Сердце преисподней

      Темное сумеречное небо, какое-то слишком низкое, угрожающе серое, нависло над притихшим готовящимся ко сну городом. Не было уже солнца, не появились еще звезды, и это подвешенное переходное состояние, безликое и тусклое, нагоняло тоску и не позволяло расслабиться ни на миг. Проще было даже в кромешной тьме преисподней или в ослепляющем требовательном свете Рая, а эта блеклая дымка, в которой так не хватало ясности, казалась слишком неживой, бескровной.       Капающий с мертвых небес дождь, мелкий, но хлесткий, быстро намочил идеально-белый костюм высокого красивого парня, вышедшего из-под темной кроны деревьев. На его тонких, правильной формы губах играла неизменная улыбка, в которой, впрочем, не отражались подлинные эмоции, а глаза были испуганными, стеклянными. Но он храбрился, чтобы не выглядеть растерянным. Для кого?       Взметнулись большие белые крылья, всколыхнувшие застоявшийся воздух, и застыли, напряженные, под стать своей обладательнице, которая казалась слишком маленькой, хрупкой на их фоне. Сегодня Рин пришла одна. Гакупо не вернулся до сих пор, и искать своего слугу она не стала, потому что хотела сохранить сегодняшнюю встречу в тайне даже от него.       Ее руки чуть подрагивали от волнения и страха, который она старательно сдерживала, чтобы хотя бы внешне оставаться сильной, пусть и хотелось плакать от осознания своей слабости, беспомощности.       Он осторожно приблизился и остановился в нескольких шагах от врага, в любую секунду готовый отражать атаки или же просто сбежать. Они рассматривали друг друга пристально, будто изучали диковинного неизвестного зверя, возможно, смертельно опасного.       Кайто внимательно отслеживал порой почти неуловимые глазом движения белокурой девушки, которая выглядела беззащитной и хрупкой, а Рин не отводила решительного отчаянного взора от синеволосого парня, отмечая его неуверенность и напускную твердость.       Они стояли друг напротив друга, ангел и демон, разделяемые целой пропастью и такие различные, противоположные по своей природе, но настолько похожие сейчас каждым боязливым взглядом, каждым неровным вздохом.       Он уже готовился заговорить, когда она произнесла тихо и робко, но так, что он четко слышал каждое слово:       – Я хотела попросить тебя о помощи, демон...       – Знаю, – он кивнул, борясь с волнением, – Тебе нужно найти дорогу в Ад.       – Я должна оказаться там, когда грешник будет готовиться принести жертву... – ее голос дрогнул, стоило ей подумать том, что именно необходимо сделать, чтобы предотвратить задуманное ее братом.       – Я сделаю все, о чем попросишь, ангел, – он бесшумно подошел ближе, и Рин опасливо, но с каким-то неотчетливым восхищением в глазах посмотрела на него.       Он и вправду был красив: правильные черты лица, живые синие глаза, тонкие губы и четкие размеренные движения... Весь его вид завораживал, и хотелось провести рукой по бледному лицу, коснуться спутавшихся мокрых от дождя волос, которые немного завились из-за влаги и от этого выглядели так восхитительно, что сердце замирало в груди, не позволяя вдохнуть. Он был демоном, тем, кого она обязана была ненавидеть, но почему-то не получалось даже презирать – слишком открытым был его взгляд, слишком мягкой казалась обаятельная полуулыбка.       – Но ты знаешь, чего я хочу взамен... – выдохнул он, с волнением заглядывая в голубые светлые глаза ангела.       Она хорошо помнила ответ, который должна была дать, но так захотелось вдруг пообещать, что все будет хорошо, что его желание непременно исполниться, ведь по-другому быть просто не может. Потому что он не зло, всего лишь рожден тьмой, но разве одной слабой девушке под силу спасти его от безумия Ада?       Рин с трудом подавила рвущиеся из самого сердца слова. Странное, овладевающее ей все больше с каждой секундой чувство не испарилось, но блондинке хватило сил, чтобы загнать его глубже в затворки сознания.       Она твердо произнесла хорошо заученную фразу:       – Господь милостив. Молись и верь в добродетель Его и тогда, возможно, ты обретешь покой после Судного дня...       