Сон наяву 2. Право на оправдание.

Удивительно, что на следующее утро я оказалась в своей кровати. В голове мелькнула шальная мысль о том, что это все мне могло присниться. Но, рассмотрев себя, я сделала открытие, что сейчас нахожусь вовсе не в ночной майке и шортах. День начинался неплохо. Вполне неплохо. Сначала. А потом я вспомнила, что сегодня у меня выпускные экзамены. - Господи, - простонала я. – Как жестоко… Эх, Кристина – дана… Переживи еще денек, нэ? Едва я переоделась, умылась и расчесала волосы, в дверь застучали. - Входите, - пропела я, натягивая на ноги длинные кеды с черными шнурками. Дверь незамедлительно открылась, и в комнате показался сонный и взъерошенный Юраги. Он отчаянно щурил изумрудные глаза на солнечный свет, который поутру в изобилии наполнял мою комнату. - Доброе утро, - наконец выдавил он, глядя, как я зашнуровываю обувь. - Глядя на тебя, лучше сказать: «Блин, опять ночь закончилась!». Что, опять бессонница мучает? Над чем ты так упорно размышлял? Дзиро прислонился к косяку и пробежался по мне долгим задумчивым взглядом. Я перестала завязывать шнурки и испытующе посмотрела на юношу. - Я решил не уходить с тобой. В смысле… Уйду-то я с тобой в одно время, но за тобой не пойду. Я подумал, что тебе не нужно мое общество. Захочешь – сама найдешь. - Вот как… Прекрасно, спасибо за одолжение, оно мне как раз очень кстати. Завтра я уйду со своим другом. - Каким другом? – искренне удивился Юраги. В его хрипловатом голосе послышались нотки возмущения. Я хмыкнула. - С потрясающим, очень надежным и самым нужным… Да. Это все, что ты хотел сказать? - Нет. Но, с таким твоим настроением говорить тебе что-то еще – просто бессмысленно. Увидимся на экзамене. Извини за беспокойство, Кристина - дана. С этими словами Юраги покинул мою скромную обитель и очень громко хлопнул дверью. Я фыркнула. Ну да… Опять обиды… Потом ведь опять мириться придет… Ну и характер. В животе что-то кольнуло: пробралось чувство вины. Я вздохнула и потрясла головой. Хватит уже чувствовать себя виноватой! Я просто сказала так, как оно есть на самом деле! И если он так и будет дуться – пусть проваливает к чертовой матери. Это его проблемы. Я ему ничего не должна! Экзамен был тот еще. Меня заставили сражаться с пятью войнами. Насколько я поняла, они были уже сугубо профессиональны. Сначала, честно говоря, меня чуть Кондратия не хватила. Пять здоровых махин, которым я в жизни до плеча не достану. Сплошные мускулы и мышцы. Лица угрюмые, молчаливые, практически ничего не выражающие… Двоих из них я знала. Это было похоже на гладиаторские бои. Я чувствовала себя действительно хрупкой пушиночкой по сравнению с этими пятью здоровилами. Вицу вышел вперед и обратился ко мне, а так же ко всем людям, которые пришли на бои. Весь монастырь собрался сегодня испытать меня на силу, сноровку и ловкость. Я чувствовала себя, мягко говоря, неуютно. - Кристина - дана! Я счастлив, что у меня в учениках был такой человек, как ты. Завтра вечером после 4 часов по полудню ты будешь знать имя твоей души. А сегодня – докажи нам, что заранее достойна его. Одолей любым способом этих 5 величественных воинов. Я посмотрела на противников и пошевелила губами: «Не жалейте, братики». Все пятеро, как будто долго упражнявшись, растянулись в ухмылках и кивнули. Я повернула голову в сторону Вицу. - Все сразу, или по одному? - А как пожелаешь? – послышалось в толпе. Я ухмыльнулась. Была бы моя воля – я бы сражалась по одному. Но тут люди смотрят. Покрасоваться, что ли? Я повела глазами и заметила неподалеку от поля Хитоми – сан и Юраги. Она молчала, повернув лицо в сторону сражавшихся и внимательно слушала Юраги, который негромко ей что-то рассказывал. Вот он сказал что-то и она, нахмурившись, горячо возразила. Парень покачал головой и посмотрел на меня. Я фыркнула, отвела взгляд, нацепила на руки черные кожаные перчатки. - Все сразу. И, Вицу – сама… Старик, зорко следивший за моими действиями, встрепенулся. - Да, Кристина – дана? Я посмотрела на небо. Безоблачное, ясное, чистое и приятное на ощущение взору. Хороший знак. Я все смогу. - Кости ломать можно? Я видела, как вздрогнул от неожиданности Юраги, как слегка побледнел старик, как расплылась в довольной улыбке Хитоми – сан. - Можно, только осторожно, - сказал один из соперников. Послышался громкий звон – ударили в гонг. Это значило, что пришло время. Я собрала себя в тугую пружину и ринулась на здоровил. Если они успеют