большой банановый лист, в который был завернут кокосовый хлеб. Дэвид позволил своему взгляду переместиться на Малахини, на борту которого Джек руководил командой, разгружающей строительные материалы. - Нет, не так давно я верил, что преданность Джека можно купить за бутылку хорошего бренди. Маурири развернул лист, разломал хлеб на два куска и протянул часть Дэвиду. - Серо никогда не использовал Малахини, чтобы перевозить какой-либо сомнительный груз. И я никогда не слышал, чтобы он плавал на каком-либо другом корабле. Это все может быть простым совпадением, - сказал Маурири с рассудительность, которая так злила Дэвида. Капитан кивнул в знак благодарности за хлеб. - Может, - наконец кисло согласился он, - но Серо был там, и старый Ван- как там его? - не пытался его убить. - Верно, - настал черед соглашаться Маурири. Он прислонился к планширу, задумчиво жуя сладкий хлеб. - Ван Гулик думает, что Серо – реинкарнация старика Анри Серо. Ты не знаешь, какие плохие дела тут творились тогда. Серо был пиратом, словно сошедшим со страниц книг Стивенсона. И Ван Гулик был частью его команды. Если Ван Гулику взбрело в голову, что Генри Серо – его дед, тогда не удивительно, что он позволил посещать свой остров.Но даже это не связывает Серо с оружием. Губы Дэвида скривились в гримасе. -- Что нам и следовало сделать, так это выбить правду с Филиппа. - Возможно, - кивнув, согласился Маурири. – Но у нас не было на это времени, так как мы хотели выбраться живыми. Кроме того, не думаю, что Колин отошел бы в сторону и позволил бы нам провести допрос с пристрастием вне зависимости от того, насколько ему не нравится этот тип. - Уверен, что Серо замешан, - упрямо сказал Дэвид. - Ты можешь быть прав, но пока мы не найдем какую-либо взаимосвязь, мы ничего не можем сделать. Все, что мы можем доказать – что Серо был на Тайкиа, чтобы забрать древесину и повидать старого друга семьи. Даже если, - Маурири посмотрел прямо в глаза друга, - мы были бы столь безрассудны, чтобы вернуться на остров и выяснить, храниться ли в тех пещерах оружие, мы все равно не смогли бы связать это с Серо. Более того, возможно, мы бы не смогли ничего сделать, даже если бы могли доказать, что он один из организаторов склада с винтовками: не уверен, что хранить ружья на острове незаконно. Дэвид выдавил воздух через зубы. Мо был прав. Маурири чаще всего оказывался прав в таких дискуссиях. - Что ж, если мы собираемся на Самоа, лучше проверить крепления на мачтах. Во время шторма нас потрепало. *** Изабелль была весьма удовлетворена своими делами в бизнесе. Партнерство на Рэттлере давало множество преимуществ. Сейчас она знала, как тяжело плавать на шхуне. Дэвид не был так ленив, как она раньше думала. Ей нравилось бывать в открытом океане, хотя иногда он пугал ее до колик. И было интересно встречаться и торговать с настолько разными людьми: от китайских бизнесменов до вождей местных племен. Конечно, дополнительным плюсом было время, проводимое с Дэвидом. И все же ей нравилось и предприятие с ванилью. Серо обладал удивительной способностью фокусироваться на зарабатывании денег. Работа с ним научила ее многому в области бухгалтерии – тому, чему она уделяла мало внимания в прошлом. Партнерство с ним, и через него с могущественной семьей Брэдфордов, на законных основаниях вводило Изабелль в бизнес круг Таити, чего нельзя было сказать о партнерстве с Дэвидом и Маурири. И был маленький клочок земли с ванильными орхидеями. Изабелль обожала ездить на Муреаи осматривать плантацию. Она разговаривала на французском и пыталась говорить на местном диалекте с молодым островитянином, ухаживающим за цветами. Она останавливалась, чтобы полюбоваться на залив Кука – несомненно, одним из самых прекрасных мест в мире – и благодарила Бога за то, что оказалась на Таити. Но ничто не приносило ей столько удовольствия, как конюшня. Изабелль впервые полюбила лошадей, будучи маленькой девочкой, когда ее старший брат Вильям работал в конюшне, а она ходила с ним на работу. Вильям научил ее ездить верхом. Он добавил лошадей в воображаемый мир, который был создан для его маленькой сестренки как укрытие от бедности и неопределенности жизни их семьи. Когда Вильям ушел в море, а родители умерли, Изабелль цеплялась за этот воображаемый мир, чтобы выжить в работном доме. Постепенно он поблек, но не ее любовь к лошадям. В конце концов, то, чему научил ее Вильям дало ей лазейку для побега. Она убежала с работного дома, и, притворяясь мальчиком, нашла работу на конюшне. Когда она решила остаться в Матаваи после снятия обвинений в убийстве, Изабелльискала возможность обеспечивать себя. Уже тогда она хотела податься в торговлю. В те дни Дэвид вел с ней дела, но не как с партнером, тогда у нее были менее щепетильные партнеры. Наконец, обнаружив, что Матаваи нуждаются в конюшне, она соскребла все, что у нее было, до последнегопенни и купила ветхий сарай на краю города. Она крутилась, как могла, работала до изнеможения и, надо отметить, весьма успешно. Теперь у нее стабильно развивающийся бизнес. Изабелль остановилась под аркой, которая вела во внутренний двор конюшни. Она уперла руки в бока и посмотрела вокруг. Стало слышно тихоефырканье лошадей в стойлах. Данте, ее любимчик, громко заржал, требуя ее внимания. Она улыбнулась, подходя к пучкам сахарного тростника. Она отломила длинный стебель и пошла к стойлу Данте. Большой гнедой жеребец стоял посередине стойла ирыл копытом землю. - Не хочешь иметь дел со мной? – засмеялась Изабелль. Она открыла дверь стойла и протянула сахарный тростник. – Я предлагаю тебе ветвь мира. Знаю, что забросила тебя. Надо было собрать обратно целый город, знаешь ли. Данте потряс головой, но затем медленно пошел вперед. Он забрал стебель с ее рук и громко им захрупал. Изабелль, все еще улыбаясь, прижалась лбом ко лбу жеребца и пробежалась пальцами по его шелковистой шее. Возможно, из-за того, что конюшня – только ее бизнес, она любила его больше всего. А может быть, это было из-за того, что этот бизнес связан с