Но плачешь ты, любя, и жемчуг этих слёз Искупит всё, что я, страдая, перенёс. Уильям Шекспир.
Знаете, все мы по-разному убегаем от проблем. Некоторые, такие как Деймон Сальваторе, предпочитают делать вид, что проблемы и вовсе нет. По утрам они все также громко смеются, а после все также душевно прощаются с друзьями. Он пойдет на работу, в свою серую адвокатскую контору, увидит боль, страдания и никакой вины. И он никогда не чувствует жалости к своим клиентам. Ибо они - сделали отвратительные поступки. И его работа - просто молча защищать человека, которого при встрече он бы прожигал презрительным взглядом, да и за человека даже не считал. Только такие люди, бегущие от проблем, могут достигнуть успеха на этой работе. Проблема есть всегда, но ее решение так редко можно увидеть. Так почему же просто не делать вид, что нет ни проблемы, ни решения? Другие же, как Ребекка Майклсон, мечутся между одним решением и другим. Простить или обидеться? Обнять или вышвырнуть из квартиры? Но она никогда не следует примеру Деймона. Она же журналист. Ей нельзя убегать от проблем. По долгу службы она должна пропускать их через себя, портить себе настроение, убивать свою сущность. Но нужно ей рассмотреть проблему со всех сторон, иначе она не успокоится. Есть еще один тип, такие, как Елена Гилберт. Они не будут кричать о том, что их смертельно оскорбили. Они подуются немного, но вскоре поймут и простят. Елена - учительница, она всегда должна давать второй шанс. А если понадобится, то и третий. И так далее. Они же дети, только учатся. Так ее учили в университете. Но ее старший класс не заслуживает ни одного шанса. А она все равно их прощает, рыдая по ночам в подушку от бессилия. Такие люди и очень сильные, и жутко слабые одновременно. Но тяжелее всем - таким, как Клаус Майклсон. Они не смогут ни спать, ни есть. Они будут рассчитывать все до малейших деталей. Будут бить по стене в ярости от непонимания. Им будет жутко грустно, они будут злы. Но так и не смогут найти выход. И вопрос "почему?" будет мучать их еще вечность.***
- Черт, смотри, куда идешь! - орала Ребекка, пробираясь сквозь толпу на Пятой авеню. Ей хотелось все бросить и убежать. Сегодня великий день - она идет на собеседование. И не просто куда-то, а в "Подиум". Легендарный модный журнал - ее мечта с детства. Но знаете, когда она стоит под этим проливным дождем перед холодной высоткой - издательством - ее скромный уголок в Мире Авто кажется ей самым уютным и безопасным местом. Но, разве ее не учили - никогда не бросай дела на полпути. Тем более, сколько еще ждать такого счастья - колонка в Подиуме. Такое случается раз в десять лет. Ей нельзя упускать ее шанс. Решительным шагом она прошла внутрь. И о Господи, ее бы воля - она бы жила в холле этого здания. Огромная, хрустальная люстра, мраморные полы, аккуратные кожаные диванчики и огромное количество охраны. Сложно, роскошно, пафосно. Именно это объединяло их с Кэролайн - никто не любил пафос больше, чем они. Уж лучше лицемерная улыбка, чем презрительные слова. Горькая правда никогда не сделает тебя счастливым. А в сладкую ложь можно хотя бы попытаться поверить. - Мисс Майклсон? - осведомилась подошедшая девушка, вырвав Бекс из размышлений. Очевидно, это была ассистентка. Хотя, с ее-то данными, ей бы идти в модели. Длинные ноги, тонкая талия, большие, карие глаза. Майклсон всегда гордилась своей фигурой, но сейчас почувствовала острое унижение. - Именно, - она решила побыть королевой. Яркая, самолюбивая, горделивая. Пусть ассистентка знает свое место. Они вместе прошли в лифт. Девушка уверенно нажала 29 этаж. Ребекка лишь удивленно вскинула брови. Громкий писк оповестил о том, что они приехали. Дверь распахнулась, и тишина лифта разрушилась. Шум, гам, стук каблуков, шуршание бумаг, скрип колесиков вешалок с