В поисках приключений

Солнце неторопливо плыло по небосводу, освещая раскинувшееся внизу бесконечное песчаное море. Если бы не это его движение, можно было бы подумать, что время остановилось: все тот же раскаленный, неподвижный воздух, плавящийся под палящими лучами песок, торчащие кое-где сухие стволы пустынной колючки, да белеющие в песке человеческие кости… Страшная картина. Угнетающая. Неизменная. Хотя, неизменная ли?.. На ветке давно высохшего дерева, мертвый ствол которого торчал у подножия песчаной горы, сложив крылья и спрятав под одним их них свою уродливую голову, сидел тощий стервятник. Тяжело приходилось этим падальщикам: поди успей утащить кусок от очередного ловца удачи, пока какая-нибудь страшилка не нагрянула. А то с ней-то особо не поконкурируешь – дыхнет смрадом из клыкастой пасти, махнет лапой с чудовищными когтями, и все, нету птички, поминай как каркала… Вот и приходилось стервятникам голодать. А этот, на ветке, похоже совсем обессилил – очень уж вид у него был болезненный. Но как только с верхушки бархана побежал вниз песчаный ручеек, падальщик мгновенно вскинулся, дернул крыльями, прокричал что-то на своем, птичьем, и резво сорвался с места, спеша убраться отсюда подальше. Мало ли кто нагрянул?.. А на вершину тем временем выполз некий субъект в легком кожаном доспехе, выпрямился, отряхнулся и, глядя вслед птичке, весело хмыкнул: - Хэх, как полетел! Неужели меня так испугался? Молодой человек тряхнул головой, откидывая в сторону длинные пряди челки и внимательно огляделся, выискивая что-то в окрестностях. На вид ему нельзя было дать больше двадцати: немного угловатая фигура, по-юношески заостренные черты лица, звонкий голос, а главное, лучистый, живой взгляд ясно говорили о его юном возрасте. Парень обладал весьма специфической внешностью: черные, как смоль, волосы, короткими прядями торчащие во все стороны; большие, ярко-синие глаза в обрамлении густых ресниц; светлая кожа, которая, вопреки правилу, совершенно не страдала от палящего солнца; невысокий рост и подтянутая, гибкая фигура делали его довольно привлекательным, но что-то неуловимое в его облике заставляло опасаться юноши и пробуждало желание спасаться бегством, подобно тому стервятнику, пока еще не поздно. Закончив осмотр местности, парень развернулся и махнул кому-то, поднимающемуся, видимо, по другой стороне бархана. Затем он лихо скатился по песчаному склону и устроился под ветками мертвого дерева, привалившись спиной к его шершавой коре. Через пару минут по бархану покатились тоненькие ручейки и на вершине стали один за другим появляться люди. Первой поднялась невысокая миловидная женщина с длинной русой косой и теплыми ореховыми глазами. Некогда белоснежная, а теперь порядком запыленная, роба, расшитая золотыми рунами и короткий витой жезл с небесно-голубым камнем в навершии выдавали в ней жрицу, а чуть раскосые миндалевидные глаза и острые уши – эльфийку. Девушка неуверенно выпрямилась, огляделась и, увидев отдыхающего внизу парня, стала осторожно спускаться к нему. Следом за ней на вершине показались сразу две фигуры, такие же ушастые как и спускающаяся. Один из них, высокий, широкоплечий блондин с голубыми глазами – мечта всех романтически настроенных девиц, тащил на спине огромный, сверкающий в солнечных лучах двуручник - горячо любимый воинами Великодола клэймор. Едва появившись на вершине, он, не успев толком выпрямиться, неловко взмахнул руками, коротко вскрикнул и, звеня латами, под веселый смех первого юноши, кубарем покатился по склону, обогнав застывшую жрицу. - Ну, Хром! Ты как всегда везде найдешь приключений на свою многострадальную за… гммм… голову! Пружинисто поднявшись и продолжая посмеиваться, черноволосый подошел к скатившемуся и помог тому подняться. Но прежде чем воин смог произнести хоть слово в благодарность, с вершины раздался звенящий от возмущения голосок: - Безобразие! Дикая страна, дикие люди! Неужели