Сын лучшей подруги

      Юнджи была приятно удивлена тому, что её сын не сломал ничего и даже не разбил. А то, как он смотрел на свою новую няньку, с долей страха и послушания, заставили её сомневаться в методах воспитания. Вряд ли у такой молодой девушки есть дети и опыт в воспитании.       — Скажи честно, Суа, ты накачала его наркотиками? — шепнула она, пока они пили чай на кухне. — Я знаю, сейчас подростки любят побаловаться таким. Я сама до беременности часто…       — Вы что? — удивлённо расширила глаза девушка, хотя решила запомнить этот способ на самый крайний случай. — Ваш мальчик большой фанат еды. Стоит просто пригрозить ему, что он останется без ужина — и он в вашем подчинении, — довольно улыбнулась она, посмотрев, как мальчик лежит на ковре в гостиной и что-то рисует.       — Я явно ничего не понимаю в воспитании, — вздохнула Юнджи и улыбнулась девушке уголками губ. — Знаешь, а я ведь родила Чанмина, когда была в твоём возрасте. Мой отец очень богатый человек, и, само собой, у него авторитет и идеальная репутация. А я и мой ребёнок, отец которого поджал хвосты и уехал в другую страну, могли бы испортить труд моего отца. И его можно понять. С семнадцати лет мне приходится жить одной, хоть и на деньги родителей. Я работаю в компании отца, но никто не знает, что у меня шестилетний дьяволёнок. А по выходным я хожу на свидания, ведь растить мальчика без отца очень сложно, да и я не хочу, чтобы он из-за этого страдал. Он целыми днями смотрит фильмы на дисках, которые ему дарит его дедушка. Но у Чанмина такой возраст, когда он должен играть в машинки вместе с другими детьми. Даже не знаю, что с ним будет в следующем году, когда он пойдёт в школу. Мать часто ругает меня, что я должна была отказаться от него. Но когда я смотрю на своего малыша, я и думать не могу о том, что его у меня не было бы, — Юнджи улыбнулась, вытирая пальцами слёзы, и посмотрела на Чанмина, который, увидев её улыбку, помахал ей карандашом и продолжил рисовать.       Суа завороженно смотрела на неё и внимательно слушала. Она и не ожидала такого откровения на второй день своей работы. И после услышанного ей захотелось сделать всё, чтобы помочь этой девушке, ведь она понимала её. Понимала, что такое отказаться от своей семьи ради любви, хоть и любовь у них разная.       — Онни, позвольте мне стать другом для вашего сына! — девушка встала на ноги и поклонилась своей работодательнице, официально дав обещание, что будет не просто нянькой для её сына.       — Я даже тебе жалование повышу, — отшутилась Юнджи, вытерев все слёзы.              Через год       Кто же мог знать, что в такой важный день в жизни мальчика, он будет спать словно мёртвый.       — Опять смотрел свои фильмы до утра?! — крикнула во весь голос Суа, что сразу же разбудило Чанмина, но он не потрудился даже потереть глаза ото сна и просто поёрзал в постели. — А ну быстро встал!       — Аджума, не кричи, — мямлил мальчик и спрятал голову под подушку, чтобы лучи солнца не падали в глаза и чтобы не слышать крик своей назойливой няньки. После такого «будильника» он уже полностью проснулся, но Суа не должна была об этом знать.       — Эй! — продолжала она кричать, в который раз разозлившись за обращение «аджума».       «За целый год могла бы привыкнуть, что нуной он меня не назовёт», — сдавался внутренний голос, но сейчас была проблема поважней.       — Ты опаздываешь в школу в свой первый день!       Она решила прибегнуть к более жёстким мерам и просто скинула с него одеяло, оставив мальчика мёрзнуть в тонкой пижаме под лёгким осенним ветром, дувшим из открытого окна.       — Закрой окно, аджума! — захныкал он, пытаясь найти рукой одеяло, не высовывая при этом головы из-под подушки.       — Я проветриваю комнату. Ты из неё совсем не выходишь, говном уже воняет.       — Мааааам! Аджума говорит нехорошие слова! Тысяча вон в копилку! — крикнул Чанмин, радостно высовывая голову из подушки.       — Вижу, ты проснулся, — показалась голова Юнджи из-за двери, которая улыбнулась уголками губ и отпила из чашки кофе. — Сегодня трудный день, поэтому, Суа, можешь ругаться бесплатно, — сказала она и убежала на кухню, чтобы не видеть, как её сын будет умолять её с просьбами не идти в школу. Уж слишком она мягкосердечная мать, может и не отпустить.       — Онни лучшая, — хитро улыбнулась няня и вернулась к мальчику, который растерянно смотрел на неё, ведь теперь не отделаться тем, что он хочет спать. — Если через пять минут не умоешься, завтрака сегодня не жди.       — Аджума, мне давно семь, таким меня не напугаешь, — он показал ей язык и начал прыгать на кровати, что его нянька ненавидела больше всего.       — Как же легко ты забыл ужин, который не получил на прошлой неделе за изрисованные новые тетрадки для школы, — укоризненно покачала она головой, скрестив руки на груди, и старалась не нервничать из-за помятого постельного белья, надеясь, что пружины матраса когда-нибудь продырявят этому мальчику задницу, чтобы тот больше даже не представлял, как прыгает на нём.       — Уже одеваюсь, — резко остановился он и послушно направился в ванную, так как желудок очень громко заурчал, требуя завтрака.       В первые дни, когда Суа только пришла в их семью, он не верил её угрозам, хоть и слушался. И однажды, проверив, насколько она держит слово и, разрисовав фломастером стену рожицами, он был наказан, лишившись не только обеда, но и ужина. И даже мама в этой ситуации не помогла, оставив его на попечении няньки.       — Хороший мальчик, — произнесла она, вытаскивая из шкафа проглаженную ещё вечером школьную форму. — Ты всё помнишь, да? — позвала она его, и он глухо хмыкнул из ванной, которая была рядом с его комнатой. — Возьмёшь цветы и отдашь своей учительнице. Букет не мнёшь и на улице не бросаешь, слышал меня?       — Слышал, — недовольно пробормотал он себе под нос, чистя зубы, и удивлялся тому, как быстро она просекла его будущую пакость.       — Теперь ты стал большим и должен слушаться свою учительницу. Окей, малыш? — Суа протянула ладонь, когда он вышел из ванной.       — Окей, — Чанмин ответил ей, ударив своей ладонью по её протянутой, и принялся снимать пижаму. — Аджума, а ты помнишь про своё обещание, если я буду хорошо учиться в первом классе?       — Про какое? — переспросила она, пытаясь помочь ему снять штаны.       — Ты уже забыла! — недовольно затопал он ногами по полу, полностью стянув с себя пижамные штаны.       — Да помню я, — рассмеялась она. — Тебя так легко разозлить, ну ребёнок же, — потянула она за его уши и натянула на мальчика неудобную рубашку, которую он так и хотел разрисовать своим любимым фломастером, чтобы больше никогда не надевать. — За каждую пятёрку в день, я один час буду давать тебе уроки рисования.       — Не хочу в школу, — внезапно прошептал Чанмин, опустив голову и смотря, как няня застёгивает пуговицы рубашки. — Не хочу сидеть с другими детьми.       — Но тебе надо. А то вырастешь чмом, — улыбнулась она, зная, что это подбодрит мальчика.       — Тысяча вон! — крикнул он, нахмурив брови.       — Сегодня можно, — показала она язык, пародируя его.       — Я не вырасту чмом! — топнул он ногой. — Быстро одевай меня, я опаздываю!       — Окей-окей, не приказывай мне тут, — рассмеялась она, снова дёргая его за уши и осознавая, что будет скучать по нему, пока он будет в школе, ведь почти год чуть ли не каждый день она проводила время с Чанмином и его матерью.              — Суа, не уходи, — просила Юнджи. Они уже два часа сидели в кафе, полтора из которых она плакала, боясь за сына в его первый день в школе.       — Я должна, онни, — выдавила та из себя улыбку, прекрасно понимая, почему Юнджи хочет, чтобы та осталась.       — Ничего ты не должна. Меня порядком достал твой Юнхо! Грубый, незаботливый и вообще не ценит тебя! — злилась подруга, совсем забыв о том, ещё полчаса назад волновалась о сыне. — Брось его и переезжай ко мне. Чанмин только обрадуется, хоть и не покажет этого. Он сильно привязался к тебе.       — Мне очень приятно, онни. Я так рада, что вы у меня есть, но я люблю Юнхо, — пробормотала она, грустно опустив глаза, и, в последний раз улыбнувшись подруге, встала на ноги.       Совсем недавно ей исполнилось восемнадцать, а она поняла, что нельзя жить за счёт своего парня, который из-за своих тренировок всё реже и реже обращает на неё внимания, иногда даже не ночуя дома без предупреждения. И каждая попытка поговорить об этом заканчивалась сильной ссорой и примирительным сексом, после которого она утешала себя мыслью, что он тоже её любит, иначе бы давно бросил. И чтобы меньше ссориться с Юнхо, Суа часто оставалась с Чанмином, хоть как-то скрашивая свои будни.       — Детка, ты сегодня рано, — услышала она голос парня, войдя в квартиру, и удивлённо застыла на месте.       — Оппа? Ты не на тренировке? — спросил она, подозрительно сузив глаза.       В голову лезли мысли о том, что она спалила его за изменой в их же квартире, ведь он даже не запомнил то, что она будет дома раньше обычного.       — А ты хотела бы, чтобы я торчал на них целыми днями? — улыбнулся он, прижимаясь к ней и обнимая за талию, даря лёгкий поцелуй.       «Он в хорошем настроении, что такое?» — всё не успокаивалась она.       — Ах, я забыл. Твой мелкий же в школу пошёл, — неожиданно выдал он, всё не выпуская девушку из объятий и кружась с ней по комнате под музыку, глухо доносившуюся из комнаты.       — Ты что-то скрываешь? — не выдержала Суа и спросила в лоб. Он был чересчур подозрительным.       — Я скрываю сюрприз для тебя, — сразу же ответил парень. — Чёрт, я не выдержал!       — Сюрприз? — переспросила девушка и быстро выпуталась из его объятий. — Едем в больницу. Сколько же раз тебя по голове мячом ударяли?       — Эй, не шути так. Да, я давно не делал тебе сюрпризов, — с наигранной обидой ответил он, пытаясь снова заковать её в свои объятия, но Суа всё равно сторонилась.       Она не стала ждать и быстрыми шагами направилась в их спальню, ожидая увидеть там неожиданный «сюрприз» в качестве другой девушки. Но кроме ноутбука, из которого и исходила музыка, ничего подозрительного она не увидела. «Спряталась в шкафу? О боже, я схожу с ума»       — Скажи честно, ты мне изменяешь? — требовательно спросила она, когда Юнхо зашёл за ней в комнату и этот вопрос заставил его громко рассмеяться.       Девушка не понимала, над ней ли он смеётся или над её словами, но когда он крепко обнял её, прошептав на ухо «Я люблю тебя», то быстро растаяла в его объятиях.       — Моя маленькая ревнивица, — продолжал он смеяться и крепко поцеловал её, медленно и смачно, посасывая каждую губу так, словно в первый раз.       — Я не маленькая, — пробормотала она, стыдливо опустив глаза и понимая, что слишком погорячилась со своими подозрениями.       — Но ревнивица, — ответил Юнхо, проведя пальцами по её щеке. Посмотрев ей в глаза с особой нежностью, он продолжил: — Сюрприз в том, что я договорился о твоей практике в ателье у дизайнера Ко Квона.       — Ч-ч-что? — заикалась девушка и отошла назад, пытаясь переварить услышанное. Практика, ателье, Ко Квон. Это же не сон?       — Совсем не разбираюсь в дизайнерах, но вроде бы этот Кво Кон, или как там его, крутой чувак. И им понравились твои эскизы.       — Мои э-э-эскизы?       — Да, я послал им твои работы, — видя непонятную реакцию своей девушки, Юнхо не мог понять, правильно ли он всё сделал, поэтому каждое своё слово произносил он неуверенно.       — И они им п-п-понравились? — слёзы медленно скапливались у краев глаз, и Суа уже без слов бросилась на шею Юнхо, обхватывая ногами его торс и целуя каждый сантиметр его лица. — Оппа, ты придурок и ублюдок. Я думала, ты меня совсем не любишь. А тут такой сюрприз. О Боже, сам Ко Квон! Аааа! Как же я тебя обожаю!       Парень довольно улыбался, подхватив её и подставляя своё лицо под поцелуи, облегчённо выдохнув, что сделал всё правильно. Месяц тренировок в профессиональной команде по бейсболу дали своё, и он смог через знакомых друзей членов его команды отправить работы Суа, хоть и сам ничего не понимал в них.              Три года спустя       Звонки, звонки, звонки. Словно все договорились позвонить в одну и ту же минуту, чтобы свести Суа с ума, пытающуюся незаметно зашить дырку, откуда-то появившуюся на платье, которое уже завтра будут демонстрировать на дефиле. Один из звонков доносился с мобильного, и, даже не смотря на экран, девушка знала, кто ей звонит.       — Ну нет уж, я знаю, он пытается меня довести, — бормотала она себе по нос, чуть не проглотив иголку, которую держала меж зубами. — Твою ж мать! — крикнула она на всю комнату, но никто бы её не услышал, ведь был час ночи. В ателье была только она.       За три года работы ей так и не удалось перерасти из «стажёра» хотя бы в ассистента, хоть она и выполняла все задания, которые должен делать ассистент, а может и больше. «Я не буду жаловаться, ведь это сам Ко Квон, я не буду жаловаться», — повторяла она себе, забрасывая матом каждого, кто звонит в такое время в пустое ателье. Все ушли отдыхать, ведь завтра большой день, а ошибки должна исправлять Суа. Онни давно пытается уговорить её уволиться с этой неблагодарной работы, а Юнхо наоборот, говорит, что чтобы добиться успехов, нужно «немного погорбатиться уборщиком мячей», сравнивая её практику в ателье со своими тренировками в бейсболе.       — Алло!!! — выкрикнула она в трубку со всей злостью, скопившуюся за последние месяцы подготовки к дефиле.       — Аджума, совсем постарела уже, чего орёшь! — услышала она в ответ крик не хуже своего. — И даже звонков моих не слышит.       — Ты маленький засранец, какого хрена звонишь в час ночи? — проскрежетала она сквозь зубы, ломая пальцами тонкую иголку.       — Так, две тысячи вон плюс ещё две за моральную компенсацию. И не пытайся отвертеться, мой новый смартфон записывает все мои разговоры, — довольно похихикал Чанмин, зная, как его няню злит, когда он требует с неё денег за мат, хоть он совсем не нуждается в них. Мать даёт ему хорошие карманные.       — Пять за арифметику, садись, молодец! — крикнула она и хотела уже положить трубку.       — Подожди-подожди, аджума!       — Чего тебе? Иди спи, у тебя школа утром.       — Почему ты не пришла сегодня? Я получил самый высокий балл за контрольную, — соврал он. В последние дни она редко навещала его, и Чанмин подумывал, что уж слишком хорошо себя ведёт, раз его «надзиратель» перестала к нему приходить.       — Малыш, ты же знаешь, мне приходится много работать, чтобы начальство…       — Брось эту работу, Суа, — прошептал мальчик, и девушка удивлённо раскрыла рот, ведь впервые слышала, чтобы он звал её по имени. — Маме тоже не нравится, что ты так много работаешь там. Мы скучаем.       — Чанмин, это временно, поверь. Завтра дефиле, и я жду повышения, если оно пройдёт на отлично. А на отлично оно пройдёт, если ты не будешь сейчас мне мешать и пойдёшь спать. Дети должны спать в такое время.       — Я не дети! — недовольно прикрикнул мальчик, показав язык трубке, и Суа глухо рассмеялась.       — Спокойной ночи, малыш.       — Не малыш я, — ответил он и бросил трубку, тяжело вздохнув.