Светя другим, сгораю сам

Жади чувствовала себя очень оскорблённой. Ей даже расхотелось читать. А ведь она планировала потратить на это весь сегодняшний вечер! Она рассчитывала также на помощь Саида. Но и он сегодня не оправдал её надежд. Жади вздохнула. Самое лучшее – это лечь спать. Утро вечера мудренее. Завтра наступит новый день. Жади была уверена, что сможет оценить ситуацию по-новому. Прежде чем лечь спать, она решила поправить подушку. Когда девушка тщательно взбила её в руках и собралась, было, уже бросить её обратно в изголовье кровати, она увидела вырезку из газеты, которую спрятала от Саида сегодня утром. Она внимательно всмотрелась в фото. Лукас и Маиза приобнимали друг друга за талию и улыбались. Но Лукас был каким-то рассеянным, он не смотрел ни в объектив, ни на Маизу. Жади пыталась найти оправдание увиденному, разглядеть в этом снимке то, что не удалось другим. Ведь она знала Лукаса лучше, чем кто-либо! Так он сказал ей. Она не хотела верить фотографиям или статьям. Она поверит только его словам. Ей на секунду стало интересно, что бы он подумал обо всём этом? Наверняка, он бы очень за неё обрадовался, сказал бы, что из неё получится прекрасный врач! Она улыбнулась, представив себе эту картину. Но сейчас Лукас не с ней. Он улыбается и обнимает другую женщину. Ну почему она так несчастна? Жади смяла газетную вырезку и бросила её в дальний угол. Хватит горевать! Нужно действовать! Жади покосилась на стопку книг. Они были ключом к первой двери на пути к свободе! Завтра она возьмёт книги и пойдёт в библиотеку! Вот что она сделает! С самого раннего утра и до закрытия она не вылезет оттуда! И ей не придётся выслушивать несправедливые упрёки от своей золовки, не нужно будет оправдываться перед мужем. Улыбнувшись своему решению, она переоделась в ночную рубашку, потушила ночник и попыталась заснуть в обнимку с подушкой. Но сон не шёл. В кои-то веки голова у неё действительно болела. Наверное, она это заслужила. Жади вздохнула. Придётся завтра снова звонить Зораиде и узнавать про травы, которые могут избавить её от мигрени. Или посмотреть завтра в библиотеке в справочник лекарств. В конце концов, она же будущий врач? А как она сможет вылечить кого-то, если со своими проблемами не может справиться! *** - Нет, ну ты это слышал, Саид? У неё снова разболелась голова! И снова прямо перед сном! – Назира слишком наигранно изображала возмущение, помогая своему брату разгружать пакеты. А сама она, конечно же, чувствовала угрызения совести, ведь ужин действительно получился отменным. Но Саиду пока что об этом знать не обязательно! А уж Назира на правах матери мужа заставит Жади приготовить ужин ещё раз! Только Саид будет думать, что это заслуга его любимой сестры, а не жены. Это выставит Назиру в выгодном свете и оправдает её в глазах брата. И Саид, наконец-то, попробует стряпню своей жены. Все будут довольны! Ну, или почти все. Настроение Жади волновало Назиру в последнюю очередь. Саид выглядел слишком задумчивым и почти не слышал возмущённых возгласов сестры. Он автоматически пережёвывал пищу, которую выложила ему на тарелку сестра. Она казалась ему какой-то безвкусной. Сегодня он решился на то, на что, он был уверен, никогда не решится – отпустить Жади. Он видел, что она несчастна с ним, но всё равно продолжал верить во что-то, надеяться, что Жади со временем забудет о несчастной любви и разглядит мужчину своей жизни не в бразильце, а в муже. Он не мог принять того, что та любовь, которую он испытывал к Жади, может быть безответной. Ему казалось, что он жертвует для неё всем: деньгами, которые он готов тратить на бесчисленные золотые украшения; мнением членов своей семьи, к которому он всегда прислушивался всю жизнь и никогда не смел возражать, до тех пор, пока не появилась Жади; своим собственным достоинством, когда принял то, что Жади уже не была невинной в их первую брачную ночь… Его долго мучил вопрос, и он постоянно задавал его Жади, но не получал ответа: зачем она согласилась стать его женой? Зачем сказала «да», когда свидетели спрашивали её, ведь она могла сказать «нет», но не сказала! Зачем дала Саиду надежду на то, что всё может наладиться, что она сможет полюбить его? Он жил этой надеждой и терпел все