Обреченный на любовь

Еще целый день ушел на то, чтобы убедиться, что с Гермионой все в порядке, и она может предпринять очередную попытку отправиться в прошлое. Пока доктор Грей проводил обследование, министр магии Кингсли Бруствер в срочном порядке искал специалистов по черной магии, способных качественно, а главное безопасно провести ритуал. Снейп все это время рвал и метал, но встретиться с гриффиндоркой до часа X ему так и не удалось. Как и добиться того, чтобы Бруствер почтил его своим присутствием. Создавалось впечатление, что министр намеренно избегает встречи с зельеваром. С того момента, как Северус очнулся в больнице, прошла неделя, которая показалась профессору чрезвычайно долгой. На утро восьмого дня было официально назначено проведение ритуала. Здание гудело в ожидании, целители и специально присланные министерством авроры делали все возможное, чтобы репортеры не путались под ногами. Все, что должно было произойти в палате № 316, являлось большой тайной. И, как сказал бы Альбус Дамблдор, ничего удивительного, что об этом узнал весь магический мир. Ведь даже у стен министерства магии есть уши... Впрочем, вряд ли кто-то пытался что-то скрыть. Люди открыто обсуждали ситуацию, строили предположения и даже делали ставки. И их ничуть не смущало, что ритуал черномагический, запрещенный и опасный. Ведь министр магии дал официальное разрешение на его проведение. Значит, беспокоиться не о чем. Знай Снейп, что все магическое сообщество открыто обсуждает его личную жизнь, кому-нибудь сильно бы не поздоровилось. Но профессор ничего не знал. Он проснулся рано утром и, не в силах снова заснуть, начал нервно расхаживать по своей палате. Все происходящее ему совершенно не нравилось. Он уже понял, что Бруствер подыгрывает Грейнджер. «И как только у этой девчонки хватает совести так нагло вмешиваться в мою жизнь?! Мне суждено было умереть, так зачем же поворачивать время вспять и пытаться вырвать меня из цепких пальцев Смерти? Боги, как же это глупо! Ведь у нее ничего не выйдет!» Находись зельевар в своем кабинете в Хогвартсе, он бы с удовольствием все там разрушил. Но в палате рушить было нечего, выплеснуть эмоции не на кого, и профессору приходилось до боли сжимать зубы и в бессильной злобе бить кулаком по стене. Помфри, словно назло, заглядывала к нему каждые пять минут и, сообщив о стадии приготовления к ритуалу, тут же исчезала. Это выводило Снейпа из себя. А еще то, что доктор Грей во избежание недоразумений строго-настрого запретил ему покидать палату. – И какое мне вообще дело до его запретов? – зло прорычал зельевар, в два шага пересек комнату и рывком открыл дверь. Тут же перед ним появились, преграждая путь, два аврора. – Извините, сэр, но вам нельзя выходить, – спокойным голосом сообщил один из них. – Неужели? – огрызнулся профессор, но на рожон не полез и захлопнул дверь. – Отлично, – с сарказмом прокомментировал он. – Почему бы и узником не побыть перед смертью-то? Северус прошел к кровати, сел и, сложив руки на груди, принялся ждать. Пусть она отправится в прошлое еще раз, пусть сама убедится, что ничего хорошего из этого не выйдет. Чертовы гриффиндорцы! И почему мать-природа лишила их инстинкта самосохранения и здравого смысла? Вот слизеринцы бы в жизни не стали рисковать ради кого-то после того, как чуть было не подохли! Да-да, пусть все они поймут, наконец!