окружить – придется несладко. Поэтому лучше будет действовать первой. Кулак вперед, удар, блок, переворот. Уклон от кунаев, веер ногами. Я, как машина, без устали и остановки, размахивала руками и ногами, крутила вентиля, бросала направо и налево кунаи. Отвлекшись на четверых, я пропустила пятого. Приноровившись, он сгреб меня, вывернув руки и подняв их у меня над головой. В обычной ситуации – это прием, когда противник не может пошевелить руками. Любое движение ими означало, что огромные лапищи сломают плечевые суставы, вывихнут их или вовсе оторвут. Но я была ученицей Хитоми – сан. А Хитоми специально ломала мне все кости, делая их гибкими, не пугающимися боли, одним щелчком становящимися наместо. Я громко фыркнула и, сев на корточки, подпрыгнула высоко, поджав под себя ноги. Оказавшись за спиной у громилы, я сломала не только свои руки, но и его. Противник заорал и упал подо мной. Я тихонько шевельнула руками и резко выбросила их вперед. Вывихнутые суставы с щелчком встали на место. Я быстро сделала несколько круговых вращений непривычно ватными руками, улучив момент, скосилась в толпу. Юраги, злой, как черт, откровенно возмущался, что-то доказывая Хитоми. Учитель была довольна, очень довольна. Давненько я не видела такой счастливой улыбки. Новички выносили побежденного громилу с поля боя. Еще четверо. Эти четверо, договорившись, окружили меня. Я стояла ровно в центре квадрата. - Катон! Гокаке но дзюцу! – крикнул один, сделав печати. В памяти автоматически всплыло лицо Саске. «Точно, это техника огня Саске» - улыбнулась я. Огромный, нет, гигантский огненный шар летел на меня, обещая не то, чтобы поджарить – спалить начисто, оставив лишь горстку угля. Я быстро сделала печать и… провалилась сквозь землю. «Спасибо, Юраги!» - пронеслось в голове. Юраги давно рассказал мне, что, даже когда мы не используем чакру, в каждой нашей клеточке она все равно остается действующей. Именно благодаря постоянной чакре в нашем теле, мы не проваливаемся сквозь землю, когда ходим. Из этого делаем вывод: чтобы провалиться под землю, нужно сделать печать, которая бы позволила испариться постоянной чакре из твоего тела на нужное тебе время. А я всегда поражалась этой способности Какаши – сэнсэя. Я сделала печать и оказалась за спинами у четверки. Быстрое мелькание рук в печатях. - Бархатная дуга, - тихо сказала я. Меня стремительно завертело. Я прыгнула на землю и, сверкая черными мягкими пятками, со всей кошачьей дури, как мяч в боулинге при попадании во все кегли, вмазалась в остолбеневших от неожиданности здоровяков. Я успела подумать, что, будь на моем месте какой-нибудь другой человек, не такой маленький и прыткий, они бы обязательно шмякнули его о землю-матушку уже на первых минутах. Я была слишком верткая для них. Мои противники разлетелись, как те самые кегли. Я громко зарычала на все поле, чем несказанно порадовала зрителей. Вот все четверо поднялись. Я не нападала на лежачих. Один из них сделал печать. «Стихия Земли» - поняла я. Земля слабее молнии и воздуха, воздух сильнее молнии, вода сильнее земли, молния сильнее воды. В голову пришла прекрасная идея. Я превратилась в себя и выжидающе посмотрела на ниндзя-противника. Я постаралась, чтобы мое лицо выглядело до отвращения самонадеянным. - Каменный вал! – крикнул противник, выбросив руки в мою сторону. Прямо в меня летело огромное количество каменных глыб, каждая размером с хорошую тумбу. Послышался взрыв. Я лежала на земле, картинно раскинув руки, по пояс в каменных осколках. Из прокушенной губы обильно текла кровь. Я ликовала. - Кристина – дана! – с трибун послышался взволнованный вопль Юраги. Я хмыкнула про себя, так же не шевелясь. Это то, про что Хитоми говорила: «Не спеши проверять!» Когда на меня летело это все, я окружила свое тело чакрой. Об нее глыба разбилась, и случился взрыв. Пока камни аккуратно укладывались на меня, я прикусила себе губу и, грохнувшись, вполне правдоподобно изобразила поражение. Осталось только подождать, пока «мальчики» клюнут и поведутся. - Э, ты ее там не убил? – послышался ворчливый голос одного из здоровяков. - Ну… Все четверо подошли ко мне и наклонились надо мной. А я ждала момента. - Черт, у нее все лицо в крови… Мы пришибли Кристину – дана… Я резко открыла глаза и, сделав ногами веер, сшибла всех четверых на землю обломками от скалы. - Черная камелия! Поцелуй ночи! – крикнула я, сделав печати. Безупречно-прекрасный цветок, сотканный, словно