Зеркальная комната

Возвращаясь из Дома Знахарей, Мила решила пойти другим путем — через центральную улицу. А когда она проходила мимо Слепой Курицы, ей в какой-то момент безумно захотелось Глазунью, которую она просто терпеть не могла, хотя вообще никогда не пробовала. Но какое-то предчувствие просто толкало ее зайти в самое популярное у студентов кафе. И когда она переступила порог данного заведения, сердце у нее отчего-то забилось с бешеной скоростью. Сделав пару глубоких вдохов, Мила прошла вглубь кафе, которое сегодня было полно людей, как и в любое другое воскресенье, и ее внимание привлекла широкая спина и светлая макушка Яшки Бермана, который сидел в одиночестве и неспешно попивал Крокодамус. Он ее не видел, и Мила уже собиралась окликнуть меченосца — не сидеть же в кафе одной — когда к Яшке весело подбежала какая-то светловолосая девушка и закрыла ему глаза. А когда парень встал и, широко улыбнувшись незнакомке, наклонился к ней и поцеловал, у Милы, уже второй раз за сегодняшний день, рот открылся от удивления. И неизвестно, сколько бы она так простояла, если бы кто-то не толкнул ее сзади в спину. Негромко ойкнув и пошатнувшись на месте, Мила тем самым обратила на себя Яшкино внимание, который уже успел снова сесть за столик. Только теперь компанию ему составила та девушка, чьи светлые волосы были заплетены в небрежную косу. В первый момент Яшка удивился, а в следующую секунду покраснел до самых кончиков ушей. По его глазам Мила видела, что он хотел отвернуться и сделать вид, что просто не заметил ее, но все же глубоко вздохнул и жестом руки подозвал Милу к их столику. Не до конца оправившись от шока, девушка неуверенно подошла. В какое-то мгновение у меченоски в голове возникла мысль: «Так вот о какой встрече так смущаясь говорил Яшка». Когда она была уже в шаге от их столика, парень подскочил с места: — И снова здравствуй, Мила, — дружелюбно улыбаясь, сказал он, но Мила видела, что друг все еще был смущен. Он перевел взгляд на свою спутницу, которая удивленно смотрела на них голубыми глазами. — Ася, это Мила, мы с ней вместе учимся, — потом он снова посмотрел на Милу. — А это Ася, моя… — он замялся всего на миг, но все же договорил, — девушка. Ася встала со своего места и, не замечая того напряжения, которое, казалось, повисло в воздухе, с дружелюбной улыбкой протянула Миле руку: — Рада знакомству, Мила! — голос у нее был по-детски звонкий и мелодичный. Мила попыталась не показать девушке, насколько она удивлена, поэтому, пожимая ее руку, старалась улыбаться как можно искреннее. Яшка пригласил Милу посидеть с ними. Девушка не очень хотела мешать их свиданию, но мысли о Глазунье ее так и не покинули, поэтому она присела на стул, подумав про себя, что выпьет этот чертов коктейль и сразу же ретируется в Львиный Зев. Когда подошел официант, и Мила озвучила свой заказ, на нее удивленно уставились две пары глаз. Девушка только пожала плечами, потому что на самом деле и сама не знала, чем вызвано это странное желание попробовать любимый напиток Берти и его друга Тимура, которых она не видела уже полтора года. Подумав о брате Белки, она недовольно вздохнула, тем самым привлекая внимание Яшки и Аси, которые о чем-то переговаривались, но Мила так глубоко погрузилась в свои мысли, что не слышала ни слова. Девушке показалось, что ее молчание, да и вообще отсутствующее внимание, могут показаться ребятам странным, поэтому, улыбнувшись, она обратилась к Асе: — Ты тоже в Думгроте учишься? Видимо, девушка