***

– Итак, мисс Грейнджер, вы готовы? – высокий мужчина с совершенно седыми волосами спустил очки на кончик носа и посмотрел поверх них на лежащую на кровати девушку. Гермиона попыталась глазами поискать хоть одно знакомое лицо, но в палате, битком набитой специалистами по черной магии, увидела только Улиуса Грея. Доктор ободряюще ей улыбнулся, но по серьезному выражению лица было ясно, что мужчина беспокоится. Гриффиндорка вздохнула. Она прекрасно понимала, что совершает глупость, достойную Гарри и Рона. Раньше она никогда бы не пошла на все это. Но что ей еще остается? Нет на свете людей, которые не хотели бы жить. Профессор Снейп лжет самому себе и всем остальным, это же ясно, как божий день. Он просто упрямится, боясь признаться, что война закончилась, можно вздохнуть спокойно и начать, наконец, жить... Гермиона поджала губы. Сомнения снова начали ее одолевать. Какое ей-то до всего этого должно быть дело? Пусть упрямится, сколько влезет. Она ему ничего не должна, а уж тем более не обязана рисковать ради него своей жизнью. Ведь даже если вся эта авантюра увенчается успехом, и она его в себя влюбит (что очень сомнительно: будь мисс Грейнджер сто раз гордая и самоуверенная, она не могла не признать, что Снейп прав), то на этом все не закончится! Нужно будет заключать брак, а это на всю жизнь! Паника начала подниматься в груди девушки, и она едва поборола желание вскочить и убежать. Нет, нельзя, она все решила. Она все равно осталась одна. После войны у всех свои жизни, родители ее не помнят, и она совершенно не знает, что делать. Гермиона, которая прекрасно справлялась со всем в школе и была окружена друзьями, просто растерялась, оказавшись один на один с реальностью. Она была одна. Снейп был один. И никто кроме нее ему помогать не станет. Вот. И пусть он упирается, ей плевать. Она покосилась на единственного фотографа, которому позволили присутствовать во время ритуала. «К тому же, вокруг всего этого поднялась такая шумиха, что давать задний ход теперь попросту стыдно...» – Я готова, – слегка дрожащим голосом сказала она. Как по команде несколько человек с волшебными палочками в руках сделали шаг вперед, обступая кровать и закрывая собой всех остальных. Девушка занервничала. Сердце быстро стучало в груди, словно хотело убежать. Перед глазами все расплывалось. Кто-то подал ей флакон, и Гермиона на автомате выпила зелье. Над ухом раздался голос: – Вы запомнили формулу? – Да, да, – быстро закивала гриффиндорка. Еще бы она не запомнила! Так вызубрила контрзаклинание, что оно ей даже снилось. – Отлично. Не забудьте про время – трех часов пока что будет достаточно. Начинаем, господа. Расслабьтесь, мисс Грейнджер. Девушка закрыла глаза, глубоко вздохнула и попыталась последовать совету мага. Раздался одинокий шепот, затем его подхватил чей-то надрывной голос, потом третий, четвертый, и мурашки побежали по коже Гермионы. Она словно оказалась в коконе, неведомая сила подхватила ее, закружила, а вокруг все раздавались четкие и громкие слова...

