Обреченный на любовь

В дверь тихонько постучали, и смущенный голос поинтересовался: – Сэр, можно войти? – Бросьте, мистер Поттер, – устало отозвался из-за его спины доктор Грей и решительно открыл дверь. – Заходите, он все равно вас не слышит. Гарри пару секунд стоял в нерешительности, вспоминая те далекие времена, когда без разрешения зельевара ни один студент Хогвартса не мог даже моргнуть, а затем переступил порог. Увидев бледного Снейпа, безжизненно раскинувшегося на кровати, парень сглотнул. – Говорите, надежды нет? – шепотом спросил он и вздрогнул от странной мысли, будто они разговаривают, стоя над умершим. Кашлянув, Гарри повторил вопрос громче. Улиус даже не счел нужным отвечать, просто махнул рукой, мол, смотрите, вы сами все видите. Поттер в ответ кивнул, а затем зябко поежился, хотя в палате было жарко. – Возможно, есть еще какой-то способ… – воодушевленно заговорил парень, стараясь убедить скорее себя, чем целителя. – У нас ведь есть время? Сколько прошло? Две недели? – Восемнадцать дней. А осталось и того меньше, – Грей обреченно качнул головой, подходя ближе к кровати. – Как бы мне не хотелось этого признавать, но мистеру Снейпу мы не… Дьявол! Гарри даже подпрыгнул от неожиданности. Бросившись к доктору, он в ужасе уставился на лежащую на полу подругу. – Гермиона? – удивленно проговорил он, растерянно наблюдая за тем, как Улиус встает на колени и отточенным движением проверяет реакцию зрачков девушки на свет. – Она в трансе! Черт возьми, снова самопроизвольное перемещение во времени! Санитаров сюда, быстро!..

***

– Это так здорово, что ты пригласила именно меня! По правде сказать, я не ожидал. Думал, что ты пойдешь к Слизнорту с этим… Уизли. Но, кажется, он теперь занят другой гриффиндоркой? Гермиона пошатнулась и, чтобы сохранить равновесие, выкинула левую руку вперед. Ладонь тут же уперлась в холодный влажный камень. Голова кружилась, взгляд никак не мог сфокусироваться, и от этого к горлу подступала тошнота. Грейнджер сильно зажмурилась, дожидаясь, когда перед глазами начнут расходиться красные круги и появятся мушки. – Мне безумно хотелось побывать на этом вечере! Ведь у профессора столько знаменитых друзей! Говорят, он пригласил их всех. Стены Хогвартса, наверное, еще никогда не видели столько… – Заткнись, Кормак, – с трудом произнесла Гермиона и во внезапно наступившей звенящей тишине услышала свой глубокий вдох. Лучше не становилось. Скорее наоборот. Голова категорически отказывалась работать, и пока что девушка смогла осознать только две вещи: она снова каким-то непонятным образом переместилась из больничной палаты Снейпа в прошлое, а рядом с ней сейчас стоял никто иной, как Кормак Маклагген, этот отвратительный самовлюбленный индюк. Гриффиндорка сделала еще один глубокий вдох, и в горле послышалось мерзкое бульканье. – Эй, с тобой все хорошо? – озадаченно поинтересовался парень. – Будет невежливо, если мы опоздаем… профессор Слизнорт расстроится. – О чем это ты? Гермиона не была уверена в том, что хочет услышать ответ. Единственное, что ей в данный момент действительно хотелось, так это принять горизонтальное положение, чтобы карусель в голове хоть на минуту остановилась и дала ей передохнуть. – Я о том, дорогая моя Гермиона, что вечер должен начаться с минуты на минуту. Конечно, если твой лучший друг уже пришел, то нашего отсутствия никто не заметит. Но все равно это невежливо, тебе не кажется? Рискуя свалиться в обморок или выплеснуть содержимое желудка на Маклаггена, Грейнджер резко открыла глаза, поворачивая голову на голос. Спортивная фигура гриффиндорца раздвоилась, и девушка невероятным усилием воли заставила ее стать единым целым. Кормак стоял перед ней немного растерянный, нетерпеливо переминался с ноги на ногу, ожидая, когда же они уже смогут отправиться в путь. Парадная мантия, напомаженные волосы – все это свидетельствовало о том, что парень тщательно готовился к какому-то торжественному событию. Гермиона опустила глаза, разглядывая себя, и в ужасе обнаружила платье и туфли, в которых когда-то (по ощущениям лет сто назад, никак не меньше) была на Рождественском вечере Горация Слизнорта. – Нет! – она даже подумать не успела, а слово уже сорвалось с губ. В панике девушка начала оглядываться по сторонам, совершенно не понимая, как время могло так быстро скакнуть вперед, ведь Снейп находился без сознания всего четыре дня. – Нет! Опять творится какая-то чертовщина?! Маклагген нахмурился и на всякий случай сделал шаг назад. Впрочем, по виду парня было понятно, что отступать он не собирается и пойдет на этот вечер. Со своей спутницей или без нее. – Да что с тобой? Только что шла и в красках расписывала, как собираешься оторваться на этой вечеринке! Всего за какое-то жалкое мгновение тебя словно подменили! И если бы я все это время не шел рядом, то так бы и подумал, – гриффиндорец оглянулся по сторонам, возможно, выискивая кого-нибудь, на кого можно было бы спихнуть внезапно свихнувшуюся девушку, но коридор был пуст. – Ладно-ладно, – отозвалась Гермиона, и в голосе ее вроде бы больше не слышались истерические нотки. Она еще несколько раз глубоко вдохнула, надеясь, что головокружение и тошнота пройдут, но все было тщетно. "Плевать. Раз уж я тут, то глупо не воспользоваться моментом. Грей ни за что на свете не даст мне еще одного шанса. Так чего же время зря терять? Северус может больше и не очнуться…" Имя профессора заставило девушку вздрогнуть и покраснеть. Мысль о том, что когда-нибудь ей, возможно, придется постоянно называть зельевара по имени, показалась странной и чужой. – Ну, мы идем? – в голосе Кормака помимо нетерпения явно слышалась надежда, и Грейнджер кивнула, беря его под руку, чтобы было легче удержаться на ногах. Парень просиял. – Отлично! Нужно торопиться, а то придем самыми последними. Это неуважение к хозяину вечеринки, в конце концов… Но Гермиона уже не слушала его, намеренно отгородившись от всего происходящего. Так как перемещение во времени было незапланированным и происходило без присмотра профессионалов, вылазка эта могла закончиться в любое мгновение… закончиться могла плачевно… а могла и вовсе не закончиться. О последних двух вариантах Грейнджер старалась не думать. Она лихорадочно пыталась собрать мысли в кучу и наметить хотя бы примерный план действий, чтобы успеть сделать как можно больше для достижения своей цели. Жизнь профессора Снейпа… жизнь Северуса висела на волоске. И времени на размышления уже не было.

