Эмпат

— Попробуй позже, — тихий шепот сейчас кажется оглушающим криком. Он на взводе. Его тело на грани сил и возможностей. Рухнуть бы на пол и забыть всё как страшный кошмар. Но ему не было края. — Нет, — выдохнул он, снова хватаясь за чужие руки, сжимая их так крепко, словно они могли удержать от падения в пропасть. Секунды шли бесконечным потоком, сбиваясь в ком из противного тиканья. Будто старые часы, сбившиеся с неспешного темпа. Тик-так, тик-так. С бешеной скоростью. Оглушая изнутри. Дэхен, не сводя взгляда, смотрел на него, кривясь от нестерпимого желания прекратить пытку. Битый час боролся, не позволяя себе остановиться. Он должен. Они должны. Но все равно слова вырываются из горла, как раненые птицы. Потому что шепот не мог улететь далеко. Не мог долететь до пункта назначения. Снова резкий вдох, кожу обожгло прохладой воздуха, когда Ёнджэ убрал ладони, спрятав их за спину. Он едва не упал спиной на пол — так резко отстранился. Дэхен видел, как распухли его губы — Ёнджэ упорно кусал их, морщась от боли, как покраснели от усталости его глаза — он с силой жмурился, до слез, появлявшихся в уголках глаз. — Ты считаешь? — спросил Ёнджэ, подняв на Дэхена покрасневший взгляд. — Сорок? — неуверенно ответил Дэхен, поджав губы. Он считал, но… когда взгляд падал на бледное лицо Ёнджэ и закушенные губы, Чон сбивался со счета. Он старался, но сбивался. Все равно. — Сорок, — кивнул Ёнджэ, выдавив слабое подобие улыбки. — Мне кажется, на сегодня хватит. Почти десять секунд, не слишком ли много за один день? Сколько ты достиг за два года? — насел Дэхен более решительно, вкладывая в свои слова весь здравый смысл, который у него еще остался по прошествии дня. — Я не могу больше на это смотреть. Ёнджэ уставился на Дэхена с задумчивым видом. Отвел взгляд, опустив голову. — Десять секунд за месяц. Я смог сделать это за месяц. — Слишком быстро, — воспротивился Дэхен, но все же неуверенно. — Так и нужно, — сказал Ёнджэ, прикрывая глаза. Дэхен только тихо выдохнул, замечая, насколько выделяются синяки под его глазами. Он и сам устал за этот день — нельзя было сказать, что все эти прикосновения проходили для него бесследно. Он был вымотан, силы словно высосали из него через огромную трубочку, вставленную в мозг. Руки горели огнем от каждого его прикосновения. Ёнджэ то опалял их холодом, то обжигал огнем. И всё это происходило так часто, что, казалось, до ожогов было недалеко. — Ты даже больше не вздрагиваешь. Отдохни, пожалуйста, — голос снова сел до шепота. Дэхен прочистил горло, пытаясь вернуть себе голос. Но он прекрасно понимал, что не горло всему виной. Ему сложно решиться. Ведь он сам предложил. А теперь отступает. Они не могут отступить. Но им нужен отдых. — Хорошо, — шепнул в ответ Ёнджэ, сдаваясь. Глаза закрывались. Голова раскалывалась на части от боли. — Я расстелю твою постель, — проговорил Дэхен, выдыхая в облегчении. Быстро поднялся с пола, оставляя парня одного в гостиной. Пошатываясь, добрался до лестницы, взбираясь наверх, перескакивая через ступеньку из последних сил. Они провели весь день в гостиной, практически не отвлекаясь на еду и отдых. Дэхену казалось, что за всю свою жизнь он никого не держал за руки так много. Вообще ни к кому не притрагивался так много. Он сдернул с постели покрывало, тут же одергивая себя. Скомкал покрывало, бросая на пол. Сжал ладони в кулаки, морщась от боли. Складывалось ощущение, что он просто окунал руки в кипяток. Весь день. В ледяную воду. Снова в кипяток. Разжав руки, он уставился на ладони хмурым взглядом. Красные. Не дотронуться без боли. — Это я? Дэхен дернулся, разворачиваясь на голос, донесшийся откуда-то сбоку. Ёнджэ настороженно всматривался в его глаза, указывая пальцами на алые ладони Дэхена, которые тот тут же спрятал за спиной. — Нет, я обжегся, — сказал Чон, отводя взгляд. — Ложись спать. Завтра продолжим, — добавил он, ретируясь к выходу из комнаты. — А как же твоя работа? — Ёнджэ остановил его своим вопросом, едва тот достиг порога. — Не волнуйся об этом, — ответил Чон, сразу же спешно скрываясь в своей комнате. Прикрыв дверь, он прислонился к ней спиной, снова вглядываясь в свои ладони. Странное чувство. Неописуемое. Непонятное. Голова шла кругом. Когда он прикасался к Ёнджэ, что-то происходило. Всегда. Сильнее или слабее, но это чувство появлялось всегда. Будто щекотка, оно царапало вены, разрывая тонкие стенки. В этом мало приятного. И эта боль… он словно чувствовал его боль. Дэхен уснул практически сразу, едва голова коснулась подушки. Сил не оставалось даже на мысли. Наутро у него было слишком много планов.

***

С самого утра на сердце было неспокойно. Николь металась из угла в угол, нерешительно поглядывая то на дверь кабинета, то на телефон. Ни дверь не отворялась, ни телефон не звонил. Глухо. Тихо. Пусто. Она то и дело пыталась хоть что-то уловить своим чутьем, но и тут было глухо, как под водой. Словно ее засунули в аквариум. Но на душе все равно было неспокойно. Что-то должно было приключиться в это безмятежное утро. Слишком активны были ее безэмоциональные коллеги. Психанув, Николь растворила дверь, застывая на пороге своего кабинета. Сделала несколько шагов, оказываясь в просторном помещении, обставленном столами с компьютерами на них. Они бегали туда-сюда. Агенты. Все. Никто не сидел на месте. Так бывает, когда… опасный преступник, скрывающийся на воле, попадается. Попадается и начинает барахтаться, пытаясь выбраться. И его ловят. Это сопровождается вот такой суетой. Сердце Николь пропустило удар, едва слух различил в шуме знакомое имя. — Его не нашли, — негромкий голос не застал врасплох, принеся лишь облегчение, которое продлилось не дольше пары секунд. Боковое зрение уловило очертания чужого лица. Короткие каштановые волосы были зачесаны назад, выбивающиеся прядки заправлены за ухо. — Тогда к чему эта суматоха? — спросила Николь, хмурясь от подозрения. — Весь отдел стоит на ушах, словно потеряли серийного убийцу. — Ты же знаешь, что если Ёнджэ поддастся эмоциям, мы получим проблему куда большую, чем какой-то серийный убийца, — Элис повернулась лицом к Николь, вынуждая и ее обратить на себя внимание. — Они объявили его в розыск как сбежавшего преступника. Подключили даже киберотдел. Его найдут за пару дней. Максимум. Николь несдержанно выдохнула, чувствуя, как сердце устремляется вскачь. Кровь отлила от лица, выдавая всё ее волнение. — Ты ничего не можешь сделать. Тебе больше не верят. Как и мне, — проговорила Элис, приподняв уголки губ в неловкой улыбке. — Сейчас его судьба в руках Кенди Купер и ее нового напарника из Вашингтона. Это его старания. Элис глубоко вздохнула, мимолетно оглядывая офис. — Готовься встречать сына. Напоследок смерив девушку долгим взглядом, она ушла, оставляя ее наедине с собственными переживаниями. Николь, пошатнувшись, повернулась лицом к офису, внимательно разглядывая каждого находящегося здесь человека. Взгляд остановился на том самом новичке из Вашингтона. Светлые волосы, острые черты лица. Чем-то он напоминал ей англичанина. Типичные черты. Только манеры отнюдь не английские. Да и возрастом на вид не дотягивает. Парень в этот момент обернулся, по несчастливой случайности сталкиваясь взглядом с Николь. Ухмыльнулся, растянув губы в до ужаса идиотской наглой улыбке. Николь сделала шаг назад, пятясь к своему кабинету. Она не могла совладать со своими эмоциями. Сейчас ей совершенно не удавалось это сделать. Сейчас она была абсолютно бессильна.