Бермана только и ждала, когда Мила обратится к ней с этим вопросом, поэтому живо стала рассказывать: — Да, — она сделала короткую паузу, но следующие десять минут не замолкала ни на секунду: — Я учусь на шестом курсе Белого Рога, хотя всегда хотела учиться в Львином Зеве, потому что там учились мои родители, которые сейчас работают боевыми магами в Розыскной палате Менгира. Нет, я конечно очень люблю животных и по зоологии у меня только высшие баллы, но все-таки боевая магия — это так увлекательно! Всегда с удовольствием и воодушевлением слушаю рассказы Якова о том, что интересного вы изучаете с профессором Безродным. «Яков» заставил Милу дружелюбно усмехнуться. Ей казалось, что даже преподаватели ни разу так не называли Бермана. Мила не успела до конца развить эту мысль в своей голове, потому что в этот момент ей наконец-то принесли ее заказ и она, с отвращением глядя на плавающие на поверхности моргающие глаза, сделала небольшой глоток — на вкус оказалась намного лучше, чем на вид. С опаской посмотрев на Милу, Ася решила продолжить: — Ну, мы тоже будем изучать это на седьмом курсе, но из уст меченосца, у которого это профилирующий предмет, это звучит в стократ увлекательнее. Ах, да. А с этого года я еще стала посещать курс изомагии у профессора Шляха… Упоминание об изомагии, которое ассоциировалось у нее только с Белкой, в которую, как было известно всему Львиному Зеву, был влюблен Яшка, заставило Милу поперхнуться. От кашля у нее даже слезы на глазах выступили. И когда она прокашлялась и заговорила, смотрела она почему-то именно на Бермана, который снова покраснел, видимо догадавшись о ее мыслях. — Изомагия? — проговорила она. — Моя лучшая подруга уже второй год посещает эти курсы. Белка Векша. Знаешь такую? — Яшка после этих слов опустил глаза. Но Ася, кажется, не заметила смущение своего парня, а всё также беззаботно улыбаясь, ответила Миле: — Беляну? Конечно, знаю! Профессор Шлях называет ее одной из самых талантливых своих учеников, — и, немного подумав, добавила: — Если честно, я бы хотела быть на нее похожа: то, с какой любовью она подходит к работе — это удивительно! Яшка стал практически пунцовый. Видимо, он никак не ожидал, что на свидании его девушка будет сидеть и нахваливать не просто какого-то человека, а «объект» его долгой и безответной любви. Миле, конечно, было немного обидно за подругу, ведь Яшка не один год был в нее влюблен и ни раз об этом говорил. Но при этом она понимала, что Берман не виноват, что не был интересен ей. И, видимо, тот решил больше не сидеть сложа руки, и нашел себе девушку. Но все больше присматриваясь к Асе, Мила видела в ней какие-то черты от Белки — и это был не только цвет волос, но и что-то в ее поведении и манере общения. А когда та сказала об изомагии, Мила только подтвердила этим свою догадку — Яшка искал замену Белки и, судя по всему, нашел ее в Асе. Мила решила, что нужно перевести тему разговора с Белки на что-то другое, поэтому, делая очередной глоток, она снова обратилась к Асе: — А давно вы с Яшкой встречаетесь? — Яшкой? — удивилась девушка, а потом догадка озарила ее лицо. — А, с Яковом! — видимо, ей было непривычно, что кто-то называет ее парня так… неофициально. — Послезавтра будет три недели. Мы познакомились в редакции «Троллинбургской чернильницы»… И последующие минут десять, пока Мила не допила Глазунью, она слушала рассказ Аси о конкурсе, о котором она и так уже знала; о том, что белорогая сразу заметила «Якова» среди