из тончайшего темно-серого кружева, вынырнул из ниоткуда, внедрив в себя слабо зашевелившуюся четверку. Юраги, знавший этот мой прием, появился рядом с Вицу и быстро ему что-то сказал. Старик слегка улыбнулся, кивнул и поднял правую руку вверх. Над полем битвы повисла безупречная тишина, которая и на кладбищах редко бывает. - Победитель – Кристина – дана! – торжественно сказал старик. Зрители заулюлюкали, закричали, и я услышала аплодисменты. Все еще не веря в окончание этого безумно выматывающего боя, я перестала контролировать чакру. Цветок медленно растаял в воздухе. Я вздохнула и упала на землю, раскинув руки. Тело еще жадно вбирало в себя воздух, окончательно приходя в себя после техники и порыва, заставившего меня выметнуться из-под груды камней. Я счастливо зажмурилась и подтянулась, выгибаясь. Надо мною нависла чья-то тень. Я приоткрыла глаз и хмыкнула: так и знала, что все будет именно так. Юраги стоял надо мной столбом, засунув руки в карманы, глядя в сторону, точно говоря: «А что? Тут стоять не запрещено. И я просто так стою, не к тебе пришел!» Я села на колени перед ним, склонила голову и, борясь с подступающей нахальной ухмылкой, сказала: - Спасибо за терпение, сэмпай. Благодаря вам я познала силу, одолела своих первых соперников, почувствовала вкус победы. - Ну и как на вкус победа? – криво улыбнулся Юраги, сев передо мной на корточки. - Соленая, - не задумываясь, ответила я. Темно-коричневые тонкие брови подлетели, а в изумрудных глазах отобразилось недоумение. - Почему? - Все просто. Она зарабатывается кровью, потом и слезами, - хмыкнула я, вставая. – Спасибо еще раз. Я пойду, мне надо подойти еще к Хитоми – сан, раненным братикам, в душ и переодеться. Я успела сделать лишь несколько шагов. - Кристина - дана… - Хм? – удивленно промычала я, снова поворачиваясь в сторону Юраги. Тот не смотрел на меня. Ловкие руки чертили что-то на земле только что поднятым прутиком. – Что ты, Юраги? – окликнула я застывшего в позе «заснувшего одуванчика» юношу. Тот, по-прежнему не поднимая головы и не глядя на меня, спросил: - Ты не злишься на меня? Я понимаю, что я слишком вспыльчивый, и это далеко не самая лучшая черта в человеке. Я не подумал о том, что нужно тебе, о том, чего ты хочешь достигнуть. О том, что свой путь ниндзя ты должна пройти сама, без меня. Ты всегда сможешь обратиться ко мне за помощью, если тебе будет нужно. Я не напрашиваюсь больше в провожатые. Тем более теперь, когда у тебя какой-то друг. Я просто волновался, что с тобой будут неприятности. Ведь день твоего ухода – это день, когда ты не сможешь использовать свою чакру до четырех по полудню. Я улыбнулась. Опекать надумал… Хороший, добрый, мудрый, но… Такой еще маленький… - Давай я тебе объясню, чтобы не было недопонимания. Мой, так называемый, друг – это пантер, по имени Дзиро. Раньше у меня их было две. Мигуми и Дзиро – брат и сестра, с которыми я знакома с самого моего появления в этом мире. Они оба могут принимать человеческое обличье. Но дело в том, что Мигуми сейчас… Хм… В положении. Соответственно, быть моей боевой пантерой она никак не может. Дзиро нашел меня сам. Он встретит меня у ворот завтра, когда я буду уходить. Он будет охранять меня по дороге в нужную мне Скрытую деревню. А, касательно твоего поведения… Юраги, ты не тот человек, на которого я могу долго злиться… Каким бы ты бякой иногда не был… Я и сама не подарок, ведь все кошки – жуткие эгоисты. Я никогда не пожалею о знакомстве с тобой, никогда не буду недооценивать дружбы с тобой, никогда не забуду времени, которое ты соизволил потратить на меня. Так что, кончай загоны, - весело хмыкнула я, подойдя, быстро чмокнула Юраги в лохматую голову и пошла к Хитоми. Боковым зрением увидела, как слегка улыбнулся Юраги. На душе сразу же стало тепло и хорошо. Это была способность Юраги к измене и манипуляции человеческим настроением. Он мог успокоить в самой панической ситуации. Вспомним, хотя бы, момент, когда я первый день была в монастыре и ко мне в комнату вошли подозрительные личности в плащах. Юраги успокоил меня, сделав так, что в моей душе была безмятежная легкость, что мне не было страшно, что все опасения испарились. Я шла за руку с незнакомым человеком и, весело болтая, считала ступеньки! Когда Юраги было плохо или что-то его беспокоило – это чувствовали все. Когда же ему становилось хорошо, просто замечательно – все, находящиеся рядом с ним, получали порядочный заряд позитива.