***

Моргнув несколько раз, Дэхен зевнул, сонливо забрался на водительское кресло, заводя машину, и медленно выехал со двора дома. На часах едва перевалило за шесть утра, рассвет только занимался, а ему предстояло разобраться со всеми делами, прежде чем увезти Ёнджэ из города. Он пока не знал, куда они могли бы поехать, но пара идей таки было, одной из которых он, скорее всего, и воспользуется. Он неспешно ехал в сторону больницы, оставив позади дом, а вскоре и весь остров, проезжая мост и оказываясь на Манхэттене. В городе всё было по-прежнему. За два дня не изменилось абсолютно ничего. Торопливый ритм здешней жизни волей-неволей заставлял ускориться любого, кому некуда торопиться. Но у Дэхена были дела, поэтому он прибавил газу, сворачивая в нужный район. Добравшись до больницы, он взбежал по ступенькам, оказываясь в холле. Его встретила приветливой улыбкой дежурный ординатор. Махнув ей в знак приветствия, Чон сразу же пошел в свой кабинет, планируя забрать личные вещи, которые ему могли понадобиться в дороге. Останется только известить начальство и написать заявление на отпуск. В конце концов, он не брал его еще ни разу за всё время, что работал здесь. Пришло время воспользоваться заработанными отгулами. Поднявшись на самый верхний этаж, Дэхен направился прямо к начальству, держа в руке уже написанное заявление. — О, Дэхен. — Услышав своё имя, Дэхен остановился, встречаясь взглядом с Томасом. Тот шел ему навстречу, но, увидев, притормозил. — Ты куда-то спешишь? — Да, — кивнул Дэхен, возобновляя шаг. Томас развернулся вслед за ним, видимо, планируя еще какой-то разговор. — В городе происходит что-то непонятное. Ты уже видел? — спросил Томас, идя бок о бок с Дэхеном. — Нет. Я уезжал из города. Что случилось? — Чон нахмурился, мысленно уже представляя, как в его отсутствие Ёнджэ находят и забирают в ФБР. Эта мысль больно ударила по сознанию, едва не выкидывая его из игры. — Полиция, ФБР… все ловят какого-то парня. Его фото даже в больнице развесили. На входе. Не видел? — проговорил Томас негодующе. — Я спрашивал у жены, но она молчит, отговариваясь, мол, это не твое дело. А я ведь просто переживаю за нее. Ведь именно она занимается этим делом. Я уже и забыл, как она выглядит, — продолжал тараторить Томас, уже переходя на возмущенный тон. Дэхен, услышав о парне, застыл посреди коридора, вперив взгляд куда-то в стену. Слова доносились смутно, будто сквозь толщу воды, — …появляется дома под утро и снова уходит. Кстати ты что-то хотел спросить у Кенди. Все еще нужно? — А? — Дэхен очнулся от своих мыслей, уставившись на Томаса. Тот дернул бровями, ожидая ответа. — А, нет… Я справился сам. — Как знаешь, — Купер пожал плечами, вздохнув. — Прости, мне нужно спешить, — Дэхен извиняюще улыбнулся, расходясь с Томасом в коридоре и снова направляясь к главе отделения. Если всё это — правда и Ёнджэ действительно превратили в беглого преступника, то у них почти не осталось шанса на побег. Если дело дошло до таких мер — его найдут. И Дэхен не сможет помочь. Подойдя к двери кабинета, Чон остановился, обхватив ручку пальцами. Он не сможет ему помочь. И снова всё вернется на старые места. Еще одного побега они не допустят. Придется рискнуть всем, чтобы спасти его, если Ёнджэ схватят. Абсолютно всем. В том числе и собственной свободой. Уже через полчаса Дэхен спускался на лифте на первый этаж, собираясь доделать все оставшиеся дела. Он собирался увезти его из города сегодня. И он это сделает. Вспомнив о словах Томаса, он притормозил у выхода, отыскивая взглядом фотографии. Та самая фотография, которую ему показывал один из агентов некоторое время назад, когда Дэхен еще не знал о Ёнджэ ровным счетом ничего. Та самая, где тот на несколько лет моложе. Только увеличена и украшена незамысловатой подписью: «Разыскивается за нарушение закона». А ниже номер телефона полиции и просьба сообщить для всех, кто его видел. Глубоко выдохнув, Дэхен огляделся, подмечая краем взгляда и самих агентов. Скрываться те не умели совершенно. Их костюмы и безэмоциональный вид всегда выдавали в них служителей закона. Стараясь не вызывать подозрений, Дэхен покачал головой, притворно негодуя по поводу современной преступности. Перехватил небольшую коробку с вещами в одну руку, доставая из кармана ключи от машины и направляясь к парковке. Прошел мимо агентов, сдерживая себя, чтобы не оглянуться. Дошел до машины, кладя коробку на заднее сидение, сам же уселся за водительское, тут же трогаясь с места в сторону ближайшего торгового центра. Волнение разрасталось внутри всё больше. Что с ним случится, если Ёнджэ найдут? Что он будет делать, если его потеряет?

***

Николь подошла к кофемашине, стоящей на столе в небольшом закутке, именуемом в офисе «кухней». Подставила чашку, включила аппарат. Он тихо загудел, готовя ароматный напиток. Уперев ладони в край стола, она согнула ногу в колене, нервно постукивая носком туфли о плитку пола. Пальцы с ухоженными короткими ногтями так же нервно в такт туфле стучали по крышке стола. Ожидание выматывало. Это бездействие сводило с ума. Чертовски хотелось выбежать отсюда и найти его, упрятать подальше. Но она знала, что если сделает хоть шаг из офиса, сразу же попадет под слежку и собственноручно лишит Ёнджэ шанса на побег. Возможно, его уже и вовсе нет в городе. Она не могла сказать точно. Но в той квартире, в которую они вместе с Кенди Купер наведались пару дней назад, его не было уже очень давно. И сейчас она могла только бездействовать. — Я наслышан о вас, мисс Бастерс, — прервал ее мысли нахальный голос, донесшийся из-за спины. До того мерзкий, что по коже прошел холодок. Единственное, что она могла от него почувствовать, не считая всепоглощающей радости. Наигранной и собранной в один огромный ком, накрывающий словно лавина. Повернувшись на голос, Николь выдавила в меру дружелюбную улыбку, скрещивая руки на груди. — Какая неожиданность, Алекс Гейл, — проговорила она в ответ довольно бодро. Даже чересчур бодро, судя по тому, как лицо Алекса исказила ухмылка. В этот же момент на стол возле Николь легла тонкая папка с эмблемой и аббревиатурой ФБР. Сам парень тут же отошел назад, так же складывая руки в замок и с интересом разглядывая девушку. — Как же сложно, когда на твоей стороне не так много преимуществ, — заговорил он насмешливым тоном. — Какая польза от власти, когда твой противник способен почувствовать тебя за километр только лишь по твоим эмоциям? Это печалит, Николь. — Что ты хочешь этим сказать, Алекс? — Николь опустила взгляд на папку, беря ее в руки. Раскрыла на первой странице, едва не поперхнувшись воздухом. — Удивлена? — Заметив шок, застывший на лице девушки, Алекс вдохнул, со стоном выдыхая воздух и устремляя взгляд на короткое мгновение в пространство офиса. — Мы нашли это в квартире, в которой жил Ёнджэ всё это время. Там были все его вещи: одежда, продукты питания, средства личной гигиены, куча лекарств, что вызвало у меня массу подозрений и вопросов. Ну и, конечно же, эта тетрадь, которую ты держишь в руке. Николь на секунду перевела взгляд на парня, замечая на его лице довольную ухмылку. — Что самое странное, — сощурившись, Алекс приложил к подбородку указательный палец, задумчиво скользя взглядом по окружающей обстановке, — он на протяжении десяти лет пишет одно и то же раз в неделю, но незадолго до того, как он вообще перестал в ней писать, записи стали появляться каждый день. Одинаковые, только даты менялись. И около месяца назад появилась довольно забавная приписка — «я в бегах». Тебе говорит это о чем-нибудь? — Очень смешно, Алекс, — выдавила Николь, поджимая губы, чтобы не сорваться и не высказать больше. Этот парень раздражал. Он словно затычка в каждой бочке. Лезет, норовит везде воткнуть свое слово. Неудивительно, что он добился многого к своим годам. Даже его магнитное поле… оно было непробиваемым, непроходимым. Будто толстая оболочка закрывала своего хозяина. И выпускала только то, что тот ей велит. Неизмеримую радость. Мерзко. — Профессиональный юмор, — растянув губы в широкой улыбке, Алекс, выхватил из ее рук папку с тетрадью, разворачиваясь и покидая закуток. Через секунду кофемашина пискнула, известив о готовности кофе. Николь вздрогнула от неожиданности, поворачиваясь к столу и забирая кофе. Уже через минуту Николь со стуком поставила чашку на стол в своем кабинете. Повернулась к окну, устремив взгляд вдаль. «Ёнджэ сможет почувствовать. Он догадается. Он узнает. Он не попадется. Он ведь умный мальчик. Я хорошо его воспитала. Ведь так? Так?»

