В погоне.

       Вдох. Выдох. И так несколько раз. Сознание возвращается к Гермионе. Придя в себя, она не чувствовала ничего - ни вони, что стояла стеной, ни твёрдого холодного пола, на котором она лежала, ни спазма в желудке от голода. Девушка открыла глаза и огляделась. Вокруг было темно, единственным светом был факел, что висел на стене, тускло освещая пространство.        Грейнджер оперлась на левую руку и приподняла корпус. Голова шла кругом. Мысли путались, в лёгких ещё присутствовал тот странный дым. Тяжело вдыхая несколько раз, девушка откашлялась. Было ощущение, что лёгкие сейчас выпрыгнут на пол. Оперевшись на две руки, Гермиона села.        Со стороны могло показаться, что Грейнджер очень много спала. Лицо опухшее, взгляд, блуждающий по комнате, но невидящий, а также открытый рот, словно девушка сейчас может зевнуть. Гермиона встрепенулась и села поудобнее. Проведя руками по одежде и по полу, она не нашла палочки. Затем встала и, покачиваясь, двинулась к факелу. Но, дойдя до конца двух стен, что стояли по обе стороны от девушки, Грейнджер почувствовала какую-то странную энергию. Она не выпускала Гермиону из... камеры?        Да, действительно, её заперли в камере. Голова более-менее прояснилась, и она вспомнила, что на неё напали. Вспомнила тот день, когда она сидела в комнате с таким же опухшим лицом. Только от слёз, которые лились из-за Малфоя. Малфой.        Его имя ударило неприятным воспоминанием прямо в сердце. Где же он, когда просто необходим, несмотря на все разлады и склоки. И даже на проверку того, что Гермиона синий чулок.        Гермиона попыталась выглянуть из своей камеры, но видела только часть коридора и ещё одну камеру. Она не видела, кто там сидит, но точно увидела кого-то. Может, это Драко? В её груди зародилась надежда, что блондин в этом страшном месте рядом с ней, хоть и по ту сторону клетки. — Эй! Ты меня слышишь? — позвала Грейнджер, в камере зашуршали. — Драко?        Когда человек встал и повернулся лицом к Гермионе, то её сердце ухнуло вниз.        Это был не Малфой. — Я слышу, и я не Драко, — сказал... Парень? Мальчик? Голос как у мальчика лет тринадцати.        Гермиона снова откашлялась, её всё ещё качало из стороны в сторону. Выставив руку вправо и уперевшись о стену, она смотрела на этого юношу, а он смотрел в ответ грустным взглядом голубых глаз. Весь в лохмотьях, волосы и лицо в грязи. Ноги, запертые в кандалы, измазаны в крови, что текла из натёртых ран. Она сама же не была закована в цепи. — А как тебя зовут? — голос немного дрогнул. — Сколько лет? — Моё имя Кайл Ланкастер. Мне четырнадцать лет. А Вы, мисс? — несмотря на своё положение, этот мальчик говорил медленно и вежливо. — Моё имя Гермиона Грейнджер, — глаза его округлились. — И я где-то слышала твою фамилию. Скажи, у тебя есть брат?        Девушка вспомнила, как Малфой рассказывал ей о том парне, что был в комнате Министерства. — Есть. Его зовут Тейт. Мисс Грейнджер, Вы знаете, где Вы?       Гермиона покачала головой. — А ты знаешь, что с твоим братом случилось? — Нет, что с ним? — в голосе отчётливо слышалось беспокойство.        Грейнджер затошнило. Ей трудно было вспоминать того парня, а ещё трудней сказать правду этому мальцу. Мальчику, который ещё и Хогвартс не закончил. — Он... Ты же знаешь, что меня и мистера Малфоя обвиняют в убийстве, которого мы не совершали. Так вот, нас подставили. Твоего брата... убили, — в горле появился комок, что душил, — и это убийство повесили на нас.        Подняв глаза и посмотрев на мальчика, Гермиона увидела разочарование, тоску и боль. — Мисс Грейнджер, я благодарен, что Вы мне сказали. Но Вы не ответили. Где мы? — Я не знаю, Кайл. — Эти кандалы, — парнишка показал свои ноги, — нацепили при попытке сбежать. Сбежать из...        Он не успел договорить: послышался скрип открывающейся двери. Глухой стук о стену — кто-то идёт по коридору. Кто-то тяжёлый; звук шагов увеличивался по мере приближения. Кайл отошёл назад, его стало не видно. Грейнджер поступила также, ушла в дальний угол и села, затаившись. Она смотрела на факел и слушала, как шаги слышны всё ближе и ближе. Наконец этот некто остановился и навис тенью на входе. — Грейнджер, на выход. Тебя ждут, — просипел грубый голос. — Быстрее, грязнокровка. За волосы потащу, если надо будет.        