В пятницу вечером, после завершения подготовки к концерту, по личной инициативе и при поддержке Могилевской, Макс, Вова, Стас, Влад, Алиса, Регина и Ева решили устроить для всех мастер-класс по навыкам живого выступления на сцене.
Конкурсанты сидели тихо и внимательно слушали опытных товарищей, впитывая все, как губка.
- Так вот. Если вы выступаете на сборном концерте на вас ложится куда более сложная задача, чем на сольнике – разглагольствовал Вова – Ведь на сольник и так пришли люди, которым нравитесь именно вы, они и так вас любят, достаточно лишь качественно выступить. А вот когда вы поете на сборнике… Туда же идут разные люди, которые любят разную музыку. Там могут быть восторженные девчонки, млеющие от Мартина или Ромео, или же думающие барышни, поклонницы Димы, а могут быть парни, которым по вкусу Рина, Ангел или Кристина – говоря, он указывал на каждого участника – Но вам. Конкретно вам, необходимо привлечь их внимание, заставить их полюбить вас, хотя бы на время вашего выступления. Понятно?
Конкурсанты закивали головами, словно китайские болванчики.
- А, кроме того, вы должны уметь влюблять в себя, делать так, чтоб вам верили, что поете вы только для них одних, и песня только о них. Это, я думаю, стоит показать на личном примере. Сначала, полагаю, стоит попробовать с одним человеком, потом, когда научитесь, сможете так делать со всем залом – продолжил Дантес – Я сейчас спою, для одного конкретного человека, для кого - не скажу, ради чистоты эксперимента. Сами поймете.
- Как суккубы, ей Богу! – хихикнула Рина на ухо Геле.
-Ага. Я тоже так подумала – улыбнулась в ответ блондинка, но тут заиграла музыка, и обе повернулись к сцене.
- Напиши и кинь в конверт,
С кiм сегодня твое сердце
Слухае FM – пел Володя.
Его глаза ищуще блуждали по концертной зале, а потом остановились на Ангеле. Казалось, что его взгляд прожигает насквозь, а слова песни, выводимые красивейшим из голосов, стремились прямо в сердце, минуя уши. Первые секунд пятнадцать девушка понимала, что это эксперимент, но потом разум махнул ручкой и ушел в отпуск, а сердце вовсю подпевало хорошенькому еврейскому мальчику. Дантес, певший уже второй куплет, протянул к ней руку, и Геля пошла ему навстречу. Ребята с удивлением наблюдали, как, словно загипнотизированная, Нежданова поднимается на сцену и вкладывает свою руку в ладонь Гудкова, и они начинают медленный танец. Все знали, конечно, что между вокалистом и его ученицей теплые отношения, но то была дружба, чистая, светлая, без примесей романтики, а тут… Не отрывая друг от друга горящих взглядов, они казались давними любовниками, которых связывала, как минимум, терпкая страсть. Песня кончилась, голос Вовки затих, словно эхо, и Лина очнулась от морока. Увидев,как все уставились на них, она смущенно спрятала лицо, уткнувшись в грудь друга. Дантес ободряюще потрепал ее по голове, все облегченно выдохнули, это вновь был жест а-ля старший брат.
-Ну, что? Как эксперимент? – весело спросил он, в карих глазах вновь сверкали смешинки, а томная поволока рассеялась, как утренний туман.
- Это просто…просто…просто вау! – восхищенно ответил за всех Эрик.
- Гель, давай теперь ты попробуй! – предложил Вова уже окончательно пришедшей в себя девушке.
Нежданова кивнула головой и пошла к Владу, выбирать песню, спустя полминуты она вернулась на сцену:
- Раз Дантесище не говорил, на кого направлен эксперимент, то и я не скажу! Сами поймете! –улыбнулась девушка и махнула Дарвину.
«Макс!» - решила Марина, Стас словно прочитал ее мысли и, улыбнувшись, кивнул своей подопечной:
- Согласен!
В ответ Рина чуть слышно хихикнула.