***

Дэхен летел домой сломя голову. Двигатель уже практически не переставая ревел от вжимаемой в пол педали газа, стрелки давно перемахнули все максимальные цифры. Он пронесся по мосту, едва не создав пробку из-за своей неосмотрительности. Он спешил. Он хотел попасть в дом как можно скорей. Предчувствие чего-то плохого не покидало его вот уже несколько часов. Наверняка после такой выходки он найдет в почтовом ящике не одно письмо со штрафом и своей фотографией за рулем. Он закупил всё необходимое для них в паре супермаркетов по пути из больницы. Этого должно хватить на несколько дней, если они собираются покинуть город. Хватит, чтобы оказаться подальше от назойливых агентов и ходящей по струнке полиции. Но все равно внутри разрасталось щемящее чувство волнения. Ведь их могли засечь, когда они ехали сюда вдвоем. Подъехав к дому, Дэхен вылез из машины, на секунду застыв у раскрытой дверцы. Бросил взгляд на дом, пытаясь заметить что-нибудь необычное. Но всё было по-прежнему. Тихо и пусто. Словно внутри никого и не было. Только Дэхен знал, что это не так. Однако даже это не стерло его волнения. Вдруг его уже нашли и забрали отсюда, ничего ему не сказав? Ведь он… он их оружие. Они не стали бы поднимать лишний шум, если бы нашли его здесь одного. Нервно облизав губы, Дэхен забрал с заднего сидения покупки, поспешив к дому. Ворвался внутрь, застыв в прихожей. — Ёнджэ? — крикнул он в тишину дома. В ответ донеслось лишь пение птиц с улицы. — Ёнджэ? — повторил он громче, теперь уже начиная волноваться еще больше. Завернув в гостиную, он осмотрелся, не замечая никаких изменений. Будто здесь ничего не произошло и никого не было. Спешно прошагав к кухне, он бросил пакеты на пол, быстрым шагом рванув к лестнице. Перепрыгивая через ступеньки, он вбежал на второй этаж, заглядывая в каждую комнату. Наконец притормозил у комнаты Ёнджэ, тут же охнув от испуга. У подножия постели лежал Ёнджэ. Его глаза были закрыты. Руки раскинуты в стороны. — Ёнджэ? — Дэхен вошел в комнату, опускаясь перед ним на колени. Пальцы коснулись шеи, нащупывая пульс. — Нет, Ёнджэ! — резкий крик раздавил тишину. Он не дышал. — Ёнджэ! Он не нащупал пульса. Его не было. — Господи, что ты натворил?! — надрывно прошептал Чон, нависая над ним и скрещивая на его груди руки. Надавил. — Раз, два, три, четыре, пять, шесть… Ёнджэ, черт возьми… Два, три, четыре, пять, шесть… Он считал безостановочно до шести, делая маленькие паузы. Надавливал на его грудь, пытаясь завести сердце. Оно не билось, его грудь не вздымалась от дыхания. Дэхён снова и снова считал. Надрывал горло, едва ли не крича… И с каждым новым кругом отсчета он всё упорнее пытался добиться цели. — Четыре, пять, шесть… — снова пауза, — раз, два, три, четыре, пять, шесть… Остановился, наклонившись к его лицу. Зажал Ёнджэ нос, сделал глубокий вдох и выдохнул в его рот. Снова отсчет. До шести. Выдох. Не оставляя в своих легких ни капли кислорода. Раз, два, три… Выдох. Дэхен замер, почувствовав под ладонями слабый ответ. Коснулся его шеи. Стучит. — Стучит… — выдохнул испуганно. Упал на пол перед ним, опуская голову и с силой зажмуриваясь, чтобы сдержать непрошенные слезы. — Идиот, — прошептал он, раскрыв глаза. — Идиот! — скривился от злости. Поднял голову, во все глаза уставившись на Ёнджэ, который так и не открыл глаз. Подтянув под себя ноги, Дэхен навис над ним, оперевшись на правую руку. Левая замерла в нерешительности над его лицом. Он должен был его коснуться. Он не хотел делать хуже. Но он сделает хуже. Он дотронулся пальцами до его шеи, чуть надавливая. С губ сорвался несдержанный выдох. — Что за черт? — шепнул он, хмурясь. Сердце колотилось, выпрыгивая из груди. Но он почти не дышал. Подскочив на ноги, Дэхен дернулся было к столу, но на нем было пусто. Если он побежит за лекарствами, которые были внизу, он может опоздать. Может случиться то, что Дэхен уже не исправит в домашних условиях, каким бы хорошим врачом он ни был. Нужно было что-то решать. Сейчас. Он чувствовал, как собственное сердце, сбиваясь с ритма, колотится в груди, прогоняет кровь по венам, разгоняет адреналин. Щеки уже были мокрыми от слез, он не мог их сдержать, едва только взгляд падал на него. Едва только мысли начинали брести не в то русло. Сделав несколько глубоких и быстрых вздохов, Дэхен наклонился к нему, подхватывая на руки. Он не успеет найти лекарства. Поднялся, держа его на руках. Как можно скорей рванул к ванной комнате. Залез вместе с ним в душ. Опустил его на пол, поставив на ноги и придерживая, чтобы Ёнджэ не упал. Он так и не открыл глаз. Его тело горело жаром. Обжигало Дэхена. Дотянувшись до кранов, он врубил холодную воду до предела, направляя душ на них. Подхватил Ёнджэ, крепко сжимая в своих объятиях. Так крепко, что пульс Ёнджэ уже практически отдавался в его ушах, заглушая его собственный. Вода била в лицо ледяными каплями, вынуждая раскрыть рот, чтобы отдышаться. Чон крепко его обнимал, заставляя его сердце сбавить ход. Заставляя его успокоиться. — Ну же, очнись, — молил он, шепча ему на ухо. — Пожалуйста… Он не должен его потерять. Не по своей глупости. Руки крепче сжались, обхватив безвольное тело. Пальцы впились в кожу на спине. Шепот не прекращался. Он повторял одни и те же слова. Если он его потеряет, он этого себе не простит. — Дыши, Ёнджэ… Пожалуйста… Просто дыши, Ёнджэ. — Я не могу тебя потерять, — шепнул он снова, уже не сдерживая льющихся слез, которые тут же смывала ледяная вода. Он не замечал, что замерз. Не замечал, насколько от холода посинела кожа. Он чувствовал только, как бьется в груди его сердце, и совсем не чувствовал своего. Оно словно остановилось еще в тот миг, когда он его увидел. Сейчас было важно не это. — Дыши же! Голос охрип от слишком частого дыхания и криков, надрывного шепота. Он не должен был уезжать так надолго. Он должен был вернуться сразу же, как узнал о его поисках. Он должен был увезти его из города, а не везти сюда. Он должен был сделать много того, чего не сделал. Это его вина. Это он виноват. Дэхен дернулся, рефлекторно расслабляя объятия, когда его оттолкнули чужие руки, которые тут же вцепились в него с невероятной силой. Рубашка уже окончательно прилипла к телу, но Ёнджэ пытался зацепиться за мокрую ткань в попытке удержаться на ногах. Он резко вдохнул, раскрывая глаза, но вновь закрывая, стоило воде попасть в них. — Ёнджэ, дыши, — снова затараторил Дэхен, не выпуская его из своих рук. Аккуратно опустившись на колени вместе с Ёнджэ, Дэхен усадил его на дно душевой кабины. Прижав ладони к его щекам, он вновь и вновь твердил всего одно слово, заставляя его слушаться и пытаться. — Дыши. Дыши, Ёнджэ. — Дэхен… Почувствовав под собой твердое дно кабины, Ёнджэ ухватился за его руки, которые по-прежнему не отрывались от его лица. Раскрыв глаза, он прищурился от льющейся на них воды, отыскивая взглядом лицо Дэхена. — Дэхен? — Я здесь, — сразу же ответил Чон, придвигаясь к нему настолько близко, насколько мог. Ёнджэ раскрыл рот, собираясь что-то еще сказать, но вместо слов изо рта вырвался хрип, а в следующую же секунду из глаз полились слезы. — Ёнджэ, — шепнул Дэхен, убрав ладони с его лица. — Прости, — выпалил Ёнджэ, скривившись в испуге, словно уже не надеялся