Надежда мелькнула в прекрасных синих глазах, и ее сердце забилось часто, с надрывом, будто спешило жить именно сейчас и именно ради этого демона, который с таким трепетом и смятением смотрел на нее. Призрак веры оживал в его темной порочной душе, и ему хотелось положиться на слова ангела, хоть ничего существенного и не было обещано. Однако он видел спасение даже в мелочах и стремился к избавлению от мук, которые несла преисподняя. Просто жаждал свободы...       – Ты должен будешь прийти ко мне, когда убедишься, что грешник приближается к логову дьявола. А пока я бессильна... – Рин опустила глаза и незаметно вздохнула, пытаясь заставить себя уйти.       Кайто с готовностью кивнул, уже мечтая о свете, который был недоступен ему с рождения. Он и не заметил, что в сердце ангела зародилось слабое пока еще, но уже достаточно ощутимое чувство, несущее счастье и смерть...       Дождь ненадолго затих, чтобы затем продолжиться с еще большей силой. Над влажной сонной землей завис белесый плотный туман, сгущающийся постепенно и создающий жуткое безжизненное ощущение холода. Готовилось что-то неясное, темное и опасное, но ни одна живая душа не смогла бы предугадать финал непостижимой игры высших сил, в которых черные и белые фигуры смешались в серую безликую массу.       В момент, когда небеса в городе прекратили свой горестный плач, светловолосый демон, находящийся вместе уставшей от нескончаемого мрака девушкой в круглой черной комнатке, тихо произнес, не поднимая глаз:       – Ты готова? Мы можем продолжать путь?       Мику не ответила и бесшумно поднялась на ноги, замирая перед очередной дверью. Это хождение по кругам лишало сил и уже выводило из себя, но она молча терпела, будто ей и самой было необходимо перепробовать каждый из грехов. Или и это ее желание вызвано безжалостным Адом? Она больше не могла судить, какие мысли принадлежали ей самой, а какие были внедрены окружающим безумием. Становилось немного страшно, потому что можно было легко потерять себя в этом бессмысленном блуждании по тьме, но она продолжала битву за чистоту своей души ради грешника, который сейчас стоит за ее спиной и безмолвно ждет момента, чтобы отнять жизнь у своей жертвы.       – Мику, ты... – начал вдруг демон, но осекся на полуслове, заметив, что она вздрогнула от звука своего имени из его уст. Он опустил голову, ощутив, как что-то кольнуло в груди, – Не обязательно отправляться именно сейчас. Если ты хочешь...       – Я думала, мы спешим, – коротко и твердо проговорила она, не оборачиваясь.       Он стиснул зубы и, не удержавшись, вновь поднял глаза. Девушка обхватила себя руками, от чего тихо и жалобно зазвенела красная цепь, и сжалась, будто пытаясь защититься и укрыться хоть как-нибудь от холода бездны. Парень с трудом подавил желание коснуться ее, развернуть к себе и просто обнять, чтобы она перестала бояться, чтобы защитить ее, такую хрупкую и нежную, теплую и живую...       Но разве рядом с ним ей не грозит еще большая опасность?       Он не дотронется до нее. Лишь сожмет руку в кулак, чтобы успокоить нервную дрожь и отвернется, чтобы не видеть, как трясутся тонкие плечи от едва сдерживаемых слез. Будет пытаться избегать мыслей о том, что снова причиняет боль. Постарается забыть, что не имеет права на беспокойство, даже если она страдает. Ему просто должно быть все равно...       Единственным выходом сейчас для нее была темная глянцевая дверь, манившая забытьем в самых низменных желаниях ее души, и Мику шагнула вперед, чувствуя, как натягивается цепь.       Тьма приняла ее безмолвно, лишь на секунду зависая черным полотном неизвестности. Однако и этого краткого мига хватило, чтобы по коже девушки пробежали мурашки, вызванные страхом. Почему-то именно этот момент, когда неясно еще, что ждет впереди, был для нее самым ужасающим, ведь именно сейчас так отчетливо ощущалось сводящее с ума исступление. Она затрепетала, похолодев, и вдруг ощутила прикосновение, такое знакомое и легкое, дарящее неожиданный покой. На этот раз он сам нашел ее руку. Холодная ладонь демона сжала ее тонкие дрожащие пальцы, и Мику неожиданно для себя самой улыбнулась, чувствуя, как привычно обжигает этот лед его кожи, и понимая, что, пока он рядом, ей ничего не будет страшно. Пусть только не отпускает...       Тьма рассеялась резко и внезапно, и блуждающих по Аду ослепил яркий белый свет прожекторов и софитов, направленных на сцену, где оказались девушка и грешник.       Гордыня раскинулась перед Мику, завлекая в свои сети, и девушка шагнула вперед, навстречу давней мечте о славе и поклонении.