Все для тебя

Прошло 3 года. Прошло три года, но не было ни дня, чтобы я не вспоминала Эрика. Его улыбку, его слова. Живого. Где-то в глубине моей души осталось желание, чтобы у солнца моей жизни, наконец, раскрылся парашют, и чтобы я помнила Эрика без боли утраты. Какое-то время я боялась, что потеряю себя. Но было то, что заставляло меня продолжать жить, не смотря, ни на что. Малышка Эбигейл. Наша с Эриком дочь. После той ночи, в мой день рождения, тест на беременность показал две полоски. Это так здорово начать здоровую жизнь, когда в твоем животе уже живет маленький ребеночек. Врачи сказали, что у нее не будет патологий, и они оказались правы. Честно говоря, я была в полном шоке от того, что после такой сложной операции ребенок остался жив и здоров. Да дело даже не в здоровье ребенка, а в том, что он был зачат родителями, болевшими раком. Врачи сказали, что я вроде как выиграла счастливый билет в лотерею. Минус на минус дал плюс. Хи-хи. Как жаль, что Эрик не смог услышать от меня слов: «Я беременна», и порадоваться вместе со мной. Я знаю, он был бы счастлив. Как жаль, что он не смог услышать первого крика малышки в роддоме, не смог увидеть ее первых шагов. Мы начали встречаться с Питером примерно через год после трагедии. Он не оставлял меня и дочь ни на минуту, заботился, опекал. А я, в свою очередь, играла с его маленькой дочкой – Хлоей, чудной ребенок, честно говоря. Но зато малышке Эбигейл очень рада такой сестре. Питер безумно любит обеих, а Эбби называет его папой. Когда ей будет 18, я обязательно расскажу ей, кто ее настоящий отец. Я сижу на диване и читаю сказку малышкам, чтобы они уснули, ведь дневной сон – важное, в жизни маленького ребенка. Хлоя уже спит, крепко прижав к себе белого мягкого медвежонка, а Эбби все еще ворочается под одеялом и не хочет спать. -Эбигейл, если ты не уснешь, то я не куплю те вкусные конфетки, которые ты любишь, - я хитро улыбаюсь и тереблю дочь по голове. Она позевает, надувает губки и закрывает глазки. Я закрываю ее одеялом и заканчиваю читать сказку. Когда я слышу парное сопение, то тихонько закрываю книжку и выхожу из детской комнаты, прикрыв дверь. Я присаживаюсь на диван и включаю телевизор на музыкальный канал. Там играет какая-то медленная песня. Я ставлю звук на тройку, создавая фон, и смотрю на фотографию на полке. На ней улыбаются я, Виктория и Софи. Это фото было сделано в Лондоне, на одной из наших прогулок. Нас сфоткал Эрик…Я тяжело вздыхаю. Так больно вспоминать прошлое. Виктория сейчас учится на дизайнера в Париже. Ее мечта сбылась – любимый город, любимое занятие и любимый человек рядом. Сэм сделал Вике предложение около года назад, и они сыграли свадьбу в Париже. Скажите мне, что может быть круче, чем целоваться ночью под Эйфелевой башней под крики «Горько!»? Я искренне радовалась за них, стоя рядом с Питером, обнимавшем меня за талию. У Вики было очень красивое белое платье с кружевными треугольными рукавами, закрывавшими ее плечи и не очень пушистой юбкой. Оно самое простое, но в тоже время сидело на Виктории изысканно. Сама же я была одета в персиковое платье в пол, с такими же рукавами, как у платья Вики, только серебристыми. Кстати, я решила остаться брюнеткой – этот цвет мне очень идет. Под утро мы с Викторией решили прогуляться по саду на балконе ресторана, в котором проходила свадьба. -Как жаль, что его здесь нет. Что он не может порадоваться за лучшего друга и подругу, - сказала я грустным голосом. Виктория прекрасно знала, что я ничего не забыла, что я все помню. -Анна, пойми, ты должна отпустить его. Должна, слышишь? Представь, как ему тяжело там. Он ведь видит, как ты мучаешься. Там все видят. Он будет рад видеть, что ты счастлива, - подруга обнимает меня за плечи. -Любимая, иди ко мне, - выглядывает из зала Сэм. Виктория, приободряя, чмокает меня в щеку и убегает. Я подхожу к перилам и смотрю на звездное небо. Из глаз покатились слезы и я прошептала: «Я тебя отпускаю, слышишь. Отпускаю. Но я всегда буду помнить, и любить тебя». И с неба упала звезда. Совпадение или нет, не знаю, но я успела загадать желание – чтобы все, наконец, изменилось. И вот, сейчас я заочно учусь на журфаке в университете Висконсина и работаю менеджером на дому. Кстати, забыла рассказать о Софи. С Марком они расстались после того, как умер Эрик. Для Марка не было, похоже, никаких моральных ценностей, потому что он такого наговорил про Эра, что Софи съездила ему по лицу и ушла. Я, лично, этого не видела – Софи рассказывала. Сейчас она одна. Как она говорит… «Зачем нужны эти отношения? От них проблем не оберешься, по крайней мере, сейчас. Вот, окончу университет, и, возможно, буду думать о будущем муже». Она учится на врача-онколога. После смерти брата она переживала вместе со мной. Она была рядом, и нам было одинаково плохо. Но после она решила, что всеми силами наляжет на изучение онкологии, и сделает все, чтобы вылечить людей от этой страшной болезни. За это я ее и уважаю. -Мам, я не хочу спать, - из детской, пошаркивая носочками, выходит Эбби. Она подходит ко мне и забирается ко мне на колени. – Можно я посижу с тобой? -Конечно можно, малышка, - я целую ее в лоб. Эбби очень похожа на Эрика. У нее такие же выразительные карие глаза и темные волосы. Такие же черты лица. Я улыбаюсь и прижимаю дочь к себе. В дверь звонят – наверное приехал Питер с работы. Я пересаживаю Эбби на диван и иду открывать. Я щелкаю замками, и отворяю дверь. Увиденное выбивает землю из под моих ног. Во рту пересыхает, руки начинают трястись. Я нервно сглатываю слюну. Как гром среди ясного неба… Как снег в июне... Как… Да я даже не знаю, что сказать. -Э…Эрик?! – единственное, что могу сказать я, и опираюсь плечом о стену, потому что ноги меня не слушаются. Прислоняюсь голову к стене и всхлипываю. Слезы сами катятся из моих глаз, а Эрик подбегает ко мне, обнимает и не дает упасть. Я не знаю даже, что сказать. Все слова мгновенно исчезли. Просто представьте себе: человек, которого вы столько времени считали умершим, заявляется к вам домой. -Анна… Анна, посмотри на меня, - слышу я голос где-то вдалеке от себя. Какой-то шум в ушах. В коридор выбегает Эбби и смотрит сначала на меня, а потом на Эрика. Они встречаются глазами, и Эр рассматривает дочь. -А вы мой папа, да? – Эбигейл наклоняет голову влево и пристально смотрит на Эрика. – Вы на меня очень похожи. Эрик улыбается, и я смутно вижу слезы на его глазах. -Ну, видимо да, - шепчет он.