когда-нибудь вдохнуть. Руки соскользнули с плеч Дэхена, вцепились в ворот рубашки. Он крепко сжал пальцы, впившись ими в ткань. — Прости, — снова прошептал, притягивая его к себе. Не сопротивляясь ему, Дэхен подался вперед, вновь обнимая его, как несколькими минутами ранее. Вода лилась сверху ледяными струями, разбиваясь на капли об их головы и плечи… об их спины. Ёнджэ обхватил его руками, прижимаясь лицом к его плечу, прячась за него, как за стену, которая была способна защитить его от всего. Даже от смерти. Его грудь сжималась спазмами от всхлипываний. Кожа синела от холода. Руки тряслись. Он прижимался к нему всё теснее, пытаясь укрыться за ним. Сердце выпрыгивало из груди. Но не болело. Ему было совсем не больно. Дэхен осторожно водил по его спине руками, слегка покачиваясь вместе с ним, стараясь успокоить его. Но понимание, что он по-прежнему за него боится, не отступало. Он успокаивал его, но сам же не мог успокоиться, едва успевая делать выдохи между новыми вдохами. — Прости меня, — прошептал Ёнджэ, опалив его шею своим теплым дыханием. Сейчас оно казалось таким горячим. Дэхен промолчал, еще раз проведя по его спине ладонью. — Прости, прости, — зашептал Джэ вновь, опустив руки на его бока. Солнце перед глазами расцветало так сильно, согревая изнутри своим теплом. Изредка прячась за синими облаками. Дэхен не хотел это слушать. Каждое извинение — как ржавым лезвием по израненной коже. До сих пор он боялся его отпускать, хоть и знал, что это не может продолжаться вечно. Вода и холод, равно как и объятия, не могут спасать их вечно. Не могут позволить им просидеть здесь вот так до самого вечера. Как бы ни хотелось, как бы он ни сжимал его обмерзшее тело в своих руках. Как бы сам Ёнджэ ни хотел этого. Они не могут. — Прости, — уже в десятый раз донеслось до его ушей, разбивая небьющееся сердце на осколки. Дэхен бережно отстранил его от себя на несколько крошечных сантиметров. Заглянул в глаза, сдерживая себя, чтобы не разреветься и не разрушить вмиг тот невидимый барьер между Ёнджэ и его страхами, который он из себя представлял. Он не знал, что бы он делал, потеряй он его в это утро. Он не знал, что бы чувствовал, если бы не смог сейчас заглянуть в эти ставшие родными глаза. Он не знал, в какой момент они стали для него всем. Дэхен не знал ответа ни на один из этих вопросов. И вряд ли хотел знать. — Прости меня, Дэхен, — Ёнджэ закрыл глаза, не в силах смотреть на Чона. Он совершил ошибку, поддавшись панике. Он не смог остановиться, жаждая всего и сразу. Он знал, но не остановился. Он помнил о нем, но еще крепче сжимал в руках чужую рубашку со знакомым запахом, взятую из соседней комнаты, бывшей пустой в это утро. И готов извиниться еще тысячу раз, если он позволит обнять. Только сейчас, когда он так слабо ощущает отголоски своего проклятия. Когда оно дает ему по-настоящему жить. Холод — слишком малая плата за это. Дэхен коснулся пальцами его щеки. Руки тряслись от холода, как и он сам. Бросил взгляд на его губы — синие, трясутся… Так же, как он, так же, как Ёнджэ. Потерять его так — гораздо хуже, чем просто дать уйти. Дэхен хотел поступить эгоистично. Он не хотел отпускать его таким способом. Подавшись вперед, Дэхен коснулся его губ своими. Закрыв глаза, притянул его за шею, целуя. Решительно. Эгоистично. Так, как хотел. Чувствуя, что это правильно. Единственное, за что он не почувствует вины. Солнечный свет. Он всегда видел его, но не знал, что он может быть таким теплым. Обжигающим. Но приятным. Словно окунаешься в источник. Вода в нем бурлит, с поверхности поднимается жаркий пар. Садишься на гладкое дно, полностью уходя в него с головой. Приятное чувство. Свет обволакивает, рассылая по телу столпы мурашек. Не от холода. Холод больше не чувствуется. А слезы льются из глаз не от повторяемых в чужие губы сотни раз извинений. А от яркости этого солнца перед глазами. Ёнджэ сжал пальцы, до боли впиваясь ими в его ребра. Губы едва шелохнулись в ответ на решительность. Он не понимал, что происходит. Он не знал, что он чувствует. Он не понимал своих чувств. Ни тех цветов — ярких и назойливых — перед глазами. Они выстраивались в радужные мозаики, словно по паззлам собираясь в одну общую картину. Расплывчатую и несуразную. Но от нее веяло теплом. Впервые Ёнджэ мог сказать, что не чувствует боли. И пусть сердце выпрыгивало из груди, грозясь убить его под струей ледяной воды. Пусть дышать становилось сложно. Ёнджэ шевельнул губами, отвечая сполна. Выдыхая в губы еще одно «прости», прежде чем сказать себе, что обо всем остальном он подумает позже. Дэхен провел пальцами по его волосам. Слабо оттянул на затылке, отстраняясь от него, едва почувствовал более смелый ответ. Он совсем забылся. Совсем не вспомнил о том, что переходит черту. Он заглянул в его глаза, которые смотрели на него с вопросом во взгляде. Ёнджэ трясло, он задыхался, не имея возможности сделать глубокого вдоха. Отстранившись от него как можно дальше, Дэхен с трудом поднялся на ноги, вытаскивая из ручки душ и включая теплую воду. Снова присел перед ним на колени, направляя на Ёнджэ поток теплой воды, отчего тот еще сильнее затрясся, пытаясь согреться. — Ты как? В порядке? Идиотский вопрос. Дэхен фыркнул, даже не надеясь получить на него ответ. Ёнджэ продолжал сверлить его взглядом. — Сейчас станет тепло, — добавил Дэхен спустя секунду. Ёнджэ кивнул, облизывая губы, уже вернувшие себе прежний бледно-алый цвет. Дэхен, покосившись на них, отвел взгляд. Развернулся к нему боком, стараясь не задеть Ёнджэ ногами. Облокотился на стену спиной, усаживаясь удобнее и снова направляя на него душ. — Ты ведь не скажешь, что это была ошибка? — спросил вдруг Ёнджэ хриплым голосом. Чон спохватился, едва услышав это слово. Ошибка. — Нет, — сразу же выпалил Дэхен, поворачивая в его сторону голову, — я не жалею об этом. И повторил бы, если б мог. Ёнджэ поджал губы, едва заметно кивая. — Прости, — сказал он чуть погодя. Дэхен шумно вздохнул, задрав голову к потолку. Затем поспешно поднялся на ноги, выключая душ и выходя из кабины. Сорвал с петель большое полотенце, накидывая его себе на плечи. Ёнджэ проследил за ним взглядом, наблюдая, как он, забрав его полотенце с вешалки, залез в тумбу, достав оттуда еще одно, новое. И протянул его Ёнджэ. — Нам нужно уходить. Собирайся. — Что? Куда? — выдохнул Джэ, следя за ним взглядом. Придерживаясь руками за стену, поднялся на ноги, закутываясь в полотенце. Вода стекала по прилипшей к телу футболке, брюкам. — Разве ты не знаешь, что за мной следят? — Знаю. Поэтому мы и уходим. Дэхен задержал на Ёнджэ взгляд, внутренне сворачиваясь в испуганный комок от его вида. Промокший, замерзший, едва дышать нормально может. Напуган… Они оба сейчас напуганы. И даже неизвестно, кто из них больше. — Куда мы пойдем? — прошептал Ёнджэ, подправив сползшее с плеч полотенце. — Придумаю по пути, — Чон натянуто улыбнулся, пытаясь этой неловкой улыбкой стереть сомнения. Как Ёнджэ, так и его собственные. Он вышел из ванной, направившись в свою комнату, чтобы переодеться. У него не было плана. Он не знал, куда им идти и что делать. Он знал только то, что им нельзя попадаться под камеры и полицейским. Им просто нужно добраться до ближайшего автовокзала