***
Ей казалось, что она из боевой девушки превратилась в принцессу. Владыка был прав, когда говорил о хорошем вкусе Изольды Извицкой. Платье, которое доставили Миле прямо под дверь сегодня рано утром, одним своим видом завораживало. Всё время, которое шло своим привычно медленным путём, не давало примерять столь великолепный подарок директрисы школы. Но как бы там ни было, день был наполнен насыщенностью и неповторимостью. Рудик слегка волновалась. Да, бал, дело не особо серьёзное. Но если твой напарник — вечно чем-то недовольная язва, то всё усложняется. Девушка не знала, умеет ли танцевать Лютов, — а представить ей это просто не получалось, — она становилась уверенней, потому что танцевать ей уже на подобных мероприятиях доводилось. Бегая, как белка в колесе, Мила пыталась найти Лютова. Но златодел словно провалился сквозь землю. Она прекрасно помнила, что последние дни их отношения стали ужасные, и, как бы не было прискорбно, Рудик это трезво осознавала. Ей не хотелось с ним видится, пересекаться, разговаривать. Но порой приходилось через себя переступать, делать попытки на что-то более лучшее, чем есть сейчас. А Лютов, будто не понимая этого, постоянно пытался уворачиваться, избегать и не попадаться на глаза меченоске. Он вёл себя как ребёнок. И девушке это не нравилось. Поэтому продолжая свои поиски, на очередном повороте в школьном саду, она наткнулась на Даниила — напарника Арины. Её соперник, закрыв глаза, танцевал. Руки были на талии воображаемой напарницы во время танца, ноги перемещались в стороны по квадрату, как было принято в танце. Мила увлеклась своим занятием рассматривать Даниила, что и не заметила, как его глаза открылись, и он смотрел прямо на неё. На лице сразу же заиграла лукавая улыбка. — Потанцуем? — парень подал ей руку в знак приглашения, и Рудик, согласно пожав плечами, положила свою руку в его. И секунды не прошло, как пара закружилась в танце среди живой природы, приятного аромата цветов и пения птиц. Рыжеволосая ощущала всем своим телом тело Даниила: оно было большое, сильное, чуть ли непробиваемое. Одна рука парня лежала на талии, а вторая держала руку девушки. Всё время, пока птицы давали ритм своим пением, Мила не разрывала с Даниилом зрительный контакт. Сейчас, пока у девушки появилась такая возможность, она смогла детально рассмотреть парня. Он был русоволосый, кареглазый, с прямым носом и ели заметными на нём веснушками. Рудик смотрела на него и думала о Лютове. Вроде бы, зачем? Вот, она танцует с миловидным парнем, что заинтересован в её персоне. Она это видела по его тёплому, совсем домашнему взгляду, который был присущ только Акулине. Но почему-то, вглядываясь в совсем незнакомое, чужое лицо, она видела Нила: его тёмные волосы, иссиня-чёрные глаза и холодное, полностью безразличное выражение лица. — Не могу понять, что ты в нём нашла? — словно читая мысли девушки, спросил Даниил. Они закончили танцевать, и теперь, стоя так, как и стояли во время танца, смотрели друг на друга. Рудик не знала, что ему ответить. Ведь она сама толком и не знала ответа на этот вопрос. Мила прекрасно видела, кем кажется Нил на первый взгляд. Но, всё же, подобрав слова, она ответила: — На каждого монстра есть свой охотник, — сказав это, рыжая отвела взгляд. Она осознала, что назвала Нила монстром. Её это никаким боком не касалось, но само слово укололо в сердце. Будто сказав это, она сама себе открыла глаза на правду. Может, он действительно являлся им?***
— Ты ужасно выглядишь в этом костюме, — сморщила носик Мила. — Ты тоже выглядишь превосходно, — пропустил мимо ушей Нил, а после, добавил: — И вообще-то это фрак, а не костюм. Рудик фыркнула, пока Лютов галантно подавал ей руку. — Единственное, чем они отличаются, так это пингвиньим хвостом, который у тебя висит сзади. Теперь пришла очередь Нила недовольно фыркать. — А мне кажется, что тебе идёт, — кокетливо произнесла Арина, которая проходила мимо них под руку со своим напарником Даниилом. У Милы сейчас было похожее выражение лица, как и у Плужника — недовольно-отвратительное. Кажется, парень не получал никакого удовольствия от такой близкой компании с Тарчуткиной. И Рудик разделяла его настроение, косо посматривая на своего напарника, и в данный момент сопровождающего. Зато Лютова, кажется, в ней всё устраивало. Мила это поняла по одному его взгляду, который говорил о многом. «Не зря, что бывшие», — не возмутительным тоном сказало подсознание.***
