Сын лучшей подруги

      — Вы оба! Где были? Почему я целый день не могла дозвониться ни до кого? — как только они вошли, Юнджи встала в атакующую позу. Суа посмотрела на парня, надеясь, что он уже придумал алиби для матери, и начала снимать ботинки.       — Мы были на свидании, — пожал тот плечами, проходя внутрь, и Пак чуть не упала в попытках надеть тапочки. Увидев удивлённый взгляд подруги, она попыталась сделать лицо попроще, стараясь не показывать, что хочет убить её сына.       — Не я. То есть не он. Точнее, на свидании был он и его девушка, — пролепетала она, испепеляя взглядом Чанмина, спокойно поднимающегося по лестнице.       — Ты видела её? А третий не лишний? Почему вы меня не позвали? Кто её родители? Хорошенькая? — вопросы навалились со скоростью света, и Суа пожалела, что не придумала ничего другого, не требующего подобного любопытства.       — Онни, я так устала, — фальшиво зевнула она, пытаясь кое-как отделаться от назойливой хозяйки дома.       Та грустно опустила голову, поворачиваясь в сторону своей комнаты, что насторожило Пак. Совесть не разрешила ей проигнорировать то, что подругу что-то волновало, поэтому она быстро подошла к ней.       — Онни, всё в порядке?       — Ничего, — неуверенно ответила та, попытавшись улыбнуться уголками губ, и покачала головой. — Просто глупые мысли два дня уже забивают голову.       — Какие мысли? — поинтересовалась Суа, надеясь, что они не про их с Чанмином отношения.       — Ты моя самая близкая подруга, и я отношусь к тебе, как к родной. Мне стыдно за эти тупые мысли и догадки, — Юнджи неловко ухмыльнулась, всё не решаясь сказать всё, что кроется на душе. Её характер давно позволил бы ей выпалить свои подозрения, но это был совсем другой случай, что даже в голове она боялась озвучить их.       Суа молча смотрела на старшую, уверенная в том, что подруга обо всём догадывается, иначе поделилась бы, чтобы избавиться от внутренней ноши, которую не могут скрыть даже её глаза. Она видела в них стыд и знала, что ей неприятно подозревать лучшую подругу в совращении её сына. И Пак было больно от того, что она заставляет её чувствовать себя виноватой, хотя виновата только она сама.       — Онни, я… — лепетала женщина, решаясь рассказать всю правду, — я… Прости меня. Я себя нехорошо чувствую, лучше поднимусь к себе, — прошептала она, мысленно ругая себя за трусость и подлость.       Получив кивок подруги, она быстро направилась наверх, стараясь не разреветься по пути. Ей нужно избавиться от чувств к Чанмину, а то она потеряет всё и, в первую очередь, лучшую подругу.       — Нуна, ты чего? — спросил парень, выходящий из своей комнаты, когда Суа, поднявшись по лестнице, застыла у стенки, прислонившись к ней лбом. Он подошёл к ней и приобнял за плечи.       — Ничего, — покачала она головой, чувствуя приятную теплоту от рук парня. — Я не смогу отказаться, — прошептала она свои мысли, что насторожило его.       — От чего ты собираешься отказываться? — поинтересовался он, поворачивая женщину лицом к себе, и она прижала лоб к его груди. — Эй, ну что с тобой? Сегодня был такой замечательный день. Что его испортило?       — Реальность, Чанмин. Всё портит реальность и иллюзия того, что мы не делаем ничего подлого, — ответила она, не позволяя слезам капать.       — Не вижу ничего подлого в том, чтобы любить тебя, — проговорил он, приподнимая её голову за подбородок и легко целуя в губы.       — Завтра прилетает Ючон, — неосознанно выпалила она и хотела было уйти к себе, но парень остановил её за локоть.       — И что ты решила? — спросил Шим, требовательно смотря в её мокрые глаза.       — Я не решила ещё.       — Не понимаю, почему ты так всё усложняешь, — сказал он возмущённо, уверенный в том, что сегодняшний день помог ей окончательно убедиться в своих чувствах к нему.       — Я не усложняю, Чанмин, всё на самом деле сложно, — Суа вытерла слёзы и погладила ладонью его щёку. — Я люблю тебя, но не знаю, та ли это любовь, ради которой следует всем жертвовать.       — Мне больно от твоих слов, — еле слышно ответил парень, опустив голову. Его мечты так просто испарялись, и уверенность во всём в один момент исчезала.       — Прости меня. Я не хочу причинять тебе боль. Ты слишком невинен, и я не хочу быть причиной твоих страданий.       — Это ты прости, ведь ты причина всего, что происходит в моей жизни, — нервно буркнул он, с обидой оттолкнув её руку и направившись в свою комнату.       Он не хотел ничего слушать, ведь каждое её слово злило его, заставляя скапливаться комком в горле и еле сдерживающимися слезами. Она не может полюбить его так же, как он её, и вряд ли когда-нибудь сможет. И страх, что Суа так легко откажется от той малости, что у них было, окутывал его. Чанмин терял уверенность и боялся, что она вновь сбежит. Второго раза он не вытерпит. Сидя на своей кровати, он сжимал руками волосы, взлохмачивая их, и жалел, что так по-детски ушёл от разговора. Нужно было показать свою мужественность и веру в неё, но возраст давал о себе знать и всегда будет.       — Она считает меня мальчишкой, — бормотал он себе под нос, ложась на живот и кусая подушку, теперь злясь на самого себя. — Надо было всё-таки отвезти её в ресторан для взрослых.              Суа, лежащая на своей кровати, думала о парне, но её волновал не его возраст, а то, что он сын её лучшей подруги. Подсознательно она представляла, что было бы лучше, если он был бы простым школьником. Но даже в этом случае, всё было бы не так просто. Она рассматривала кольцо на безымянном пальце и чувствовала неприязнь к этому пальцу.       — Ты не достоин носить его, — прошептала она пальцу и хотела снять его, но не стала этого делать. — Я не должна забывать о том, что выхожу замуж за хорошего и успешного мужчину. Сколько же ты мечтала об этом, Суа?       Забавно, как резко меняются желания, накапливающиеся годами. В своё время она бросила Юнхо из-за того, что он не ценил её так, как она этого заслужила. А сейчас она подумывает о том, чтобы отказаться от идеального Ючона, который дал ей всё, ради Чанмина, который ничего не может ей дать, кроме юношеской любви.       — Он вырастет и разлюбит тебя, — говорила она сама себе, но не хотела признавать этого, неосознанно качая головой своим словам. — Он очень молод и ничего ещё не видел в этой жизни, — Суа убеждала себя в том, что будет несчастна, если останется с парнем, но это наоборот заставляло её волноваться. Ей нравились эти запретные чувства, и мысли обо всех сложностях только будоражили её кровь. Она чувствовала себя живой. Суа слишком быстро повзрослела, и сейчас ей хотелось вернуться в свои семнадцать лет, чтобы совершать глупые поступки и оправдывать их своей неопытностью.              Всю ночь проведя в размышлениях, которые не давали ей нормально спать, заставляя видеть короткие кошмары, Суа проснулась и первым делом стала собирать чемодан. Она могла бы уехать в отель, не сказав ничего Чанмину, но сердце не разрешило ей ещё раз сделать такую подлость. Войдя в комнату парня, она увидела, что он надевает школьную форму, застёгивая рубашку и безразличным взглядом смотря на пол.       — Доброе утро, малыш, — неуверенно сказала она, подходя к нему, и по давно забытой привычке стала поправлять ему воротник.       — Говорил же, не называй меня так больше, — сухо ответил он, с трудом сдерживая свою обиду на женщину. Чанмин хотел убрать её руки, завязывающие ему галстук, ведь это напоминало дни, когда она была его няней, но не смог. Он не знал, будет ли Суа ещё когда-нибудь так близка к нему.       — Чанмин, я…       — Нуна, — перебил он её, сжимая за ладони и поглаживая их большими пальцами, — сегодня понедельник. Сложный день, как понимаешь. Поэтому давай оставим всё негативное на вечер, когда я вернусь со школы, окей?       — Окей, — кивнула она, сжав губы, и вышла из комнаты, пока не испортила ему настроение тем, что переезжает в отель. Они ещё успеют поговорить, ведь убегать в Токио она пока не собирается.              За завтраком было до мурашек тихо, и Джихун чувствовал, что у всех грустные лица не из-за начала будней. Он хотел что-то сказать, чтобы атмосфера в столовой была не такой пасмурной, но Юнджи его опередила.       — Ну и когда прилетает твой жених? — поинтересовалась она. Только мысли о Ючоне не давали ей обвинить подругу в своих подозрениях. «Суа не настолько глупая, чтобы потерять такого мужчину».       — Сегодня ночью, — спокойно ответила та, пряча взгляд от парня, сидящего напротив.       Тот не стал выдавать, что кипит изнутри, продолжая есть и обращаясь к отчиму, чтобы тот передал соль.       — Ох, мне не терпится, — улыбнулась Юнджи, не скрывая своей радости. Теперь Суа не будет так много времени проводить с её сыном, тем самым заставляя её делать бессмысленные догадки. — И где вы решили остаться?       — В отеле, — всё так же без энтузиазма отвечала та, делая вид, что заинтересована в своём омлете.       — Ладно, не буду давить. Но знай, вы всегда можете остаться в нашем доме. Если что, Чанмин поспит в гостиной, чтобы не мешать вам по ночам.       — Ээ… прошу прощения? — возмутился парень, не сдержавшись, и требовательно уставился на мать, которая заметно светилась от услышанной новости. — Не собираюсь я спать на диване, а этого еб…       — Кхм-кхм, — прокашлялся Джихун и укоризненно покачал головой.       — Чанмин, ты с ним не знаком, но так негативно относишься. Уверена, Суа не собралась бы за него замуж, если бы он не был достойным мужчиной, — сказала Юнджи, надеясь, что это обычная вредность её сына.       — Да Суа сама не знает, чего хочет. Только путает всех и заставляет страдать, — прикрикнул он неосознанно, обращаясь к самой женщине, которая удивлённо смотрела на него. — На самом деле, Суа слишком эгоистична, чтобы…       — Чанмин, хватит! — громко перебил его Джихун, встав на ноги. Он не видел шокированных взглядов женщин и не знал, в чём причина такого выпада, но парень переходит границу.       — Я уже закончил, спасибо за завтрак, — ответил он и повернулся в сторону прихожей. — Поеду сегодня в школу на автобусе, можете не провожать.       — Как так… — Юнджи встала на ноги, настороженно смотря сыну в след, но мужчина остановил её, чуть покачав головой. — Суа, что это всё значит? — обратилась она к подруге, которая молча сидела, прокручивая в голове слова Чанмина.       — Юнни, не надо.        — Нет уж, я должна знать, почему мой сын злится рано утром, — всё не успокаивалась она, продолжая смотреть на Пак, медленно поднимающую на неё голову. — Я, конечно, рада, что Чанмин, проводя с тобой время, радуется, улыбается, но мне надоели ваши внезапные ссоры, которые заставляют его так раздражаться. Я даже не знаю, рада ли я твоему приезду, — устало проговорила женщина, садясь на стул, и тяжело вздохнула. — Прости, я не это хотела сказать. Он заканчивает школу, и сейчас у Чанмина такой возраст, поэтому я волнуюсь за него больше обычного.       — Ты права, онни. Я не должна так себя вести, — тихо ответила та.       — Суа, он влюблён в тебя? — неожиданно для себя спросила Юнджи. Этот вопрос слишком долго держался на языке, и она уже не могла терпеть.       — Что? — одновременно спросили Суа и Джихун. Мужчина попытался наигранно усмехнуться, а Пак лишь покачала головой.       — Нет, что за глупости, — улыбнулась она, но видела в глазах подруги недоверие. — У него есть девушка. Я просто сглупила, совершив дурацкий поступок, вот он и злится.       — Хорошо. Задам вопрос по-другому: влюблена ли ты в него? — серьёзно спросила хозяйка дома, и уже никому не было до смеха.       — Юнни, ну что за вопросы ты задаёшь, — после долгой паузы вмешался Джихун, но взгляд жены был слишком серьёзным. — Мы на работу опоздаем из-за таких глупостей.       Женщина послушно встала на ноги, так и не дождавшись ответа. Суа неуверенно кусала губы, обдумывая ответ. Она сомневалась в том, сказать правду или соврать, ведь сама не знала её.       — Нет, онни, — проговорила она, когда Юнджи выходила из столовой. — Я не влюблена в него. Он же твой сын.       — Да, он мой сын, — ответила та, не поворачивая к ней голову, и прошла в прихожую.              