лошадьми, ее первой любовью. *** Во второй половине дня, как раз тогда, когда начала спадать жара, Изабелль услышала, как со двора ее зовет Клер. Изабелль потратила часы, сидя в своем офисе над учетными книгами Рэттлера и деловыми письмами. С чувством удовлетворения она подвела итог под последним столбцом и отложила ручку. Промокнув чернила прежде, чем закрыть книгу, и прокричала: - Я здесь! Несколькими минутами позже она сбежала с лестницы, ведущей в офис, чтобы обнаружить Клер возле стойла мерина со скребницей в руках. Наблюдая за Клер, вычесывающей лошадь, Изабелль подумала о том, как не так давно девушка нервно мялась в середине дворика, пока Изабелль или один из конюхов не приготовит для нее верховое животное. Этого мерина звали Флит. Не потому, что он был быстрым (Fleet с англ. Быстрый, стремительный, *прим. переводчика). Клер назвала его в честь улицы в Лондоне, где часто собирались журналисты. Изабелль хотела, чтобы девушка считала мерина своим. Клер отказалась, сказав, что до тех пор, пока не сможет себе позволить купить животное и платить за уход за ним, владелица конюшен должна относиться к Флиту также, как к остальным своим лошадям:она должна сдавать его в аренду, чтобы он отрабатывал свое проживание,и, если Изабелль предложат хорошую цену за него, она должна согласиться. Конечно, Изабелль не могла себе позволить просто отдать хорошую лошадь. Хоть она и была благодарна Клер за беспокойство о ее благополучии, Изабелль нашла обходной путь. Бизнес леди вполне безобидно намекнула ГиллуБрэдфорду, что нашла замечательное верховое животное для Клер. Брэдфорд настоял на покупке лошади и оплате затрат по уходу за ней, но удивил владелицу конюшен просьбой ничего не рассказывать Клер о покупке. Когда она спросила о причине, молодой человек пояснил, что его любимой сложно принимать от него такие большие подарки. Он месяцами уговаривал журналистку позволить отцу купить ей новый пресс. Клер отказалась. Первым побуждением Изабелль было высказать глупой девочке все, что думает об этом. Женщина понимала, почему журналистка отклонила предложение по покупке пресса – она не хотела, чтобы Том Брэдфорд ограничивал ее редакторские права. Лошадь же была совсем другим делом. Изабелльгодами оттачивала навык выпрашиваниянужныхподарков у мужчин. Во многом благодаря этому она выжила. И не видела причины извиняться за свои действия. В конце концов, эти мужчины тоже хотели от нее кое-что получить. И пока у женщин есть возможности использовать данные Богом преимущества для того, чтобы делать деньги, Изабелль не видела причин не использовать что бы то ни было ради достижения своих целей. Следующей мыслью стало то, что ей придется хранить секрет от Клер. Раньше Изабелльникогда не испытывала дискомфорта от необходимости хранить секреты. Но у нее никогда не было такого друга, как Клер. Женщине не хотелосьчто-то утаивать от Клер, и она не была уверена, что это честно по отношению к подруге. Гилл задумчиво выслушал все возражения и затем сказал: - Неужели для Клер действительно важно, кто владеет лошадью? В конце концов, ты же не берешь деньги с Клер за прогулки верхом? - Только удовольствие от ее компании, - подтвердилаИзабелль. – Знаю, что, живя в городе, ей не особенно нужна лошадь, но ей так нравится ездить верхом. И этот мерин так подходит ей. - Как только она не будет жить в городе, ей понадобится лошадь, поэтому вполне разумно попридержать животное для нее. Клер переживает, чтобы ты не потеряла деньги – и ты продала лошадь. При этом Клер все еще может кататься на ней. И я, - сказал он с широкой улыбкой на загорелом лице, - получаю удовольствие, зная, что у нее есть то, что что она действительно хочет. Все складывается как нельзя лучше. Еще тогда Изабелль отметила про себя, как легко он сказал, что Клер скоро будет жить на плантации Брэдфордов. Она задумалась, понимает ли Гилл, что ему однажды надо будет сделать предложение и получить согласие, и только после этого они с Клер поженятся. Парень определенно не сильно спешил. Наблюдая за Клер, вычесывающей своего любимца, Изабелль подумала, что все обернулось именно так, как этого хотелГилл. И, хотя ей все еще было не по себе от этого секрета о продаже Флита Гиллу, владелица конюшни была рада, что согласилась на этот план. Хоть она и была намерена сохранить этого мерина для Клер, ей было бы сложно отклонить последнее предложение на него, если бы Гилл уже не купил скакуна. Клер повернулась на звук шагов Изабелль. - Привет, ты уже закончила с учетом? - Основную часть. Как ты себя чувствуешь? Девушка поймала руку подруги и сжала ее. - Я в порядке. Просто в порядке. Рада вырваться на свободу. Изабелль кивнула и пошла за Данте, чтобы вывести его из стойла. Оседлав его, женщина бросила беглый взгляд на Клер, чтобы посмотреть, как у нее успехи. Клер надела хлопчатобумажную рубашку с длинными рукавами, джодпуры и сияющие новые черные сапоги. Ее длинные, светло-русые волосы были собраны в толстую косу под соломенной шляпкой. Изабелль показалось, что девушка выглядит бледной, но она напомнила себе, что Клер провела недели после шторма, сидя в тени.Из-за этого пропалзагар, который придавал ее коже теплое сияние. Доктор, у которого в пациентах значится даже губернатор, пришел осмотреть Клер на следующий после шторма день. Он сказал озабоченным ее здоровьем лицам, что лучшее, что он может посоветовать при ударе по голове – это покой. И поэтому миссис Брэдфорд и миссис Рассел заставляли Клер практически не шевелиться, усаживая бедняжку в шезлонг на веранде Брэдфордов и исполняя любое ее желание. Изабелль часто приходила навещать Клер, но у них не было шансов спокойно поболтать. По количеству посетителей веранда Брэдфордов уступала только бару Лавинии. Во время выздоровления Клер была очень тихой. По началу у нее были сильные головные боли и головокружения при попытке встать. С тех пор, как она приступила к работе в редакции, прошло всего несколько дней. Изабелль была рада, что Клер захотела проехаться верхом, но и немного