— Я тебя ненавижу, Никлаус Майклсон! — Именно так началось утро наших любимых друзей. Деймон, Кэр и Бекка уже минут двадцать сидели за столом, готовясь к очередному тяжелому дню. Елена — вот несчастная женщина — была уже на работе. Клаус же только подошёл ко столу. Его мучило жуткое похмелье, он был бледен и хватался за бутылку минералки, как тонущий хватается за спасительную ветку.
— Минералка не поможет, — специально громко заявила Кэролайн и Клаус согнулся от боли в голове. — Свежевыжатый апельсиновый сок — вот за что нужно давать Нобелевскую Премию!
Клаус благодарно кивнул и выпил залпом весь стакан. На его лице явно выражалось блаженство.
— А теперь, Ник, соизволь нам сообщить, какого черта ты привел свою очередную подружку в наш дом, даже не заботясь о нашем сне?! — Сложила руки на груди возмущенная Бекс.
— Какая подружка? — искренне удивился Никлаус, удивленно поднимая брови. Он абсолютно ничего не помнил, но по угрюмым взглядом друзей догадался, что, видимо, он где-то крупно напортачил.
— А кого ты увидел, когда встал с кровати? Ради кого ты выкинул меня вчера из моей кровати? — Голос Сальваторе дрожал от возмущения. Он никак не мог понять, что за девушка заставила его лучшего друга выкинуть самого Дея из постели. В буквально смысле.
— Что? — еще больше удивился Никлаус, глядя на своих друзей, как на странных маразматиков, живущие в выдуманном мире. Ирония вся в том, наверное, что и это правда.
— Ты серьезно не помнишь с кем ты провел ночь? — закатила глаза Бекка. — Знаешь, пожалуй, надо начинать скрывать то, что ты мой брат. А то стыдно будет.
Клаус закатил глаза и пошел в ванную. Иногда,от жуткого похмелья его спасает душ. Прямо перед ним дверь распахнулась и оттуда вышла симпатичная, невысокая брюнетка в коротеньком полотенце Бекки. Если бы Ребекка увидела, что это ее любимое полотенце, то сейчас бы брюнетка лишилась головы. Но младшая Майклсон находилась на кухне и спокойно пила чай, думая о предстоящем дне на нелюбимой работе.
Девушка подняла голову и пронзительно закричала, а если говорить точнее, завизжала. Никлаус от неожиданности тоже заорал. Кэр и Бекс подскочили на месте, а Деймон сорвался и прибежал на помощь к другу. Брюнетка перевела взгляд на Деймона. Её визг поднялся еще на несколько тонов выше и Сальваторе от этого тоже закричал, жутко испугавшись. Так они стояли и орали, а потом с девушки слетело полотенце и она предстала перед друзьями в нагом виде. Деймон уставился на голое тело:
— Так вот ради чего ты выкинул меня вчера из кровати... — с открытым ртом проговорил Деймон. Клаус же активно закивал, также глядя на тело девушки. Неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы не пришли девушки. Ребекка ахнула и чуть не лишилась чувств, увидев
свое полотенце рядом с какой-то шваброй. Кэр же быстро сориентировалась и затолкала девушку обратно в ванную.
— Это что, твоя бывшая жена? — удивленно произнес Деймон, — сама Хейли Маршалл? Хейли, у которой завтра свадьба?
— Да, видимо, — ответил Клаус, пялясь в одну точку. Еще день назад он мог поклясться, что самые красивые глаза у Кэролайн, что больше всего на свете он любит свою сестру, что сильнее всего он ненавидит Хейли, которая плюнула ему в душу. Но надо признать — все три года он любил Маршалл всем сердцем, готов был ради нее на все. Она была его первой и единственной любовью. От таких чувств не избавиться за два жалких месяца.
***
Кэролайн, у которой была свободная неделя, решила прийти в аэропорт вместе со своим лучшим другом Деймоном. Дей не сообщил брату о приезде своей подруги, решив сделать сюрприз. Всё-таки, именно Стефан был влюблен в Кэролайн все свое детство. Он тщательно это скрывал, но это видели все. Мистер и миссис Сальваторе считали, что Форбс очень плохо влияет на Деймона, и, признаться, они были правы. Они бы даже не пускали ее на порог, если бы не понимали, что именно Кэр, следящая за Стефаном, как за своим любимым младшим братом, делает его счастливым. Деймон и Кэр смеялись над личным дневником Стефа, где он описывал, как «его сердце трепещет, когда Кэролайн его обнимает и благодарит за то, что он не рассказал ничего родителям». Правда, когда Стефан узнал об этом, его сердце было разбито и он бежал от Кэр, как только видел ее.
