Способности

Мари великолепно помнит тот страшный день, один из страшнейших в её жизни. День, разделивший её жизнь на "до" и "после". День, когда пропал Рэй. Холодный и сырой, точно сотканный из тумана, столь не характерный для этой местности. Мария помнит, как проводила своего жениха на очередное задание, отдав зачем-то ему свой любимый шарф. Помнит тяжёлые несколько дней, наполненных смутным предчувствием, висевшим в воздухе подобно дамоклову мечу. Помнит красные от слёз глаза Конора, постучавшегося в двери со страшной вестью. И помнит конверт с одной просто фразой. Агент Рэймонд Браун пропал без вести во время задержания террориста Альтера Юна. Кто этот Альтер Юн? Что он сделал? Куда он отправил Рэя? Почему его за эти четыре года так и не осудили? Почему Мари так и не дали просто увидеться с этим человеком, заглянуть ему в глаза? Вопросы, на которых не предвиделось ответа. Впрочем, как и всегда. Однако отдел "За гранью" - удивительное место. - В ДНК паразита вживлён набор буков,- Оливия, внимательно следящая за выражением лица Мари, кладёт перед приятельницей результаты анализов. И Питер, хмурый, непривычно серьёзный, заставляет сестру беспокойно ёрзать один своим видом. А что тут вообще происходит?- Они складываются в аббревиатуру "ЗФТ". Мари чувствует, как начинает быстро-быстро стучать её сердце, как нервно дёргается левый уголок губ. ЗФТ - террористическая ячейка, в которой состоял тот человек, Альтер Юн. Простой вывод даже для мисс Бишоп. Он может знать что-то о создателе той твари, что медленно, но верно убивает агента Лоуба. Но даже это заключение не столь важно для девушки. Если Данэм и другие агенты пришли к тому же выводу, что и Мария, то, скорее всего, агент Бройлз запросит разрешение на допрос Альтера Юна. И Мари всё же сможет увидеть человека, из-за которого, как она считает, пропал дорой ей человек. - Ты хочешь поехать с нами?- Оливия как нельзя кстати подтверждает мысли мисс Бишоп. И, кажется, она считает, что встреча Мари и Юна необходима. Но для чего конкретно - не совсем ясно. Впрочем, Питер эту затею явно не одобряет. - Нет! Ей нельзя его видеть!- шипит до странного заботливый брат, поглядывая на мирно жующего лакрицу отца. Питер пока держит своё слово, не открывая правды о прошлом Мари их общему родителю. Что-то всё это подозрительным становится. Мари не слушает тихий спор родственника и коллеги. Стоит, отчаянно кусая губы. Четыре года. Четыре сраных года она спрашивала у жестокого мироздания "Зачем? Почему?". Почему именно Рэй? Чем она заслужила такие страдания? Конечно, в гибель жениха Мари не верит - не хочет верить, - равно как и его братья. Но мистер и миссис Браун... Им пришлось пустой гроб хоронить, оплакивая сына, смириться с тем, что его тело так и не будет найдено! Почему Альтер Юн так жесток? Почему не признаётся, что сделал с Рэем? - Я поеду, Питер,- предательский комок в горле мешает говорить, а чуть подрагивающие руки выдают переживания девушки с головой.- Я... Я должна его увидеть. И почему-то обычно упрямый родственник не спорит. И на том спасибо.