волновалась. Когда Клер пришла учиться верховой езде, Изабелль начала с того, как ухаживать за животным. Она научила девушку, как чистить лошадь и как седлать ее. Изабелль считала, что хороший наездник должен уметь заботиться о своем скакуне. Но это была не единственная причина начать с основ. Изабелль знала, что Клер относиться к тому типу людей, которые хотят знать как можно больше о предмете их интереса. Знания о лошади и об уходе за ней должны были создать связь между наездницей и верховым животным. Поэтому с самого начала Клер знала, что перед тем как ехать, ей надо самой вычистить и оседлать свою лошадь. Потребовалось некоторое время, чтобы она освоилась с этими обязанностями. Сейчас Клер изо всех вил пыталась закинуть седло на спину мерина. Изабелль знала, что Клер очень хочет сделать все сама, но при таком раскладе девушка вымотается прежде, чем залезет на лошадь. Как раз тогда, когда Изабелль уже была готова идти на помощь Клер, во дворик зашел Пайку. Высокий и симпатичный молодой островитянин нес мешок зерна на плече. Увидев затруднения Клер, он положил мешок со словами: - Позвольте помочь вам, мисс. Это часть моей работы. Со словами благодарности Клер посторонилась. Изабелль перекинула уздечку назад на спину Данте и запрыгнула в седло. После завершения всех необходимых операций Пайку помог Клер забраться в седло. Журналистка вставила ноги в стремена и одарила Изабелль строгим взглядом. - Я в порядке. Не надо меня опекать. - Даже и не думала! – воскликнула Изабелль. Она постаралась выглядеть обиженной,но при этом думала, что надо было Флита почистить и оседлать до прихода Клер в конюшни. –Я никого никогда в жизни не опекала! Рассмеявшись, Клер заметила: - А как бы ты назвала свое поведение, когда не позволяла Дэвиду исчезнуть из твоего поля зрения после его спасения из плена? - Отслеживание своих инвестиций, - выкрутилась Изабелль. Помимо воли она ощутила холодок страха. Она всегда его чувствовала, когда думала о том, как Дэвид был близок к смерти в той вонючей хижине на маленьком острове, который использовался как плантация сахарного тростника. Чистой воды удача направила их на верный курс, чтобы найти капитана. -Честно, Изабелль, я не упаду, - заверила Клер, проезжая под аркой. – Все так добры, но… - Все опекают тебя сверх меры, - закончила предложение Изабелль. Она задумчиво закусила губу. Вспомнив совет доктора, она понадеялась, что Клер и так уже достаточно долго соблюдала постельный режим. – Правильно. У нас будет милая тихая прогулка верхом и, если ты упадешь, ты будешь сама по себе. Клер обернулась, чтобы взглянуть на подругу. Она улыбалась. Сейчас она выглядела здоровее, чем во все последние недели. -Спасибо. Эта улыбка окончательно убедила Изабелль. Они медленно поехали через город. Несколько прохожих поздравили Клер с выздоровлением. Когда они выбрались с города, то направились вверх по горной дороге. Над тропой переплетались ветки и лианы. Свет послеобеденного солнца пыльными полосами просачивался сквозь образованный природой навес. Долгое время они ехали молча.Одним из преимуществ их дружбы было то, что им было комфортно молчать наедине друг с другом. Изабелль продолжала внимательно следить за Клер. Было приятно видеть подругу, уверенно сидящую в седле, расслабленную и двигающуюся в такт шагам лошади. Ее улыбка сияла из-под тени соломенной шляпки. Дамы проехали почти милю, когда Изабелль прервала молчание. - Ты помнишь, когда мы первый раз ехали здесь? - Еще бы, - откликнулась Клер, глядя на горный пик, показавшийся впереди. – Я никогда не прощу себя за то, что втянула тебя в такую рискованную ситуацию. Как похоже на Клер. Да, именно ее любопытство превратило рутинную поездку для продажи мулов в отчаянную борьбу за их жизни. Но и много хорошего произошло из-за того, что Клер сунула свой любопытный носик в лагерь шахтеров. Изабелль тряхнула головой. Она заставила Данте остановиться и подождала, пока Клер и Флит поравняются с ней. - Едва ли это твоя вина, что шахтеры использовали рабский труд местных жителей, - напомнила подруге Изабелль. – Если бы ты не наткнулась на них, только Господь знает, сколько несчастных погибло бы в шахтах. Клер наклонилась, чтобы похлопать своего скакуна по шее. Ее бледное личико было абсолютно спокойным, когда она тихо сказала: - Только благодаря милости Господа мы не умерли на этой горе. - Ммм, - протянула Изабелль, пытаясь придумать, как развеять тягостную атмосферу. Клер не на пользу копаться в воспоминаниях о событиях, напугавших ее. – Я тоже немножко помогла. В карих глазах Клер заблестели слезы. - Не немножко. Те люди убили бы нас, если бы не твоя смелость и смекалка. Изабелль глубоко вздохнула и серьезно посмотрела на Клер. - Черт побери, Клер, ты когда-нибудь научишься признавать свои заслуги? Ты справилась с этой опасной ситуацией намного лучше, чем думаешь. На самом деле, ты,скорее всего, спасла мне жизнь. - Знаешь, - медленно произнесла Клер, и словно тень легла на ее симпатичное личико, - я едва помню, как целилась. Все, что помню, - это как мне было страшно. Слава Богу, что я не попала в тебя, когда стреляла. Изабелль мысленно вернулась в тот момент. Клер была в ужасе. Изабелль ожидала, что она убежит, и сама говорила ей бежать. Но, даже боясь за свою жизнь, Клер не бросила Изабелль в неравной схватке. Возможно, это именно тот момент, подумала Изабелль, когда она поняла, что Клер сможет стать для нее ближайшим и самым дорогим другом. - Я вспомнила об этом не для того, чтобы обсудить, в какой переплет мы тогда попали, - быстро закруглила тему Изабелль. – Что я хотела сказать, так это насколько улучшились твои навыки верховой езды с тех пор. - Это благодаря тебе, - сказала Клер, подбирая поводья и плотнее прижимая коленями бока Флита. Мерин пошел вперед быстрым шагом. Девушка добавила: - Как и многие другие вещи. Бросив поводья Изабелль позволила Данте самому выбрать темп движения. Сердито она уставилась в прямую спину Клер и подумала о событиях прошлого. Ко времени их приключения на этой