***

Гарри опустил руку, намереваясь поставить рамку с фотографией двух смеющихся девочек обратно на стол, но промахнулся, и та упала на пол и разбилась. Это подействовало на парня отрезвляюще: он вздрогнул, словно внезапно очнулся от глубокого сна, и с ужасом взглянул на дело рук своих. – Мерлин, мистер Грей, простите, я… – он было нагнулся, чтобы собрать осколки, но Улиус рявкнул не своим голосом: – Сядьте, мистер Поттер! Сядьте! Поттер не мог не подчиниться. Сникнув, он тяжело опустился на стул и, согнувшись, закрыл лицо руками. Плечи его мелко подрагивали, но из-под ладоней не раздавалось ни звука, так что главный целитель не мог с уверенностью сказать, плачет Мальчик-Который-Спас-Мир или нет. Поднявшись со своего места, Улиус подошел к разбитой рамке и опустился на корточки, осторожно собирая осколки. Он мог бы воспользоваться заклинанием, чтобы сентиментальная вещица снова выглядела как новая, но у него даже не возникло подобной мысли. Словно все вдруг стало ненужным и не имеющим никакого смысла. Доктор действовал медленно. Вряд ли он осознавал, что делает, ибо мыслями находился в дальнем конце коридора, в пресловутой палате № 316, которой, судя по всему, предстояло стать вторым домом для мисс Грейнджер на неизвестное количество времени. Взгляд Грея задержался на фотографии. – Это мои племянницы. Нора и Эрика. Я не видел их уже сто лет. Все время занят работой. Моя сестра, кажется, уже отчаялась дождаться, когда у меня появятся собственные дети. Улиус понятия не имел, зачем все это говорит. Собственно, он и не обращался ни к кому конкретно. Но это подействовало на Гарри, как ушат ледяной воды. Он вдруг резко выпрямился на стуле, глаза его были красными, но сухими, а странный блеск в зеленой глубине заставил целителя тут же забыть о своих проблемах. – Что? – прошептал он, абсолютно уверенный, что в голову мистера Поттера пришла очередная гениальная и несомненно сумасшедшая идея. Но он уже был готов на все, лишь бы исправить свои ошибки. Хотя бы попытаться. – Что? – Мне тоже нужно туда отправиться! – яростно зашептал Гарри, действительно похожий сейчас на сумасшедшего. – Куда? – нахмурился Грей, пока еще ничего не понимая. – В прошлое. За Гермионой. Ведь это возможно, правда? Я много читал про этот ритуал с тех пор, как все это началось. Я знаю, что вы можете отправить меня туда точно так же, как отправили ее! Поттер поднялся на ноги, и Улиус, забыв про рамку, последовал его примеру. Они стояли, боясь поверить в то, что нашли выход, боясь надежды, которую отчетливо видели в глазах друг друга. Впрочем, волшебство момента было нарушено почти тут же. Грей прервал зрительный контакт, повернув голову в сторону. – Ничего не выйдет, – обреченно возвестил он. – Выйдет! – крикнул Гарри, сделал шаг и схватил доктора за рукав, требуя, чтобы тот снова посмотрел на него. – Нет, мистер Поттер! – Улиус повысил голос и вырвал руку из захвата. – Не выйдет, потому что мы не знаем, куда именно отправилась Гермиона! Она может быть где угодно! В любом промежутке времени! Я не собираюсь рисковать и вашей жизнью, наугад отправляя в прошлое в надежде, что вам повезет, и вы встретите свою подругу. – Но… – Гарри все еще пытался возражать, не желая примиряться с мыслью, что его план рухнул, погребя под собой последнюю надежду. – Никаких "но", – Грей решительно поставил точку в этом разговоре, как бы тяжело ему это не далось. – Хватит, мистер Поттер. Никаких планов, никаких перемещений во времени. Мы будем ждать, когда мисс Грейнджер придет в себя… и когда мистер Снейп закончит бороться за жизнь. Целитель, наконец, вспомнил, что является магом, взмахнул волшебной палочкой и вернул целую рамку на стол. Затем, избегая встречаться с Гарри взглядом, покинул кабинет.

