Скажи "Тоузер"

       В реальность меня приводит раздражающая мелодия звонка. На экране телефона светится "Эни". Немного помедлив, чтобы создать вид, будто я занята, отвечаю за звонок.       — Я думала, у тебя хватит мозгов запереть дверь, — доносится до меня через динамик.       — Привет, Эни, — добродушно произношу я.       — Ладно, я хочу тебе кое-что предложить. Так что, как появится возможность, приходи. Всё, целую, — и тут же повесила трубку. Умеет эта женщина интриговать. Будь это мама, она бы прямо сказала: "Доча, иди домой, мы уезжаем", "Доча, надо убраться, к нам едут гости", "Доча, приходи домой, я тебя убью". Но не Эни. Она старше мамы и, наверное, относится ко мне с осторожностью, боясь обидеть, будто я - ее дочь. Она относится ко мне лучше, чем сама мать. Им с папой просто наплевать на моё существование. Я перестаю быть для этих людей дочерью. Ни разу мы не разговаривали, как нормальные семьи, за ужином, за круглым столом, делясь при этом впечатлениями от прошедшего дня. Весь наш разговор за день ограничивается парой слов: "Я ухожу, еду приготовишь сама", "Ким, сделай потише". Ненавижу этих двоих. Они делают вид, что мы - идеальная семья, прекрасно зная, что это не так. Они ни разу не спросили, какие отметки у меня в школе, как зовут моих друзей, какие книги я люблю читать. Наверняка, они даже не помнят, сколько мне лет. Думаю, если бы даже я курила или не ночевала дома, они бы не заметили. Плюс одна причина, по которой я приезжаю сюда.        Интересно, а что это за Кэти? Где она была всё это время? Где живет теперь? Слишком много вопросов накопилось за всё это время.        Высунув ноги из воды, я босиком направилась блуждать по пристани. Меня не покидало чувство свободы, казалось, я могу взять, и полететь, словно чайка, размахивая белыми крыльями. Но вместо этого я — человек.        Когда ноги высохли, я медленно поплелась к своему месту, но не обнаружила там свои кеды! ГДЕ. МОИ. КЕДЫ? Глаза машинально начинают осматривать пристань, но людей здесь нет. Однако, кто-то же за несколько секунд успел спереть мои кеды!        В прочем, плевать. Босиком тоже ничего. Иногда это полезно, но не когда у тебя раны на ступнях. Гордо подняв голову, чтобы не смотреть на свои окровавленные ноги, я схожу с деревянного настила на тротуар.       — Ну и куда же ты босиком? — послышался грубоватый голос. Я остановилась, и, резко повернувшись, увидела, как тот бессмертный Эдмонд, упираясь об один из маленьких столбиков вдоль воды, дразнит меня моими же кедами.       — Мало тебе было в баре? — подойдя вплотную, сексуальным голосом произношу я ему на ухо. Хватаю кеды и, положив руку на его грудь, со всей своей силой толкаю парня в воду. Сильно пенясь, вода выталкивает его на поверхность и, протирая лицо, он смотрит на меня исподлобья. Я заметила азарт в его глазах, пока он пытался удержаться на плаву. Эдмонд не сводит с меня глаз, мне становится страшно от того, что он задумал, поэтому я схожу с настила, и, наклонившись и наложив бинты, надеваю кеды. А поскольку дело это не быстрое, у меня уже изрядно затекает спина. Закончив, я вижу сбоку от себя разъяренного, бешеного Эдмонда. Я начинаю истерически смеяться над его видом. Нестриженые мокрые волосы прилипли ко лбу, брови торчат в разные стороны, одежда, в которой как раз находился телефон, насквозь мокрая, в ботинках - просто фонтан. И при этом, этот человеком стоит с таким суровым взглядом.       — Если бы ты не смеялась, я может быть и простил тебя, — с несдерживаемой улыбкой произнес он. И в следующий миг Эдмонд крепко обхватывает меня и, некрепко зажав мою голову рукой, другой сильно лохматит мне волосы. Мы оба смеемся, как дети. Моя одежда тоже вся мокрая, а на голове непонятно что.       — Дурак.       — Разве это я скинул тебя в воду?       — Ладно, всё, замолчи, — почему-то всё это было очень смешно. Улыбка не сходила с лица еще очень долго, после чего я вспомнила, что должна идти к Бетани. — Ой, ну, я пойду, меня ждут.       На этот раз Эд меня сразу отпустил. Что даже удивительно.       — Убегать от проблем не есть хорошо, ибо эти проблемы не всегда таковыми являются, — думая, что я не слышу, произнес парень.       — Но... Если ты не занят, можешь проводить, — Господи, я это сказала? Вслух? Боже.       — С удовольствием, — парень в миг оказался около меня.       — Ты учишься? Сколько тебе лет? Где ты живешь? Ты любишь читать? Какая музыка тебе нравится?       — Я не скажу тебе правды, - спустя некоторое время он добавил, — потому что я никому даже части не говорю. И для тебя не сделаю исключение.       — Вот как.       — Скажу лишь, что сейчас я впитываю знания умерших мудрецов, чтобы понять суть этой жизни, — за чем последовало молчание. Мы приблизились к дому подруги, где она меня ждет.       — Ты здесь живешь? — глаза Эдмонда заметно округлились, когда он увидел дом.       — Оу, нет. Это не мой дом.       — Это хорошо, - отрезал парень и быстро скрылся за поворотом.       Я стою перед дверью, за которой громко играет музыка, не решаясь постучать. Вдруг она сменила место жительства? Несколько лет ведь уже прошло. Почему же она тогда не сказала это в телефонном разговоре? Моя рука резко дергается и раздается отчетливо слышный стук. Музыка сразу выключается, а в следующее мгновение я слышу тихий топот по лестнице, после чего дверь открывается. В щели появляется часть лица Бетани. Увидев меня, она открывает дверь полностью.       — О, привет, заходи. Не против, если я включу музыку?       — В прочем, мне всё равно, но с каких пор ты слушаешь музыку так громко?       — Я хочу взять от этой жизни всё, — возможно она сказала что-то еще, но я не услышала из-за оглушающей музыки, включенной через секунду, — ты голодна? На кухне есть вишневый пирог, — любезно предложила Бетани. Я ее не понимаю: она слушает металл на весь дом, и тем временем печет пироги.       — Нет, спасибо. Послушай, ты же в Областной школе Белтона учишься?       — Да, это замечательная школа. Кстати, я тебе говорила? Я нашла там парня, но он немного старше меня. Его зовут Эдмонд. Хочешь я вас познакомлю?       — Э-эдмонд, — у меня в горле встал ком. — Э-э, не стоит, так ты будешь собираться? — вот почему люди такие двуличные? Бедная Бет.       — Да, прости.       — Отлично, я лучше подожду тебя на улице. Мне что-то не хорошо.       — Ладно, я быстро.       Я мигом срываюсь с места и бегу к двери. Выбежав на улицу и отчаянно пытаясь восстановить дыхание, вспоминаю те влюбленные глаза, которыми смотрел на меня Эдмонд. И одновременно так же смотрел на Бетани.       В соседнем квартале на лавочке у магазина я заметила знакомую фигуру, грустно склонившая голову. Хоть бы Джей меня не увидел. Испугавшись его нудной извинительной речи, я забежала в дом, где едва не столкнулась с Бетани на пороге.       — Эй, ты куда бежишь? Я уже готова.       — А, ну, ладно, хорошо, — когда я уже успела разучиться внятно разговаривать? Бет запирает дверь, мы вместе выходим на тротуар, после чего она, подумав пару секунд, заявляет:       — Нам туда, хочу прогуляться по нашим старым местам.       Она кивнула головой в противоположную от Джея сторону. Ура.       Мы с Бетани шли, а я тем временем вспоминала этот город. Большую часть детства я провела здесь. Не понимаю, почему я не могла бы остаться в Белтоне, а родители, как им угодно, в Канзас. Но меня почему-то тянет обратно, предчувствие дурное. То ли мне страшно оставлять родителей одних, то ли не хочется оттеснять Эни. А может я просто боюсь новой жизни? Смешанные ощущения.       И вот уже во второй раз этот парень отрывает меня от размышлений. Эдмонд выскочил из-за угла и перегородил нам дорогу.       — О Боже! Дурак! Испугал меня до чёртиков, — завопила Бетани, пытаясь успокоиться.       Эдмонд нежно обхватил меня за талию, плотно прижал к себе. Ресницы медленно опустились и его губы накрыли мои. Тело обмякло и он, перестав чувствовать напряжение, ослабил свою мёртвую хватку, а его руки стали медленно, но с упором поглаживать мою спину. Дыхание слилось в одно, а губы уже не хотели отпускать.        Именно так я представляла себе этот поцелуй, будь я на месте Бетани. Она казалась такой... счастливой.       Тут Эдмонд вскрикнул и, слегка дотронувшись своими длинными пальцами до нижней губы, из которой сочилась кровь, произнес:       — Ух, какая капризная. Как бы тебе так насолить, чтоб неповадно было.       Подруга склонилась над его ухом и шепотом сказала:       — Возьми соль, да насоли, — и резко отстранившись, схватила меня за руку и мы побежали прочь, громко смеясь.       А в след мы только и услышали: "Ну держись!" — после чего побежали еще быстрее, петляя по закоулкам. Через несколько минут, когда я уже начала задыхаться, Бетани наконец остановилась. Мы обе стояли посреди тротуара, порой мешая пройти прохожим, оперевшись руками о колени.       — Правда он милый? — с надеждой, что ее парень произвел на меня впечатление, спросила Бет.       — Ага, очень, — особенно учитывая то, моя милая подружка, что он тебе чуть ли не изменяет! Со мной же! Пойми ты уже, он не тот, кто тебе нужен. Опомнись.       — Сплетничаете? — произнес "кто-то" за нашими спинами, положив при этом локти нам на плечи.       — Мы тебе не гарем! — отрезала я, скинув тяжелую руку с своего плеча.       — Х-хорошо, а теперь давайте я вас познакомлю. Эдмонд, эта девушка — моя жизнь. Она разукрасила моё детство множеством незабываемых дней. С ней я провела большую часть своей коротенькой жизни. Она переехала отсюда в Канзас около четырех лет назад. Ким собственной персоной, — сказала Донелл и энергично зашевелила пальцами в мою сторону, — Кимми, этот красавчик — мой парень Эдмонд. Мы учимся в одной школе, где и познакомились, — продолжала она. — И он странный, — прошептала девушка огородив рот ладонью, делая вид, будто рассказывает мне секрет.       — Миледи, — произнес этот мудак, жестом попросив мою руку. Слегка наклонившись, он поцеловал тыльную сторону моей руки и тем временем надменно смотрел в мои глаза. Эти синие, как океан глаза сводили меня с ума. "Неужели, влюбилась?"— пронеслось в моей голове.       — Нет! — подумала я. По крайней мере, хотела подумать, но никак не произносить вслух. На себе я тут же поймала удивленный взгляд парочки, — Я... Мне показалось... Э, забудьте.       "Ты можешь обманывать Бетани, этого парня, но себя то не обманешь!" — настаивал кто-то в моём разуме. В глазах вспыхнула ярость, начало темнеть. Моё сознание, медленно куда-то улетает; я перестала слышать. Ноги начинает ломить, и я с силой хватаю Бетани за руку.        Падаю, и со всей силы ударяюсь затылком об асфальт. Последнее, что я вижу - испуганное лицо своей подруги, склонившееся надо мной.       Я чувствую, как меня начинает кто-то трясти, что-то говорить, но я лишь слышу какие-то непонятные отзвуки. Наконец я прихожу в себя и оказываюсь дома на диване. Ко мне тут же подбежала Эни с, как мне казалось, вопросами о моем здоровье. Ан нет.       — Ты ж гребаная истеричка! Какого овоща ты находилась на солнце так долго? Жить надоело? Так иди лучше сразу с моста выкинись, самоубийца ты хренова! Обо мне ты подумала?- со слезами на глазах она обняла меня так сильно, что я почувствовала бешеное биение ее сердца.       — Как я тут оказалась?       — Этот парень принес тебя, — она незаметно указала на Эдмонда, опиравшегося о подоконник на кухне, поникнув в мысли.       — Я полежу еще немного, принеси, пожалуйста, воды,- прошипела я.       — У тебя жар? Уверена, что не отрубишься снова?       — Единственное, от чего я могу сейчас умереть - невыносимая сухость во рту, — выдала я. Эни молча встала и быстрым шагом пошла в ванную, дабы сделать мне холодный компресс.       — Не умирай, — подскочил вдруг Эдмонд с маленькой бутылкой воды, взял меня за руку, но вскоре отпустил, наблюдая, что приближается Дон.       — Думаю, нам нужно идти. Пошли, Эд,- противно скомандовала Бетани.       — Нет.       — Что? То есть как?       — Я не могу бросить ТВОЮ ЖЕ подругу. Видно же, что ей плохо. А ты из-за гребаной ревности готова свалить.       — Ты... Ты сейчас серьезно? Ты считаешь, что я могу выбирать между вами?       — Ты как раз таки можешь. Ты никогда не задумывалась над проблемами других. Это тебя погубит. Ты двуличная! — воскликнул парень.       — Закрой свой паршивый рот, — я стояла позади Эдмонда, пошатываясь, и сжимая зубы. Тогда парень обернулся с ярким удивлением на лице.       — Сядь, — он взял меня за плечи, и посадил на диван, от чего я плюхнулась, мягко ударившись спиной о спинку.       — Ким, ты в порядке? — спросила Бетани, увидев, что мне нехорошо. Она присела передо мной на корточках.       — Зачем ты изображаешь из себя заботливую подружку? — откликнулся Эд. Та с силой сжала кулаки, дав понять, что надолго ее терпения не хватит.       — Это всё ты! Ты! — подавшись назад, закричал на меня кто-то во плоти моей хорошей Бет.       — Эй, ты чего? Что я? Мне он даже не нравится! Глупенькая моя девочка.       — Не подходи!       После этих слов, она попятилась назад, а затем вовсе побежала в сторону двери. Хлопнув ею так, что аж стены затряслись, а после были слышны всхлипывания подруги.

***

      Я ощущаю вакуумное состояние, невольно улавливая взглядом яркие разряды вокруг. За окном виднеется поднимающееся из-за горизонта солнце.       — Кимми, Ким, родная, как ты? Слышишь меня? — едва ли смогла я разобрать чей-то голос. Надо мной склонилась Эни.       — Не помню, как я отрубилась.       — Ты заснула как только этот милый паренек подал тебе воду.       — Прекрасно,- еле слышно прошептала я, улыбаясь, как идиот. Первый раз я была так рада кошмарному сну.