горе Клер уже была намного более уверенной в себе, чем была, впервые ступив на землю Таити. Эта уверенность только росла до того злополучного дня, когда Джек МакГоннигал порвал с ней отношения. Стого времени Клер была… - Изабелль прикусила губу, задумавшись, какое слово описало бы изменения в поведении ее подруги. Внешне Клер все еще вела свой бизнес и сама принимала решения, но, казалось, теперь она не верила самой себе. Нехотя Изабелль признала, что это не только дело рук Джека. Была еще эта глупая размолвка между Клер и Лавинией. То, что Лавиния выкинула девушку из жизни только из-за того, что та не противостояла глупым убеждениям своей крестной, не пошло на пользу самооценке девушки. Клер любила Лавинию. Она была глубоко благодарна за доброту Лавинии с самого приезда на Таити. Изабелль казалось, что Клер в свое время поставила Лавинию на пьедестал. Все уважали Лавинию за ее рассудительность. Изабелль в том числе. Но когда бедняжка Клер изо всех сил пыталась быть честной и справедливой и дляЛавинии, и для чувствительнойк правилам крестной матери, именно Лавиния решила, что Клер не на той стороне. Возможно, все это было к лучшему, подумала Изабелль. Лавиниябыла вольна думать, что Клер не на той стороне, но на той стороне были все деньги. До шторма Изабелль верила, что Клер уже пережила то, что случилось у нее с Джеком и Лавинией. Конечно, возможно, что только из-за сильной травмы теперь Клер выглядит, как запуганная кобылка. Но Изабелль не могла не задуматься, что именно произошло за время бури. В попытке стряхнуть плохое настроение, Изабелль хлопнула Данте по крупу. Жеребец пустился рысью. Дистанция между наездницами быстро сократилась. Нагнав Клер и Флита, Изабелль спросила: - Вчерашний ужин с Гиллом удался? - Да, - кивнула Клер. Она повернулась к Изабелль с широкой и непринужденной улыбкой. - Миссис Рассел все приготовила и накрыла нам на веранде. После чего тактично удалилась. - И? –подбодрила подругу Изабелль. Она немного расслабилась, увидев улыбку девушки. Клер была счастлива с Гиллом. Конечно, она не влюблена до безумия. Изабелль не могла подобрать слова, чтобы объяснить, почему уверена в последнем. Она просто знала это. - Гилл рассказывал мне о поездке в Окленд. И… в общем, - с улыбкой сказала Клер, - это был очаровательный вечер. Так хорошо, что он вернулся. Как прошел твой вечер? Ты отнесла ужин на Рэттлер Дэвиду? Тут же Изабелль вспомнила вчерашний вечер. На мгновение она снова перенеслась на Рэттлер, где лежала на матрасе на крыше каюты в объятиях Дэвида и смотрела на глубокое черное небо, расшитое сияющим бисером звезд. - О, вижу, все прошло очень хорошо. - Ч-что? – с запинкой воскликнула Изабелль. Ее серебряно-зеленые глаза смотрели на Клер так, словно она забыла, где находится. - Вы с Дэвидом, - спокойно пояснила Клер, глубокомысленно кивнув. – Наметился прогресс. Изабелль уронила челюсть. - Клер, просто поясни, что такого ты увидела, чтобы так думать? - Ну, - немного помедлила Клер с ответом. Ее улыбка стала намного шире. – Я вижу, как ты где-то витаешь с блаженным выражением лица. И я слышу, как Дэвид постоянно что-то насвистывает. Очевидно, что-то между вами произошло. Что именно случилось на Рэттлере во время шторма? Изабелль была поражена, что Клер пришла к таким выводам, учитывая, как мало журналистка видела Изабелль и Дэвида после шторма. На самом деле, Изабелль думала, что они ведут себя как обычно. Выяснилось, что это не так. Вся эта ситуация в целом развеселила женщину. Она так сильно рассмеялась, что Данте перешел на галоп. Пришлось разворачивать его обратно. -Ты же болеешь. Боюсь, у тебя случится обострение, если я расскажу. - Может быть, - захихикала Клер. – Приятно видеть тебя такой счастливой. И знать, что вы наконец нашли друг друга несмотря на то, что вы оба самые упрямые люди в мире. Немного успокоившись, Изабелльизловчилась и на мгновение сжала рукуподруги. - Признаю, быть с Дэвидом очень хорошо. - О, дорогая, - драматически вздохнула Клер. – Я слышу «но». Изабелль тряхнула головой. Ее густые волосы рассыпались по плечам. - Никаких «но». Просто хорошо, - твердо заявила Изабелль. – И я не хочу, чтобы ты видела в этом что-то большее, чем есть на самом деле. Что и былоэтим «но», подумала Клер. Подруга не хотела, чтобы романтичная Клер заглядывала в будущее и видела свадьбу Дэвида и Изабелль. Возможно, Изабелль не была заинтересована в чем-либо столь постоянном, как брак, даже если речь шла о Дэвиде,просто не нуждалась в этом. А может, Изабелль была достаточно мудрой, чтобы просто наслаждаться настоящим и не ожидать чего-то от будущего. Желая поменять предмет разговора, Изабелль спросила: - И раз уж мы заговорили о шторме, ты готова рассказать мне, что случилось в том подвале? Улыбка Клер померкла. - Если бы я могла, - отозвалась она уныло. Изабелль нахмурила лоб. - Что ты имеешь в виду? - Что я честно не знаю, что произошло, - пробормотала Клер, зарывшись пальцами в шелковистую гриву. – Доктор сказал, что люди не редко не помнят, что произошло с ними перед тем, как их ударило по голове. - Ты вообще ничего не помнишь? Клер на мгновение задумалась. Затем медленно сказала: - Помню решение не ехать на плантацию с Гиллом. Я сказала ему, точнее, пообещала, что пойду в церковь, и я действительно собиралась пойти туда задолго до бури. Но, думаю, я слишком увлеклась своей работой. - Как ты оказалась в подвале? – спросила Изабелль, похлопывая Данте по шее. Жеребцу не терпелось продолжить поездку. – Ты пошла туда из-за шторма? - Нет, - покачала головой Клер. Она закусила губу и посмотрела в другую сторону от Изабелль на джунгли, обрамляющие пыльную дорогу. – Пресс сломался. Я подумала, что в подвале найду что-нибудь, чтобы починить его и доделать то, над чем работала. Знаю, это звучит глупо. Я заметила, что ветер ужасно усилился. Я понимала, что мне надо бежать и спрятаться за безопасные стены церкви, но мне оставалось так мало, чтобы закончить. - И ты не могла оставить работу незавершенной, - продолжила Изабелль. Она