выходки, начиная пересоленной бараниной и заканчивая «странными головными болями». И вот, он послушал совет дяди Али в надежде, что это поможет ему сблизиться с Жади. Ему на мгновение даже показалось, что Жади действительно испытала искреннюю благодарность, а не изображала вымученную улыбку, получая очередное золотое ожерелье, словно вынуждена давиться изысканной пищей, когда ей совсем не хочется есть… Саид посмотрел на тарелку. Что-то аппетит у него совсем пропал. Он вдруг осознал, что на кухне вот уже несколько минут не слышно ни звука. Он вспомнил, что Назира, подняв вверх указательный палец, пообещала сделать из Жади шёлковую жену и завтра же заняться этим вопросом. «Иначе я – не Назира!» Саид усмехнулся, вспомнив эти слова сестры. «А есть ли в этом смысл? Жади всё равно скоро перестанет быть моей женой…» В спальню ему идти не хотелось. Он не выдержит, если ещё и Жади начнёт жаловаться на Назиру. Ну, почему Жади постоянно обманывает его? Лучше бы она вообще ничего не говорила про эту злосчастную баранину! И не выдумывала никаких записок! Ну, ушла к дяде и ушла! Вернулась-то она, действительно, с книгами. Зачем она снова заставляет его поверить в то, что она хочет наладить с ним отношения? Теперь, когда она точно знает, что не будет его женой всю жизнь… Ему было больно об этом думать. Он ещё не был к этому готов. Ему очень хотелось в спальню. Почему-то он чувствовал себя виноватым. Возможно, его сбило с толку поведение жены, которая предпочла уйти из кухни, а не продолжать отбиваться от нападок его сестры. Конечно же, свет в спальне был потушен. Но он всё равно видел копну густых тёмных волос, разметавшихся по его подушке, и руку, которую Жади достала из-под одеяла. Несколько мгновений он стоял на пороге спальни, не решаясь оторваться от силуэта жены. Такой близкой, но такой далёкой. Её душа никогда не будет принадлежать ему, а её тело без её любви ему тоже не было нужно. Он это понял, потому что прочувствовал на себе. Он тряхнул головой. Думать об их первой брачной ночи ему не хотелось. - Жади, – услышал он в темноте свой собственный шёпот. – Ты спишь? В ответ тишина. Жади не спала. Но старалась дышать глубоко и ровно. Разговаривать с мужем у неё не было ни малейшего желания. Она надеялась, что он ляжет спать. В скором времени она почувствовала, как он прилёг рядом с ней. И ощущала его взгляд за спиной. Жади открыла глаза, точно зная, что в темноте он не увидит. А Саид, тем временем, решил сказать ей, что он чувствует: - Прости меня. Она на секунду перестала дышать! Неужели Назира призналась во всём? - За моё недоверие. Я очень хочу тебе верить, но ты слишком много раз меня обманывала… Нет, не призналась… Жади почувствовала, как его губы легонько коснулись её плеча. Она не шевелилась. Потом Саид отстранился, перевернулся на другой бок и уснул. По крайней мере, Жади так думала… *** Этим утром Саиду совсем не хотелось просыпаться. Полночи он провёл без сна, размышляя о Жади. О том, что могло бы быть, и о том, что его реально ждёт. Дядя Али наверняка снова упрекнул бы его в том, что он живёт проблемами будущего. Саиду удалось заснуть только под утро. Подняться с постели его заставил шум, который доносился из кухни. Назира снова кричала. «Неужели она с самого утра заставила Жади идти готовить?» Он непроизвольно провёл рукой по подушке, на которой сохранился запах её волос. Саид с изумлением нащупал листок бумаги. Записка от Жади! «Надеюсь, лара Назира не добралась до моей постели, чтобы снова украсть записку, сразу после моего ухода. Я ушла в библиотеку и забрала книги с собой. Если ты снова думаешь, что я обманываю тебя, можешь послать туда своих людей, я не против. Только попроси их не стоять у меня над душой! Иначе я ни на чём не смогу сосредоточиться. Жади» Сказать, что Саид удивился, значит, ничего не сказать. Он отпил чай, который каждое утро ему приносила служанка, и в месте, где написано о «его людях», он поперхнулся. Жидкость попала в дыхательные пути, и он сильно начал кашлять: - Мириам! – просипел Саид в перерывах между приступами кашля. - Сид Саид, что с вами? Может, позвать лару Назиру? Саид не мог остановиться. В конце концов, ему полегчало, он задышал ровнее: - Когда ушла Жади? - Лара Жади ушла