***

Гермиона смутно помнила, как они добрались до кабинета Слизнорта. По пути им почти никто не встретился – уже хорошо, ибо даже ответить на простую фразу для гриффиндорки сейчас было большой проблемой. Кормак болтал без умолку, но Грейнджер быстро приноровилась его не слушать и не слышать. Огромных трудов ей стоило сохранять вертикальное положение и более или менее твердо стоять на ногах. Наверное, со стороны могло показаться, что она успела надраться где-то задолго до начала праздника, но сейчас девушке было на это глубоко плевать. О том, что они уже близки к своей цели, возвестили музыка, голоса и смех, которые с каждым шагом становились все громче и громче. Гермиона собрала в кулак все свои силы, расправила плечи и улыбнулась, прежде чем парочка протиснулась в дверь. Здесь уже было полно народу. И хотя профессор Слизнорт явно поколдовал над комнатой, чтобы та стала значительно больше, места для всех все равно было маловато. Стоило Гермионе войти – и ужасная духота чуть не лишила ее чувств. Красный приглушенный свет, дым под потолком, громкая музыка – все это в совокупности заставило отважную гриффиндорку впервые в жизни испытать на себе приступ клаустрофобии: и действительно, казалось, что стены начали вдруг сжиматься, стараясь избавиться от непрошенной гостьи из будущего. "Ты слишком много знаешь, тебе тут не место!" – словно шептали они со всех сторон, и Грейнджер, сжав зубы, схватила с подноса, который нес на себе домовик, медовуху. "Если мне предстоит вернуться назад параноиком, уж лучше совсем не возвращаться", – невесело усмехнулась девушка и залпом осушила кубок. Стараясь не торопиться и не привлекать к себе лишнее внимание, Гермиона медленно двинулась по залу, выглядывая в толпе знакомые лица и пытаясь вспомнить, был ли на этом празднике Снейп, а если да, то когда именно и где именно. Вокруг все без остановки двигались, говорили, не замолкая ни на секунду, хохотали во весь голос, распевали песни и даже пытались танцевать. Кое-кто занял ниши, в которых был приглушен свет, а под потолком явственно различались остроконечные листики омелы. – Здрасти… Здрасти… – Грейнджер, как послушная девочка, раскланивалась направо и налево, вроде бы и узнавая людей, с которыми здоровается, но в то же время не имея ни малейшего представления, кто это такие. В голове все еще был кавардак, а по спине уже начинал расползаться мерзкий холодок: а вдруг она прямо сейчас вернется в будущее, так и не успев ничего сделать? – Слушай, детка, – откуда-то слева выплыл Маклагген, донельзя довольный, сверкая белоснежной улыбкой и кося глазами. Где он успел так наклюкаться за такое короткое время, оставалось загадкой. А вот намерения его угадать было несложно. – Идем, а? Гермиона открыла рот, чтобы выдать ответ, достойный представительницы львиного факультета, но мозг соображал так медленно, что она оказалась в затемненной нише наедине с Кормаком раньше, чем хоть одно слово сорвалось с губ. – Давно хотел это сделать, – известил гриффиндорец и, склонившись, буквально присосался ко рту Грейнджер. Заторможенная реакция позволила Гермионе лишь стоять истуканом и ждать окончания пытки. Но где-то внутри своей головы, на самых задворках, насильно запертая в темном тесном чулане кричала и пыталась вырваться другая мисс Грейнджер, та самая, из прошлого. В ее мольбах слышался настойчивый призыв с размаху вдавить каблук в ногу наглого Маклаггена, затем оставить на его щеке след от пощечины и бежать сломя голову на