***
— 3-B, у вас сегодня не будет истории, — объявил зашедший в класс Какаши. — А почему? — спросил Неджи. — Учитель неудачно упала и получила сотрясение, — выходя из класса, ответил мужчина. — Бедная. Интересно, как она умудрилась? — произнёс Хьюга. — Я неплохо её знаю, поэтому уверен, что она не могла просто так упасть. — Да ладно, потом у неё спросим, — сказал Сай. — Пойдёмте, попросимся посидеть у Ируки-сенсея, всё равно японская литература и японский язык у него. Все согласились и направились в другой кабинет, находящийся на втором этаже. — Да, — немного сонно пробормотала мама Наруто. Просто недавно вернулся отец и устроил сыну головомойку, а мать начала недосыпать. — Мам, у Сакуры сотрясение. Думаю, сегодня у нас занятий не будет, так что я домой поеду, — спускаясь по лестнице, отчитался Узумаки. — У меня сейчас японский и литература, так что я пораньше приеду. — Сынок, не задерживайся, — строго, но в то же время нежно сказала Кушина. — Кстати, у тебя же сегодня тренировка. — Нет, с Гаем-сенсеем тоже что-то случилось. То ли они с Какаши на спор на дерево лезли, то ли ещё что-то в этом роде. Короче говоря, Гая увезли со сломанной ногой. — И почему я не удивлена? Ладно, я тогда позвоню Сакуре, спрошу, как она себя чувствует. — Давай. Дома увидимся. — После разговора с мамой и Сакурой парень взялся за ум. (Ну, не совсем. После того как вернулся Минато и Кушина с ним поговорила, он накатил сыну по полной программе. Раньше у Наруто только мама была авторитетом, а сейчас и отец им стал.)***
Саске в это время ни о чём не думал после очередной пьянки. Все его друзья до каникул были заняты, вот он и «запивал» горе и тащил в кровать того, кто под руку попадётся. Вот и сейчас он выгонял какую-то девушку, которую и не помнил даже. — Да, сволочь, скотина. Вали, а я спать. — Учиха вытолкал ошарашенную особу за дверь, а сам как ни в чём не бывало пошёл досыпать.***
Сакура очнулась от того, что в нос ударил запах нашатыря. Она резко открыла глаза и почувствовала сильную головную боль. — Ой, мамочки! — Девушка схватилась за голову. — Меня тошнит... — Харуно, почувствовав, как к горлу подходит обед и завтрак, прикрыла рот рукой. — Конечно тошнит, у тебя же сотрясение! Давай, вставай, — произнесла Куренай, помогая девушке добраться до ванной. Сакура не выдержала и «обняла» унитаз, вылив всё, что она съела. — Бедненькая, потерпи немного. Тут не день надо отлежаться, а неделю, — подытожила женщина, подведя Харуно к раковине и протерев её лоб полотенцем, смоченным в холодной воде. — Ну-ка, дай я на тебя посмотрю. — Куренай рассматривала девушку. — Ух ты, уже шишка выступила! Ну ничего, волосами прикрывать будешь. Пойдём, поешь немного острого, легче станет. — А как я сюда попала? И где я вообще? — взяв тарелку супа, спросила Сакура. — Мы не знали, где ты живёшь, вот и привезли к себе. Ты сознание потеряла, — объяснила Куренай, обвязывая голову розоволосой бинтом. — Ой, у меня же с Наруто занятие! — Сакура взглянула на экран мобильного и увидела пять пропущенных от Кушины. — Алло, Узумаки-сан, простите, что я телефон не брала. — Ничего, моя хорошая. Ты как себя чувствуешь? Голова не болит? — беспокоилась Узумаки. — Мне Наруто насчёт сотрясения сказал. — Да всё нормально, — отмахнулась девушка. — Будь осторожнее, тебе восстанавливаться надо, — произнесла красноволосая. — Спасибо Вам большое. Давайте на следующей неделе начнём заниматься? — тихо спросила Харуно. — Хорошо. Выздоравливай, дорогая, — тепло улыбнулась женщина. — Спасибо. Ещё раз извините. — Сакура положила трубку. — Теперь понятно, почему Узумаки за ум взялся, — улыбнулась Куренай. — Я всего лишь поговорила с Узумаки-сан, так