могла понять, как это произошло. Она видела Клер, настолько поглощенную работой, что журналистка не обращала внимания ни на что вокруг. – Как Джек оказался с тобой внизу? - Он увидел свет моей лампы и спустился, чтобы проверить, - Клер сделала глубокий вдох, прежде чем продолжить. – Я не сильно помню, что мы наговорили друг другу. Знаю, что это был не обмен любезностями. - Ты имеешь в виду, что вы ссорились? – резко спросила Изабелль. – Пока вас сдувал шторм? - Да, - поморщилась Клер. – Ссора – это все, что мы с Джеком успели сделать. Изабелль прикусила кончик языка. Она не считала, что Клер пойдет на пользу замечание, что в центре урагана спорить можно только с тем, к кому испытываешь глубокие чувства. Клер тихо продолжила: - Не помню, как упало дерево или как поднялась вода. Гилл сказал, что, если бы там не было Джека, который удерживал мою голову над водой, я бы утонула. Кажется, я не рассказывала тебе, что Гилл приводил Джека в дом Брэдфордов, чтобы я поблагодарила его за свое спасение. - Как все прошло? – поинтересовалась Изабелль, размышляя над тем, каким глупцом может быть ГиллБрэдфорд. Если он действительно собирается жениться на Клер, зачем так стараться столкнуть друг с другомсвою девушку и парня, который спас ей жизнь? Клер пожала плечами. Она смотрела прямо вперед ровно между ушами своего скакуна. Ее голос казался усталым, когда она наконец ответила: - О, так же хорошо, как можно было ожидать, полагаю. Я попыталась поблагодарить его. И спросить, что именно там произошло. Но Джек не хотел быть там. Он назвал меня «мисс Девон» и сказал, что благодарить его не за что. И сбежал так быстро, как только было возможно. Изабелль опять заставила Данте остановиться и переспросила: -Он назвал тебя «мисс Девон»? Клер проехала вперед, но, когда осознала, что подруга осталась позади, развернула лошадь. Изабелль смотрела на нее с открытым ртом. - В последние месяцы в тех очень редких случаях, когда он разговаривал со мной, он называл меня «мисс Девон», - неохотно пояснила Клер. Под пристальным взглядом Изабелль она покраснела. – Знаю, что это нелепо, думаю, поэтому я не рассказывала тебе об этом раньше. Это так глупо. Раньше он называл меня любимой. А теперь мы словно играем в игру и притворяемся, что не знаем друг друга. - Зачем? – воскликнула Изабелль. – Чтобы утаить правду от Гилла? Клер, кто-то наверняка… - Расскажет Гиллу? – перебила подругу Клер. В прозвучавшем за этой фразой смехе чувствовалась горечь. – Конечно, ему рассказали. Гилл слышал дюжину разных версий описания наших отношений с Джеком еще до того, как у меня появился шанс поднять в разговоре эту тему. Уверена, ты можешь представить версию миссис Титчмарш. Изабелль кивнула. Она не сомневалась, что миссис Титчмарш изобразила Клер, как падшую женщину, что даже по самым старомодным моральным нормам не было правдой. Но факты редко играют существенную роль в рассказах миссис Титчмарш об окружающих. - Я подумала, что должна сама все пояснить Гиллу, по крайней мере, тогда он узнает правду. Но когда я начала объясняться, в ответ он сказал что-то вроде «Я должен не забыть поблагодарить старину Джека за его убедительные письма». Гиллу просто не интересны мои отношения с Джеком. Изабелль поняла, что скорее всего это правда. Гилл знал, что он - один из самых завидных женихов на Таити. Он не видел в Джеке соперника в вопросах привлечения женского внимания. Может быть, ему было бы не все равно, если бы он верил, что отношения между Клер и Джеком были компрометирующими. Но парень, скорее всего, решил, что его мачеха никогда бы не одобрила его отношения с Клер, если бы это было так. - Нет, - с раздражением вдохнула Клер. – Джек говорит со мной очень формально, чтобы подчеркнуть: он не хочет иметь никаких дел со мной, я не принадлежу его миру. Полагаю, это способ напомнить мне о мире, из которого я пришла, где классы разделяют людей эффективнее стен. Тот мужчина никогда не существовал. Наездницы снова послали своих лошадей вперед, на этот раз так, чтобы они шли рядом. Изабелль искоса глянула на Клер. Сейчас девушка выглядела так, словно ее покинуливсе силы. Изабелль прокляла про себя свое любопытство. Всего несколько минут назад Клер была такой же, как раньше. - Знаешь, это не имеет значения. Я почти не вижу его, и… ну, это нормально. Голос Клер был очень ровным, но Изабелль слышала горечь, которую чувствовала подруга. Странно, но довольно часто, когда Клер говорила, что что-то не имело для нее значения, наоборот, это значение было весьма существенным. Джек обижал ее своей нелепой формальностью. Он нарочно задевал Клер в желании отомстить или был просто глупцом, этот толстокожий мужчина? Изабелль почувствовала, что ее злость на Джека разгорается с новой силой. Нахмурившись, женщина спросила: - Что это значит? «Нормально»? - Он работает на Гилла. И он распространил формальность этих отношений и на меня. Это вполне приемлемо, полагаю. - Ты имеешь в виду, что миссис Рассел одобрила бы это. Один из первых разговоров, которыйсостоялся у Изабелль с Клер, был о том, что, оставшись на Таити, можно жить вне правил. Изабелль всегда жила вне общепринятых норм. Ее отец умер в тюрьме, когда ей было девять. Мать умерла годом ранее. Правила общества держали бы ее в работном доме, пока она не погибла бы от истощения. Поэтому Изабелль придумала свои собственные правила. Она ожидала, что Клер с радостью окунется в свободу, предложенную Таити. Но девушка выросла в безопасном, хоть и удушающем мире. Жизнь вне правил интриговала ее, но в то же время и пугала. Клер пожала плечами. - Полагаю, это значит, что я знаю, как надо себя вести. Я должна обращаться к нему так же, как к деревенскому почтальону из Эссекса или как к викарию. Изабелль поняла, что нет смысла напоминать Клер о том, что она больше не в Эссексе, и Каннибала Джека никогда не спутаешь со священником. - И насколько благовоспитанной ты собираешься стать? Вы с Лавинией будете называть друг друга «мисс» и «миссис» теперь? - Нет, - возмутилась Клер, быстро