толпы желающих принять участие и о том, как жутко смущаясь, тот подошел к ней знакомиться, сказав, что заметил ее еще в Думгроте некоторое время назад, но при этом там стеснялся подойти. Краем уха слушая рассказ Аси, Мила посмотрела в стакан, с которого пила. К ее удивлению, вместо пустоты, которую ожидала увидеть девушка, на дне лежала серебряная цепочка с небольшим кулоном, внутри которого был черный камень. Смотря на этот камень, Мила сразу вспомнила морион Лютова. Удивляясь тому, как цепочка могла попасть в ее стакан, Мила перевернула его над ладонью. Но на ладонь девушки стекли только несколько капель. Когда она снова перевернула стакан и заглянула в него, на дне уже ничего не было. Догадка пришла только спустя пару мгновений: «Видение Аримаспу?» — про себя подумала Мила и только потом обратила внимание, что Ася все это время удивленно за ней наблюдала. Подняв глаза и посмотрев на Яшку, Мила на секунду опешила — вместо привычного Бермана перед ней будто сидел Гарик и улыбался своей широкой белозубой улыбкой. Его синие глаза искрились весельем. — Привет, Мила! — произнес «Гарик?». От неожиданности девушка вздрогнула. — Мила Рудик, вызывает Земля. Прием. Мила хорошенько тряхнула головой, да так, что перед глазами все поплыло. Когда зрение нормализовалось, Мила увидела, что Яшка сидит на своем месте и обеспокоено на нее смотрит, а никакого Гарика тут и рядом нет. — С тобой все в порядке, Мила? — подала голос со своего места Ася. — У тебя такое лицо, будто ты… призрака увидела. — Почти… — чуть слышно прошептала девушка и резко встала со своего места. — Я, пожалуй, пойду. После этой Глазуньи нехорошо себя чувствую. Приятно было познакомиться, Ася, — она постаралась улыбнуться, но судя по лицу белорогой, у нее это не очень получилось. — Увидимся, Яшка. Не дожидаясь ответа, Мила, словно в тумане, поплелась к выходу. Когда она оказалась на морозном воздухе, ей сразу стало лучше — разум будто прояснился. После полутемного помещения Слепой Курицы смотреть на снег было больно, поэтому девушка на секунду прикрыла глаза, и тяжело вздохнув, пошла вперед. — Отлично, — сказала Мила сама себе по дороге в Львиный Зев, — теперь у меня еще и галлюцинации начались. Даже… даже после твоей смерти такого не было, — обращаясь в мыслях к Гарику, шепотом продолжила она. — Это не могло быть видение, потому что ты давно мертв, и я точно не смогу увидеть тебя своими глазами. — Мила почувствовала, как горячая волна подкатила к глазам. Уверенно смахнув слезы, она продолжила свои размышления вслух, благо, людей поблизости не было. — К тому же, еще никогда видения Аримаспу не разговаривали со мной. Так что это точно не могло быть оно, — она издала короткий смешок с долей истерики. — Я точно схожу с ума. Превосходно! Еще и эта цепочка с кулоном… Уж она-то точно была видением. Еще бы знать, что может обозначать вся эта чертовщина… Замолчав, Мила стала прислушиваться к хрусту снега под своими ногами. Она находилась сейчас в большом Думгротском парке, а посему кроме деревьев и заснеженных лавочек, ничего вокруг не было. Подумав о том, что ей срочно нужно охладиться, девушка, осмотревшись по сторонам и убедившись, что ни студентов, ни преподавателей рядом нет, упала на спину и, вспомнив утренний инцидент у Дома Знахарей, стала делать снежного ангела. При этом ее голову посещали мысли, что ее ангел обязательно должен получиться лучше, чем у Лютова. Видимо желание превзойти златодела во всем, действительно касалось абсолютно