О традициях

В каждой семье существуют свои привычки, обычаи по отношению друг к другу. Свои традиции, настолько крепкие, что никакому чужаку не удастся их разрушить. В их уникальной семье, семье мутантов, тоже имелись таковые. Это настолько естественно для них, как распорядок дня, и без этого их семейные узы не были бы столь сильными. - Hadzime! – коротко приказал мастер Сплинтер, смотря на двух своих сыновей, стоящих посреди тренировочного зала лицом к лицу. Рафаэль поднялся с колена первым и принял боевую стойку, прищурено взирая на зевающего Микеланджело. Лео вместе с Донателло сидели подле учителя на коленях, внимательно наблюдая за начавшимся тренировочным боем своих братьев. Раф наносил быстрые и не щадящие удары, а младшему из братьев оставалось только уворачиваться от них. Он периодически зевал, а его движения были заторможенными и несколько неловкими из-за усталости и сонливости. Шел пятый час непрерывной тренировки. И Майки совершенно не скрывал своей усталости, в отличие от его братьев. Лео старался сидеть неподвижно, игнорируя ноющую боль в мышцах, ушибах и ссадинах, которые он получил в процессе тренировки. Донни также старался не показывать, насколько он выдохся. Он отворачивал голову от учителя, подавлял очередной зевок, прикрыв рот кулаком, и наверняка мечтал о конце занятия, чтобы закрыться в своей комнате и углубиться в чтение книг, которые им совсем недавно принес отец. - Ну же, Майки, хватит бегать, - наигранно сладким голосом произнес носитель красной повязки и ухмыльнулся, не сводя пристального взгляда ярко-зеленых глаз с младшего брата. - Ни за что! – воскликнул юный мастер нунчак и показал Рафу язык, еле успевая уклониться от очередного выпада старшего брата. Микеланджело не был самым сильным в команде, но он это успешно компенсировал своей быстротой и ловкостью. Ни один из них не смог бы угнаться за младшим при всем своем желании. Даже сейчас, находясь в полусонном состоянии, он умудрялся не попадаться под удары Рафаэля. Но на этот раз удача отвернулась от него. Услышав короткое замечание со стороны учителя Сплинтера, носитель оранжевой повязки замешкался и пропустил новый выпад. Рафаэль нанес удар в живот младшего брата, а после схватил его за руку, перекидывая его через плечо и поваливая на пол. Майки тихо застонал от боли в затылке и зажмурился. - Я победил! – довольно воскликнул юный мастер сай и победоносно вскинул руки вверх. - Yame! – Сплинтер негромко стукнул концом посоха по полу. Сыновья перевели свои взгляды на своего отца. По взгляду их учителя или по его выражению лица невозможно было понять, доволен ли он боем или же нет. Немного помолчав, словно обдумывая свои слова, Сплинтер продолжил, - Рафаэль, твои действия должны быть… - мастер ниндзюцу прервался, услышав сопение со стороны младшего сына. Выгнув бровь, он обратил внимание на Микеланджело, который и стал причиной этих звуков. Майки, приняв горизонтальное положение, тут же воспользовался ситуацией и отдался во власть царства Морфея. Раскинув руки и ноги в стороны, он блаженно улыбался во сне и что-то сонно бормотал. Лео смог расслышать из его уст слово «мама», о которой Майки так мечтал. - Разбудите его! – несколько сердито воскликнул учитель Сплинтер, недовольно смотря на младшего из сыновей. - С превеликим удовольствием, учитель, - неудивительно, что эту роль на себя взял носитель красной повязки. Он больше всех остальных обращал внимание на выходки и проказы юного мастера нунчак и, казалось, дает ему подзатыльники и тумаки за всю семью. Ведь Лео старался быть сдержанным, чтобы казаться взрослым и получить одобрение мастера Сплинтера, а Донни настолько уходил в себя, в свои размышления и мысли, что попросту не замечал в такие моменты Майки. Они все думали, что если не обращать на него внимание, то его выходки прекратятся, но они ошибались. Микеланджело еще сильнее добивался внимания своих старших братьев. Особенно это получалось с Рафаэлем, который не пренебрегал высказать свое мнение не только словами, но и при помощи кулаков. Рафаэль растянул губы в ухмылке, а его глаза засверкали. Все остальные знали, что значит этот блеск в глазах: Раф уже придумал очередной способ поиздеваться над Майки. Леонардо обычно оставался в стороне, наблюдая в таких ситуациях, как темперамент своими изощренными методами пытается разбудить младшего. Он мог с силой ущипнуть его, вылить на его холодной воды, мог опрокинуть, а мог просто сесть на его живот, придавив брата к полу своим весом. На этот раз юный мастер катан решил изменить своим принципам. Он поднялся и мгновенно оказался между спящим Микеланджело и разминающим суставы Рафом, преграждая путь последнему. - Не надо, - тихо произнес старший из братьев и посмотрел Рафаэлю в глаза. Именно тогда Лео положил начало этой традиции. Негласная, особенная для него традиция, о которой никто никогда не говорил вслух. - Почему это? – недовольно спросил носитель красной повязки и сжал руки в кулаки. Леонардо перевел взгляд на мастера Сплинтера, который стоял молча, ожидая, в свою очередь, от него объяснений. - Мы все очень устали, - пусть Лео и мог выдержать еще несколько часов тренировки, игнорируя боль в мышцах и ужасную усталость, но не хотел, чтобы его младших братьев заставляли, как говорится, прыгать выше своей головы, - можно нам отдохнуть, учитель? - Вот еще, это ты устал, Лопух-о-нардо, - издевательским тоном произнес темперамент