— Где, ты говоришь, жил Стефан после окончания вуза? — прищурилась Кэр, глядя на табло прилетов и вылетов.
— Везде. Пару лет назад он жил в Африке, помогая детям, потом Салли чуть не умерла, заболев какой-то лихорадкой, и они переехали в Санкт-Петербург, — Деймон кивнул на нужный пункт на табло. Оно гласило, что самолет прилетит через сорок семь минут.
— Может, сходим в кафе? Я хочу есть, между прочим, — Форбс указала на вывеску, которая гласила «КоFFе». Деймон скептически поджал губы:
— Неужели ты доверяешь кафе с такими сомнительными названиями? Пообедаем в «Пепперони», — Дей направился к итальянскому ресторану. Кэр, не особо терпящая критику ее выбора, недовольно поджала губы.
Спустя сорок семь минут
Женский голос сообщил, что самолет из Санкт-Петербурга прибыл. Кэр и Деймон стояли в зале прилета. Кэролайн недовольно поглядывала на брюнета, который подпрыгивал, вытягивал шею и каждый раз восторженно вздыхал, когда видел человека с похожим цветом волос. Кажется, он правда соскучился.
— О, это Стефан? — Кэр указала на молодого мужчину, идущего рядом с тощей шатенкой. Шатенка, видимо, являлась Салли Сальваторе. Ее губы были презрительно искривлены, она сложила руки на груди, дрожа от холода. Хотя, к слову, в аэропорту было вполне тепло и уютно. Салли сразу не понравилась Кэр. Она напоминала ей какую-то чванливую британскую аристократку. Прямо как Клаус.
Стефан же был счастлив. Они с братом бросились друг другу в объятия, радостно улыбаясь и смеясь. Жена Стефана недовольно поморщилась, как будто Деймон был протухлым лимоном, а не братом ее мужа.
— Боже, Дей.. Я так рад! — не унимался Стефан. Взгляд зеленых глаз устремился на блондинку. Да, та явно повзрослела. Превратилась из девочки-черлидерши, главной тусовщицы Кентукки, в молодую девушку. — Неужели это сама Кэролайн Форбс? — он бросился обнимать и Кэр. Та чуть не упала, когда мужчина прыгнул на нее, но неожиданно на нее накатила волна того, чего давно с ней не случалось. Волна искренности. В детстве ведь все проще, верно? Мы не так активно лжем. Форбс поразилась тому, что Стефан, один из самых лучших кардиохирургов, ежедневно копающийся в чужих грудных клетках и спасающий жизни, сейчас снова маленький мальчик, радующийся приходу своей подруги.
Салли тоже это видела, судя по всему. Но ее это не радовало. Она сухо пожала Деймону руку, отчего энтузиазм брюнета несколько упал. На Кэр она глядела не мигая. Возможно, кто-то бы мог подумать, что это ревность, но нет. Кэролайн встречалась с ревнующими женами. Они яростно зовут своих мужей, пытаясь вернуть их в реальность. На обидчицу они смотрят со всей ненавистью, на какую они только способны. Но их губы всегда складываются в фальшивую, но все же милую улыбочку и они сладко тянут что-то типа: «Прошу нас извинить, нам с мужем нужно поговорить». Но Салли смотрела на Кэр по-другому. Она смотрела на нее так, как будто скучнее сцены не видела. В общем, проницательной Форбс сразу не понравилась Салли Сальваторе, которой гораздо больше шла девичья фамилия Гарнер.
***
Ребекка была так дико рада тому, что у Деймона хватило сил усмирить свою братскую любовь и поселить Стефана и его пренеприятнейшую жену в гостинице в Вест-сайде. Но также Бекс рвала и метала в данный момент, когда Дею хватило наглости сказать, что он не пойдет на ужин со своим братом. Видите ли, пойдут все, кроме него и Елены. Елене не хватит денег, ведь Салли подавай ужин в Ритце, а у Деймона неожиданно появилась очередная подружка, которая может стать «той самой». Эта «та самая» уже вторая за неделю. А еще, между прочим, только четверг. В общем, итог всех ссор, возмущений и договоров — на ужин идут Бекка, Клаус и Кэролайн. Ведь они, решив пойти на уступок любимому другу, отменили все свои планы, лишь бы лицезреть воссоединение семьи Сальваторе.
— Бекс, ты готова? — В комнату заглянул Клаус, все еще не пришедший в себя после ночи с бывшей женой. А вообще, Ник молодец. Он надел свой лучший костюм, решил быть самым галантным на этом вечере. Ему было немного стыдно за свои выходки на свадьбе.
