Когда бриллиант теряет оправу

– И последний вопрос. Понимаю – это тяжело, однако после внезапной смерти Ульрике Гольдманн прошло почти два месяца, а новая солистка всё ещё не найдена. Говорят, вы отказываете всем, не объясняя причин. Каким вы видите будущее «Blutеngel» при данных обстоятельствах? Журналист выжидающе посмотрел на герра Поля, стараясь предугадать: ответит ли вообще солист именитой дарквейв-группы или опять промолчит, окончательно срывая интервью. Сам Крис, вальяжно устроившийся на диване, медленно покачал головой и поднял на журналиста полные равнодушия серо-голубые глаза. Больше ему смотреть было не на кого: место по правую руку пустовало. Чёрные костюм и рубашка, которые обычно смотрелись на фронтмене парадно и торжественно, впервые выглядели траурно, наконец подчинив Поля себе. Только серебряные запонки в виде пауков, кажущиеся журналисту нелепыми и несуразными, разбавляли тёмный облик. – Плохая примета – пытаться заглядывать в будущее, – на этих словах Крис иронично улыбнулся, и интервьюеру стало не по себе от его улыбки. В ней мелькнуло, моментально исчезнув, злое отчаяние, которое Поль никогда бы не признал. Сложно было признать то, чего он не ощущал. Случившееся забрало все чувства и эмоции с собой, оставив внутри ледяную пустоту. И бороться с ней не было ни сил, ни желания. – Кристиан! – голос Ульрике звенит от обиды, и Поль понимает, что грядут разборки: Гольдманн называет его полным именем только в самых скверных случаях. Маленькая, но от этого не менее воинственная вокалистка быстро находит фронтмена у сцены, которую готовят к концерту. Крис чинно выгуливает бутылку пива. Накидаться перед выступлением? Запросто. – Почему я одной из последних узнаю, что ты не выступаешь с Чатлош*? – растерянно интересуется Ульрике. – Заполучить её в качестве приглашённой солистки была большая удача! – Она не сможет приехать, – меланхолично отвечает Крис, прикладываясь к бутылке, – занята с новым альбомом. – Я говорила с Гретой, – недоверчиво вскидывает бровь Ули. – Она утверждает, что ты отказал ей. Пойманный с поличным Поль пытается принять величественный и невозмутимый вид, чтобы напомнить Ульрике, кто тут главный, но выходит не очень. – Крис, ты же обещал, что в Берлине выступишь с ней. Тогда бы у меня была почти неделя отпуска, – рассуждает вслух Гольдманн, стараясь быть как можно мягче. – Я тружусь на двух работах, помогаю в дружественных проектах по твоей просьбе. Неужели я не заслужила отдых? – Скоро «Amphi-фестиваль». Там и отдохнёшь, и позагораешь, – беззаботно и немного виновато протягивает Поль, стараясь её приободрить. – Мы будем выступать, какой отдых? – закатывает глаза Ульрике. – Ули, я слышал, как она поёт наши песни! – капризно бросает Крис, в сердцах разводя руками, проливая пиво и заставляя окружающих вздрогнуть. – Получается совсем не то! И близко не то! Мне с ней будет неуютно. – Ты дождёшься, я покину группу. Найду коллектив, где фронтмен будет менее деспотичным, – угрожает негромко Гольдманн и разворачивается, чтобы уйти. Поль знает, что её категоричность напускная. – Да кому ты нужна? – преувеличенно беспечно кричит он ей вслед. Ули резко поворачивается, манерно складывает руки на груди и щурит глаза, словно говоря всем своим видом «тебе нужна». Крис немного грустно улыбается и кивает, признавая её правоту. Да, ему нужна…