***

Мужчина, сидящий напротив, слишком стар для того, чтобы быть биотеррористом. Слишком он седой, слишком всклокоченный, слишком у него ясные, живые глаза, скрывающиеся за старомодными пенсне. Лишь руки, узловатые, худы, с яркими переплетениями вен, выдают в нём бывалого химика - кожа на них изрядно испещрена шрамами от едких реактивов. - Рад вас видеть, господа,- старик упорно пытается скрыть свой акцент за манерным, почти старомодным говором. А сам чуть нервно постукивает пальцами по потрёпанной книжке без обложки, закладкой в которой служит чья-то фотография.- Вы мои первые визитёры за эти четыре года. Если, конечно, не брать в расчёт моих адвокатов. Четыре года. У Мари аж дыхание перехватывает. Четыре года одиночества и тоски. И всё из-за этого благообразно улыбающегося старичка. О, как больно от этого осознания! Настолько больно, что девушка даже не слышит слов коллеги, не чувствует, как брат осторожно касается её локтя, пытаясь ободрить или утешить. А Оливия и Юн всё беседуют. Беседуют о паразите, о ЗФТ, о каком-то Дэвиде Роберте Джонсе (почему это имя странно знакомо?) и Мейсив Дайнемик... Каким чудом Мари удаётся вновь включиться в беседу? Силой воли, наверное. - Вы точно уверены?- Оливия серьёзно смотрит на Юна, до побеления в пальцах сжимая ручку. Мари лишь выдыхает, переводя дыхание. Сейчас бы она не отказалась подышать свежим воздухом где-то за территорией тюрьмы. - Я уверен в том что Дэвид Роберт Джонс приложил руку к созданию этой пакости точно так же, как и в том что эта юная фройляйн, стоящая у стены, явилась с вами не ради моего допроса,- Юн смотрит прямо на Мари, точно на кролика подопытного, на крайне любопытный экземпляр в кунсткамере. Мисс Бишоп чувствует, как начинают гореть от гнева её щёки. Интересно, этот старик также на Рэя смотрел, распыляя его на атомы? - Почему вы так решили?- голос не слушается, хрипит. И вновь старая боль ржавой иглой пронзает испещрённое шрамами потерь сердце девушки. Старый ублюдок! - Я подозревал, что когда-нибудь вы ко мне придёте, желая заглянуть в мои бесстыжие глаза,- да Юн ещё и издевается над Мари! Прав был Питер: она сюда зря приехала. Такой человек ответов просто так не даст.- Вы ведь думаете, что это из-за меня пропал ваш жених? А вот это удар ниже пояса! Даже Оливия обеспокоенно оборачивается на Марию, что уж говорить о нахмурившемся Питере, что бульдожьей хваткой вцепился в локоть младшей сестры. Неужели, братец боится, что Мари кинется на этого старика? Зря. Какой тут бросаться? Сейчас бы дыхание хотя бы в норму привести. - Откуда вы знаете, что мы с Рэем были помолвлены?- тихо-тихо, почти неслышно спрашивает врач. - Ваш несостоявшийся деверь так долго тыкал меня лицом в фотографии и рассказывал про окружение агента Рэя Брауна, пытаясь заставить меня сознаться в убийстве его брата, что я невольно многое запомнил. В том числе и то, кто вы такая и кем приходитесь Рэймонду.- Мари на секунду забывает, как дышать, когда старик берёт в руки свою книжку и достаёт оттуда фото.- Я даже одну карточку позаимствовал, чтобы помнить, кого мне ждать на беседу. Если хотите, могу вам её вернуть... Обычное фото из городского парка, на котором запечатлены Мари и Рэй. Кто и когда сделал это фото? Кажется, Майкл, тот ещё любитель фотографировать, "поймал" брата и его девушку на пленку в мае 2003. Если память Мари не изменяет, именно в тот день Рэй сделал ей предложение... И все эти годы такая сокровенная, личная фотография находилась в руках у убийцы?! По щекам против воли катятся слёзы, а во рту стоит отвратительный привкус крови - Мари всё же прокусила губу. - Будьте так любезны, верните её мне,- голос больше не звучит так нервно. Славно. Фотография же вновь возвращена в книгу, а книга с улыбкой (язвительной? издевательской? жалостливой?) передана в руки Оливии. - Не отказывайтесь от книги. Она - мой подарок вам,- Юн вновь улыбается Мари.- Я её и так наизусть знаю. Оливия даже не успевает объявить о том, что допрос окончен, а Мария уже выбегает прочь из допросной. Эта... беседа далась намного тяжелее, чем Мари могла себе вообразить. И ответов на вопросы так и не принесла. И что теперь делать с потревоженным улеем чувств, эмоций и воспоминаний? На подоконник, на который облокотилась мисс Бишоп в попытках успокоиться, опускается так самая книжка. "ZFT, 1995 года выпуска" - гласит потрёпанный титульный лист. А имя автора почему-то зачёркнуто чёрным маркером.