— Конечно. Где Кэр? — Ребекка взяла свой клатч из H&M. Он вполне мог сойти за клатч из Chloé, и именно за это Бекка его и любила. Ибо отдать за обычный предмет аксессуара —
хоть и такой красивый, что перехватывает дыхание, когда ты смотришь на него. Глянцевая кожа идеально блестит в свете ламп и каждый думает: «О да! Я знаю, что загадаю у Санты на это Рождество!» — полторы тысячи долларов было невозможно. Ну, это возможно, но если ты, как и Ребекка, почти абсолютно добропорядочная журналистка из Телегида, то да, это невозможно.
— Она уже в такси, — сообщил Клаус. Они вместе спустились вниз, и Ребекка в тысячный раз поразилась ночному Нью-Йорку. Большое Яблоко, казалось, даже не заметило наступления темноты. Люди бегут куда-то, волнуются, радуются, целуются и живут. На одной улице переплетаются сотни жизней. Возможно, кто-то влюбится в человека, врезавшегося в него, и они познакомятся. У них будет головокружительная история любви, их родители будут против, но они все преодолеют. Поженятся, купят дом в Лонг-Айленде, потом переберутся во Флориду или в Техас. У них родятся прекрасные ребятишки, и, возможно, один из детей изобретет лекарство от рака. Ну, или уничтожит планету.
— О чем задумалась, Бекс? — прервала ее размышления Кэр. Бекка вздрогнула и покачала головой, мол, абсолютно ни о чем.
В Ритце
— За встречу! — Поднял бокал Стефан, радостно улыбаясь. Друзья также подняли бокалы и активно закивали, также натягивая на свои лица счастливые улыбки. Даже Салли согласилась выпить. Правда, сок, но это не так важно.
Друзья болтали, Стеф рассказывал им о своей поездке, о своих путешествиях и о своих пациентах. Компания то и дело взрывалась смехом, заставляя светскую публику недовольно поглядывать на них. Никто и не заметил, как Салли ушла в уборную, где задержалась на час. Кэролайн и Стефан, на правах старых знакомых, говорили больше всех, не отрываясь друг от друга ни на секунду. Они и не заметили, как Ребекка завороженно разглядывала Стефа, поражаясь тому, как такой умный, симпатичный и смешной молодой человек умудрился жениться на такой тощей форели, которой постоянно хотелось вмазать этим самым клатчем из H&M. Клаус же с опаской отметил, какой красивый у Кэролайн смех. Он заметил, что каждый раз, когда она смущается, то убирает светлый локон за ухо, а каждый раз, когда ей не терпится что-нибудь спросить, она начинает нетерпеливо топать ножкой. И оба Майклсона подумали, что видимо, их разбитое сердце кто-нибудь сможет починить. А они на это даже не надеялись.
В конце вечера, Ребекка и Клаус поехали домой. Кэр, Стеф и Салли остались, им же не нужно было завтра вставать.
Бекка устало села в такси, рядом с ней уселся ее брат. Стрелка часов перевалила за полночь, но сна не было ни в одном глазу.
— Кстати, я заметила, как ты смотришь на Кэролайн, — хитро прищурилась блондинка. Клаус закатил глаза:
— А я заметил, как ты не сводишь глаз с нашего доктора, — парировал он. Ребекка покраснела, но не остановилась:
— Скажи мне правду, Ник. Ты уже не женат. Ты свободен. И если ты влюбился в Кэролайн Форбс, то мне тебе жутко жаль.
— С чего бы? Ты правда думаешь, что я использую ее как девушку на одну ночь? — возмутился Клаус.
— Ты правда думаешь, что будешь ей нужен хотя бы одну ночь? — вопросом на вопрос ответила Бекка, замечая, как Клаус задумался. Повисло молчание, но Никлаус все же нашелся:
— У нее хотя бы мужа нет. А наш Стеф счастливо женат, если ты не заметила. Бекс, не разбивай себе сердце, — искренне заметил Клаус. Ребекка долго глядела на него, а потом вздохнула:
— Твою мать, я влюбилась в женатого кардиохирурга.
— Твою мать, я влюбился в главную стерву Нью-Йорка, — вторил ей Клаус.
— И они обязательно разобьют нам сердца, — продолжила Ребекка.
— И еще безжалостно растопчут осколки, — добавил ее брат. Оба одновременно вздохнули, понимая, что они снова облажались.
— Ненавижу тебя, Ник. Ты опять все испортил, — воодушевленная женской логикой, заявила Бекка.
— Я тоже тебя люблю, сестренка, — ухмыльнулся Клаус и обратился к таксисту: — Высадите нас здесь.
Ребекка снова подумала, что ее брат — чёртов бесчувственный монстр.