- Ты думаешь, всё проходит,
Становится горсткой пепла…
А как же тогда моя любовь,
Что мечется птицей раненой
На краю земли… - пела Ангелина, почти не волнуясь.
Да, это было не честно, она не изображала ничего, она просто направила всю энергию, эмоции и возродившуюся чувственность на одного единственного человека, который во все свои оранжевые глазища, обрамленные не по-мужски густыми и длинными ресницами, смотрел на свою подопечную.
А все окружающие не могли поверить своим глазам, от девушки бил такой поток положительной энергетики, а глаза были столь влюбленными, что все гадали, такая ли она хорошая актриса или же настолько искренна сейчас. Но внутренний свет Гели наполнял всех вокруг, и они быстро забыли о своих сомнениях и лишь молча внимали ее пению.
Стас же в компании Вовыи Рины смотрел на Макса. Ангелина не делала эффектных жестов а-ля Гудков и не звала своего адресата на сцену, но тот был напряжен настолько, что казалось стул и пол под ним вибрировали. Для Барса словно перестало существовать все вокруг кроме хрупкой блондинки на сцене. Он весь напоминал стрелу или туго натянутую тетиву лука. Настолько весь он: тело, мысли, энергия, душа его тянулись к Лине, которая точно так же видела только его одного. Песня окончилась, и Геля, присев в реверансе, спустилась со сцены. Макс тут же оказался возле нее.
- Нельзя так… Я же не железный… - тихо, так, что его услышала только Ангелина, произнес Барских.
- Прости, но это же было задание – так же тихо ответила Нежданова, глядя на наставника снизу вверх,таким невинным взглядом, что парень улыбнулся.
Все вокруг, затаив дыхание, ждали развязки. Барс понял это, очень чутко уловив настроение толпы.
- Умница! Моя ученица! – уже громче сказал он, сверкая широкой улыбкой и по-братски обнимая ученицу за плечи.
И опять все облегченно выдохнули. И лишь Рина со Стасом знали правду, ну или хотя бы догадывались. Занятие текло своим чередом и под конец Эрику удалось завоевать внимание всей аудитории.
***
Концерт, как и предполагалось, прошел на ура, но омрачил счастье от прекрасно выполненной работы уход Димы. Ангелина и Дантес очень чисто выполнили свой сложнейший номер "Вiдiрватiсь вiд земли", а Рина дуэтом с Алисой Тарабаровой трогательную песню "Я все еще люблю тебя".
На следующий после концерта день Максу разрешили взять Гелю, как лучшую по поведению, и Рину, получившую приз зрительских симпатий, с собой в клуб на свой концерт. Так же для охраны с ними пошел Вовка. Барс хотел, чтоб Ангел попрактиковалась и попела вместе с ним.
Едва Лина вышла на сцену, она дико перепугалась толпы. Но постепенно музыка и атмосфера расслабили ее. И когда Барских повернулся к ней,то увидел не свою привычную подопечную, а себя, только в женском теле. Она танцевала, пела и так и кипела эмоциями, щедро даря их публике. Когда в конце концерта, во время исполнения "Агонии", ребята, не сговариваясь, исполнили танцевальную связку на двоих, зал взорвался аплодисментами.
Конечно же, после удачного дебюта Нежданова в компании Дантеса пустилась во все тяжкие, отмечая оный. Глядя на Гелю и Вову, зависающих у бара и произносящих один за одним громогласные тосты, Макс недовольно хмурился:
- Она всегда столько пьет? – поинтересовался он у Рины, лениво потягивающей колу.
- Нет… Раза три в год… В этом году два из трех пришлись на твои глаза – ответила девушка.
- Мм… понятно… - вздохнул парень.
Они еще немного поболтали, а когда вновь обернулись к бару,то не увидели друзей.
- Где они? –подскочил на месте Барсик.
- Черт их знает… - обеспокоенно фыркнула Холина – А, вон, на танцполе. Мать моя! Что ж они делают?– ее голос сорвался на визг.