Весь день слова Чанмина на повторе проигрывались в голове женщины, и она готова была сойти с ума от их правдивости. Только сейчас она понимала, что ведёт себя слишком эгоистично и не только по отношению к парню. Она искала выгоду в своей любви к нему и возненавидела бы саму себя на его месте. «Он не заслуживает того, чтобы я испортила ему жизнь», — с этими мыслями Суа садилась в такси, пока водитель укладывал её чемодан в багажник. Через полчаса Чанмин вернётся со школы, и она должна была дождаться его, чтобы сказать, что не может быть с ним. Но она лишь скинула смс подруге, что съезжает в отель. Суа пыталась вспомнить Японию и все приятные воспоминания, связанные с этой страной. Это помогло бы ей вернуться на неделю назад, когда она смотрела на кольцо с радостью, а не с отвращением. Но у неё не получалось. Словно все эти четыре года заменились одной неделей в Сеуле.       Она ожидала, что Чанмин, придя домой, начнёт ей звонить и кидать смски, но он не сделал этого ни через час, ни даже через три часа после своего прихода. Она говорила себе, что не заслуживает того, чтобы он искал её, просил вернуться, хоть и желала этого, с трудом удержавшись, чтобы не позвонить ему самой. Звук открывающейся двери в номер не сразу отвлёк её от мыслей. И только увидев перед собой улыбающегося ей мужчину, она очнулась и быстро побежала, чтобы обнять его.       — Директор, — прошептала она, чувствуя себя ребёнком, который разбил коленку и искал поддержки в ком-то сильном, кто сможет наложить пластырь на рану.       — Должен сказать правду, но выглядишь устало, — произнёс он, поглаживая спину невесты. — Я же отправил тебя отдохнуть.       — Ты должен исправить это, — ответила Суа, нехотя отпуская его.       — И как же я это исправлю? Дам ещё одну неделю отпуска? — усмехнулся он, снимая куртку и подходя к шифоньеру, чтобы повесить её.       — Просто будь рядом, — проговорила женщина, неосознанно сравнивая его и Чанмина. Между ними пятнадцать лет разницы, но их главные отличия были совсем не в возрасте, а в том, как они показывали своё отношение к ней.       — Обязательно, — улыбнулся Ючон, целуя её в щёку, — только сначала приму душ. Мне даже не верится, что я в Сеуле, — рассмеялся он себе под нос, направляясь в ванную.              Суа не нравился этот номер. В нём было холодно. Точнее, в нём было не так тепло и уютно, как в доме Юнджи. И хоть она заснула в одной кровати с женихом, Суа не чувствовала того комфорта, который был в её маленькой гостевой комнате. Не прошло и суток, а она уже скучала по той семейной атмосфере дома подруги. Ведь просыпаясь в своей комнате, она знала, что в соседней комнате находится её малыш.       — Доброе утро, — услышала она, когда повернулась на бок.       Ючон пил кофе, закусывая его круассаном, и параллельно копался в нетбуке. Он жалел, что дал Суа отпуск именно во время недели моды, и надеялся, что она вернётся к работе как можно быстро.       — Что-то ты обленилась за неделю, уже девять утра, — укоризненно покачал он головой, принося ей чашку.       — Как я могла забыть о том, что ты просыпаешься в семь утра, даже когда не надо, — недовольно пробормотала она, поражаясь тому, как хорошо он выглядит даже после перелёта.       — Почему же не надо? Мы должны продуктивно провести этот день, чтобы успеть в Милан, — бодро улыбнулся он и, взяв со стола два пригласительных, помахал ими.       — А ты всё не теряешь надежды, — Суа покачала головой, почти высушив кружку.       — Я заказал столик в ресторане отеля. Пригласи подругу и её семью на ужин.       — Что? Уже? — женщина удивилась и встала на ноги. Она не думала, что день знакомства придёт так быстро.       — Суа, я понимаю, ты хочешь продлить свои сеульские каникулы, — понимающе ответил мужчина, подходя и взяв за ладони, — но через четыре недели мы с тобой поженимся, а у нас столько незавершённых дел в Га Сао. Обещаю на медовый месяц… то есть, на медовую неделю, мы опять приедем в Сеул. На денёк.       — Медовая неделя, денёк, — тихо буркнула Суа себе под нос. — Тебе не кажется, что мы слишком много работаем?       — Мы в десятке лучших домов моды Японии. Мы работаем слишком мало, раз ещё не на первом месте, — улыбнулся он, целуя в губы, и опять вернулся к нетбуке, получив отчёт Араи о лондонском показе.       — Мне придётся опять привыкать к этому, — прошептала женщина себе под нос, чувствуя, что скучает по приставучему Чанмину.              Ужин обещал быть напряжённым. Особенно потому что Шим даже не отказался прийти на него, испепеляющим взглядом смотря на Суа, которая сидела за столом. Юнджи болтала о шикарности отеля, а Джихун чувствовал себя неловко, ведь не любил такие дорогие места. Он видел волнение в глазах женщины и мог её понять. За последние два дня Чанмин был вполне тихим и мало говорил, всячески игнорируя отчима и его готовность выслушать. Теперь он не знал, чего ждать от парня.       — Простите за опоздание, важный звонок от поставщиков, — к столику подошёл элегантный мужчина, который без сомнения выглядел как арт-директор дома мода, что не могло не злить Чанмина. Он фыркнул и открыл было рот, чтобы выпалить колкость.       — Ничего, мы недолго ждали, — улыбнулась ему Юнджи, стараясь не запищать от радости, что её подруге достался такой роскошный мужчина.       — Думаю, знакомиться нет смысла, ведь мы знаем, кто есть кто, — сказал Ючон, улыбаясь в ответ, и не мог не заметить негативный взгляд со стороны парня. — Чанмин? Рад, наконец, познакомиться с тобой. Ты выглядишь… хм… намного лучше, чем я себе представлял. И даже не скажешь, что ты школьник.       — А ты вот выглядишь как напыщенный сноб, прям как я себе и представлял, — парень язвительно улыбнулся уголком рта, получив два пинка в обе ноги от женщин.       — Чанмин, он старше тебя, что за неуважение, — зашипела его мать, слишком быстро пожалев о том, что взяла сына с собой. — Вы простите, он немного устал после учебного дня.       — Всё в порядке, — усмехнулся Ючон. — Суа говорила мне об этой его черте. Сам когда-то был незрелым.       — Дяденька, вы напраши… — парень раздражался с каждым словом, но не стал договаривать, ведь был готов в любую секунду взорваться.       Он ненавидел то, как мужчина держит Суа за ладонь, словно демонстративно поглаживая её кольцо. Ему так и хотелось закричать: «Эта женщина не твоя. Она моя!», но боялся, что ей это не покажется романтичным.       Ужин проходил достаточно скучным и не только для Чанмина. Суа неинтересно было слушать своего жениха, который как всегда говорил о своей деятельности, ведь она слышала это не раз. Юнджи и Джихун были на редкость внимательны, и это был не просто знак уважения. Поэтому женщина просто молчала, стараясь улыбнуться в моментах, когда нужно. Не выдержав, она несколько раз смотрела на парня, который за целый час не поднял головы на старших, увлёкшись то едой, то своим смартфоном. На момент десерта женщина не могла уже терпеть и просто решила выйти в уборную. Оказалось не так легко сидеть напротив Шима и не думать о нём, как о мужчине.       Пройдя в сторону уборной, она свернула к балкону. Только свежий воздух мог отрезвить её разум. Она даже не думала о том, что изменила своему без пяти минут мужу. Её волновало только то, что Чанмин зол на неё.       — Эгоистка хренова, — прошептала она сама себе, подходя к перилам, и часто заморгала ярким огонькам фонтана.       — Тебя задели мои слова, какое счастье, — голос парня мурашками отозвался на её теле, и Суа только сейчас поняла, что стоит в тонком платье под февральским холодом.       Не успела она повернуться к нему, как его пиджак был накинут ей на плечи. Чанмин хотел коснуться губами её голой шее, чтобы согреть, но остановил их у уха.       — Твой директор мерзкий тип. Мне так и хочется разрисовать фломастерами его лицо, — прошептал он, заставив женщину улыбнуться.       — Они могут догадаться, что ты пошёл за мной, — быстро опомнилась она и повернулась к парню. Она и подумать не могла, как сложно находиться так близко с ним и отказываться от его тепла.       — Они меня сами выгнали, — ответил он, сжимая плечи женщины и держа дистанцию, пока есть силы. — Ну, я слишком громко говорил по телефону, мешая родителям слушать тупые истории этого придурка.       — Этот придурок очень влиятельный и может раздавить тебя двумя пальцами, — ответила Суа, которой нравился злобный ревнивый малыш.       — Поэтому ты сейчас не сидишь возле него? — тихо спросил он, смотря ей в глаза. Силы воли надолго не хватило, и он быстро поцеловал женщину, крепко прижимая к себе.       В голове повторялись слова: «Моя, всегда была моей», которые не давали ему робеть и усиливали поцелуй. Суа долго не отвечала ему, просто наслаждаясь горячими губами и крепкими руками, но она чувствовала себя слишком слабой под напором парня. Внутренний голос кричал: «Нельзя», а ладони прижимались к его щекам.       — Пак Суа, будь только со мной, — шептал он сквозь поцелуй и снова прижимался к опухшим губам.       — Пожалуйста, забудь меня, — ответила она, с трудом остановившись, и не могла смотреть ему в глаза. Опустив их вниз и рассматривая свои туфли, она еле слышно проговорила: — Я улетаю в Токио… послезавтра.       — Что?! — реакция оказалась моментальной, и выражение лица Чанмина сулило бурю. — Этот ублюдок только прилетел и уже забирает тебя у меня?       — Чанмин, он не может забрать меня у тебя. Ведь я его невеста, не твоя, — Суа старалась звучать успокаивающе. Ей не нужно внимание всего отеля. Она жалела, что сказала ему об этом, но понимала, что должна была. Нужно быть честной, хотя бы сейчас.       Парень ходил из стороны в сторону, заставляя Пак делать догадки о том, что он думает. Несколько раз он пинал каменные перила и иногда бормотал тихие ругательства. Становилось прохладно, и Суа знала, что их отсутствие уже заметили. Не успела она сказать что-то, как Чанмин быстрыми шагами приблизился к ней, пристально смотря ей в глаза.       — Суа, пожалуйста, скажи мне правду разок, — сказал он. Его голос был вполне спокойным, хоть он и делал частые вдохи. — Ты уедешь, выйдешь замуж, и обещаю, что, даже когда я поступлю в Йойоги, я не буду мешать твоему счастью. Только взамен я прошу одно — скажи мне сейчас правду, — говорил он, нежно поглаживая её щёку. Женщина сглотнула слюну и кивнула, ведь он выглядел как никогда зрелым. — Если бы не было Ючона, не было мамы, не был бы я школьником…       — Чан…       — Если, — громко повторил он, не давая ей вставить слово. — Ты бы была со мной?       Суа недолго смотрела в его глаза, полные надежды. Она знала ответ, но думала, сказать ему правду или соврать, чтобы он не жил с сожалениями а-ля «в другом месте, в другой жизни». Парень требовал честности, и она просто не могла ему соврать, ведь, скорей всего, его обещание далось ему нелегко.       — Да, я была бы с тобой, — ответила она, и этого ответа было достаточно для того, чтобы Чанмин резко схватил её за руку и потащил в сторону ресторана. Пиджак спал с её плеч, и она даже не успела обернуться назад.       — Чанмин, Чанмин, — звала она его, но слышала лишь еле слышное «Прости». — Что ты делаешь? — Суа знала, что он ведёт её к их столику, и не понимала, причём тут его вопрос и за что он просит прощение.       Дойдя до столика, за которым смеялась Юнджи, а Ючон с улыбкой что-то говорил, пока Джихун исподтишка писал пасынку смску, что его долго нет. Увидев парня, сжимающего Суа за запястье, которая выглядела не менее шокированной, они вопросительно посмотрели на них.       — Я люблю эту женщину, — выпалил он сразу же, заставив свою мать выплюнуть вино обратно в бокал, — и у нас был секс, — добавил он, привлекая внимания других посетителей ресторана.       За их столиком повисла тишина, и Суа могла лишь качать головой, освобождая от хватки ладонь, которой она сильно ударила его по щеке.       — Ты соврал мне, — неосознанно прошептала она, хотя собиралась отрицать его слова.       — Суа, это шутка такая? — услышала она дрожащий голос подруги, медленно встающей с места, голова немного кружилась, поэтому Джихун подхватил её до того, как она упала обратно. — Что это значит?       — Уверен, он пошутил, — сказал мужчина, разочарованно смотря на парня, который жалел о своих последних словах, но был рад, что признался перед всеми. Даже если Суа это не совсем понравилось.       — Что-то с трудом верится, что это шутка, — тихо сказал Ючон и осушил свой бокал.       