буквально несколько минут назад. Она даже чаю не захотела выпить! – сочувственно воскликнула служанка. – Взяла с собой такие толстые книги, и сказала, что пойдёт в библиотеку, и что оставила Вам записку. Почему-то просила не пускать к Вам лару Назиру, хотя она трижды пыталась пробраться сюда, пока вы спали! - А она не сказала, когда вернётся? - Сказала, что пробудет там столько, сколько посчитает нужным. А остальное она указала в записке. Саид понял, что речь снова о «людях». Вздохнул. - Спасибо, Мириам. Ты можешь идти. Когда служанка, поклонившись, подошла к двери, он снова окликнул её: - Можешь сказать Назире, что я уже проснулся, и если у неё ко мне какие-то неотложные вопросы, то она может прийти. - Да, сид Саид. Саиду совсем не хотелось говорить с сестрой. Особенно после прочтения записки. Удивительно, как это Жади встала раньше него? Обычно он просыпался первым и позволял себе любоваться спящей женой перед уходом на фабрику. Наверное, он действительно вчера её обидел, вновь приняв сторону Назиры… Размышлять обо всём этом у него просто физически не оставалось времени. Наскоро умывшись, одевшись и позавтракав, он попрощался с сестрой и ушёл на работу. Если уж Жади взялась за ум, то ему просто неприлично отставать от неё в рвении к труду! *** Жади шла очень медленно. Ей никогда ещё не удавалось рассмотреть Фес в ранние часы. Обычно она просыпалась очень поздно, когда рабочий день у всех был в самом разгаре. Ей не было до этого дела, ведь её «работа» заключалась в том, чтобы навестить Зораиде и дядю Али, прогуляться по Медине, поругаться с Назирой и разозлить мужа, тем самым вынудив на развод. Мысли о Лукасе до вчерашнего дня занимали всё её воображение. Она думала о том, какие волшебные мгновения они провели вместе, что бы они сказали друг другу, будь он здесь сейчас, и какое замечательное будущее ждёт их в дальнейшем. Теперь её мысли были направлены в новое русло. В будущем она впервые поставила себя на первое место, а Лукас был лишь приятным дополнением. Старый Фес находился в некоторой полудрёме. Торговцы только начинали распаковывать свои товары, лишь изредка перебрасываясь друг с другом парой фраз. Она знала, что путь ей предстоит долгий, ведь ей хотелось попасть в самую большую библиотеку в Фесе – в ту, что располагалась при том самом университете, в котором она мечтала учиться – в университете Аль-Карауин. Однажды ей удалось уговорить Зораиде сводить её туда. Это было почти сразу после того, как она прилетела в Марокко после смерти матери, тогда она ещё не встретила любовь всей своей жизни и не была замужем. Её очень впечатлила мечеть Аль-Карауин. Зораиде с гордостью рассказала ей, что эта мечеть – самая большая в Африке, ведь в ней легко может разместиться более двадцати тысяч человек! Но Жади это тогда не впечатлило, потому что она видела помещения, как минимум в десять раз более вместительные. К таким она относила, например, стадион «Маракана». Она посетила его в Рио, когда тайком от мамы сбежала туда вместе с одноклассницами посмотреть на спортивных полуобнажённых мужчин. Как ни странно, зрелище Жади не впечатлило. Возможно, это связано с тем, что одна из её одноклассниц все уши прожужжала ей про очередного «красавчика-футболиста» и постоянно показывала плакаты, где он держал в руках мяч, стоял в разных мужественных позах. И при этом, конечно же, на нём из одежды были только спортивные шорты. Девушка улыбнулась школьным воспоминаниям, посетившим её голову так некстати. Оглянувшись по сторонам, она заметила, что у многих людей в руках какие-то ароматные лепёшки. С тоской пожалела, что не поела дома. А возвращаться она собиралась нескоро. Слава Аллаху! В сумке, куда она бросила книги, в потайном кармашке нашлось немного денег. Поэтому со спокойной душой она последовала благородному примеру сограждан и позавтракала, сидя прямо на дороге, устланной булыжником, облокотившись спиной о стену одного из тысяч домов, похожих друг на друга, как две капли воды. Жади поражалась тому, как легко она сейчас может здесь ориентироваться! А в первые несколько дней боялась даже из дома выходить без сопровождения! Быстро доев лепёшку, она поднялась с земли и, заметив толпу студентов, устремилась за ними. К знаниям.