глянув на Изабелль. – Лавиния никогда не сделает такую глупость. Ей нет дела до обычаев маленьких английских деревень. Когда она говорит со мной, если говорит, она всегда зовет меня Клер. - Ты имеешь в виду, что иногда она не разговаривает с тобой? - Не совсем. Просто раньше, перед этой ужасной ссорой, если мы шли на рынок и случайно встречались, то дальше мы гуляли по рядам вместе. Теперь мы обмениваемся любезностями и идем каждая сама по себе. Лавиния всегда ведет себя спокойно и отстраненно, неодобрительно и разочаровано, - голос девушки постепенно делался все тише, поэтому последние слова Изабелль услышала с большим трудом. Изабелль пришло в голову, что как безупречна англичанка миссис Расссел, так и независимая островитянка Лавиния в равной степени заставляли Клер сомневаться в себе и искать их одобрения. Клер нужно было преодолеть это. Девушка никогда не сможет угодить одновременно и миссис Рассел, и Лавинии. - То, что случилось между мной и Лавинией, я понимаю, хотя бы частично, - грустно подвела итоги Клер. - Но с Джеком – я никогда этого не пойму. - Что ж, я благодарна за то, что он оказался в нужном месте, чтобы помочь тебе, - рассудительно сказала Изабелль. – Но было бы намного легче, если бы ты могла просто его ненавидеть. Сложно ненавидеть человека, который тебя спас. Карие глаза Клер были полны слез, когда она тихо возразила: - Я не хочу ненавидеть его. Я не хочу вообще думать о Джемисоне Джексоне МакГоннигале. Дальше они ехали молча, но это молчание давило на Изабелль. Она очень хотела сказать что-нибудь, что вернет улыбку на лицо подруги. Свет начал убывать, лес, через который проходила дорога, наполнился тенями. Воздух становился прохладнее. Это будет по-настоящему идеальный вечер. Внезапно Клер остановила мерина и решительно сказала: - Давай спустимся на пляж и прокатимся галопом. Изабелль была настроена скептично. - Ты уверена, что готова к этому? - Да, конечно, - энергично воскликнула Клер, откинув ленту, которой был завязан кончик ее длинной, тугой косы. – Хороший быстрый галоп – это то, что нам нужно, правда, Флит? *** Дэвид целеустремлённо шел в бар. Он был разочарован тем, что Изабелль не оказалось на конюшне, когда он туда зашел. Ему не терпелось увидеть ее реакцию на идею поездки на Самоа и закупки строительных материалов у Вильяма. Капитан попросил Пайку передать Изабелль, что он искал ее и будет в баре. Они с Маурири потратили целый день, приводя Рэттлер в форму для поездки. Правда была в том, что Дэвид в море работал так же усердно, как и любой член команды. На корабле он любил тяжелую работу. Он любил попотеть, чтобы океанский бриз приятно холодил разгоряченную кожу. Он любил упасть на свою койку после своей вахты и заснуть без сновидений. Так было в море. На берегу Дэвиду нравилось ничего не делать, выпивать в баре, болтая и играя в карты. Прошлые несколько недель у него не было возможности ни выйти в море, ни расслабиться на суше. Но теперь жизнь возвращалась в прежнее русло. Перед собой капитан увидел Джека МакГоннигала. Моряк шел медленно, подтягивая левую ногу. Ускорив шаг, Дэвид окликнул друга. Джек остановился и подождал его. Джек после шторма уже побывал в Окленде и вернулся в Матаваи. После того, как они пришвартовались в доках прошлым вечером, Джек следил за разгрузкой судна. Зная, что сложно бриться опасной бритвой на качающемся корабле, Дэвида не удивила борода Джека. Так же, как и его вид - капитан усмехнулся, вспомнив меткую фразу, услышанную от американского моряка – словно его всю дорогу за кораблем на канате тянуло. Пожав руку, Дэвид сказал: - Рад тебя видеть. Как поездка? - Все в порядке, - пожал широкими плечами Джек. – Хороший ветер. Дэвид кивнул на бар и спросил: - Могу я тебя угостить? - Не откажусь. Бар Лавинии давно стал визитной карточкойМатаваи. Он был построен для крестной Лавинии, Виви, ее отцом Андре Серо. Андре Серо также приходился дедом ГиллуБрэдфорду и Генри Серо, но их бабушка не была матерью Виви. Лавиния потеряла своих родителей, когда была еще маленькой. Виви вырастила ее, забрав в маленький дом за баром. Когда Виви умерла, она оставила бар Лавинии. Заведение стояло последним на короткой главной улице Матаваи. Это было двухэтажное оштукатуренное здание. На втором этаже располагались комнаты, которые Лавиния сдавала постояльцам. Сам бар занимал большую часть первого этажа и доходил до самого пляжа. Во время шторма крыльцо, ведущее на пляж, было сильно повреждено, внешняя стена рухнула и крышу над главным залом сдуло начисто. Хотя Лавиния могла вести дела и под временной крышей из парусины, Дэвида беспокоил такой бедственный вид здания. Долгое время бар был его вторым домом. Во время их с Лавинией романа капитан фактически жил здесь, когда был в Матаваи. Но даже после того, как они расстались, Дэвид все еще чувствовал себя в таверне как дома. Лавиния сьояла за длинной стойкой из красного дерева, когда они вошли. Оба мужчины не могли не отметить, что солнечный свет, пробивавшийся сквозь слои ткани, очень шел островитянке. Она была в плотно обернутом вокруг тела сине-зеленом саронге. Ее темные волосы были заплетены в косу, уложенную на голове подобно короне. Белые зубы Лавинии блеснули в широкой улыбке, когда она увидела Джека. - Слышала, что ты вернулся. Как твоя голова? – спросила она. Островитянка ссылалась на удар по голове, который Джек получил на борту Малахини за день до шторма. Джек почесал пострадавшее место и скривился. - Ну, спустя пару дней в ушах звенеть перестало. Думаю, голова не отпадет. - Как твоя нога? – теперь уже спрашивал Дэвид. Он хорошо рассмотрел пострадавшую ногу Джека после случая в подвале. Она была вся в царапинах и кровоподтеках, и даже нельзя было исключитьтрещину в кости. Не надо было быть доктором, чтобы понять, что Джеку следовало поберечь ногу хотя бы пару дней. Но Малахини отправился в Окленд на следующий день после шторма. Едва ли Джек особо берег ногу во время плавания. Взгляд темных глаз Лавинии впился в Джека. - Ты еще и ногу поранил? - ее