Гермиона решила, что лучше будет пойти. Зато и узнает, что за место. Она встала и поплелась к выходу. Невидимый барьер уже не держал, поэтому девушка вышла спокойно. Бугай, что пришёл за ней, показал ей, куда идти. И она пошла. — Учти, если ускоришь шаг или попытаешься ударить, Круцио обеспечено. За ним последует Империо, после которого у тебя будут шрамы на лице, — проговорил, шагая за ней, мужчина. Может, он пожиратель?..        Гермиона поняла, что шутки с ним плохи. Скрепив руки в замок, девушка неспеша шла по тёмному коридору.        Когда они подошли к непонятной двери, Бугай, что сопровождал её, взмахнул палочкой и дверь с характерным скрипом отворилась. Появился небольшой белый свет — Грейнджер увидела лестницу. В спину тыкали палочкой, видимо, слишком долго стояла. Поднимаясь вверх, она услышала громкие рассерженные крики. Расслышать можно было только: "Гермиона, сколько можно ждать?!" и "недоумки". Они уже стояли перед огромной дубовой дверью. Возле неё висел тускло поблёскивающий факел. — Сегодня он не в духе, грязнокровка. Так что лучше не выводи его из себя, — Бугай взял её за правое плечо и развернул. — Стой. Ты слишком плохо выглядишь, — он достал из кармана белоснежный платок. — Вытри своё лицо.        Взяв в руки мягкую ткань, девушка начала протирать лицо. На нём появились грязные пятна. Неужели Гермиона была такой чумазой? Также она вытерла свои руки, затем протянула платок обратно. Бугай взял его и положил обратно. — Теперь развернись, — Грейнджер послушалась. Смысла попытаться сбежать не было. Она не хотела почувствовать ту боль от Круцио. Её сопровождающий протянул мимо её головы руку, одетую в железную перчатку, и три раза постучал. Подождав немного, Бугай толкнул дверь вперёд.        После долгого прибывания в темноте в глаза Гермионы ударил яркий свет. Закрывая лицо руками, она шагнула вперёд. В помещении, где была девушка, стояла полная тишина. Ни шороха, ни ветерка. Немного привыкнув к свету, она увидела, что находится в цилиндрообразном здании, который сверху закрывался прозрачным куполом. Был полдень.        Взглянув прямо перед собой, Грейнджер увидела невысокую каменную пирамиду, наверху которой располагался из того же материала трон. На нём сидел мужчина, его лицо было скрыто капюшоном, а сам он был одет в красную мантию. Гермиона видела его нос и губы, но не видела глаз. — О, моя милая Грейнджер! Рад тебя лицезреть в моём доме, — он развернулся к Бугаю и сказал. — Спасибо, Тисерон.        Тисерон кивнул и отошёл к двери. Когда дверь хлопнула, мужчина, что сидел на троне, закинул правую голень на левое колено. — Где Драко?! — спросила девушка. — А, твой возлюбленный? И где же та ненависть, что ты питала к нему всю жизнь? Теперь он для тебя Драко? Да, не думал, что ты, гриффиндорка, сможешь поддаться влиянию этого подонка. Малфой жив, пока жив.        Грейнджер стиснула зубы, дабы не нарваться на неприятности. Красный румянец не хотел сходить с её щёк. — Итак, ты знаешь, кто я? — спросил он.        Злость бурлила в ней фонтаном. Девушка помолчала несколько секунд, успокаиваясь, потом ответила: — Вы тот, кто подставил нас с Драко? Тот, кто заставил сбежать? Тот, кто открыл на наши головы охоту?        Мужчина запрокинул голову и захохотал так, что его смех эхом отскакивал от стен. — Дорогуша, это ты сама захотела, чтобы было так. Я всего лишь хотел тебя вместе с Малфоем отправить в Азкабан, а книжку тебе отдал, чтобы ты не скучала. Только первые два четверостишья имели подсказку. То, что вы сбежали, меня удивило, и я решил, что с помощью сборника буду отсылать тебе подсказки и послания. Но ты, видимо, слишком глупа, что смогла прочитать только послания. И ты не ответила. Ты знаешь, кто я? — после отрицательного ответа Гермионы он встал, спустился по лестнице и остановился напротив девушки. — Я, честно говоря, удивлён. Думал, ты сообразительнее.        Его рука потянулась к капюшону. Грейнджер задержала дыхание: сейчас она узнает, кто предатель.        Увидев лицо, Гермиона застыла в немом ужасе. Глаза распахнулись, рот открылся, а брови вздёрнулись вверх. Простояв так минуту, что длилась словно вечность, Грейнджер выдавила из себя: — Невилл?!