Записки из старинного трюмо.

Во внутреннем дворе только тишина. Все остолбенели от неожиданности. Тишина означала только то, что выстрели прекратились. Кажется, их не собирались убить. Тогда-то все и очнулись. — Ир! Вы в порядке? — быстро направляясь к женщине, спрашивает Стас. Его ребята идут осматривать территорию. — Да, все хорошо, — быстро закивав головой, отвечает рыжая и начинает трясти сына, который стоит неподвижно, зажмурившись. — Саша. Саша, не бойся. — Что им нужно от нас? — восклицает мальчик. — Я не знаю, милый, — успокаивает сына Ирина, поглаживает по голове. Она смотрит на Стаса и тому не нужно много времени, чтобы понять, что она имеет в виду. Двое ребят снова появляются рядом. — Никаких указывающих следов. Вокруг выезжало и въезжало слишком много людей. На снегу все мешается. Мы не знаем, куда они уехали. И уехали ли вообще. — По машинам, быстро. Если за нами хвост, будем сбивать. Мужчина понимает: их не просто пытались напугать. Он знал, чьих это рук дело. Все знали. Это было последнее предупреждение, чтобы не лезли. Торговцы испугались. Именно поэтому необходимо действовать. Стас открывает дверцу автомобиля для мальчишки и выразительно смотрит на Ирину, когда тот скрывается внутри. Но она не собирается садиться. — Что нам теперь делать? — осведомляется рыжая, понизив голос почти до шепота. — Собьем хвост, встретимся с твоими поверенными. Мои ребята останутся после и они вместе по-быстрому обработают все, что есть на этих уродов. Мы же вернемся назад, а на счет остального не переживай, — сохраняя спокойствие, произносит Стас. — Но, как же Саша? — не унимается женщина. Стас не сомневается в том, что она права. Сын может быть рычагом давления. В отличии от матери Ирины, которой нет в городе, Саша находится под рукой постоянно. — С нами поедет. — Исключено, — отрезает Ирина. — У него школа. — По твоему, это важнее его безопасности? — весомо аргументирует свое предложенное решение мужчина. — Нет, но в школе насторожатся, если он исчезнет. — Перезвони учителям, там, не знаю… Скажи, что болеет. Ир, ну не мне же тебя учить! Давай в машину, времени нет. Рыжая садится рядом с сыном на заднем сидении и машина срывается с места. Стас набирает номер на телефоне и после нескольких секунд завязывается разговор в коротких фразах: — Видно кого-то, нет? Ирина понимает, что он спрашивает о хвосте. Достает и свой мобильный. Начинает копаться в контактах. Господи… у нее даже нет номера классной руководительницы Саши. Внутри снова колет неприятная мысль, посещающая ее не так уж и редко — что же она за мать тогда? Вторая, еще более жестокая мысль, отвечает: никудышная. Знакомое чувство вины обозначило себя в этот раз гораздо четче. Саша в этот момент обхватывает ее руку своими и прижимается к ней. Ее мальчик. Ее беззащитный мальчик. Как и она сама. Ничего, она что-нибудь придумает со школой. Целует сына в голову и скользит глазами на фигуру Стаса впереди. Чувство уважения и благодарности, несомненно, всегда играли важную роль в ее отношении к нему. Но на людей не засматриваются долгим взглядом только из уважения или благодарности. Не изучают профиль и манеру разговора с кем-то по телефону. Стас защищал ее и ее сына. Что же заставляет идти на это мужчину, который выводил ее из себя, даже просто так, по зову прихоти? Да еще и свою бывшую начальницу, не просто знакомую. И почему, из всех людей, которых она сейчас знает, только его считает настолько надежным, что доверяет сразу несколько жизней? Ира задумывается: не в манере того Стаса, каким она его знала, было делать все то, что происходило в деревне. Прошла только неделя, когда они там были, но теперь рыжая все больше сомневается в том, знает ли Стаса так хорошо, как всегда считала? Стал бы тот зверь, гроза ее отдела, молчаливый и отчужденный, успокаивать ее, когда приходило время ее кошмаров? Стал бы так необычно мириться с ней, принося в дом еловую ветку? И разговор о поездке. Он не вспоминал о нем сегодня, но произошло это буквально прошлой ночью. Почти ночью. И ведет себя Стас так, словно его и не было вовсе. Потому ли это, что он понял и принял ее выбор? Или, все-таки, ему стало неприятно от ее отказа? Ирина возвращается к реальности. Стас бросает трубку и смотрит на женщину в зеркало заднего вида: — За нами все-таки увязались. Держитесь крепче.