голос был полон тревоги. Лавиния любила Джека, она знала его долгое время. Хотя она говорила об этом только с Колином, Лавиния была очень признательна Джеку за спасение Клер от верной смерти во время шторма. Колин советовал жене подойти к Клер и возобновить их дружбу, но Лавиния обнаружила, что не может сделать первый шаг. Было ощущение, что, проводя столько времени с миссис Рассел, Брэдфордами и остальными представителями белого сообщества, юная журналистка перешла в стан врага. Ведьколонизаторы эксплуатируют Таити и местных жителей. Несмотря на эти чувства Лавиния все еще скучала и беспокоилась о Клер. За то время, пока Клер работала на нее и училась жить так далеко от дома, они стали довольно близки. По большому счету Лавиния привыкла думать о ней, как о младшей сестре. И возможно поэтому сейчас она чувствовала себя преданной. Не то, чтобы она много думала об этом в последние дни. Лавиния не видела смысла копаться в прошлом. Клер сделала свой выбор. Заросшие щетиной щеки Джека покраснели. Он не привык к такому вниманию. Он переводил взгляд с Дэвида на Лавинию. - Небольшой удар во время шторма, ничего серьезного, -заверил он, и, в стремлении сменить тему разговора, он осмотрелся и спросил: - Где Колин? - Ремонтирует веранду Титчмаршей. Дэвид наклонил голову на бок и приподнял одну бровь. - Колин работает на Титчмаршей? - Очевидно, миссис Титчмарш не верит, что местный плотник сможет сделать ремонт на том уровне, который удовлетворит ее, - пояснила Лавиния, даже не пытаясь скрыть враждебность в своем голосе. – Мистер Титчмарш пришел прошлым вечером просить Колина помочь им. Сначала Колин отказался. - Не удивлен, - спокойно сказал Дэвид, внимательно наблюдая за Лавинией. Ее нагие обнаженные плечи были напряжены, а губы были поджаты в неодобрении. Дэвид был освобожден от чести быть близко знакомым с миссис Титчмарш. За что был глубоко признателен судьбе. Он знал, что эта мадам была основной причиной, по которой Колин потерял свое место в церкви. Дэвид верил, что необходимость выбирать между подчинением приказу начальства и следованием своему здравому смыслу – лучшее, что могло произойти с Колином. Если бы Колин имел возможность остаться священником при местной церкви, они с Лавинией могли оставаться просто хорошими друзьями долгие годы. Но то, что все обернулось к лучшему, не оправдывало миссис Титчмарш – старую, во все сующую свой длинный нос склочницу.На самом деле капитану показалось возможным, что причиной приглашения Колина в качестве плотника было стремление задеть его гордость: Колин, который был ее исповедником, теперь должен был слушаться ее приказов, чтобы получить деньги за работу. И опять она ошиблась в суждениях. Колин никогда не воспринял бы работу как оскорбление. Дэвид часто слышал от Колина, что, будучи плотником, он просто следует по стопам Всевышнего. - Так почему же он все-таки работает на Титчмаршей? – продолжил тему Дэвид, все еще наблюдая за подругой. – И, пожалуйста, не говори, что по доброте душевной. - Нет, - покачала темноволосой головой Лавиния. – Титчмарш предложил ему двойную оплату. Будучи практичным человеком, муж взглянул на нашу временную крышу и сказал «да». Дэвид и Джек обменялись взглядами. Было ясно, что Лавиния предпочла бы, чтобы Колин оказался менее практичным и бросил Титчмаршей наедине со своими проблемами. Дэвид посчитал благоразумным не напоминать Лавинии, что она всегда наливала Титчмаршу выпивку, когда тот заказывал. И принимала от него деньги. - Может, Колин оставит подломанной одну ступеньку?- сказал Дэвид. Ему было приятно услышать смех Лавинии и отметить, как ее плечи немного расслабились. - Ты бы смог. Я тоже, - улыбнулся Джек. – Колин никогда даже не подумает об этом. - Боюсь, ты прав, - вздохнула владелица бара, все еще улыбаясь. – Что вам налить? Джек посмотрел на Дэвида и заговорил медленно, стараясь сделать свой ирландский акцент более очевидным: - Раз Дэвид платит, я выпью чего-нибудь стоящего. Ирландский виски. Дэвид хохотнул. Не совсем отдавая себе отчет в этом, капитан был рад, что Джек так показушно «воспользовался ситуацией». Несмотря на раны, как физические, так и эмоциональные, чувство юмора Джека все еще было на месте. - Где-то здесь у меня была бутылка Бушмилза, - Лавиния пропала под стойкой в поисках искомого. – Дэвид? - Скотч – вот настоящий напиток. Пока она искала напитки, Дэвид обернулся. Он прислонился спиной к барной стойке и, нахмурившись, посмотрел на парусину над головой. Она позволяла бару работать, что было важно, но было понятно, что первый же порыв ветра посильнее сдует ее. Наверное, это сильно волновало Лавинию. Первые отгруженные стройматериалы из тех, которые они привезут с Самоа, будут для бара. Джек стоял, нависая над барной стойкой. Он тихо спросил: - Как она? Дэвид подумал, не притвориться ли, что не понимает, о ком идет речь. Он мог подразнить Джека, рассказав о Изабелль, или о том, как Рэттлер пережил шторм [когда моряки говорят о кораблях, всегда говорят «she» -«она». *прим. переводчика]. Но затем он отбросил эту мысль. Джек выглядел слишком измученным, дразнить его было бы даже жестоко. Капитан знал, что Джек спрашивает о Клер. - Первый раз, когда я ходил повидать ее у Брэдфордов, девушка не могла стоять из-за головокружения, - тихо сказал Дэвид. – Но, полагаю, отдых помог, потому что последние несколько дней она была в своей редакции. Сегодня Изабелль взяла ее на конную прогулку. Джек поднял глаза на капитана. - Так теперь ей намного лучше? - Да, - ответил Дэвид, глядя на встревоженное лицо Джека. – Ты можешь пойти и спросить ее сам. Джек покачал головой, взгляд его помутнел. - Я видел ее как раз перед поездкой в Окленд. Мы сказали друг другу все, что должны были сказать. Дэвид был уверен, что это не правда. Хотя спустя столько времени, возможно, это стало правдой. Клер явно двигалась дальше. Что же до Джека, если он так не хотел раскрывать Клер причину их расставания, тогда ему действительно нечего было сказать девушке. Лавиния наконец обнаружила