Темные дни

Вейдер широким шагом спустился по трапу, игнорируя наспех собранную, малочисленную группу встречающих из охранников и персонала тюрьмы. Ему было не до них, в одной из камер сейчас находился важный пленник, у которого была необходимая информация по дальнейшим планам Восстания, которое посягало на его Империю, его государство, на его людей, его подчиненных. Вот только имя пленника было Люк Скайуокер, и это был его сын. Мальчишка, непонятно откуда-то взявшийся, впутавшийся в эту войну, и натворивший многое, пытаясь разрушить то, что он, Вейдер, защищал. Камера особого содержания с высшими мерами безопасности. Все правильно, заключенный ведь одарённый. – Лорд Вейдер, - начал один из охранников. Но Вейдеру было не до него. Он полностью проигнорировал Главного Следователя, отвернулся от приветствующего его человека, сосредоточив внимание на смятой фигуре на полу. Охранники резво вскочили на ноги и отошли в сторону, когда он приблизился к сыну. К сыну. Это было странно осознавать. Мальчишка и вправду походил на него, на того, каким он был когда-то. Люк, почти голый, лежал на полу, немного запрокинутое лицо было опухшим, в синяках и крови. Связанные руки, темно-фиолетового цвета гематомы. Все тело покрывали узоры из синяков, ссадин и ожогов, следы крови - свежей и уже засохшей - ручейками дополняли рисунок. Каждая клеточка тела страдала от нестерпимой боли, на пределе человеческих возможностей. Жгучая боль ломала ослабленный организм. - Ваши методы жестоки, майор, - заметил ситх, почему-то чувствуя гнев на следователя. Не на него надо было гневаться. Глупый мальчишка, ты ведь об этом не думал, вступая в Восстание, и явно не понимал, что такое война. - Они эффективны, милорд, - хладнокровно ответил следователь, осторожно подбирая слова на язвительное замечание лорда. - В самом деле? И как результаты? Айн вышел вперед, не скрывая своего нетерпения. - Милорд, мы почти его сломали. - Значит, до сих пор вы так ничего и не добились. Он стоял в стороне и смотрел на безвольное тело сына. В мальчишке едва теплилась жизнь. Глупый юнец, ты выбрал смерть. Чтобы не предавать своих друзей. Только ты не думал, что тебе не позволят просто умереть, и не думал, что есть вещи хуже, чем смерть - Милорд, мы стараемся… "Угробить его поскорее", - закончил про себя Вейдер. - Привести его в сознание. Юношу приподняли. Вейдер подождал, пока голова Люка не оказалась на одном уровне с ним, приказал остановиться. Он взял Люка за подбородок, приподнял голову, чтобы они оказались лицом к лицу, разделенные всего несколькими сантиметрами друг от друга. Мальчишка вначале не сразу осознал, кого увидел, но потом его взгляд заполнился ненавистью. Страха уже не было, мальчишка считал, что после всех пыток бояться ему было нечего. - Не боишься? – все же поинтересовался ситх, смотря прямо в глаза сыну. - А стоило бы. Люк дернулся, представляя очередные пытки. - Бояться стоило бы потому, что сейчас все закончится. Мальчишка понял эту фразу достаточно однозначно. - Не советую сопротивляться, будет гораздо больнее. Впрочем, сил на сопротивление у мальчишки не было, только собственная ненависть позволяла держать подбородок и смотреть ситху прямо в глаза. Вейдер чувствовал, времени оставалось все меньше, скоро повстанцы нанесут серьезный удар. Так мало времени, так мало сил, и глупая готовность умереть за каких-то террористов. Он вновь посмотрел в синие глаза, оценивая: выживет - не выживет? Рука, затянутая в черную кожаную перчатку, легла на бледный лоб сына, тот дернулся, совершенно не представляя, что за этим последует. Потому что ментальное воздействие - это не очень приятная вещь. Оставалось надеяться, что мальчишка не будет сопротивляться, иначе это действительно убьет его. Прорвать ментальные щиты, пройти в самое сокровенное, и искать, отметая чужие чувства, мысли. Ну же... Альянс, лидеры мятежников, брифинг. Лицо повстанческого генерала и имперского предателя и дезертира, - Кандида будет более сложной и опасной целью Скайуокер, но я надеюсь вы вовремя справитесь с заданием. Лицо какого-то темноволосого человека лет тридцати..., - Это ваш посредник, Скайуокер. Какие-то слова Мотмы, плохо различимые, словно доносящиеся издалека. Время заканчивалось. Не у Вейдера - у мальчишки. Люк больше не выдержит. Поэтому нужно решить, что важнее: сведения о лидерах или жизнь мальчишки, которого он первый раз в жизни видел, который, возможно, может и не пережить выход из его сознания. Реальность вновь обрела краски. Перед ним висел бледный, потерявший сознание юноша. Что ж это действительно закончилось...