дорогой одеждой по мраморному полу. И тут блондинка поняла, что она дома. Что все эти звуки делают ее счастливой несмотря ни на что. - Пройдемте к мисс Флемминг, - сказала ассистентка, совершенно не обращая внимания на все это великолепие. Ребекка послушно пошла за ней, понимая, что вся ее одежда - между прочим, самая дорогая в ее гардеробе - в несколько раз дешевле, чем тот шарфик. Прозрачная дверь не скрывала их начальницу. Легенда. Изабель Флемминг. Модная икона, отличная мать, жестокая журналистка, главный редактор Подиума. Ее зарплата исчисляется в пяти нулях, а ее характер описывают не иначе, как "трудолюбивая, но деспотичная". Акула этого города. У Бекки подкосились колени. Она зашла, поздоровалась, села на обшитый шелком стул. Тяжело вздохнув, Бекки начала говорить: - Меня зовут Ребекка Майклсон. Я из Сан-Франциско, но уже много лет живу в Нью-Йорке. Я училась в Колумбийском, закончила с отличием... Мм, работала в Мире Авто, но я вас уверяю, мода - моя страсть, и, я... - Я не разрешала Вам садиться, - не поднимая взгляд от глянцевого журнала, произнесла Изабель. Ребекка густо покраснела и вскочила со стула. Господи, какой провал. - Извините, мне... Мне жаль, я... Я не... Хотела... - сбивчиво начала она. Черт. Черт. Черт. - Ненавижу, когда мямлят, мисс Майклсон, - мисс Флемминг соизволила поднять взгляд. Ее глаза скользили по Ребекке, которая дрожала, как осиновый лист, - вы журналист. Вы должны быть уверенными, сильными, независимыми. Вы должны выдерживать те условия, которые другие и представить не могут. Вы не должны бояться. Страх - порок, - сказала она со сталью в голосе. Именно в тот момент Бекс поняла, что упустила свой шанс.***
Елена пыталась стереть слезы, не размазав тушь. Эти чертовы ученики снова довели ее до слез. Снова. Она уже клялась Кэролайн, что не позволит поставить себя на колени. Что будут сильной. Что покажет им, что надо. Но знаете... Паренек по имени Норман пнул ее. А потом еще, несмотря на ее возмущения. Весь класс смеялся. Никто не захотел ей помочь. И что она сделала, чтобы спасти ситуацию? Убежала, рыдая, в туалет. Она уже так не может. Не найдя никакого иного решения, она позвонила Кэр. Но та не ответила. Потом Елена позвонила Деймону, и, задыхаясь от слез, умоляла его приехать. Ей было страшно и обидно. И она верила, что он поймет и успокоит. Ибо сил сделать это самой совершенно не было. Сальваторе, как настоящий друг, примчался через двадцать пять минут. Он метался по коридору, чувствуя, что обязан ей помочь. Что он должен ее успокоить. Нашел он е в конце коридора, рыдающей, сидя на подоконнике. Он подбежал к ней и крепко обнял, пытаясь унять ее дрожь. - Деймон, они.. Они монстры, - срывающимся голосом произнесла Гилберт, прижимаясь к нему все сильней. Ей будет потом стыдно за такую близость. Но сейчас ей просто страшно. - Тсс, - успокаивал ее Сальваторе, поглаживая по волосам. А она все еще содрогалась от рыданий.***
- Клаус, ты видел Форбс? - убитым тоном спросила Ребекка, прыгая на диван рядом со Стефаном и братом. Майклсон покачал головой. Стефан же вскинул брови: - Что-то случилось? Куда она делась? - он правда волновался за свою старую подругу. За его первую любовь. Она не была особо хорошим человеком, не являлась доброй, отзывчивой, честной. Она лгала, предавала, заставляла страдать и морально уничтожала. Но она никогда не трогала своих друзей, за это они ее и любили. Но даже если они с ней и ссорились, она никогда не исчезала. - Понятия не имею, ее просто нет. Елена до нее тоже не дозвонилась. Где она? - уже начинала волноваться Бекка. Несмотря на то, что она все еще жутко злилась на подругу, она ей была нужна. Только с Кэролайн можно пойти в бар и оторваться, не заботясь о последствиях. Только Кэр не осудит. Именно это ей сейчас и нужно. - Наверняка портит