Хорошая пара

Если сравнивать страну Сердец до пропажи Алисы, просто колоссальные изменение вывернули мир. Алиса пропала, исчезла и осыпалась дюжиной искрящихся капель. Все сходят с ума по-своему. Блад не находил себе места, метался как загнанный в клетку зверь, и рычал столь страшно, что служки пытались избежать столкновения со шляпником. Но если сравнивать его с остальными персонажами этого мира, то он не уничтожал полномерно всех слуг замка на невиновность. Вивальди, как ярко-красный смерч, как бесовское отродье с глухим сердцем резала, уничтожала и рвала. Алиса пропала. Это можно было бы назвать само—уничтожением, это можно было бы сравнить с конфликтом интересов, и правящих фракций. Но черт возьми Алиса пропала. Если уж и говорить, то Блад, пытался утихомирить собственное сердце. Пытался, только стрелки его часов, как сломанный механизм. Под пальцами шуршит бумага, на небе ни облачка.

***

— Лорина, я так люблю тебя… Алиса и вовсе не может сказать, то что чувствует. Слова застревают, крошатся, и не складываются в предложения. Алиса и правда очень любит собственную сестру, ту что ее воспитала, ту что всегда поддерживает. — Я очень люблю тебя, Сестра! Лорина как мать, с нежностью обнимает худенькие плечи. Сейчас они дома, а за окном уже давно за полночь, на небольшом журнальном столике стоят пара свечей, и чай. Сейчас, как там. Алиса утыкается в шею любимой сестры и вдыхает успокаивающий запах. Алисе кажется, реальность мутится. Расползается как мокрая бумага, как клякса на полотне. Мир шипит, взрывается и кривится. Алиса прикрывает глаза. Этот мир— Тот мир. Они как братья, как противоположности. Алисе дороги они оба. И все вспыхивает, разрывается как тонкая полупрозрачная пленка. Ей кажется, что нет ничего необычного в том, чтобы любить два мира. Наконец все становится ясным, и понятным, как расписанное тригонометрическое уравнение. Она любит Блада, она будет с ним. Лорина никуда не исчезнет.

***

На небе нет ни облачка, лишь ветер ввысь уносит стайки зеленых листьев. Солнце почти щадяще, дарит тепло, Алиса не хочет верить в то что этот мир и правда реален. Лидделл хмурится. Ей кажется, что что—то совсем не так. Ей бы наверняка в пору закричать. Но тишина не въедливая, она разбавляется тихим пением крон деревьев, и ветра. Блад не может ее видеть. И это кажется не смешным. Алиса хмурится и ступает на мягкий ковер зеленой травы в секретном саду, в нос ударяет одуряющий запах роз, и мокрой земли. Блад сам показал ей тайный ход. Алиса ступает медленно, как будто несет столь важный хрустальный сервиз, что боится сделать лишний шаг. ЕЕ руки дрожат как и собственно сердце. Её мышцы напряжены, и вовсе наверное кукла со стороны. — Я, кажется, вернулась, — а слова вовсе и не те. Они лукавство, она хочет кричать, прыгать и смеяться, а ещё и плакать. Но держит лицо. Собственно, Блад как ужаленный смотрит, на чужестранку. Его лицо - маска, его чувства - взрыв. Алиса даже немного рада. Но когда ее заключают в стальные объятия, ей кажется, что мир взрывается, сказка. И губы, и запах, все такое родное. — Ты вернулась. — Да ты прав. И не нужны тысячи слов когда хватит и одного взгляда.