или бежать на своих ногах. Пешком. — Ты готов? — спросил Дэхен, заглядывая в комнату к Ёнджэ. Тот повернулся на зов, попутно натягивая до конца футболку и пряча за тонкой тканью впалый живот. Дэхен, поджав губы, оглядел его с ног до головы. — Да, — ответил Ёнджэ, взмахнув руками, показывая тем самым, что полностью собран. Подхватил с постели свой рюкзак, в который положил пару запасных вещей для себя. — Спускайся вниз, я возьму только деньги, и сразу же выходим. Сказав это, Дэхен тут же скрылся за порогом комнаты, оставляя Ёнджэ одного. Джэ еще какое-то время молчаливо смотрел в то место, где стоял Дэхен. В голове царил сумбур, в ушах все еще звенело от пережитых эмоций. Он не мог с ними совладать. Это были его собственные эмоции. Эмоции Дэхена. Они перемешались в его голове, создавая хаос. Разные, но что-то в них соизмеримо совпадало. То, что позволило ему откинуть все мысли и поддаться. «Я не жалею об этом». Ёнджэ тоже не жалел об этом. Ни капли. — Ёнджэ! Джэ вздрогнул, услышав глухой голос, зовущий его. Дэхен вёл себя странно последние полчаса. И ему было сложно его понять. Спустившись по лестнице, Ёнджэ замер в прихожей в нескольких шагах от Дэхена. — Как ты себя чувствуешь? — спросил он, внимательно разглядывая Джэ. — Как зомби? — Ёнджэ усмехнулся, смотря в его глаза. Но Дэхен на это ничего не ответил, только предостережительно сощурившись напоследок, прежде чем отвернуться и коснуться ручки двери. — Я сказал тебе уже, что не жалею ни о чем? — проговорил он вдруг негромко, немного повернув голову вбок. Ёнджэ непонимающе покачал головой, уставившись на его спину. — Да? — ответил слегка неуверенно. — Не забудь это. Открыл дверь, повернув ручку. Солнце залило своим светом всю прихожую, вынуждая Ёнджэ сощуриться. Дэхен шагнул за порог, врываясь в этот свет своей темной фигурой. Поглощенной им. Без остатка. Дэхен придержал дверь, дожидаясь, когда Ёнджэ выйдет из дома. Затем спешно запер ее на ключ, пряча его в землю одной из клумб возле крыльца. — Куда мы идем? — спросил Ёнджэ, последовав за идущим по аккуратно вымощенной камнем дорожке Чоном. — Пока, думаю, нам стоит выбраться с острова, — ответил Дэхен, не поворачиваясь к нему и даже не думая замедлить шаг. Тем временем они вышли со двора, миновав невысокую калитку, и, выйдя к главной улице, направились вдоль дороги по тротуару. — Это глупая затея, — некоторое время спустя проговорил Ёнджэ, нагнав Дэхена и поравнявшись с ним. Он изредка сжимался, стараясь никого не задеть по пути и не отстать от него. — Вся эта история вообще выглядит глупо, согласись, — добавил Дэхен в ответ, попутно доставая из заднего кармана джинсов телефон. Опустил взгляд на экран, набирая какой-то номер. Ёнджэ посторонился, пропуская пышнотелую даму с собачками. Затем снова нагнал Дэхена, идя с ним плечом к плечу, но не касаясь его. Дэхен тем временем то и дело оглядывался по сторонам, смотрел наверх, пытаясь что-то заметить. У Ёнджэ были предположения. После разговора с Джимом он прекрасно понимал, что его ищут всеми доступными способами. А в этой стране найти его не составит никакой проблемы. Она просто кишит камерами. И одна из тысяч таких могла оказаться над их головами на крыше любого из близлежащих магазинчиков. — Эй, Кенди, привет. Как поживаешь? — заговорил Дэхен по телефону, деланно рассмеявшись. Ёнджэ прислушался, пытаясь понять, что задумал Чон. — Да, тоже неплохо. Кенди, у меня есть к тебе вопрос. Очень странный, но… Тут был у меня пациент один, послеоперационный. Сбежал, представь себе. Задолжал кому-то, думал, умрет, а я спас ему жизнь. Так что теперь он в долгах. Как думаешь, куда бы он мог пойти? Ну, скажем, сбежать так, чтобы не попасться полиции. Я обратился к ним, но они бессильны. Как и всегда, собственно. Может быть, ты бы могла мне помочь? Я просто обязан снять ему швы, прежде чем отпускать в бега. Ёнджэ нахмурился, выслушивая его преувеличенно веселую и неловкую тираду. Вот что он задумал. Но кто эта Кенди? Почему она может ему помочь? Неужели… — Спасибо, Кенди, передавай привет мужу, — Дэхен попрощался, выслушав перед этим ответ. Спрятал телефон обратно в карман, тут же останавливаясь посреди тротуара, едва не сбив кого-то, идущего за их спинами. — Она агент? — хмуро поинтересовался Ёнджэ, догадываясь. — Да, — Дэхен тоже нахмурился, переведя взгляд на Джэ. — Ты позвонил агенту, чтобы спросить, как нам сбежать? — понизив голос, Ёнджэ с подозрением вылупился на Дэхена, требуя ответа. Идиотский поступок. Просто верх идиотизма. — Она мой друг, и она не знает, что я как-то связан с тобой, — процедил в ответ Чон, так же понизив голос, чтобы их не услышали посторонние. — Откуда ты знаешь? — недоверчиво прошипел Ёнджэ, заставляя Дэхена замолчать, уставившись на него. На какое-то время между ними установилось молчание. — Она — друг, — наконец выдавил Дэхен, выдохнув и опустив плечи. — Но не для меня, — Ёнджэ покачал головой, возобновляя шаг. — Я и не прошу тебя доверять ей. Я прошу довериться мне, — Дэхен догнал его, заставив остановиться. — Ты даже не знаешь, куда идти! Ёнджэ замер перед ним, понимая, что действительно не знает, куда идти. — Я понимаю, что тебе сложно, — заговорил Дэхен, попытавшись успокоить его. — Мне тоже сложно. И я во многом сейчас не уверен, но я уверен в тебе. Ёнджэ закусил губу, отворачиваясь от его взгляда. Каждое его нервное окончание просто кричало о том, что Дэхен не врет. Ни капли. Он был серьезен как никогда. Джэ повернул голову, встретившись с ним взглядом. — Я верю тебе, — сказал он, кивая в подтверждение своим словам. Дэхен кивнул в ответ, вновь оглядываясь. — Как насчет путешествия по канатной дороге? — спросил он, улыбнувшись. Ёнджэ пожал плечами, не зная, что на это сказать. — Пойдем. Прокатимся. Они спешно перешли дорогу, возвращаясь в другую сторону. Ёнджэ шагал чуть поодаль от Дэхена, спрятав руки в карманах толстовки. Было душно, лето давило температурой, заставляло почувствовать всю свою силу. Но, как и всегда, он не мог снять толстовку. Ведь любое случайное столкновение с чем-либо могло вывести его из строя. Ёнджэ вдохнул полной грудью, съеживаясь от проникнувших внутрь ощущений, вместе с воздухом распространившихся по телу. Они пробирались в каждую клеточку, заполняя ее цветным вакуумом, в котором уже не было этого воздуха. Он испарялся, едва успевая добраться до цели. Вокруг него было много людей. Они ходили, бежали, стояли. Разговаривали или молча думали о своем. Пропитывали воздух своими эмоциями. Джэ обходил каждую тень, стараясь не зацепить, не вдохнуть, не пропитаться ими. Но они всё равно проникали. Он все еще был слаб, чтобы сопротивляться. Его защитное облако, словно сотканное из тумана, пропускало солнечные лучи. Пропускало весь едкий дым этого острова. Ёнджэ болезненно вдохнул, задержав дыхание на несколько секунд, после чего выдохнул, снова повторяя. Грудину словно сдавливало тисками, что мешало ему сделать вдох. Вытащив руки из кармана, Ёнджэ скрестил их на груди, сжавшись, будто от холода. — Эй, мы пришли, — окликнул его Дэхен, заставляя поднять голову. Перед ними была река, а чуть поодаль — что-то похожее на маленькую станцию, где они могли купить билет и забраться в кабинку, которая перевезет на