еще одну свадьбу, - пробурчал недовольный Клаус, хотя и в его душе зарождалось волнение о голубоглазой блондинке. Она, конечно, рисковая, часто попадает в передряги, и все же, она тоже человек и нуждается в помощи. - Нам нужно ее найти! Моя Кэролайн Форбс просто так не исчезает! - воскликнул Стефан, ударив кулаком по столу. Он не заметил взглядов четы Майклсонов - взглядов, наполненных ревностью. - Думаю, да. Так и надо поступить, - решила Бекка, вскакивая и надевая пальто, - где она обычно бывает? Думаю, она где-то на Верхнем Ист-Сайде. Лично я бы пошла туда, - она взглянула на двух парней. Ник встал и тоже начал одеваться, а Стефан что-то увлеченно печатал. - Я написал Деймону. Они с Еленой тоже не нашли ее. Где она, черт возьми? - Сальваторе озадаченно оглядел их. - Где она чаще всего бывает, помимо Верхнего Ист-Сайда? - спросил Клаус, завязывая шарф. Беспокойство за его новоприобретенную соседку набирало обороты. А что, если правда что-то случилось? - Что вообще произошло? Я хорошо знаю Барби, она всегда поступает предсказуемо. У нее всегда есть несколько шаблонов. Такова она, и с этим ничего не поделать, - пожал плечами Стеф. Ребекка и Никлаус покраснели. Вчера они правда грубовато повели себя с Форбс, но она это заслужила. - Мы сказали, что она не думает о последствиях, что она чересчур жестока, и необоснованно несправедлива. Что она никого не жалеет, и что надо бы уже повзрослеть, - тихо заметила Ребекка, вспоминая события вчерашнего дня. - Я послал ее к черту, - добавил Клаус, - и ушел. Собственно, все. - Надо бы повзрослеть? - эхом повторил Стефан, - ясно. Бруклин. - Ты вообще знаешь ее? Она никогда не заходит в Бруклин. Она ненавидит Бруклин! - возмутилась Ребекка. Тут в комнату влетел Деймон, раскрасневшись от бега: - Она в Бруклине. Барби всегда ходит туда, куда ненавидит ходить, когда ей одиноко. Это повелось с детства, - произнес быстро он, - так что, пойдем?***
- Текилу. Еще литр. Хотя знаете?.. Давайте коньяк, - сказала Форбс, оперевшись локтями на барную стойку. Бармен только лишь хмыкнул, словно желая сказать ей, что ей уже много. Она чересчур много выпила. Но, всех барменов учат одному - пусть пьют до смерти, лишь бы платили. - Спасибочки, - усмехнулась Кэролайн, выпивая темную жидкость. - Форбс! Вот ты где! - услышала она голос Клаус. М-да, может она и вправду переборщила с алкоголем? Галлюцинации уже пошли? - Кэролайн, ты меня слышишь? И тут блондинка увидела его. Нет, не галлюцинации. - Слышу, Майклсон, - она глядела на него пустым, расфокусированным взглядом, - скажи мне, ты веришь в искупление? - В то, что хорошими делами можно загладить плохие? Верю, но примеров не встречал. Обычно плохие люди становятся ещё хуже, - ответил Никлаус. Возможно, он сказал это зря. Возможно, это и не успокоило Кэролайн. Но она ждала правды. Она ее и получила. - Возвращайся домой, Кэролайн. Пожалуйста. Мы готовы тебя простить, - умолял Клаус, чувствуя, что такая девушка, как она, попадет в крупные беды. А если эта девушка-скандал, девушка-проблема пьяна, то это уже большие проблемы. - Клаус, мне не жаль. Я считаю, что правильно поступила. Возможно, несправедливо, разрушила семью, но что это была бы за семья? Они изменяют друг другу в день свадьбы. Не было бы меня - ребенок бы остался один. Он бы родился, а мать и отец все еще гуляли. Кому нужна такая семья? Уверяю тебя, такого никому не надо, - Кэр с громким стуком поставила стакан на стол, - а если ты не понимаешь этого, то ты последний идиот. Утром буду, - она соскочила со стула и пошла нетвердой походкой к выходу. Клаус не решился идти за ней. - Хм, а она жестокая, - заметил бармен. Майклсон лишь убито кивнул, - знаешь, несчастный человек жесток и черств. А все лишь из-за того, что добрые люди изуродовали его. И твоя блондинка явно несчастна.