нельзя было проложить в пустыне хоть какие-то дороги?! По склону легкой походкой, почти не касаясь песка, скользила весьма фигуристая ушастая барышня. Ее яркие одежды, украшенные всевозможными перьями, бусинами, камушками и брошками, весело сияли и переливались на солнце. Из под цветастого берета с красивым пушистым пером на плечи спадали нежно-фиолетовые пряди, а из-под челки на окружающий мир гневно сверкали изумрудно-зеленые глаза. - Какие дороги, Ноэми, о чем ты? Это же Пески, - тихо произнесла жрица. – Эти земли принадлежат смерти… Вновьприбывшая сердито тряхнула головой: - И тем не менее, люди здесь все-таки живут! Ее собеседница лишь безразлично пожала плечами: позади был долгий путь, все порядком устали и спорить с вредной девчонкой совершенно не хотелось. - Ну хватит, дамы, спор сейчас не уместен. Лучше скажите, где остальные? – с нотками беспокойства в голосе спросил черноволосый. Словно в ответ на его вопрос, на бархане появилась девушка с иссиня-черной кожей и длинными молочно-белыми волосами. На правой половине ее лица мерцал синим цветом витой узор, а холодные, бледно-голубые глаза метали молнии. Несмотря на то, что девушка была укутана в глухую черную робу, покрытую узором из магических рун, а значит под палящим солнцем давно должна была «закипеть», создавалось впечатление, что от нее веет холодом. Возможно, дело было в презрительно-высокомерном взгляде, а может, в ледяном тоне, которым она обратилась к товарищам. - Надеюсь, мы в скором времени достигнем цели нашего путешествия. Эти тупые животные мне уже порядком надоели. Вслед за девушкой на вершину взобрались два огромных барана, которых почти повсеместно на Осте использовали как ездовых, а часто и грузовых, животных. Эти двое не были исключением: седельные сумки были доверху наполнены и поэтому «барашки» ступали медленно и осторожно – они тоже устали и не хотели, оступившись, повторить подвиг одного из своих хозяев. - Наберись терпения, Сайтэ. Ты знала, на что подписывалась, так что могла бы и отказаться. Но в любом случаи мы должны выйти к цели через пару-тройку дней, - маленькая ложь и очаровательная улыбка ясноглазого юноши. - Я надеюсь, что твои прогнозы верны, Крис. Для твоего же блага, - похоже, что на девушку эта улыбка не произвела никакого впечатления. По крайней мере, тон остался таким же холодным. Не успела ведьма (а это была именно она – зловещий черный посох, увенчанный обсидиановой летучей мышью был весьма красноречивым опознавательным знаком) и «лошадки» присоединиться к остальным, как на многострадальный бархан взобрались последние члены отряда: стройный юноша с мраморно-белой кожей, чуть заостренными ушами, изящными кистями, с весьма внушительным набором когтей, длинными пепельно-серыми волосами, собранными в свободный хвост и безразлично-холодным взглядом «стальных» глаз, облаченный в диковинного кроя военный мундир и несущий на спине витой, сверкающий вставленными в него камнями крест и огромный, раза в два выше остальных, детина с кожей, которая словно состояла из камня, в тяжелом стальном доспехе, с не менее огромным и внушительным, чем его хозяин, молотом за спиной. На широченных плечах тяжело ступающего, то и дело проваливающегося в песок франгора, с огромным трудом угадывались фигурки еще двух участников похода: гном и гномесса, вцепившиеся в выступы на шлеме гиганта, будто утопающие в спасительную соломинку, с ужасом взирали на вздымающийся от тяжелой поступи песок. Не с их габаритами передвигаться по пустыне, это уж точно! Когда все четверо спустились вниз под приветственные крики друзей, юноша, известный нам под именем Крис, весело произнес: - Ну, раз все в сборе и никто не потерялся, предлагаю немного передохнуть, прежде чем отправляться на покорение нового рубежа. Есть возражения? Возражений не последовало, а потому самый удивительный и разношерстный отряд за всю историю Песков начал оперативно разбивать лагерь.