Turning time

      Римус беспокойно сидел на диване в доме Тонкс, упершись локтями в колени. Затем он встал, походил по комнате и снова сел. Услышав еще один крик со второго этажа, Люпин вскочил. Сидеть здесь,не имея возможности сделать что бы то ни было, чтобы облегчить боль Тонкс, было пыткой. Судя по звукам, роды были чем-то сродни длинной трансформации во время полнолуния. Он ей не завидовал.       Все началось поздно вечером, когда Тонкс, целый день чувствовавшая себя не в своей тарелке, вдруг положила руки на свой необъятный живот и издала полный боли крик. Все происходило слишком быстро, но намного медленнее, чем того ожидал Римус. И, несмотря на то, что Римус добросовестно прочитал все существующие книги по этому поводу, он понял, что сам процесс сильно отличался от написанного.       К счастью, Андромеда была рядом и отправила свою дочь наверх, в спальню, в то время как Римус отправился за помощью в лице Молли Уизли.       - Ох, какое счастье! - Воскликнула миссис Уизли, когда Римус появился в ее кухонном камине. Он нес сущую чепуху, но Молли смогла различить в его словах самое главное - «Ребенок... Дора... сейчас... Как?!» Она тут же принялась собираться, попутно рассказывая историю о том, как появлялись на свет её дети. Однако Римус, казалось, ее не слушал. Или не хотел слушать. Единственным его желанием на тот момент было вернуться назад, к Тонкс, и убедиться, что с ней все хорошо.       Вдвоем они медленно поднялись на второй этаж и вошли в комнату, где Тонкс лежала поверх нескольких полотенец. Она улыбнулась мужу, но ее лицо было искажено болью, а на лбу выступили капельки пота.       - Привет, Молли, - поздоровалась Тонкс. - Мило, что ты решила присоединиться к празднику, - лицо её скривилось от боли, и Римус упал перед ней на колени.       - Как ты себя чувствуешь? - Пробормотал он, убирая волосы с ее лба. Они были ее натурального темно-коричневого цвета.       - Могло быть и лучше, - ответила она. - и, кажется, будет хуже. Рем, ты не волнуйся, я и не из таких передряг вылезала, - она ухмыльнулась, а он осторожно поцеловал ее в лоб.       Это были последние связные слова, которые она сказала ему до того, как начались схватки, и боль охватила её сознание.       - Это ужасно! - Прокричала она. - Как... люди делают... это больше... одного раза?       Молли одарила ее понимающей улыбкой.       - Скоро ты поймешь, - сказала она.       Всё, больше я не позволю тебе подходить ко мне ближе, чем на метр, - пробормотала она Римусу. Её кулаки были плотно сжаты, а мышцы рук и лица были сильно напряжены.       Мы можем ей чем-нибудь помочь? - отчаянно спросил Римус, смотря куда-то между Молли и Андромедой. - Нет, правда, могу ли я хоть что-нибудь сделать? Может, стоит дать ей какое-нибудь обезболивающее?       - Мы уже сделали всё, что могли, Римус, - ответила Андромеда. - Теперь ее очередь.       Разумеется, его выпроводили из комнаты, дабы он не "нервировал всех троих". Снаружи было хуже, потому что он совершенно не понимал, что происходило внутри и мог только ждать, сжимая кулаки, каждый раз, когда слышал очередной крик.       Казалось, этому не будет конца. Римус не знал, сколько это уже продолжалось, но отчаянно желал, чтобы оно поскорей прекратилось. Вдруг он услышал крик, явно не принадлежавший Тонкс.       Римус выдохнул. Пытка окончена. Ребенок плакал, и все должно было быть хорошо. Теперь все, что ему оставалось — это убедиться в том, что с Тонкс все в порядке. Он принялся ходить взад и вперед по коридору, ожидая, когда Молли или Андромеда откроют ему дверь.       - Римус, - позвала его Молли со второго этажа. Она улыбалась, а ее глаза сияли. - Иди, посмотри на своего малыша.       Римус кивнул и медленно поднялся по ступенькам. Его почему-то стало волновать совершенно другое. Все его страхи вернулись. Что, если ребенок нездоров? Что, если он такой же как и Римус? Что, если он вырастет и будет презирать отца?       Он остановился перед дверью и глубоко вдохнул, перед тем как открыть ее. Андромеда ходила по комнате со слезами на глазах, тщетно пытаясь хоть немного очистить пространство вокруг них. Римус отвел глаза от окровавленных полотенец, которые лежали на столе на другом конце комнаты.       Андромеда мягко улыбнулась ему и похлопала по плечу. Римус кивнул ей, не отрывая взгляда от женщины, сидевшей на кровати перед ним.       «Тонкс выглядит прекрасно» - подумал он, несмотря на форменный беспорядок на ее голове и капельки пота на лбу. Она выглядела усталой и в то же время невероятно счастливой.       - Иди сюда, любимый, - сказала она, широко улыбаясь. Римус медленно подошёл к ней, смотря на аккуратный сверток в ее руках. Из него показался маленький розовый кулачок, и Римус задержал дыхание: это был его ребенок, его плоть и кровь.       Он осторожно сел рядом с Тонкс. Она бережно качала ребенка, глядя на своё чудо с неподдельными любовью и счастьем.       - Познакомься со своим сыном, - она подняла глаза на Римуса, наблюдая за его реакцией. Люпин поерзал на кровати и посмотрел на красное личико маленького мальчика. Его глаза были закрыты, а губы сжаты. На голове виднелся пучок темно-коричневых волос.       