Он не был ревнивым мужчиной, но то, что его невеста остыла к нему за неделю из-за какого-то школьника, задевало его самолюбие. Ему было важно держать лицо, ведь он годами создавал себя имя. Но даже внимание всего отеля не остановило его, чтобы встать и ударить кулаком парня, который от неожиданности упал на пол.       — Ючон! — крикнула Суа, встав перед женихом, поглаживающий покрасневший кулак. Он был не из тех людей, кто любит применять силу, и это пугало женщину. Ючон был по-настоящему зол.       — Я разочарован, Суа, — сказал он. — Не думаю, что это всё неправда, такими словами не бросаются, даже подобные глупцы.       — Кто-нибудь, объяснитесь, чёрт вас дери, — прикрикнула Юнджи, подбежавшая к сыну и вытирая платком его окровавленную губу.       — Я люблю твою подругу, мама, — ответил Чанмин, желая дать мужчине сдачу, и уже вставал с места, но мать не разрешила ему сделать этого, ударяя его своими слабыми шлепками и кидая маты.       -Юнни, Юнни, — Джихун быстро подбежал к жене, чтобы остановить её и поднять на ноги. Но женщина не могла успокоиться и быстрыми шагами подошла к подруге, требовательно посмотрев на неё.       — Ты трахалась с моим сыном? — спросила она, игнорируя официанта, который требовал их покинуть ресторан, и не замечала Ючона, сжимающего второй кулак.       — Онни, я…       — Да или нет?! — кричала Юнджи, глазами прося её ответить отрицательно.       — Да, — ответила та, совсем не слыша собственный голос.       Пощёчина сразу обожгла её кожу, и слёзы потекли по щёкам.       — Пожалуйста, онни, прости меня… — лепетала Суа, пока подруга делала частые вздохи ртом.       — Я не хочу больше видеть тебя. Спасибо за ужин, — ответила она и направилась к выходу из ресторана.       Суа посмотрела на её мужа, помогающего Чанмину. Она встретилась с ним взглядом, увидев в них облегчение, и хотела подойти, чтобы пнуть его самой, но Ючон схватил её за локоть, покачав головой.       — Я смогу забыть этот ужин, только потому что все подготовки уже сделаны. Но сейчас ты видишь его в последний раз, — угрожающе тихо сказал он и оставил её стоять в сомнениях. Мини-бара ему будет мало, нужно залить разочарование с помощью соджу.       — Джихун, — женщина подошла к мужчине, глазами умоляя сказать что-нибудь хорошее, но тот лишь сжал губы.       — Я постараюсь убе…       — Мама простит нас, я обещаю, — ответил вместо него Чанмин и хотел взять её за руку, но она отошла назад.       — Не подходи ко мне. Ты испортил всё. И кто тут эгоист, а? Если тебе нечего терять, то я из-за тебя потеряла лучшую подругу и чуть не потеряла жениха! — крикнула она, пока слёзы без остановки лились, ослепляя её.       — В смысле, чуть? — непонимающе переспросил парень и сделал шаг вперёд, чувствуя неприятный привкус крови.       — Просто исчезни из моей жизни, — прошептала она и быстрыми шагами прошла к лифтам.       — Суа! — крикнул он ей вслед, но не смог побежать за ней, так как отчим крепко держал его. — Отпусти, я должен догнать её.       — Ты сделаешь только хуже, — покачал он головой. — Хотя, хуже уже некуда, — добавил он себе под нос, с трудом удерживая рвущегося на свободу парня, который смотрел, как женщина заходит в кабинку лифта, надеясь, что она обернётся, пока дверцы не закроются.       — Я не для этого рассказал всю правду, — всё не унимался он, следя за тем, на какой этаж поднимается лифт. — Джихун, она хочет быть со мной, она сама мне это сказала. Поверь мне!       — Я верю тебе, сын, но ты не можешь портить её жизнь, — успокаивал его мужчина, пытаясь оттащить его к выходу. Он волновался за жену, надеясь, что она взяла такси и удачно добралась до дома. Ему ещё предстоит сложная ночь, и Юнджи, скорей всего, догадается, что он всё знал.       — Суа запуталась, и я помог ей определиться.       — Да, теперь она определилась, что презирает тебя, — покачал он головой, и парень безнадёжно сдался, всё оборачиваясь к лифту.       Здравый смысл, наконец, сказал ему, что он совершил глупость и сейчас он вряд ли сможет её исправить. Пообещав себе, что завтра утром он вместо школы придёт в отель, он послушался отчима и сел в машину.