всего — даже такой, казалось, ерунды, как снежный ангел. Подумав об этом, Мила прыснула со смеху и закрыла глаза. Девушка не знала, сколько она так провалялась, пока через закрытые веки не почувствовала, что-либо на улице резко потемнело, либо какой-то инородный субъект загородил ей солнце. Думая о том, какой же из двух вариантов все-таки оказался верным, Мила приоткрыла правый глаз. Перед ней стоял человек, и чтобы понять, кто застал ее в таком нелепом положении, Мила с трудом приоткрыла и левый глаз тоже. Инородным субъектом, как про себя его обозвала Мила, оказался не кто иной, как Нил Лютов. В сердцах проклиная все, что можно, Мила думала о том, что видимо звезды были сегодня не на ее стороне. Другой причины, объясняющей, почему именно Лютов оказался здесь в это мгновение, у нее просто не было. Смотря на Милу сверху вниз, златодел многозначительно хмыкнул. И когда девушка уже хотела послать его к черту, чтобы он не загораживал ей солнце, тот проговорил: — Да я тебя вдохновил, Рудик. Не совсем понимая его слова, Мила все-таки решила встать, думая о том, что от того, что она продолжает валяться на снегу, ее положение не улучшается. Отряхивая снег с одежды и волос, девушка всеми силами старалась не смотреть на Лютова, который все это время за ней внимательно наблюдал. Когда она закончила, тот усмехнулся: — Один-один, Рудик, — кивнув на снежного ангела, произнес Лютов. Посмотрев, наконец, в черные глаза златодела, Мила увидела там всполохи веселья. Видимо, вся эта ситуация со снежными ангелами его очень забавляла. Сама не понимая от чего, Мила тоже улыбнулась и покачала головой: — Нет, Лютов, — с видом истинного ценителя искусства она посмотрела на результат своего «творчества». — Мой снежный ангел получился намного лучше твоего. Два-один, в мою пользу. На миг, всего на несколько секунд, Лютов засмеялся почти так же, как смеялся рядом с сестрой. Но быстро вернув на место привычную ухмылку, он ответил: — Ну, тут бы я поспорил. Без экспертной комиссии не обойтись. Теперь пришел черед Милы смеяться. Но, даже смеясь, она с опаской поглядывала на Лютова, ожидая, что он добавит какую-нибудь колкую и неприятную фразу, но этого не происходило. Покачав головой, девушка подумала о том, что Лютова явно подменили инопланетяне или ему по ошибке вкололи в Доме Знахарей какое-нибудь зелье добра и любви к людям. Другого объяснения такого нормального поведения Лютова она просто не находила. Хотя у Милы в голове возникла еще одна причина, и она была самая реальная из всех. Почему-то девушка решила высказать свое предположение вслух: — Это сестра на тебя так положительно влияет? — только задав вопрос, Мила подумала, что, скорее всего, он выбесит златодела, и тот снова станет самим собой — холодным и надменным Лютовым, которого Мила ненавидела вот уже на протяжении шести лет. Но, видимо, сегодня был день удивлений Милы Рудик, потому что Лютов лишь пожал плечами и невозмутимым голосом сказал: — Понятия не имею, о чем ты говоришь, Рудик, — он многозначительно посмотрел на нее сверху вниз, а потом, склонив голову набок, добавил. — Тебе явно показалось. По этому «многозначительному» взгляду Мила поняла, что Лютов не хотел, чтобы она особо распространялась о том, как они тут мило болтали и смеялись. Но девушке и не нужны были эти взгляды — она бы и сама ни за что никому не рассказала о том, что в какой-то момент испытала к Нилу Лютову не привычную и такую знакомую ненависть, а что-то, сродни дружеской симпатии.