противоположный берег. Дэхен купил билеты, попутно снова подозрительно осмотревшись в поисках камер наблюдения. Подозвал его жестом, помогая забраться в кабинку. Ёнджэ тут же спрятался в углу, усевшись на сидение. Дэхен присел напротив, спрятал бумажник в кармане джинс. Джэ уставился в прозрачную стену кабинки, смотря вниз с высоты канатной дороги. Они тронулись с места, медленно передвигаясь в сторону Манхэттена. — Почему мы не поехали в Куинс? — спросил Ёнджэ спустя несколько минут молчания. Дэхен поднял взгляд на него, почти сразу же переводя его на окно, сквозь которое простирался вид на реку и оба берега. — Мы не можем, — негромко проговорил Чон. — Почему? — Ёнджэ посмотрел на него, вынуждая ответить на вопрос немедленно. Дэхен вздохнул, нехотя отвечая: — Они уже знают, что я связан с тобой. А это значит, что за мной тоже следят, — на миг он замолчал, отведя взгляд. — В Бруклине* живет моя мама. Ёнджэ раскрыл рот, удивленно пялясь на Дэхена. — Что? Ты не говорил. — А когда бы я сказал? — возмутился Дэхен. — «Ёнджэ, в Бруклине живет моя мама, давай съездим в гости. Ой, прости, мы не можем», — съязвил он, добавляя. Ёнджэ хмыкнул, отворачиваясь к окну. Молчание снова окутало пространство между ними. Дэхен нервно теребил пуговицу на рукаве рубашки, не смотря больше на Ёнджэ. Но когда они уже подъезжали к берегу, он заговорил: — Мы уедем с Порт-Аторити на автобусе до Далласа. — Где это находится? — В Техасе. Там нам ничего не грозит. По крайней мере, на какое-то время мы сможем там спрятаться, чтобы обезопасить тебя. Договорив, Дэхен поднялся с сидения, выходя из кабинки и дожидаясь, когда Ёнджэ выйдет вслед за ним. — Я кое-что знаю о Техасе, — проговорил Ёнджэ, оглядываясь вместе с Дэхеном. Вернувшись сюда, Ёнджэ почувствовал необычайное волнение. Словно должно было случиться что-то очень плохое. Словно это не то место, где он должен сейчас быть. — Да, тогда ты знаешь, что там ФБР не имеет полномочий, — проговорил Дэхен, так тихо, чтобы его услышал только Ёнджэ. Тот кивнул, с волнением вздыхая. Николь рассказывала ему однажды. Десять лет назад Техас вышел из состава Соединенных штатов, став независимой территорией. Ёнджэ не вдавался в подробности, не имея к этому ни малейшего интереса. Его гораздо больше интересовал внешний антураж, нежели междоусобицы. Ему нравилось смотреть на красоту высотных зданий, старинные достопримечательности и всё в таком духе, но не влезать внутрь всего этого. Еле поспевая за Дэхеном, Ёнджэ то и дело оглядывался по сторонам, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Иногда бросал взгляд наверх, всякий раз, когда над головой мелькала какая-нибудь растяжка с рекламой или на перекрестках светофоры, когда они переходили дорогу. Он понимал, что может попросту даже не заметить, если наткнется на одну из камер, и так он рисковал куда больше, чем если бы просто опустил голову. Но все равно продолжал смотреть ввысь, выискивая взглядом какое-нибудь черное пятнышко, способное запечатлеть его лицо для личного дела. Ёнджэ резко выдохнул, почувствовав на своей руке чужую хватку. Поднял голову, распахивая глаза, как тут же зажмурился, задерживая дыхание и вцепляясь пальцами в рубашку Дэхена. — Не пялься по сторонам, — выдохнул Дэхен, прижав Ёнджэ к себе, чудом успевая выхватить его из-под колес чьего-то велосипеда, пронесшегося по тротуару. Едва Джэ успел прийти в себя, как Чон мягко оттолкнул его, разрывая контакт и позволяя ему выдохнуть. Ёнджэ раскрыл глаза, взглянув на Дэхена, смотрящего на него с укором во взгляде. — Вокзал, — сказал Чон, указав рукой на большое здание позади себя. Еще раз коснувшись его, Дэхен направил Ёнджэ к зданию, последовав шаг в шаг с ним. Они осторожно преодолели вход, стараясь не попадаться на глаза ни охране, ни стоящим неподалеку полицейским, глядящим во все стороны. Дэхен завел его за одну из колонн, встав перед ним так близко, чтобы закрыть собой весь обзор на холл и завладеть его вниманием. — Ёнджэ, — выговорил он, вынуждая его посмотреть в свои глаза, — я хочу, чтобы ты ждал меня здесь. Я куплю нам билеты до Далласа и сразу же вернусь. Дэхен на мгновение замолчал, скосив взгляд куда-то за его спину. — Вон там камера. И еще одна по другую сторону. Здесь тебя не видно, поэтому ты не должен отходить от этого места, пока я не вернусь. Чон снова замолчал, на сей раз ожидая ответа с его стороны. Ёнджэ кивнул, не решаясь повернуть голову туда, куда указал Дэхен секунду назад. — Но если тебя узнают, — добавил Чон, опуская голову и снова поднимая, — беги. Ёнджэ несдержанно выдохнул, опуская голову и зажмуриваясь. Со стороны Дэхена послышался тяжелый вздох, и подбородка коснулись теплые пальцы, заставляя поднять голову и взглянуть в глаза. Чон слабо улыбнулся, смотря на него. И Ёнджэ не смог ничего ответить. Молча стоял и смотрел в его глаза, не в силах ничего сказать. Было так тепло, обжигающе, но приятно. В это тепло хотелось окунуться. Оно сияло розоватыми бликами перед глазами. Дэхен вскинул руку, кончиками пальцев касаясь его волос. Совсем немного, у самых кончиков, даже неуловимо. Ёнджэ прикрыл глаза, впитывая в себя это ощущение тепла и восторга. Эту яркость нежных тонов. Затем Чон развернулся, направившись к кассе, которая располагалась в глубине холла. Буквально через минуту его уже не было видно в толпе людей. Ёнджэ рвано вздохнул, едва не всхлипнув. Дышать становилось всё сложнее. Сделав шаг назад, Ёнджэ коснулся спиной колонны, откидывая назад голову и упираясь в нее затылком. Холодный мрамор разослал по телу мурашки. Ёнджэ обхватил себя руками, закрывая глаза. Так неприятно, так больно. Словно небо свалилось на голову, а он держал его своей макушкой. Всё вокруг начинало расплываться. Кружиться, танцуя хороводы. Он принялся нервно считать секунды, ожидая скорейшего возвращения Дэхена. Что-то мешало ему просто закрыть глаза и раствориться. Он прислушивался. К любым звукам рядом с собой, голосам и словам, которые произносились рядом. Вглядывался в каждый блик, отражающийся от тени толпы, ища в нем именно тот, что угрожал ему. Он не мог закрыть глаза и забыться, чтобы не чувствовать эти секунды. Бесконечно долгие. С каждым мгновением он всё явственнее ощущал, как теряется в этом месте. В ушах вместо звона тикали его внутренние часы. Тик-так. Тик-так. Секунды растягивались в бессчётное количество мгновений. Тиканье глушило всё реже, превращая окружающую действительность в одурманенную иллюзию. Звуки доносились словно сквозь толщу воды. И чем больше часы отбивали секунд, тем глубже он погружался. Метр за метром. Блики уже не пробивались сквозь темноту в глубине собственного фальшивого эмоционального океана. Эта фальшь теперь заменяла реальность, становясь единственным, что он видел и чувствовал. Где-то на краю уходящего сознания он уловил слабый отблеск розоватого солнца, скрытого за буро-зелеными облаками. Дэхен отошел от кассы, попутно пряча бумажник в карман джинсов. В руках он держал два билета на автобус до Далласа. До него было почти два дня пути. Он вздохнул, глядя на билеты. Они ведь совсем не говорили об этом. И только сейчас Дэхен понял, что стоило бы. У Ёнджэ даже не было своих документов. И вообще, настоящее ли это его имя — та еще