Вопреки

      Утро бывает добрым. Но вот утро первого сентября, пожалуй нет. Особенно для тех, кто отправляется отбывать последний год этой колонии. И мнение о том, что этот факт должен радовать — наглая ложь. Экзамены! Страшное слово экзамены становится все более реальным, кошмар оживает, а страх заползает под кожу. ЕГЭ. Звучит, как неизлечимая болезнь общества, а вернее министерства образования, которое, видимо, сделало целью увеличение рабочего класса и понижение уровня образованности людей. Нет, ну рабы ведь нужны. Надо ведь на ком-то выстраивать инфраструктуру. Кто спорит-то.       Впрочем, ни один из героев нашего горе-рассказа в это утро об этом не думал. У них были другие насущные проблемы и до зла всея странны, до массового орудия поражения духовной составляющей им было как до млечного пути на самокате. Долго и бессмысленно.       — Лешенька, золотой мой, вставай. Уже пора открывать глазки! — мама напевно тянула свою обычную утреннюю речь над ухом сына, который продолжал спать.       Видимо хорошенько отпраздновав начало последнего учебного года и конец лета, Горелов младший теперь собирался пропустить свой последний день знаний. Но чтущая традиции мама не могла позволить горе-выпускнику этого сделать. И именно поэтому Лешенька уже через тридцать минут сидел на кухне, уминая за обе щеки блинчики, заботливо приготовленные матушкой.       Первый день осени встречал всех не теплыми объятиями. Ветер гнул верхние ветви высоких деревьев, норовил сорвать огромные банты с голов первоклассниц, трепал потертые пиджаки старожил школы. Алексей торопился. Это была новая школа, а потеряться ему не хотелось. Надо же было знакомится с коллективом, да и на линейку их посмотреть. Ведь в каждой школе выеживаются по-своему.       — Дорогие первоклассники, дорогие выпускники и ученики нашей школы, а так же, конечно, дорогие родители… — высокий и статный мужчина стоял у микрофона. Его седые виски выдавали в нем директора. Тяжелые веки опустились на глаза, из-за чего взгляд казался всегда грустным. Он осматривал площадку, по периметру которой стояли дети, а за ними их родители.       — В новом учебном году, хотелось бы пожелать…- мужчина запнулся. Через всю площадку пробежал невысокий парень, растолкав малышей на одном конце и втиснувшись в ряды выпускников с другого края. Поперхнувшись и откашлявшись, директор продолжил пожелания, теперь периодически опуская взгляд туда, где должен был стоять нарушитель порядка.       — Фух, еле успел! — Горелов показательно провел рукой по сухому лбу и согнулся, упираясь в чуть согнутые голени руками.       — Горелов! Алексей! — возмутилась полноватая женщина с прямоугольными очками на кончике по-детски вздернутого носика. — Как тебе не стыдно. Не мог обойти?       Горелов выдал ряд не связанных между собой междометий и частей слов, пытаясь объяснить, что просто боялся потеряться, и как только увидел знакомое лицо решил бежать. За его спиной уже тихонько смеялись. А Горелов радовался, что и здесь быстро заработал репутацию сумасшедшего парня.       Кроме него в этом классе была еще новенькая. Звали её Аней. Девушка была худенькая, светленькая. Голубые глаза, стройные ноги. Ну чем вам не красотка? Что и говорить, что пацаны готовы были локти кусать. Их девчонки такими не были. Кто прыщавая (против переходного возраста не попрешь), другая полновата, третья страшная, у четвертой зубы кривые. И так далее. В каждой было то, за что мальчики могли обсмеять. А в новенькой нет. Идеал женской красоты и невинности.       К слову о невинности. Тема эта очень животрепещущая в последнее время. По какой-то причине сохранение девства стало причиной, для сатиры. А вот ранняя потеря одобряется и восхваляется, осталось еще грамоту вручить и благодарственное письмо родителям за отличное воспитание шлюхи. Школа — эпицентр этого идиотизма. Начиная с седьмого класса девушки сходят с ума и бросаются в объятия парней, которые гораздо старше их, а иногда и в руки ровесников. А дальше по избитому сюжету большинства выпусков «Беременна в 16». Зачем? Они сами не знают. Их кредо: «В жизни нужно попробовать все». Да знаете только в чем проблема? Это не удастся. Вот совсем. И я не буду ударяться в подробности о причинах неудачи. Сами подумайте, здесь не нужно большого ума.       Вернемся же к новенькой Анне и том впечатлении, которое она на всех произвела. Нежная и невинная. И, конечно же, половине мальчиков захотелось её испортить. Кто-то в серьез задался этой целью, кто-то просто подумал, как хорошо бы было. И тут уж никуда без пари. В первый же день учебы Анна стала призом в споре Николая Соболева и Андрея Соколова. Условия были просты и стары, как первый канал: «замутить с новенькой и лишить невинности».        — Успела с новенькой познакомится?       — Нет ещё.       — Говорят, её родители жили в Чернобыле. Переехали из-за аварии.       — Может она мутант.       — Тогда доказательством в споре Соболя и Сокола будет болезнь одного из них, -тихо проговорил на ухо сестре выпускник Вершинин.        У каждого есть скелеты в шкафу. И я не собираюсь вам вскрывать их до поры до времени. Каждый ученик этого класса держит что-то в темном углу, заросшем паутиной. И каждый раскроется перед вами, рано или поздно. Первым это сделает Павел Вершинин.       Павел из обыкновенной семьи. У него есть сестра, с которой они то ли погодки, то ли родители темнят чего-то. Но ходят они в один класс. Увлекается он как и все мальчишки немного видеоиграми, немного машинками, немного девочками. Но страстью Пашки стал спорт. Все лето он вел здоровый образ жизни, занимался в зале, на природе, дома, везде. Как результат — шикарное тело, и колоссальное слюноотделение женской части класса. Паша не любитель кутежей, скорее даже тихоня для клубной молодежи. Однако максималист по жизни и весьма вспыльчив. За брата и двор… ну вы поняли. За своих он горой. Этакий Д'Артаньян нашего класса.       Какой же у него может быть секрет? Ерунда какая-то, наверняка. А вот и нет. В тихом омуте всегда жирненькие бесы водятся. Неравнодушен Вершинин к сестре. Симпатична она ему. А такое даже и не расскажешь никому. Не поймут, высмеют и еще окрестят инцестником. Не надо, спасибо. Вот и гложет парня это уже второй год. А сестра все хорошеет, коза этакая. И все больше западает в сердце бедняги. Один бальзам на его душу, что они часто вместе. Он наслаждается каждым мгновением. Кому еще в его первой любви довелось столько времени провести рядом с предметом обожания? Он один такой, бесспорно. Но как же это больно.       Когда Настя целует его в лоб на ночь, когда хлопает по плечу или гладит. Как больно, от осознания, что это не особенный жест. Она это делает как родному человеку. Ведь когда нравится человек, все как-то иначе. И хоть Вершинин никакого понятия не имел как там иначе, все же грезил об этом и даже по ночам читал женские романы. А Ромео и Джульетту знал почти наизусть, но не цитировал, опасаясь раскрытия тайны.       Так и жил Павел бок о бок со своей любовью, не имея возможности лишний раз коснуться в нежном порыве её руки.