что теперь занимаюсь с Наруто дополнительно, — опустив голову, ответила Сакура. — А Учиха? Он как был, так и остался, — поинтересовалась учительница. — С ним вообще невозможно, он мне все нервы вымотал, — сердито проговорила девушка. — Я ничего сделать не могу. Весь дневник в замечаниях, каждый день одна и та же песня — не готов или отсутствует. И отца я не могу вызвать: он в командировке ещё месяц. — Ну да, он у нас такой, уже невозможно сдерживать. Хочет — гуляет, хочет — придёт пьяным на урок, хочет — нагрубит и матом пошлёт. — Матом он меня пока не посылал, но грубит постоянно, — насупилась Сакура. — Ещё один месяц я не выдержу и покалечу его, хоть это и не педагогично. — Я рада, что хоть Наруто начал сам оценки зарабатывать. А то я из-за того, что жена нашего директора — его тётя и директор школы «Коноха» для девушек, оценки ему просто так ставила, — сказала Куренай. — Ну, и из-за отца мучились. — Меня это тоже радует, но я всё мучаюсь с Саске. Мне надо как-то связаться с Учихой-старшим, — произнесла Харуно, откинув голову на спинку дивана. — Ой, надо маме ещё позвонить, а то я вас немного смещаю. — Да ладно тебе, ты нас совсем не смещаешь, — нежно улыбнулась женщина. — Очнулась? Как себя чувствуешь? — спросил только что вошедший Асума. — Намного лучше, — ответила зеленоглазая. — Я, наверное, всё-таки домой поеду. Неудобно как-то. Сакура вновь набрала в телефоне номер, и через пару гудков оттуда послышался заботливый голос: — Солнышко моё, здравствуй! — пропела мама девушки, отчего на душе сразу стало тепло. Не хотелось её расстраивать, но в гостях оставаться тоже неудобно. — Мамуля, ты только не нервничай... — Харуно знала, что мать соберёт армию для спасения своего сокровища, и весь город будет стоять на ушах. — Что случилось? — уже более серьёзно произнесла Харуно-старшая. — Мам, я упала и ударилась головой, у меня сотрясение, — как можно спокойнее говорила зеленоглазая. — Так, где ты? Назови адрес! Я уже выезжаю! — тараторила мать девушки. Судя по звукам, она уже выбежала из квартиры и очень громко хлопнула дверью. — Мам, только не нервничай, пусть папа сядет за руль, — умоляла Сакура. — У папы лекция в университете. — Тогда я сама приеду, — ответила розоволосая. — Нет уж, сиди там, я возьму такси! — отрезала женщина. — Скажи мне адрес. — А какой у вас адрес? — спросила зеленоглазая у Куренай. Та жестом показала, чтобы девушка дала телефон ей. Поговорив с Харуно-старшей пару минут, женщина назвала адрес. Около получаса Сакура ждала, когда приедет мама. Вскоре в дверь позвонили, и Куренай пошла открывать. В гостиную зашла обеспокоенная женщина и сразу подлетела к своему ребёнку. — Сокровище ты моё маленькое! — воскликнула женщина со светлыми волосами и темно-зелёными глазами. Она сразу прижала к себе Сакуру и начала целовать её в лоб. — Ну как же ты умудрилась упасть и сотрясение получить? — Не знаю, дверь хотела открыть, а она сама открылась. Пол мокрым был, вот я и упала, — пожала плечами Харуно. — Мам, мне нечем дышать! — Ой, прости, ребёнок мой золотой, мой маленький котёнок! — Женщина ослабила объятья и начала перебирать волосы дочки. — Поехали домой, а то поздно. — Поехали. Спасибо вам, — поблагодарила Сакура своих коллег. — Да ладно тебе, — отмахнулся Асума, помогая девушке встать. — Береги себя и будь поосторожнее. Побольше лежи! — строго произнесла Куренай. — Уж поверьте, лежать она будет как минимум неделю, — ещё строже ответила Харуно-старшая. — Ну мам! — начала возмущаться розоволосая. — Никаких «ну мам»! Будешь у меня дома под присмотром! — сердилась женщина, ведя Сакуру к машине. — Мам, ты почему на такси не поехала? Ты же когда