Вливая в себя ещё одну порцию алкогольного напитка, Мила неуклюже уклоняется от веток. Ноги стёрлись в кровь, начиная гудеть от боли, а платье порвалось в разных частях, от чего девушка печально ойкнула. Как далеко она ушла от школы? Всё так закрутилось, что из памяти даже вышибло её местонахождение. Она лишь помнит, что просто хотела забыться. И Мила всё забыла, только не то, что надо. Губы ощущают последний поцелуй, и эта кислая жидкость никак не может выжечь это грубое прикосновения. Недалеко слышится чей-то вой, шелест раскидистых деревьев, но все звуки теряется в оглушительной мелодии, что слышна за стенами здания. Рудик истерически смеётся, горячие слёзы обжигают холодные щёки, она падает, больно ударяясь о твёрдую землю скатываясь куда-то вниз. Полёт был недолгим, но болезненным, девушка бормочет ругательства и пытается встать, но каждый раз больно бьётся об какие-то камни. После очередной попытки она всё же поднимается на ноги, вынимает небольшие осколки бутылки из ладоней. Всё тело ужасно болит и ноет, но Мила даже не воспринимает это всерьёз, то ли от того, что её душевные раны кровоточат сильнее, чем телесные, то ли от того, что привыкла быть воином, а воину недостаточно пары ударов об землю, чтобы почувствовать боль. Девушка осматривается вокруг, затуманенные алкоголем глаза не разбирают очертаний, да и небо, будто гневаясь, становится темней. Ей точно не найти дороги назад. — Пошёл ты нахрен, понятно? Кому ты, блин, нужен?! И я кому нужна?! Правильно, — рыдая на всё горло, кричит. — Никому, — снова шепчет. Набирая в лёгкие больше воздуха, продолжает: — Вот сдохну, и проще будет. Всем! Сильный толчок сзади заставил Милу упасть, с размахом впечатываться в окаменелую поверхность. Рудик кашляет и выплёвывает кровь. На секунды закрывает глаза, все воспоминания проносятся вихрем в голове. Он держит её за талию, одной рукой проводит от бедра дальше по ноге. Её губы властно целуют губы Нила, он не отказывает ей, отвечает. Сильнее прижимаясь телом к телу, нарастает возбуждение. Поцелуи углубляются, а движения становятся более резкие. Подхватив девушку, делает шаг назад и испаряется в воздухе, перенося себя и её в укромное место. А Мила стоит, и дыхание перехвачено, будто кто-то пытается её удушить. В глазах застыл взгляд Лютова, который он бросил в её сторону прежде, чем телепортироваться с Ариной. — Ненавижу! — кричит, что есть мочи. Ударяет по камням, позволяя разрезать им нежную кожу, из-за яростного выкрика в рот попадает грязь. Осознание реальности приводит в чувство. — То, что нас не убивает — делает сильнее. Она резко оборачивается. Такой знакомый и в последнее время до жути страшный голос. Мила смотрит на Берти, но он не в чёрной мантии, и с глазами всё хорошо — они полыхают миндальным цветом с искорками веселья и азарта. — Всё будет хорошо, ты же сильная, — он по-детски наклонил голову в бок. Мила присматривается, пытается разобраться, что происходит. На лице у Берти присущая ему улыбка. Он подходит ближе, и Рудик готова поклясться, что это не он, не Берти Векша. Разум ещё поддаётся влиянию алкоголя, поэтому она всё так же стоит на месте. Он взял лицо рыжеволосой в свои руки, и Мила абсолютно уверена, что чувствует губы на своих губах. — Не забывай, я люблю тебя. Закрывает глаза на секунду, а после снова их открывает. Но Берти так и стоит возле неё, гладя пальцами её холодную, в данный момент очень чувствительную кожу на лице. — Ты не Берти, — шепчет она, делая шаг назад. — Мила?.. — непонимающе произносит Векша. — Не говори глупостей, — лицо озаряет очередная улыбка. — Нет! Ты. Не. Берти, — по каждому слову произносит Рудик. Всё это время, пятясь назад от лжи-Берти, наткнулась на преграду в виде дерева. Руки обхватили основание, будто этот жест мог ей каким-то образом помочь. Силуэт Берти начал обволакиваться плотной дымкой, закрывая полностью от ног до макушки. Буквально через пару секунд перед ней предстал Влад. — Интересно, как ты догадалась? — прищурившись, подошёл к рыжеволосой ближе. У Милы в горле застрял ком, из-за которого она не смогла вымолвить и слова. — Ну, чего ты, красавица? — спрашивает Миллер, дотрагиваясь своими пальцами до щеки Рудик. Они холодные, совсем неприятные. Девушка отдёргивает голову и быстро отходит от него. — Не бушуй, — оскалился Русаненко. — Совсем скоро мы увидимся, — сказал парень с нотами уверенности в голосе. Шагнув вперёд, в сторону Милы, он растаял в воздухе. Алкоголь выветрился из организма за доли секунд, в голове теперь роились трезвые мысли. От испуга у Рудик даже ладошки вспотели, перемешиваясь с кровью от ран. Девушка могла поклясться, что это был Влад. Но это была не иллюзия, или видение, а самая, что есть настоящая реальность. Все прикосновения, слова, магические обороты — реальней не бывает. От пережитых ощущений, её передёрнуло.