В самом центре танцпола Ангел и Володя отплясывали довольно таки эротический танец. И прямо в тот момент, когда лица Марины и Макса обернулись к ним, Гудков решил поцеловать девушку. Ангелина попыталась оттолкнуть его, но даже пьяный, парень был сильнее, а затем и размягченный алкоголем разум светловолосой дал сбой, и та отдалась на волю обстоятельств. Поцелуй становился все глубже и интимнее, тела обоих все больше жались друг к другу, а Макс уже несся к ним, как ледокол, взламывая толпу:
- Идиоты! Придурки! Алкоголики! Здесь же могут быть папарацци! – зло закричал он, растаскивая пьяных ребят за шкирки в разные стороны – Идем отсюда! Быстро! Рина! – рявкнул он и пошел к выходу.
***
Геля и Вова, еще больше разморенные поездкой в машине, сложившись шалашиком зашли в комнату девчонок. Барс, зло шипя, уложил в кровать сначала Ангелину, потом Дантеса и вместе с Риной ушел на кухню, ложиться спать он не мог, да и не хотел.
- Макс, не злись на нее. Она пьяная была, да и Вовка сам начал… Нет, я не говорю, что он виноват. Просто не надо было столько пить! – заговорила Марина, прерывая молчание.
Парень смотрел в чашку кофе, его челюсти были сжаты, а лицо исказила гримаса боли.
- Макс! Прекрати! Ну, неужели у тебя так не было? Ты, алкоголь, клуб, атмосфера свободы, красивый парень… тьфу! Красивая девушка, и само собой так случается… - рыжая изо всех сил пыталась разрулить ситуацию
- Было… но… они же должны башками думать! А если там были журналисты? – наконец произнес парень.
- Ой, Барс, не ври уж, а? Не журналисты тебя волнуют, а тем паче злят. Ты ревнуешь? – скептически воззрилась на него Холина.
Певец глубоко вздохнул, отпил кофе и, достав сигарету,закурил, пока все камеры на кухне были отключены, его бы никто не прибил за аморалку и пропаганду курения.
- Да. Окей. Раскусила. Молодец! – процедил он сквозь зубы.
- Тогда тем более! Не ревнуй! Там не было чувств, чистые инстинкты – улыбнулась рыжая, ей удалось заставить Барса признаться, и ее это несказанно радовало: «Раз у этих двух чудиков есть чувства друг к другу, значит, все будет хорошо!»
- Не ревнуй! Инстинкты… - передразнил ее Барских, затягиваясь – А мне что делать? Мне она не верит, что может мне нравиться. Зато с Вовкой целуется спокойно! А мне? А я? Я не металлический, бл*дь! У меня тоже чувства есть, и мне, черт возьми, больно!– выдал он сплошной поток эмоций.
- Прекрати! Ей тоже больно! Не меньше чем тебе! И она этой боли боится, потому и не верит. Боится,что обманешь, и ей будет хуже. Плавали, знаем! Потому и с Вовкой целовалась,что там боли не будет! Понимаешь? – разозлилась Холина.
- Нет! Какая боль? Я никогда ее не обижу! Что за глупости? – Макс тоже повысил голос.
- Это ты знаешь! А она нет! Она видит, что ты популярный, красивый, девочки табунами бегают. А ей надо быть единственной, а не одной из! – еще прибавила звук Рина – И не вздумай ей мстить! А то знаю я таких! Сейчас возьмешь и сбежишь, в молчанку играть будешь, или нет, ныне сие именуется «нет_мозгов» или «гордые_аж_пипец»! – фыркнула она, вспоминая одно из своих прошлых увлечений.
- Эй! Громкость убавьте! Всех разбудите же… - проворчал вошедший в кухню Стас – Что случилось? Где пожар? Кто включил сирену?
Макс угрюмо уставился в кофе, а Марина изложила суть проблемы.
- Рина права, Барс – подытожил Шуринс.
- Да идите вы! Сам разберусь! – взбрыкнул Барских и ушел в сад.