***

Так получилось, что в сторону Домов Факультетов Мила шла в компании с Лютовым, который будто намерено отставал от нее на шаг. Девушка была не в восторге от этой прогулки, но, по крайней мере, златодел шел молча, а не пытался как-то задеть Милу. Мила никак не могла смириться с тем, что, оказывается, Лютов может вести себя как вполне нормальный человек, а не как злобная и хладнокровная сволочь. Погрузившись глубоко в мысли, девушка не заметила на дороге замерзшую лужу, покрытую небольшим слоем снега. Но даже снег не помешал тому, что Мила внезапно поскользнулась и стала падать вниз. Полет длился недолго, но ее спине и затылку так и не суждено было встретиться с землей — сильные руки Лютова буквально в паре сантиметров от земли подхватили Милу подмышками и поставили на ноги. Шапка с головы Милы съехала на ее глаза. Недовольно хмурясь, девушка поправила головной убор и повернулась к Лютову лицом. Она хотела сказать спасибо, но сделать это оказалось почему-то трудно. Такое простое, казалось, слово просто прилипло к нёбу. Но в следующее мгновение ее посетила неожиданная, но такая правильная мысль: Раньше Миле даже в голову бы не пришло благодарить Лютова за что-то. Судя по всему, Лютов заметил замешательство на лице Милы, потому что вдруг усмехнулся и поучительным тоном сказал: — Рудик, ты же какая-никакая волшебница. Надо было левитацию использовать, — он смотрел на нее как какой-нибудь профессор, который объясняет нерадивому первокурснику азы магии. Думая о том, что он слишком много о себе мнит, Мила недовольно фыркнула. Потом она посмотрела на покрытую льдом лужу, из-за которой чуть не очутилась на земле пару минут назад. Что-то внутри Милы подтолкнуло ее подойти к ней ближе. Смотря на след, который оставили ее ботинки, она неожиданно для себя и Лютова со всей силы ударила каблуком по ледяной поверхности. Но лед оказался слишком крепким, и на нем не появились даже трещины. Тогда Мила сняла перчатку с правой руки и, направив сжатый кулак с карбункулом на лужу, проговорила сквозь стиснутые зубы: — Омра теха. Лед в то же мгновение начал поспешно таять, полностью превратившись в воду, которая, в свою очередь, с громким шипением испарилась под действием теплового заклинания. Лютов наблюдал за Милой с интересом и замешательством, когда та внезапно заговорила, будто ни к кому конкретно не обращаясь: — Ненавижу лед. Лютов издал короткий смешок. Он внимательно смотрел на Милу, которая в это мгновение надевала перчатку обратно на руку. Девушка не хотела даже задаваться вопросом, что у него творится в голове и какого черта он смеется, когда Лютов вдруг заговорил: — Как много ненависти может помещаться в таком небольшом человеке, — с наигранным удивлением произнес он. — Лед ненавидишь, алхимию ненавидишь, меня ненавидишь… Мила закатила глаза и, развернувшись к Лютову спиной, хотела продолжить путь к Львиному Зеву, как внезапно в ее голове возникла одна мысль. Она резко повернулась обратно и чуть не стукнулась носом о грудь Лютова. Видимо, тот ожидал, что сейчас Рудик пойдет вперед, поэтому и сам подошел на пару шагов. Опешив от удивления и даже смущения, Мила сделала шаг назад и подняла голову, чтобы видеть глаза златодела: — Все три объекта моей ненависти, которые ты назвал, связаны между собой, — сказала она и, чуть подумав, добавила: — Вряд ли это простое совпадение. Тебе так не кажется? Смотря на Лютова, Мила задержала взгляд на его красных от мороза щеках. Ей показалось это таким странным, что, не подумав, она ляпнула: — С красными щеками ты выглядишь живее. А то все время бледный, как мертвец какой-то. Поняв смысл своих слов, Мила поспешила отвернуться, чувствуя, как и ее щеки краснеют, но явно не от мороза. Девушка уже не видела лица Лютова, но отчетливо слышала, как тот попытался скрыть смех за холодной усмешкой. Решив не дожидаться, чем же златодел ответит ей на это наблюдение, Мила торопливо зашагала по кем-то расчищенной дорожке. Некоторое время девушка еще слышала шаги Лютова за своей спиной, но вскоре они прекратились. Обернувшись назад, она увидела, как высокая фигура златодела спускается вниз с холма, в ту сторону, где находилась Черная Кухня.