нервничаешь, несёшься как сумасшедшая! В аварию же попадёшь! — начала возмущаться девушка. — Мы это уже проходили. — Ну ведь в этот раз всё нормально? — оправдывалась мать Сакуры. — И хватит меня отчитывать! Местами мы с тобой не менялись! Ты мой ребёнок! Я тебя рожала! — Будь осторожнее, не слишком дави на газ. — Харуно решила смолчать насчёт того, что она гений и знает всё лучше мамы. Хотя та знала много всего полезного. — Мам, слушай... — Что? — Уже минут десять они ехали в полной тишине, а на Сакуру это давило. — Я плохой преподаватель? — робко поинтересовалась зеленоглазая. — С чего ты это взяла? — удивлённо посмотрев на дочь, спросила Харуно-старшая. — Мама, дорога! — напомнила девушка. — Просто я случайно услышала, как одна преподавательница меня оскорбляла при учителях. — Подслушивала около учительской? — Сакура лишь кивнула: а какой толк скрывать? — А другие учителя что говорили? — Я толком не слышала, но Какаши, Куренай и Асума меня защищали, — произнесла розоволосая, и из её глаз полились слёзы. — Ты чего? Ты так не расстраивалась, даже когда над тобой студенты посмеивались. Вспомни, что они говорили! Так что не переживай из-за какой-то ведьмы, которая просто завидует, — подбодрила женщина дочку. — Ты у нас домой с килограммом конфет приходила. — Спасибо, но она всё же учитель со стажем, я ей и в подмётки не гожусь, — уже не скрывая свою обиду, говорила Сакура. — Кто кому в подмётки не годится? Была бы взрослым и образованным человеком — не говорила бы всякую ерунду за спиной другого, а сказала бы прямо, что её не устраивает, — нахмурилась Харуно-старшая. — Какой же взрослый образованный человек будет вести себя так? Ты же у меня и умница, и красавица, и поёшь красиво! — Спасибо, мамуля, — более-менее успокоилась девушка, — но я не настолько талантлива, как ты считаешь. — Ага, конечно, и что же ты не умеешь? — усмехнулась женщина. — Я не умею рисовать, готовить, шить и вообще вести хозяйство, — понурила голову зеленоглазая. — А оно тебе надо? — лукаво улыбнулась Харуно-старшая. — Надо! Каждая женщина должна уметь готовить, а у меня яичница в угли превращается! — Знаешь, я тоже всё это делать не умею, — буркнула женщина. — У меня ведь есть твой папа! — Спасибо, мам, — улыбнулась Харуно. Как только они начали подъезжать к воротам дома, им сразу открыли, и машина проехала во двор многоэтажки. — Но всё равно мне как-то обидно из-за Ахиро-сенсей... — Ишь, какая стерва! Уж поверь, ей это аукнется, всё плохое всегда возвращается, — заверила мать девушки. — Пусть делает что хочет, а ты сиди и не показывай, что она тебя обидела. Будь мила с ней, пусть злится сильнее. — Мамочка, ты у меня лучшая! — пропела Сакура. — Естественно, — кивнула женщина, припарковавшись около подъезда. — Пошли домой, а то отец, наверное, нервничает: я ему ничего не сказала. Мать и дочь вошли в подъезд и поднялись на лифте на двенадцатый этаж. Их сразу встретил немного полноватый зеленоглазый мужчина в очках с тонкой оправой. Это и был отец Сакуры. Даже не верилось, что он — доктор биологических наук, лауреат Нобелевской премии со множеством наград. Просто он выглядел, словом, как оболтус: дома ходил в футболке «I love Harry Potter» с пятнами от всего подряд, а в университете — в чёрной футболке с черепами и в джинсах с цепями. Его вид терпели коллеги лишь из-за того, что он очень умный. Харуно всё удивлялась: как такая красивая, гордая и умная женщина смогла полюбить папу? Хотя он добрый, заботливый и поёт романсы. Видимо, он завоевал маму именно при помощи песен и кулинарных изысков. — Так, я не понял, почему у моего ребёнка голова перевязана? — начал возмущаться мужчина, обняв дочку покрепче. — Пап, я