***

– … ты могла хотя бы попытаться... – раздался совсем рядом голос Гарри. – Эй, ты слышишь меня? Гермиона? Девушка вздрогнула и посмотрела на друга. Затем медленно обвела взглядом гостиную Гриффиндора. За окном темнело, ветер бросал в стекло хлопья мокрого снега. Вокруг шумели десятки голосов и раздавался дружный смех. «Господи, кажется, я тут...» – Гермиона сглотнула и снова повернулась к Поттеру. – Прости, Гарри, я задумалась. Ты что-то сказал? Она пыталась говорить непринужденно, но голос ее дрожал, а ладони мигом вспотели. – Я говорю, что мне тяжело, когда вы с Роном не разговариваете. Я словно между двух огней нахожусь. Не хочу обижать ни его, ни тебя. Но вы тянете меня в разные стороны! – парень нахмурился и вдруг спросил: – Что с тобой? Тебе нехорошо? Грейнджер натянуто улыбнулась и отрицательно покачала головой. – Нет-нет, все отлично, просто немного устала... Она замолчала и начала нервно кусать губы. Так, судя по словам Гарри, они с Роном опять поругались... Что же они не поделили на этот раз? Трудно вспомнить... Гермиона снова обвела взглядом гостиную, надеясь, что что-нибудь обязательно подскажет ей, в чем дело. Вон Джинни с Дином уединились в углу комнаты. Может, это из-за них? Рон часто доставал сестру из-за того, что она встречается с парнями и целуется с ними у всех на виду... А вот и Симус с Невиллом играют в волшебные шахматы, стайка второкурсниц у стола громко хихикают... – Эй, потише там, вы! – раздался недовольный голос Рона. Гриффиндорка поискала его глазами и едва не задохнулась от увиденного: Уизли сидел в одном кресле с Лавандой Браун, которая обвила его шею руками и томно вздыхала. Взгляды Рона и Гермионы встретились, и парень, словно назло ей, притянул Лаванду к себе и поцеловал. Грейнджер вспыхнула от негодования. Страсти, которые год назад улеглись в ее душе, снова проснулись. Она сжала кулаки и сделала рывок, собираясь встать и гордо удалиться в свою комнату, но сильные пальцы сжали ее локоть, заставляя остаться на месте. – Сидеть, – тихо сказал Гарри, и девушка, моргнув, удивленно уставилась на друга. «Господи, да что со мной такое?! Я ведь уже переболела Роном! – в ужасе подумала Гермиона. – Нужно собраться. Я здесь не для этого. Мне нужно спасать Снейпа, – она бросила еще один взгляд на влюбленную парочку. – Когда же они начали встречаться? Думай, Гермиона, думай... Кажется... Кажется после того квиддичного матча! Ну точно, да! Они поцеловались, когда мы праздновали победу... а потом я наслала на него этих сумасшедших птичек!» Гермиона вдруг хихикнула, вспомнив, как Рон отбивался от стаи трансфигурированных птиц. Она посмотрела на Гарри и пожала плечами на его вопросительный взгляд. – Что ты от меня хочешь? Я ведь ему не мамочка. Он может встречаться с кем хочет. Поттер закатил глаза. – Ты говоришь это постоянно. И он, кстати, тоже. Но почему-то оба вы не можете примириться с действительностью. Герм, если ты его любишь, не проще ли сказать ему об этом? Грейнджер удивленно вскинула брови. Нет, такого разговора в прошлом точно не было. Гарри никогда бы не решился сказать ей это. Поттер, судя по всему, и сам удивился своей наглости. Покраснев до корней волос, парень пробормотал извинения и, встав, поспешно ретировался в спальню. Гермиона еще раз покосилась на Рона и Лаванду, искренне удивляясь, что такого она могла найти в Уизли. «Вот Снейп – полная его противоположность, – она вздохнула, посмотрела на часы, встала и решительно направилась к выходу из гостиной. – Неделя прошла, а дело так и не сдвинулось с места. Будем идти напролом». – Рональд, – ледяным голосом позвала она. – Если мне не изменяет память, ты староста? Ну так пошли на обход. В повисшей тишине пылающий Уизли скинул с себя Лаванду и, насупившись, направился вслед за подругой.