и сложил руки на груди, - А я еще полон сил! – не без гордости сообщил он, вскинув подбородок. Леонардо недовольно посмотрел на брата и пихнул его в плечо, за что получил ответную тычку. Рафаэль может сколько угодно делать вид, что он совсем не устал и что готов еще столько же времени заниматься, а после тренировки сообщить остальным, что все еще полон сил, но Лео прекрасно знал, что стоит юному мастеру сай оказаться одному в своей комнате, он устало повалится на кровать и заснет мертвым сном, даже не найдя сил снять свою экипировку. Донни все это время молча сидел около отца, задумчиво смотря куда-то перед собой. Он мыслями был уже далеко отсюда. - Думаю, немного отдыха вам не помешает, - согласился мастер ниндзюцу, - Тренировка закончена, - коротко сообщил учитель Сплинтер и медленно - с прямой спиной и высоко поднятой головой - удалился в свою комнату. По додзе прошелся облегченный вздох. - Его все равно будить надо, - хмыкнул юный мастер сай и хитро прищурился, делая шаг навстречу к Микеланджело, который уже успел перевернуться на бок и свернуться калачиком. - Нет, - твердо произнес Леонардо и уперся ладонью в пластрон на груди брата, слегка отталкивая его, - Я отнесу Майки в комнату. Разочарованный неудавшимся издевательством над младшим братом, Рафаэль пожал плечами и вышел из тренировочного зала. Донателло пожелал Лео спокойной ночи и поспешил удалиться отсюда вслед за носителем красной повязки. С тех пор, как он начал читать эти учебники, Донни заметно отдалился от братьев, стал тише, что не могло расстраивать остальных, в особенности Майки, который пытался проводить с носителем фиолетовой повязки больше времени. Вздохнув, Леонардо кое-как закинул младшего брата к себе на панцирь, держа его за руки, и понес в комнату. Стараясь не наступить на разбросанные повсюду фигурки героев комиксов, юный мастер катан осторожно уложил Микеланджело на кровать и погладил его по голове. И когда он уже собирался уйти, Майки перехватил его руку, несильно сжимая ее своей. Лео подумал, что случайно разбудил его, но нет, он продолжал мирно посапывать, причмокивая во сне. Не удержавшись, Леонардо забрался на кровать и прилег рядом с младшим братом, крепко его обнимая. С тех пор у них появилось много таких привычек и обычаев. Например, если Донни засыпает в своей лаборатории прямо на книгах или за монитором компьютера, что бывало довольно частенько в последнее время, кто-нибудь из братьев, чаще всего это был именно Майки, всегда приносит одеяло, которым и укрывает плечи уставшего гения. А Рафаэль всегда сам обрабатывает раны мастера нунчак, не доверяя это дело никому более, даже опытному в этом деле Донни. Одна из самых важных традиций: стоять некоторое время в обнимку перед очередной опасной для жизни миссией. Они единственные в своем роде, они - семья, поэтому они так заботятся друг о друге, стараются быть друг для друга опорой и защитой, что и послужило началу этих маленьких, но таких теплых и приятных традиций. Приоткрыв глаза, Леонардо не сдержал мягкой улыбки, поглаживая спящего брата по панцирю. Вот уже как более пяти лет существует эта негласная и нерушимая традиция. Она была очень важна для Леонардо, который меньше всех остальных уделял время своему младшему братишке и чувствовал себя виноватым по этому поводу. Об этой традиции знали все, кроме Микеланджело, который вряд ли задумывался, как он засыпает на полу в додзё и просыпается уже в своей кровати. Наверняка считает, что эта какая-то магия, весело думал мастер катан. Но никто не говорил о ней вслух, словно боясь нарушить эти приятные моменты между старшим и младшим братьями. Лео осторожно погладил мастера нунчак по щеке большим пальцем, не переставая любоваться его веснушками и слегка подрагивающими веками. Лидер всегда чувствовал огромную ответственность за всех своих братьев, но больше всего он переживал именно из-за своего светлого, наивного и такого доброго младшего братишки. Донни и в особенности Рафаэль разделяли его переживания, они все старались сохранить эту детскую непосредственность и яркий свет в душе нунчаконосца, ведь им всем пришлось рано повзрослеть, и только самому младшему удалось остаться ребенком в этом жестоком мире. Для них Микеланджело всегда останется маленьким, как для родителей дети никогда не взрослеют, так и для старших братьев был Майки. Леонардо всегда оставался рядом с младшим, пока тот спал. Ему казалось, что пока он, сильный и смелый, рядом, все плохие сны будут обходить Майки стороной. А ведь кошмары ему снились частенько, чему виной служила странная любовь мастера нунчак к прочтению комиксов с ужасами. Тогда он обычно шел к Рафу, как к самому сильному и бесстрашному в их команде, что, пусть и совсем немного, но задевало Леонардо, как самого старшего брата. Однако Рафаэль и правда внушал чувство защищенности. И всё же Лео грела та мысль, что в его присутствии Микеланджело ни разу не снился кошмар. Носитель синей повязки погрузился в легкую дрему на некоторое время. Он всегда уходил до того, как младший проснется. Осторожно, чтобы не потревожить Майки, Лео поднялся, тихо дошел до двери и, взглянув на носителя оранжевой повязки, скрылся за ней. И он уже не мог увидеть, как Микеланджело приоткрыл свои пронзительно голубые глаза и счастливо улыбнулся, смотря вслед старшему брату, а после – на закрытую дверь. Эта традиция на то и была негласной, чтобы никто о ней не говорил.