загадка. На всякий случай Дэхен купил два билета на свое имя, надеясь договориться с водителем насчет Ёнджэ. Ведь место так или иначе было выкуплено. Подняв голову, он рассмотрел каждый угол, до которого дотягивался взгляд, и каждый сантиметр потолка, где могли быть камеры. Хотелось надеяться, что они смогут добраться до места раньше, чем их схватят. Более-менее удостоверившись, что всё в относительном порядке, Дэхен решительно направился к тому месту, где оставил Ёнджэ, мысленно молясь, чтобы он стоял там и ждал, не накликав на себя беду. Чон вывернул из-за угла, оказываясь посреди холла среди шумной толпы людей, собирающихся в не очень дальние поездки. Пройдя еще несколько метров, Дэхен притормозил, уловив слухом слишком подозрительную активность как раз там, где должен был находиться Ёнджэ. Он вперил взгляд в то место, едва не потеряв равновесие в тот момент, когда услышал от проходящих мимо зевак то, чего боялся больше всего. «Он просто упал». Дэхен не сдержал выдоха, зацепив взглядом слишком большое скопление людей у колонны. Они столпились там, что-то крича, о чем-то негодуя. Сожалея. Качая головами. Для Дэхена каждое их движение казалось словно замедленной съемкой. Он стоял в нескольких метрах от них, разинув рот и испуганно пялясь, не в силах сдвинуться с места. Всё выглядело слишком нереальным. Слишком страшным. Он не хотел быть здесь. Он чувствовал, как сердце пропускает удар за ударом, замедляясь и останавливаясь в тот момент, когда толпа расступилась, едва он смог сделать шаг вперед. Всего пара метров. А он снова без сознания. И вряд ли его сердце бьется. Дэхен невидяще уставился на лежащего на мраморном полу Ёнджэ. Шагнул к нему, пошатываясь. Шаг за шагом, с гигантским трудом отрывая ноги от пола. Наконец сорвался на бег, распихивая на своем пути всех и каждого, кто попадался под руку. — Ему нужен врач! — крикнул кто-то из толпы, прикрывая ладошкой рот от окатившего чувства жалости. Дэхен словно упал в воду, погрузившись в нее с головой. Каждый их вздох, каждое слово отдавалось тысячью разных оттенков. Вбиваясь под кожу, вызывая дикое желание содрать ее, чтобы не ощущать их столкновения внутри и той боли, что оно приносило. — Вызвали скорую, уже едет, — послышалось сбоку, совсем рядом. Дэхен ворвался в толпу, мутным взглядом окидывая бессознательное тело. — Я врач, — проговорил он глухо, падая на колени перед ним. Прижал два пальца к его шее, нащупывая пульс. И снова всё повторялось для него, словно запись на пленке, которую он смотрел уже второй раз. Снова его сердце остановилось. — Сделайте же что-нибудь, — произнес кто-то неподалеку, заставляя Дэхена вернуться в реальность и вспомнить кто он на самом деле в первую очередь. Он врач. И он должен спасти его жизнь. Скрестив руки, Дэхен прижал их ладонями к его груди, принимаясь надавливать, шепотом отсчитывая снова и снова… — Раз, два, три, четыре, пять, шесть… Снова и снова. Раз за разом. Вдыхал в его рот воздух, снова заводя его сердце. Он не мог допустить, чтобы Ёнджэ покинул его вот так. Не сейчас. Не таким способом. Не сейчас! — …четыре, пять, шесть… — еле дыша, он вдыхал в него весь воздух из своих легких, упорно не сдаваясь. Он снова не подготовился. Он не знал, не мог и подумать, что так выйдет. Он думал, если он не будет ничего трогать… — Раз, два, три, четыре… …тогда всё будет в порядке. Главное — уехать, не попасться. Дэхен выдохнул, едва не вскрикнув, резко отпрыгивая от него на полметра, едва Ёнджэ сделал первый вдох, закашлявшись. У него не было никакого плана. Ни лекарств, ни хоть какой-нибудь защиты. Он был бессилен. Снова. На его глазах судьба вновь забирала самое дорогое для него. И он бессилен. Как и тогда. Так и сейчас. — Прости, отец. Я так старался, — захлёбываясь слезами, шептал Дэхен, повторяя никому не нужные извинения. Сжимал холодную ладонь, покрытую старческими морщинами. Болезнь слишком быстро взяла свое. Ухватилась острыми когтями, вонзаясь в кожу. — Прости, отец. Я думал, что смогу. Я пытался. Это моя вина. Это я во всем виноват. Его плеч коснулись теплые ладони, пальцы сжались. Кожу опалили горячие капли слез, упавшие с чужих глаз. К спине прижались, обнимая. И снова слёзы упали на его плечо, скатываясь капельками по коже и прячась в толстой ткани растянутого домашнего джемпера. — Это не твоя вина, сынок. В этом никто не виноват. — Это моя вина, — прошептал Дэхен, сидя на полу и не сводя с него взгляда. Глаза влажно блестели от скопившихся в уголках глаз слез. Ёнджэ пытался отдышаться, но вновь кашлял, раздирая горло. Хватал воздух, не в силах вдохнуть. Дэхен понимал, что бессилен. Все бессильны для Ёнджэ. Он дернулся, услышав чей-то возглас, что скорая уже приближается. Они убьют его. Если врачи доберутся до Ёнджэ, они убьют его, сами того не понимая. Дэхен впервые не знал, что делать, чтобы спасти чужое сердце. Дэхен впервые забывал, что он врач. Он впервые понимал, что у него нет выбора. Достав телефон, он набрал номер, на который уже звонил часом ранее. Приложил аппарат к уху, дожидаясь ответа, который последовал практически незамедлительно. — Только не говори мне, что это ты, — раздался в трубке женский голос. — Ему нужна помощь. Сейчас, — прохрипел он сразу же, слыша в ответ тихое ругательство в свой адрес. А после — спешное «пять минут» и вопрос о местонахождении. Дэхен, ответив, бросил трубку, фокусируя взгляд на Ёнджэ. Что он мог для него сделать? Став врачом, он не может снова спасти чужую жизнь. Сначала одну, потом еще одну и еще. Каждый день кто-то умирает от его рук. На его операционном столе. В его жизни. Он не Бог, не всемогущ. Люди всегда умирали и будут умирать. Но… Он смотрел на Ёнджэ, снова и снова виня себя за всё произошедшее. Он не мог для него больше ничего сделать. Дэхен дернулся от громкого шума, поднимая взгляд. Это были врачи из скорой, каждый был хорошо ему знаком. Дэхен подскочил с пола, вскидывая руки в воздухе. — Нет! Нет! Не трогайте, — прокричал он, уставившись во все глаза на прибывших врачей. — У него… — мысленно перебрал в голове все варианты, ища то, за что можно зацепиться, — у него… фибродисплазия. Его нельзя трогать. Буквально уже через минуту вокруг заметно стихло. Толпа рассосалась, образовав вокруг них пустырь. Бессознательного Ёнджэ водрузили на носилки, увозя прочь. Дэхена подхватили под руки, помогая подняться на ноги. Перед ним возникло до жути знакомое лицо. Карие глаза уставились в его собственные, на пару оттенков темнее. — Ты просто обязан мне всё объяснить, — сказала она, слегка прищурившись в подозрении. Чон лишь кивнул, бросая взгляд за ее спину. Его больше нет. — Можно попросить тебя? — выдавил Дэхен, затравленно глядя в то место, где секунду назад из виду пропал Ёнджэ. — Ты не в том положении, Дэхен, — Кенди покачала головой, закусив губу и нахмурившись. — Кенди, — умоляюще протянул он, вновь уставившись на нее. Купер вздохнула, сдаваясь. — Хорошо. — Одна встреча. Мне нужно сказать ему кое-что, — проговорил Чон, сжав ладони в кулаки. Он должен сказать ему это. Должен. — Я попробую, — пообещала Кенди, все еще пытаясь переварить произошедшее. Такого она совсем не ожидала. — Дэхен… — выдохнула она, хмурясь еще больше и качая головой, — ты влип. Ты сильно влип.