***

– Рональд, мне нужно с тобой серьезно поговорить, – сказала Гермиона, быстро шагая по коридору и даже не глядя на друга. – Угу, – ответил Уизли, смотря себе под ноги и едва поспевая за Грейнджер. – Ты же понимаешь, что так не может больше продолжаться. Гарри просил меня поговорить с тобой, – она заглянула в нишу за гобеленом, скрывающим потайной ход, и обнаружила там обнимающуюся парочку когтевранцев. – А ну брысь отсюда, пока никто из учителей не увидел! Перепуганные студенты, бормоча слова благодарности, со всех ног бросились в сторону своей гостиной, а Гермиона продолжила обход. – Так вот. Я действительно считаю, что ты можешь встречаться с кем хочешь. Конечно, я не понимаю, что ты нашел в Лаванде, она же пустышка, но это твое дело. Я хочу извиниться, что была несдержанна, больше этого не повторится. Воздух в легких закончился, и гриффиндорка замолчала, чтобы перевести дыхание. Рон шел рядом, продолжая хранить молчание. Покосившись на парня, Гермиона закусила губу. О, конечно же, она знала, что нравится ему! Причем до сих пор. Но вот он давно перестал владеть ее сердцем. Да к тому же, ей предстояло в скором времени стать гордой носительницей фамилии Снейп. – Рон, – она остановилась и повернулась к другу, решив раз и навсегда закрыть этот вопрос. Потом он ей еще спасибо скажет. Грейнджер тепло улыбнулась и взяла парня за руку. – Мы, девушки, очень тонко чувствуем, когда нравимся кому-то. Так что можешь не отпираться, я знаю о твоих ко мне чувствах. Но поверь, это не более чем влюбленность. Ты – мой лучший друг. И я не хочу тебя терять, слышишь? Давай не будем все портить. Он, наконец, поднял голову и посмотрел на нее такими грустными глазами, что сердце девушки сжалось. – То есть ты меня... не любишь, да? – спросил Рон. – Конечно, люблю! – заверила она его. – Ты мне как брат! Уизли насупился. Судя по всему, ему вовсе не хотелось быть просто братом. – Ну же, Рон! Перестань дуться, – Гермиона улыбнулась и заискивающе заглянула ему в глаза. Гриффиндорец тяжело вздохнул и медленно кивнул. Радостно взвизгнув, девушка бросилась ему на шею и крепко обняла. – Задушишь же... – прохрипел рыжий, но не сделал ни одной попытки освободиться. Вместо этого он прижал подругу к себе и закрыл глаза, наслаждаясь этой внезапной близостью. – Так-так-так, – протянул совсем рядом знакомый голос, и подростки, подпрыгнув от неожиданности, отскочили друг от друга. В нескольких метрах от них стоял мрачный профессор Снейп. – Мисс Грейнджер, – зельевар полоснул по ее лицу таким проницательным взглядом, что Гермиона всерьез испугалась: вдруг он что-то подозревает? – Я думал, что вы достаточно серьезны, чтобы не использовать свое положение в личных целях. Свидания во время обходов? Хорошо придумано, нечего сказать. – Да мы... – разом выйдя из себя, начал Рон, но профессор его перебил: – Я не с вами разговариваю, мистер Уизли. От вас-то как раз можно было ожидать нечто подобное. Гермиона уже успела прийти в себя и теперь выступила вперед, предостерегающе вытянув руку в сторону друга. – Сэр, прошу извинить мне мою дерзость, но вы ошиблись, – твердо сказала она, с некоторым злорадством вспоминая слова зельевара о том, что ей никогда в жизни не удастся его в себя влюбить. «Думаете, сэр? Что ж, это мы еще посмотрим...» – Мы с Роном друзья, а в уставе школы, насколько мне известно, не сказано, что дружеские объятия в коридорах запрещены. Его темные глаза на миг вспыхнули яростным огнем, но тут же погасли. Тряхнув головой, профессор бросил: – Займитесь своими обязанностями, – и, развернувшись, скрылся за поворотом. – Займитесь своими обязанностями, – передразнил его Рон и вздохнул. – Неужели ему доставляет удовольствие тот факт, что все вокруг его ненавидят? Ужасный человек... – И не говори... – согласилась Гермиона, и медленно пошла по коридору. Задумчиво оглянувшись, девушка вздохнула. «Что же предпринять? У меня ведь совершенно нет опыта в соблазнении... – отчаянно думала гриффиндорка. – Даже не знаю, с чего следует начать. Тупо пойти и в лоб сказать ему о том, что я его люблю? Нет, вряд ли он станет меня слушать. Посмеется и вышвырнет. Нужно действовать тоньше... Но, к сожалению, у меня нет на это времени...» – Порой кажется, что у него в груди камень, что он ничего не чувствует, – между тем продолжал Рон. – Но с другой стороны, он так быстро выходит из себя... «Наверное, стоит посоветоваться с кем-то, у кого есть в этих делах опыт, – абсолютно не слушая друга, размышляла Гермиона. – Проще всего было бы, конечно, спросить у самого Снейпа, но вряд ли после того, что я сделала, он вообще будет со мной разговаривать... Впрочем, обойдусь и без его помощи! Вот как влюблю его в себя, потом будет ползать в ногах... – девушка криво усмехнулась. – Поговорю с Лавандой. Уж у этой-то на уме одна любовная чушь...» – Его же все ненавидят! Даже Филча любят больше, серьезно тебе говорю! – распалялся Уизли все больше и больше. – И все же не нужно лезть на рожон, – поспешила успокоить его Грейнджер. – Поверь, это того не стоит. Снимет баллы, назначит отработку и... Девушка остановилась так резко, что идущий следом Уизли врезался в ее спину. – Эй, ты чего? – удивился он. «Мерлин, как я сразу не подумала! Отработка! Это как раз то, что мне нужно. Я должна любыми способами заставить его обратить на меня внимание! Он должен, наконец, заметить меня, выделить из толпы студентов!» Гермиону переполняло столько эмоций, что она чуть не подпрыгнула от радости. – Нет, нет, все отлично! Рон! Как я рада, что ты у меня есть! – она снова бросилась ему на шею, но быстро отстранилась. – Забудь о Снейпе, – строго приказала девушка и двинулась дальше по коридору. Уизли оставалось только пожать плечами и пойти следом.