упала и сотрясение получила, — вздохнула Сакура. — Ой, ты моё золотце! — воскликнул отец девушки, рассматривая её голову. — Ну ничего, мы тебя как минимум неделю из дома не выпустим, устроим постельный режим. — Ну папа, не надо постельный режим! — по-детски запротестовала Харуно. — Разговорчики! — отрезал мужчина. — Пойдём, я такой шедевр приготовил, ну просто взрыв! — Кизаши, опять ты со своим взрывом! — начала ворчать мама Сакуры, помогая девушке снять пальто. — Мам, у папы любовь к кулинарии, причем взаимная, — сказала зеленоглазая, вешаясь сзади на шею отца. — Что ты приготовил, папочка? — Сюрприз, — ответил Кизаши, обняв дочь. — Но я клянусь, что это необыкновенно вкусно. Девушка прошла в ванную и быстро помыла руки, потому что из кухни шли весьма аппетитные запахи. Да, папа Сакуры готовил просто великолепно. — Сегодня у нас фаршированный гусь, лакированный медом. Я решил попробовать французскую кухню. — А по какому поводу такой праздник? — смотря на приготовленное блюдо, спросила Харуно. — Ребёнок, как ты могла забыть? Ты же у меня уникум! — театрально обидевшись, спросил мужчина. — Не ожидал я от тебя такого, не ожидал. — Ну па-а-ап, не обижайся, — промурлыкала девушка, обнимая отца. — «Так, надо подумать: годовщина свадьбы четвёртого августа, день рождения мамы — третьего мая, день рождения папы — на той неделе был. Какие там у нас ещё праздники? Да вроде никаких». — Харуно ещё долго не могла вспомнить, какой же сегодня праздник, ну а её отец вскоре не выдержал и расплылся в довольной улыбке. — Эх, моя дочь забыла про день рождения своей кузины! — вздохнул Кизаши. — Я вчера целый день тебе звонил, но ты была недоступна. — Не знаю, вроде всем могу звонить, да и мне все могут звонить, а от тебя ни одного пропущенного, — пожала плечами зеленоглазая, внимательно смотря в телефон. — Домой бы хоть позвонил. — Прости, не подумал, — проворчал мужчина. — Я давно говорила, что у тебя что-то с телефоном! — недовольно произнесла Харуно. — Что мне делать? У меня ни подарка, ни цветов, ни денег, и выгляжу я, мягко говоря, не ахти. — Возьми платье. У меня в шкафу висит много твоих нарядов. И нормально ты выглядишь! — обняв дочь, воскликнула Харуно-старшая. — Ну упала, с кем не бывает? И вообще, что за глупость я тебе сказала? Марш спать, у тебя постельный режим! — Мам, ну не мучай меня так! Я сама знаю, что мне делать, — буркнула Сакура. — У меня вообще-то сотрясение. — Тебе отдых нужен, — ответила женщина. — Я врач, и я лучше знаю! — Да ладно тебе, Мебуки. Наша дочь вполне может посидеть в семейном кругу, — спокойно сказал Кизаши. — Ладно, — фыркнула Мебуки. — Не злись, жёнушка. Иди надень платьице, а то гости скоро придут, — промурлыкал отец Сакуры. — Пойдём, красавица. Покажу, что мы для Рей приготовили, — произнесла мать девушки, ведя её в спальню. Она вытащила квадратную сумку чёрного цвета с цветочным узором, который заметен только при дневном свете. В сумке оказался новенький белый ноутбук отличного качества. — А сколько с меня? — спросила розоволосая, смотря на него. — Да нисколько, — отмахнулась Мебуки, подав своей дочери платье из шкафа. — Мам, давай без этого. Сколько с меня? — Харуно стала серьёзнее. — Этот аппарат стоит примерно двенадцать тысяч, так что с меня где-то пять-шесть. Завтра сниму с карты и отдам. — Я тебе покажу «отдам»! Тебе самой деньги нужны! — прикрикнула Мебуки. — Всё, никаких криков и никаких «покажу тебе»! Я сама деньги зарабатываю, я в доле, — усмехнулась зеленоглазая. Женщина промолчала. Сакура и Мебуки быстро стали переодеваться. — Уважаемые дочь и жена, вы там долго прихорашиваться будете? Уже все гости пришли. Ждём вас и