***

Ёнджэ очнулся от сильного покалывания в руке, подскочив с постели. Испуганно заозиравшись по сторонам, он дернул рукой, пытаясь избавиться от неприятного колющего чувства. Но вместо этого его лишь сильнее придавило к кушетке, а боль увеличилась едва ли не во сто крат. Он вскрикнул, сжав руку и только сейчас осознав, что из нее торчит игла. Застыв с поднятыми руками, он раскрыл рот в немом возгласе, стараясь сдержаться от крика. Не двигаясь, он поднял взгляд, сквозь болезненную мутную пелену перед глазами пытаясь разглядеть то место, где находился. Но всё было тщетно. Он мало что мог понять. А через эту иглу, по всей видимости, что-то попадало в его организм. Ёнджэ провалился в сон, упав обратно на подушку. Боль отступила на время сна. Простонав, Ёнджэ раскрыл глаза, уставившись в плывущий волнами белоснежный потолок. Вскинул руку, резко охнув и вновь ее опустив. Боль разошлась импульсами по венам, уколов их стенки жаром чего-то, что текло по ним вместе с кровью. Ёнджэ чувствовал буквально, как эта жидкость растекается по телу, обходя многочисленные кровеносные разветвления в его организме. Он вдохнул полной грудью, расслабляясь и на миг прикрывая глаза. Взгляд наконец сфокусировался, давая ему возможность рассмотреть место, в котором он находился. Ёнджэ повернул голову, натыкаясь взглядом на абсолютную стерильность. Белый потолок, стены, минимум вещей и предметов. Здесь была всего одна дверь, не было окон и уж тем более живых существ. Ёнджэ прислушался, сталкиваясь с гробовой тишиной. Попробовал сконцентрироваться на своих ощущениях, но ничего не смог почувствовать. Пусто. Словно в вакууме. Он шумно вздохнул, невольно поддаваясь страху и панике. Он не понимал, где находится. Он не чувствовал Дэхена. Он не помнил ничего, что было после его ухода. Темнота. Внезапно дверь растворилась, и в помещении возникла незнакомая фигура. Темноволосая женщина вошла в комнату, закрыв за собой дверь. Подошла к нему, присаживаясь на стул у его кушетки. Ёнджэ повернул голову в ее сторону, посмотрев в глаза. Карие. Не как у Дэхена. Яркие. Ярче, чем мёд. Словно ягоды облепихи. Они сияли в пустом белоснежном свете. — Здравствуй, Ёнджэ. Не бойся, ты в безопасности, — проговорила она, и Ёнджэ вновь поддался страху. Непонятному, необъяснимому. Словно не своему. — Где я? — прохрипел он едва слышно. — Ты в федеральном госпитале. Тебе ничего не грозит. Доктор поставил тебе капельницу с глюкозой. Как только жидкость в пакете закончится, — она указала пальцем на прикрепленный к высокой стойке у его изголовья пакет с прозрачной жидкостью, — ты сможешь покинуть палату. — Не понимаю… Страх охватывал всё его тело. Он четко ощущал, как дрожат пальцы, как кровь от них отливает и они становятся холодными. Он не мог понять, что из этого правда, а что — вымысел. Все чувства для него смешались в одно, принимаемое за личное. — Как только тебе станет лучше, мы отправимся в бюро. Я буду сопровождать тебя, — женщина улыбнулась. Слишком натянуто, как подметил Ёнджэ, но не мог с уверенностью сказать, почему. — А теперь отдыхай. Если что-то понадобится, вызови медсестру. Она поднялась со стула, покинув палату. Ёнджэ вновь остался один. Страх не покинул его, лишь усилившись. Он ничего не понимал. Как он здесь оказался? Где Дэхен? Осторожно оперевшись руками о край кушетки, чтобы не вызвать боли в руке, Ёнджэ приподнялся, усаживаясь. Он чувствовал себя, на удивление, неплохо. Если не считать спутавшейся реальности. Вытянув перед собой руку с капельницей, Джэ медленно отодрал от кожи что-то похожее на пластырь и так же медленно вытащил иглу, тут же снова залепляя место укола этим пластырем. На всякий случай. Спустил ноги с кушетки, потихоньку сползая с нее. Уже через несколько секунд Ёнджэ стоял голыми ногами на холодном полу, опираясь руками о край кушетки. В конце концов сделал шаг, оказываясь без опоры. Тело не подвело. Он чувствовал себя вполне хорошо. Так он прошагал до двери, открыл ее, высунув голову наружу. Было немного шумно, несмотря на то, что изнутри он ничего не услышал. По коридору сновали люди в медицинской форме. Некоторые были в белоснежных халатах. Это оказалось правдой — он был в больнице. Но также оказалось правдой и другое — это была федеральная больница. И здесь он был в безопасности со своей маленькой странностью. Здесь было настолько стерильно, что на какое-то мгновение начинало казаться, будто вся его жизнь была плохим сном. — О, ты все-таки встал, — преувеличенно весело проговорил уже знакомый голос. Ёнджэ таки полностью раскрыл дверь, ступая за порог палаты. — Я не хочу здесь оставаться, — прохрипел Ёнджэ, после чего прочистил горло и добавил: — Я хочу уйти. — Тогда мы можем уйти, — согласилась она, пожимая плечами. Приказала Ёнджэ жестом вернуться в палату. — Переоденься в свою одежду, я буду ждать тебя снаружи. Ёнджэ вернулся в палату, закрывая дверь и прижимаясь к ней спиной. Он осознавал, куда его привезут. Туда, откуда он сбежал. Но, кажется, это был тупик. Отсюда он вряд ли сбежит. Теперь за ним будут следить тщательней. Найдя свою одежду, Ёнджэ переоделся и вновь неспешно вышел из палаты. Снаружи его, как и обещала, встретила эта же женщина. Она махнула ему рукой, указывая на выход. Они пошли вдоль коридора, останавливаясь у лифта, на котором в полнейшем молчании спустились на первый этаж. Ёнджэ вышел из лифта, тут же застывая изваянием. Во все глаза уставился на приближающегося к нему Дэхена. Он подходил медленно, словно боялся спугнуть. Виновато закусывал губу, отводя взгляд. Остановился в шаге от него, наконец-таки взглянув на Ёнджэ. И тут до Ёнджэ дошло. — Прости меня, — шепнул Дэхен, покачав головой. Нахмурился, выдавая взглядом все свои эмоции. Ёнджэ выдохнул, ощущая, как чувство вины заполняет его изнутри. Но оно было чужим. Чужим. — Прости, пожалуйста. Дэхен опустил взгляд, вытягивая руку и касаясь кончиками пальцев руки Ёнджэ, отчего тот дернулся, как от ожога, заставляя Дэхена еще сильнее прикусить губу, чтобы сдержаться и сказать то, ради чего он пошел на сделку. — Я ни о чем не жалею, Ёнджэ, — сказал он, посмотрев в его глаза. — Помни это. — Помнить? — переспросил Ёнджэ, на что Дэхен кивнул, по-прежнему смотря в его глаза. — У меня не было выбора. Ты умирал, — заговорил он снова, но его перебили. — Дэхен, — окликнула женщина, напоминая им о своем присутствии. — Еще минута, Кенди. Всего минута, — отмахнулся Чон, возвращая Ёнджэ свой взгляд. Но Джэ, попятившись назад, застыл в немом шоке, услышав уже знакомое имя. Кенди. «Она — друг». Дэхен шагнул к нему, но Ёнджэ вновь попятился, махая головой. — Нет, — выговорил он, выставив руки перед собой в защитном жесте. — Ёнджэ, у меня не было выбора, — Дэхен повторил снова свои слова. — Я не верю тебе, — ответил Джэ, не желая слушать. — Просто… почувствуй. Не нужно верить, просто узнай наверняка, — попытался Чон снова, но Ёнджэ не послушал, лишь только сильнее злясь на него. Сжимая губы в тонкую линию, кривясь от злости. Он не верил, не мог поверить в это. Дэхен резко шагнул к нему, снова оказываясь в шаге от него, и прошептал: — Я вытащу тебя оттуда. Обещаю. Ёнджэ покачал головой, отводя взгляд. — Черта с два, Дэхен. Мне больше не нужна твоя помощь. В этот же момент Кенди махнула рукой агентам, сопровождающим их, и они ушли, уведя с собой и Ёнджэ. Дэхен остался стоять посреди шумного холла, прокручивая в голове раз за разом последние слова Ёнджэ, обращенные к нему. — Ты ведь не скажешь, что это была ошибка? — спросил вдруг Ёнджэ хриплым голосом. — Нет, — сразу же выпалил Дэхен, поворачивая в его сторону голову, — я не жалею об этом. И повторил бы, если б мог. Ёнджэ поджал губы, едва заметно кивая. — Прости, — сказал он чуть погодя. Подавшись вперед, Дэхен коснулся его губ своими. Закрыв глаза, притянул его за шею, целуя. Решительно. Эгоистично. Так, как хотел. Чувствуя, что это правильно. Единственное, за что он не почувствует вины. «Черта с два, Дэхен. Мне больше не нужна твоя помощь».