***

Последующие два дня кажутся полнейшим дурдомом, впрочем, как и всегда. Странный, болезненный допрос Альтера Юна как-то теряется среди последующих событий, но, к великому сожалению, не забывается, как не забылись и давние, давящие вопросы, требующие ответов. Мари слышит, как отец вновь о чём-то спорит с тётей Розой. Слышит нудное бормотание телевизора и звуки джаза, доносящиеся из комнаты брата. Слышит, но не прислушивается к этой общей, почти привычной какофонии. Мозг девушки занят не тем, чтобы отвлекаться на посторонние шумы - со своими бы мыслями разобраться. Например, решить, что же теперь делать? Оставить всё как есть? Или выпросить у Бройлза разрешение на ещё одну беседу с Альтером Юном? Всё же иногда мудрый начальник даёт кое-какие поблажки своим подчинённым. Вот уж действительно тяжёлый выбор! И подсказок никак во снах не сыскать. Просить или не просить? Вот в чём вопрос. А, гори оно всё синим пламенем! Решение принято, и телефон послушно ложится в ладонь. - Агент Бройлз, я хочу вас попросить организовать мне ещё одну встречу с Альтером Юном,- порывисто просит Мари, отчаянно кусая ногти. Вполне вероятно, что начальник просто пошлёт мисс Бишоп. Но Филипп тянет с ответом, устало вздыхая на том конце телефонной линии. У него эти деньки выдались ещё более безумными, чем у полевых агентов и консультантов. Начиная от неудачного захвата террориста и оканчивая новостью о том, что его старшая дочь Изабель Ким (кто бы мог подумать?) является телепаткой. Хотя, откровенно говоря, последняя новость поразила не только его. - Мисс Бишоп, вы уверены?- обычно твёрдый голос начальника звучит как-то особенно устало.- Я помню дело Рэймонда и при каких обстоятельствах он пропал... - Я всё понимаю, агент Бройлз. Но я должна поговорить с Юном ещё раз. Неизвестно, что убедило Филиппа: то ли жалостливый тон девушки, то ли какие-то собственные соображения. Но два дня спустя Мари всё же сидит перед тем, кого она считает убийцей Рэя. Они бы, верно, долго молчали бы, если бы время так не поджимало. Но и с чего начать беседу Мари не знает. Заранее подготовленные вопросы будто в один ком мешаются, разлепить который без посторонней помощи не представляется возможным. И, как назло, рядом нет никого, кто бы поддержал её. Девушка никому из близких так и не сказала, куда едет. Даже Конору. - Исчезновение Рэймонда Брауна не моя вина,- в конце концов, говорит доктор Юн. И внезапно для самой себя Мари понимает: он говорит правду. Хотя и смотрит по-прежнему тошнотворно жалостливо.- Я не проводил экспериментов, которые заставили бы человека исчезнуть бесследно. - А вы видели как он исчез?- глупый вопрос. Очень-очень глупый, говорящий о крайней степени отчаяния. Но не задать его Мари просто не может. - Если только краем глаза, когда меня уже в наручники заковывали. И был поражён не меньше остальных,- тихо и спокойно говорит Альтер, протирая краем тюремной футболки своё старомодное пенсне.- Фигуру агента Брауна точно свечением каким-то подёрнуло. Знаете, такое бывает, когда в двойном стекле одно отражение на другое накладывается. А потом он исчез. Почему и как, я не знаю. Спросите об этом лучше Дэвида Роберта Джонса. Мари молчит, не зная, что сказать. Не зная, как осознать полученную информацию. Все четыре года накручивания себя на один-разъединственный ответ точно в молоко канули, оставив после себя пустоту и горькое разочарование. Кто же тогда виноват в исчезновении Рэя? - Мисс Бишоп, в одном я более чем уверен,- а улыбка у Альтера в этот момент удивительно добрая.- Ваш жених жив. Я не знаю, где он и что с ним сталось, но поверьте мне, старику. Он жив. Мари может лишь скупо улыбнуться в ответ. Время их беседы подходит к концу. Пора забыть о прошлом и, наконец, отпустить свою боль. - А книжку, которую я вам дал, почитайте. Думаю, вы там найдёте те ответы, которые ищите,- на прощание говорит доктор Юн. Мари кивает, выходя прочь из комнаты. Несколькими днями позже Альтера Юна убивают. Вероятно, кто-то из ячейки "ЗФТ". Впрочем, это уже совсем не важно. Мисс Бишоп теперь терзается другими предчувствиями. Что-то назревает. Что-то большое и крайне паршивое. А на прикроватной тумбочке мирно лежит потрёпанная книжка без обложки. Вскоре знание её содержимого понадобится всему отделу "За гранью".