бутылку, которую искала. Она выпрямилась и налила Джеку хорошую порцию. Затем налила Дэвиду порцию скотча. Потягивая напиток со своего стакана, Дэвид осмотрел зал. - Знаешь, мы можем неплохо поиграть в покер вон с той толпой, - тихо предложил капитан. - Неужели? – сказал Джек, поворачиваясь, чтобы взглянуть на группу моряков и рабочих из доков, которые как раз входили в бар. Большинство из них Джек знал. Хотя многие были азартными игроками, было видно, что ни у кого из них не было больше пары монет в карманах. Моряк приподнял бровь и спросил: - А может быть, ты думаешь о моей получке, которой не терпится покинуть мои карманы? Дэвид громко рассмеялся. Как раз об этом он и думал. - Но Джек, - воскликнул Дэвид в притворном смущении, - не то, чтобы я собирался жульничать. Джек улыбнулся и покачал головой. - Тебе не придется. Я чертовски устал. Я собираюсь прикончить этот стакан и затем попытаться найти дорогу домой. Джек запнулся на мгновение и задумчиво закусил губу. - Это если он все еще у меня есть. - Что ты имеешь в виду? Джек пожал своими широкими плечами. - Я не был там со шторма. Судя по тому, как высоко поднималось море, могу представить, в какой хорошей форме моя хижина. - Ты не кажешься сильно расстроенным этим фактом. - А разве должен? Там не было ничего ценного. Пара вещей, которые мне действительно дороги, хранятся в жестяной коробке, закопанной в землю. Это не тоже самое, что здесь, - вздохнул моряк, позволяя своему взгляду скользнуть по временной крыше и пролому, где раньше была стена. -По крайней мере, дом выстоял, - разумно заметил Дэвид. - Я думаю, если бы и он был разрушен, это бы разбило сердце Лавинии. Она вполне разумно восприняла ситуацию с баром. Как только мы подвесили парусину, она была готова быстро все здесь убрать и снова открыть заведение для посетителей. - Есть большая разница. Они с Колином превратили то небольшое здание в настоящий дом, - мягко отозвался Джек. – Дом, каким он был, когда Виви была жива. Мужчины глотнули из своих стаканов и проследили глазами за Лавинией, которая грациозно скользила между столами. Каждый из них блуждал в своих мыслях. *** Они галопом пронеслись по пляжу уже в сумерках. Клер сняла шляпку и позволила своим длинным медовым волосам струиться мягкой волной за ней. Быстрая езда вернула румянец на щеки Клер. Но она вымотала девушку. Изабелль была рада этому предложению Клер: это значило, что она все еще не пала духом. Теперь, когда бешеный галоп был позади, Изабелль подумала о том, что им вместе надо проехаться до домика, который Клер делила с миссис Рассел. Клер осталась бы там, а Изабелль отвела бы лошадей на конюшню. Но девушка наотрез отказалась, уверяя, что она в порядке, и напомнив, что ее не надо опекать. Когда дамы вернулись на конюшню, ГиллБрэдфорд поджидал их там. Изабелль позвала конюха, чтобы тот позаботился о лошадях. Гилл помог Клер слезть со спины Флита. - Ты хорошо покаталась, дорогая? – поинтересовался парень, легко целуя ее в щечку. Клер широко улыбнулась. - Замечательно. - Я заходил к вам домой и предупредил миссис Рассел, что присмотрю за тобой сегодня вечером. Я подумал, что мы могли бы пойти в бар, чтобы выпить чего-нибудь и перекусить, - предложил Гилл, протягивая Клер руку. – Хочу посмотреть, как они держаться. Бар выглядит сильно побитым после шторма. - Гилл, Клер… - начала Изабелль, подумав о том, что подруга устала и готова идти дамой. - Было бы чудесно, Гилл, - голос Клер был довольно решительным. Ее карие глаза в упор смотрели на Изабелль. Узнав от Пайку, что Дэвид хотел встретиться с ней в баре, Изабелль пошла с Гиллом и Клер. Она отметила про себя, что неугомонная журналистка довольно сильно опирается на руку Гилла. Парень же, казалось, ничего не замечал. Он продолжал вещать, как доволен был Генри продажей последнего груза с Малахини. *** Когда они зашли, в таверне было многолюдно. Дэвид еще стоял возле барной стойки с Джеком. Когда капитан увидел Изабелль, зашедшую с Гиллом и Клер, он подхватил свойстакан и пошел через главный зал к освободившемуся столику. Изабелль тут же присоединилась к нему. - Я подумала, мы… - Мы с Мо подумали… Они заговорили одновременно, и так же одновременно замолкли. - Дамы вперед, - сказал Дэвид, любезно кивнув. - Ну, пока я наблюдала за разгрузкой Малахини этим утром, пришло в голову, что мы сможем заработать больше, торгуя гвоздями, чем кокосами. - О. - Об этом подумали и вы с Маурири, не так ли? - Да, - ответил Дэвид, пожав плечами. – Великие умы, как ты помнишь. - Вы подумали о Вильяме? – спросила третий партнер. - На самом деле, да. Дэвид почувствовал безосновательный укол разочарования. Не удивительно, что Изабелль, у которой был наметан глаз на новые возможности, увидела, что Матаваи нуждаются в строительных материалах. После этого вполне естественно, что она подумала о брате и его начинающемся бизнесе на Самоа. И все же Дэвид хотел удивить ее этой идеей, сделать подарок. - Отлично, - воскликнула Изабелль, энергично кивнув головой, так, что ее волосы рассыпались по плечам в художественном беспорядке. Широкая улыбка тут же украсила ее прекрасное лицо. – Тогда договорились. - Конечно, - откликнулся Дэвид, чувствуя, что, глядя на нее, разучился дышать. – Еще кое-что. Она непонимающе нахмурилась и спросила: - Что еще? - Ты поедешь? - О, - выдохнула она с вновь вернувшейся, на этот раз слегка проказливой, улыбкой. «Точно такой же разговор у нас мог бы быть перед бурей, - подумала она, рассматривая симпатичное лицо капитана с ожиданием, притаившимся в его глазах, - и в нем бы не было никаких подводных течений». - Думаю, - медленно начала она, словно немного колеблясь, - раз ты собираешься к моему брату, я должна поехать. Хотелось бы увидеть своего маленького племяшку. Сегодня я подбила нашу бухгалтерию. Пайку сможет позаботиться о конюшне, пока нас не будет. - Я тоже так думаю. Смышленый парень этот Пайку, - сказал Дэвид, пытаясь состроить серьезную мину. Но его выражение лица можно было описать одним словом: удовлетворенность. ©smeka