***

Пока она все-таки дошла до Львиного Зева, на улице стало понемногу темнеть. За сегодняшний день Мила совсем потерялась во времени, поэтому даже предположить не могла, который сейчас час. Солидарно зевнув льву-стражу на входе, Мила еще в небольшом коридорчике стала отряхивать с себя снег. Когда она прошла в гостиную, руки так и зависли у нее в воздухе над головой, с которой она хотела стряхнуть неизвестно какую за сегодня порцию снега. Подумав, что у нее очередная галлюцинация, Мила потрясла головой, но все осталось так же, как и было — во главе большого стола сидела улыбающаяся Альбина, справа от нее расположилась сияющая от счастья Белка, которая прижималась к… Берти. Берти Векша, беззаботно улыбаясь, сидел на стуле рядом с сестрой и рассказывал декану Львиного Зева какую-то, судя по всему, увлекательную историю. Мила даже не успела подумать, что мир сходит с ума, когда Берти внезапно замолчал и повернулся в ее сторону. — Какие люди! — радостно подскакивая на месте, сказал парень. Он смотрел на Милу так, будто это она пропадала где-то полтора года. — Рудик, ты чего зависла? Беги обнимать самого важного человека в твоей жизни! Эти слова будто вывели девушку из ступора, и она, осознавая, что происходит, радостная подбежала к Берти и, даже забыв о присутствии здесь Альбины, бросилась ему на шею. Берти стянул с головы девушки шапку и, дружески потрепав ту по волосам, весело проговорил: — Рудик, да ты все тот же Рудик! Мила убрала руки друга со своей головы и, отстранившись от него, ответила: — А ты, Берти, все тот же Берти, — засмеявшись, она добавила. — Но это только радует. — Ну, коне-е-ечно! — радостно протянул он и, снова посмотрев на Милу, обратился к ней. — Рассказывай, Рудик, как там поживает маленький фиолетовый жабёнок Лапшин? Эти слова заставили Милу и Белку прыснуть со смеха. Немного успокоившись, Мила поспешила ответить: — Ромка-то хорошо, но вот давай ты, Берти, поведай нам, где пропадал? — О-о, — Берти загадочно посмотрел в окно, а потом таким же загадочным шепотом сказал, — это очень забавная история, которую я… расскажу вам в следующий раз! — он засмеялся и, уклонившись от удара явно недовольной этим Белки, добавил: — Неотложные дела, которые я смогу отложить только завтра, ждут! Так что, други мои, Рудик, сестрица, — повернувшись в сторону Альбины, он шутливо склонил голову, — профессор Ледович… прошу меня простить, но мне действительно пора. Не боись, сестрица, — он щелкнул Белку по носу, — завтра увидимся. Я больше не собираюсь пропадать на столько времени. До свида… — и даже не договорив последнюю фразу, Берти поспешно телепортировался. Прошло пару минут, когда Альбина, не переставая улыбаться, а тем самым очень удивляя Милу, встала со своего места и произнесла: — Я, пожалуй, тоже пойду. Увидимся на ужине, девочки. Еще некоторое время Мила смотрела вслед их декану, когда услышала, что вот уже несколько минут Белка что-то бурно рассказывает. Когда она стала прислушиваться, то поняла, что подруга говорила о том, как внезапно Берти появился сегодня у них дома во Внешнем Мире и, ничего толком не объясняя их матери, сказал, что должен забрать Белку и срочно ехать в Думгрот. Но и Белке он ничего так и не объяснил. — Но ведь Альбине он что-то рассказывал, когда я вошла, — вставила свою реплику Мила. — Та, — Белка махнула рукой, — то они вспоминали студенческие годы Берти. А так он ничегошеньки не объяснил! — было видно, что это очень расстроило Векшу, которая так долго ждала возвращение брата. Хоть Мила и была безумно рада видеть старого друга в добром здравии, ее ни на секунду с момента, как она вышла из Слепой Курицы, не покидали совсем другие мысли. — Белка, кажется, я схожу с ума… — внезапно для самой себя, проговорила Мила. Видя удивленный взгляд подруги, девушка поняла, что если хоть кому-то расскажет о том, что она видела и слышала Гарика, то возможно, ей станет немного легче на душе. Белка умела слушать, поэтому Мила ничуть не ошиблась в своей догадке.