именинницу, — пробурчал Кизаши, зайдя в спальню. — Ох, ты не зря так долго у зеркала сидела. Только тебе бы надо полежать, Сакура. — Ну пап, я же не маленький ребёнок! — Харуно-младшая уже устала возмущаться. — Может, ум у тебя и взрослого человека, но организм вполне нормального шестнадцатилетнего подростка. Он подвержен болезням сильнее, чем обычно, ведь некоторые органы перестраиваются именно в этот период. И я, как врач, говорю: тебе нельзя так сильно нагружать себя работой, на данном этапе взросления надо быть аккуратнее и стараться получать как можно меньше физических и моральных травм, — врачебным тоном произнесла Мебуки. — У тебя иногда могут быть гормональные сбои. — Мам, ну хватит лекций по медицине! Со мной всё в полном порядке! — тяжело вздохнула зеленоглазая. — После дня рождения, без споров и пререканий, пойдёшь спать крепким сном. Я возьму отгул и буду за тобой ухаживать, — предупредила Харуно-старшая. — Мама, я ведь не инвалид! — в очередной раз возмутилась Сакура. — У меня всего лишь сотрясение! Пап, скажи ей! — Мама права, — поддакивал жене Кизаши. Последовали бурчания от Харуно-младшей. — И не бурчи. Пошли скорее, гости уже ждут. Они прошли к родным и друзьям именинницы и начали беседовать, пока не было виновницы торжества. Но вскоре дверной замок щёлкнул, и вошла невысокая смуглая шатенка с длинными прямыми волосами, стройной фигурой и правильными чертами лица. Как только она обернулась, то попала под шквал поздравлений. — Поздравляю, Дайя! — обнимая и целуя сестру, сказала Сакура. — Ой, я думала, что ты на своей работе застряла, а то не звонишь и не пишешь, — радостно пропела шатенка, обняв сестру. — Я так рада тебя видеть! А что с головой? — Сегодня сотрясение получила, — притихла Харуно. — Ничего страшного, всё нормально. — Голова не болит? Может, пойдёшь отдохнёшь? — забеспокоилась Дайя. — Да всё хорошо. День рождения твой отметим, а там Джирайя мне, скорее всего, больничный даст. Ну, или отгулами возьму, — ответила зеленоглазая. — Хотя он нормальный мужик. — Только на молоденьких падок, — прошептала шатенка на ухо сестре. — Он же раньше в моей школе директором был. На всех старшеклассниц слюни пускал! — Ну да, есть такое, — согласилась розоволосая. — Дорогие гости, прошу за стол! — произнёс хозяин дома. Все веселились, пели, танцевали и вскоре разошлись по домам. — Ты бы знала, как декан психует по каждому поводу из-за твоего увольнения. А ректор ему предупреждение сделал, мол, до следующего учебного года тебя не вернёт — он его к чертям уволит. — Девушки сидели в комнате Сакуры и шептались. — Злющий на пары приходит: не нашёл историка, который все твои группы бы взял. Думали по преподам растолкать. Три группы ему самому пришлось взять, а я в их числе. Объяснять не объясняет, но крик на весь этаж стоит. В общем, психушка плачет. — Я и не собираюсь возвращаться, пусть сам расхлёбывает. Нечего было мне заочников совать, когда у меня по десять пар на дню. Я человек или робот? Я домой хочу вовремя приходить, а не чёрт знает во сколько еле живой приползать. — А теперь угадай: кто метит на его место? — загадочно улыбнулась Дайя. — Неужели Анико-сенсей? — приподняв брови, спросила Сакура. — Да, такие слухи ходят, — произнесла шатенка. — Она уже и к ректору подходила, подлизывалась, предлагала свою кандидатуру. Мол, если что, я готова хоть сейчас. — Я, конечно, ничего не имею против Хайко-сана, но кандидатура Анико мне нравится больше, — серьёзно произнесла Харуно. — Ему уже под восемьдесят, пора бы на пенсию. — Ну да, двух слов связать не может, — посмеивалась Дайя. — Ладно, девушки-красавицы, по постелям! — крикнула Мебуки, велев обеим ложиться спать.