***

Прежде чем идти искать Лаванду, Гермионе пришлось закончить обход. Поэтому когда они с Роном, уставшие, но довольные тем, что помирились, ввалились в гостиную, обнаружили там только Гарри, дремавшего в кресле у камина. Услышав голоса, Поттер вздрогнул и проснулся. Осоловело глянул на друзей и расплылся в улыбке. Гриффиндорка на его вопросительный взгляд смущенно улыбнулась и пожала плечами, мол, все сделала, результаты ты видишь. Уизли с разбегу плюхнулся в кресло, настороженно огляделся по сторонам и с облегчением вздохнул. – На самом деле, с ней катастрофически сложно! – доверительно прошептал он. – Постоянно лезет целоваться! У меня уже губы распухли, смотри! – и парень наклонился к Гарри, выпячивая губы. – Тьфу ты, Рон! Отвали! – с отвращением отмахнулся Поттер. Гермиона звонко рассмеялась, глядя на друзей. Ей вдруг стало так грустно, что захотелось плакать. Как же ей хотелось вернуться в прошлое и остаться там навсегда! В мире, который еще не разрушен, который еще не покрылся пеплом после войны, в котором у нее все еще есть друзья... Девушка поджала губы и отвернулась, стараясь скрыть выступившие на глазах слезы. Ей безумно не хотелось обратно в настоящее. Пусть ей придется пережить все еще раз, но теперь она подготовлена! Она все знает о крестражах, знает, где их искать, знает, как предотвратить сотни смертей. А главное – не придется спасать Снейпа ценой собственной жизни. – Герми, ты где витаешь? – поинтересовался Гарри, поднимаясь. – Спать уже пора. Завтра тяжелый день. Идем, Рон. Парни пожелали ей спокойной ночи и удалились. Грейнджер осталась в гостиной одна. Пересев поближе к камину, девушка тяжело вздохнула и, наконец, дала волю слезам. «Не будь дурой. Никто не разрешит тебе так кардинально менять прошлое. Сама ж знаешь, что может случиться непоправимое... Лучше оставить все как есть, – она глянула на часы и убедилась, что пора возвращаться. – Ладно, теперь я хоть знаю, в какой период времени попала, это поможет точнее настроить частоту... Ну, и план у меня есть какой-никакой...» Гермиона встала и прошла в свою комнату. Раздевшись и аккуратно сложив вещи, она легла на кровать и, сосредоточившись, шепотом произнесла заклинание. В этот раз не было никаких неприятных ощущений, все шло правильно. И не мудрено, команда профессионалов – это не Макгонагалл с Помфри, вооруженные одним лишь энтузиазмом. Гриффиндорка почувствовала, как тело ее сжалось, словно при аппарации, на мгновение к горлу подкатила тошнота, а затем – темнота и тишина...