поиски Гарри и Луны. Но единственное, что она почувствовала, – тошнота, стремительно подступающая к горлу. И поэтому ничего удивительного в том, что когда совсем рядом вдруг раздался голос хогвартского зельевара, и Кормак в ужасе отпрянул, девушка резко согнулась и избавилась от содержимого своего желудка прямо на начищенные до блеска ботинки Снейпа. – Ой-ой! – возвестил Кормак и исчез так быстро, словно умел проходить сквозь стены. Грейнджер с удовольствием сделала бы то же самое, но пока мозг туго соображал, тело решило действовать само по себе. Вместо извинений Гермиона вдруг резко подалась вперед, обвила руки вокруг шеи профессора и неожиданно для самой себя зарыдала, уткнувшись в его мантию. До нее только что дошло, что она, вполне возможно, видит его живым в последний раз, а потому не смогла ничего с собой поделать. Девушка почувствовала, как Снейп напрягся и подался назад. Когда же ничего из этого не вышло, он больно вцепился в плечи гриффиндорки, пытаясь оторвать ее от себя. – Грейнджер, вы что творите?! – сочащийся ядом голос шипел в самое ухо, но вместо того, чтобы до смерти испугаться, Гермиона неожиданно для самой себя почувствовала, как по телу стремительно пронеслась волна тепла и расползлась внизу живота. – Вы ведь только пришли! Когда успели выпить столько медовухи?! – Вы следили за мной? – удивленно выдохнула девушка, удачно (или неудачно) попав прямо в ухо своего преподавателя. – Вы слишком высокого о себе мнения! – тут же ощерился зельевар. – Заметил совершенно случайно! – он все еще пыхтел, пытаясь отцепить от себя назойливую студентку, и все еще безуспешно. – Маклагген для ваших целей слишком неопытен? – Для каких таких целей? – возмущенно вопросила Гермиона, отпрянув от профессора. Торжеству Снейпа не было предела, и он даже не собирался скрывать этого. Он набрал в грудь побольше воздуха, чтобы наверняка сделать этот рождественский вечер самым запоминающимся в жизни гриффиндорки, но не успел сказать ни слова. – У вас тут все хорошо? Северус? Ты ведь не пристаешь к нашей дорогой мисс Грейнджер? – хихикая, Слизнорт потеснил ошарашенного зельевара в сторону. – Школа, молодость, омела… – его затуманенные алкоголем и счастьем глаза поднялись к потолку, разглядывая растение. Снейп и Грейнджер против своей воли сделали то же самое: один с неприкрытой ненавистью и даже страхом, а вторая со смущением и явно читающейся на лице надеждой. – Когда я был студентом, я тоже влюбился в свою преподавательницу, – вдруг заявил Гораций, и Гермиона услышала, как заскрежетал зубами Северус. Боясь, что вслед за этим звуком она услышит хруст ломающихся безо всякого Круцио костей, девушка воодушевленно поддержала разговор, старательно строя из себя дурочку: – Понимаю, о чем вы. Я тоже была влюблена в своего профессора. Это было на втором курсе. Златопуст Локонс, возможно, вы о нем слышали? Помнится, все девчонки сходили по нему с ума. Слизнорт нахмурился, ничего не понимая. Затем покосился на Снейпа, не отрывающего мрачного взгляда от гриффиндорки, а потом признал свое поражение, всплеснув руками и вываливаясь из ниши. – Ну, не буду вам мешать… – раздался его затихающий голос. – Профессор, – тут же шагнула к Снейпу Гермиона. – Довольно! – рявкнул он, после чего глубоко вдохнул, успокаиваясь, и повторил уже ровным голосом: – Довольно, мисс Грейнджер. С меня хватит. Взмахнув полами мантии, Северус выскочил из ниши и исчез в толпе гостей так стремительно, что Гермиона тут же потеряла его из виду.