Все нормально, он абсолютно здоров, - сказала Тонкс, видя сомнение на лице Римуса. Она ущипнула его за щеку, а мальчик издал тихий звук.       Он такой красивый, - проговорил Римус полным восхищения голосом. Он был уверен, что не видел ничего прекраснее в своей жизни. - Дора, я очень люблю тебя, - Римус наклонился, чтобы поцеловать ее в висок. Она прижалась к нему, закрыв глаза и наслаждаясь моментом. Когда она открыла глаза и вновь посмотрела на него, Римус осторожно наклонился и мягко поцеловал ее, ребенок удобно устроился между ними.       - Хочешь его подержать? - спросила Тонкс. Римус промолчал,нерешительный, он боялся причинить боль новорожденному ребёнку.       Мальчику был от силы час от роду, а Римус мало общался с такими маленькими детьми. На самом деле, последним, которого он видел и держал на руках, был Гарри. Он, Питер и Сириус бросили все дела, чтобы посмотреть на сына Лили и Джеймса. Он был больше похож на ребенка Римуса, весь красный, с черными редкими волосами.       Римус кивнул и протянул руки. Тонкс осторожно отдала ему свёрток, и Римус внезапно понял, что она боится уронить его, как роняла кружки на площади Гриммо. Римус осторожно разместил ребенка таким образом, что голова мальчика оказалась на его локте. Малыш издал еще один писк, и Римус почувствовал, что тот дрыгает ножками.       Римус посмотрел на него и понял, что что-то не так.       - Мне показалось или его голова была темней? Или так бывает? - Тонкс наклонилась к сыну и осмотрела темно-рыжие волосы своего сына.       - Мам? - позвала Тонкс. Андромеда поспешила к ней. - Мам, могут ли его волосы поменять цвет так быстро? Я имею в виду, у некоторых меняется цвет волос или глаз... - Андромеда с любовью посмотрела на внука и дотронулась до его личика.       - Я думаю, он такой же как и ты, Дора, - улыбнулась она, а Римус и Тонкс в шоке уставились друг на друга. Они засмеялись, а мальчик на руках Римуса издал еще один визг и вытащил второй кулачок.       Нет- нет, малыш, верни свои ручки в тепло, - Тонкс осторожно убрала его кулачки обратно под одеяло. Она пощекотала его животик, и его волосы начали меняться, становясь более светлыми. Оба родителя наблюдали за этим с благоговением и трепетом. - Смотри на нашего маленького мужичка! - улыбнулась Тонкс. - Талантливый мальчуган!       - Ты была такой же, - сказала Андромеда — Мы с Тедом думали, что с тобой что-то не так, пока не прочитали о метаморфах в книгах, - она печально улыбнулась дочери. - В любом случае, мне надо вниз, посмотреть, нашла ли Молли старую камеру. А для вас есть очень важная миссия! - Тонкс подняла бровь. - Придумайте моему внуку достойное имя, - она улыбнулась им обоим и вышла из комнаты, оставив Римуса и Тонкс наедине с новым членом их семьи.       Тонкс наклонилась вперед, чтобы поцеловать Римуса.       - Видишь, он замечательный: десять пальцев на руках и десять на ногах, да еще и метаморф в придачу!       - Да, я очарован, - согласился Римус. Он осторожно покачал маленького Люпина на руках. - Но твоя мама права — нам надо подумать о выборе имени.       - Тед, - ответила Тонкс, ни секунды не сомневаясь. - Я бы хотела назвать его в честь папы, если, конечно, ты не против. - Римус поцеловал ее в макушку и улыбнулся.       - Замечательное имя! - Римус поцеловал ее в макушку и улыбнулся. - Полное имя — Эдвард, но мы будем звать его Тедди, как тебе?       - Очаровательно! - она усмехнулась. - Эдвард Римус Люпин — Римус недоуменно посмотрел на неё. - Что? Мы должны уважить его папочку. Кроме того, он очень похож на тебя.       - Почему ты так думаешь?       - Просто подожди, пока он откроет глаза. Они такие же как у тебя.       Андромеда вернулась назад с камерой. И Молли,и Андромеде очень понравилось имя, выбранное Тонкс.       Андромеда попросила их сесть рядом, чтобы все влезли в кадр. Из фотоаппарата вырвалась вспышка, разбудив Тедди, который получил еще одну возможность доказать, что его легкие уже хорошо развиты.       - Ух, - выдохнул Римус. Он передал малыша Тонкс, которая укачала его. - Он громкий!       - Привыкай, - ответила Молли. - Ты будешь слышать это все ночи напролет, пока он не станет достаточно взрослым, чтобы спать спокойно хотя бы несколько часов.       - Смотри, Римус, я же говорила, у него твои глаза, - Воскликнула Тонкс.       Тедди посмотрел на него. Его глаза были зелеными, окаймленные коричневым. Он не мог отрицать, что схожесть была несколько странной, но в то же время чудесной. Это было подтверждением того, что мальчик, который выглядел так превосходно, был его сыном.       Тедди передали Молли и Андромеде, которые тут же склонились над ним, тихо напевая. Потом он снова оказался на руках Римуса, который осторожно положил его в кроватку. Вдвоем с Тонкс они разложили одеяла - зеленые, так как они не знали пол ребенка - и подвесили наверх игрушки - гиппогрифы, единороги и фениксы, которые двигались сами по себе.       Андромеда сделала еще одну фотографию ребёнка. Фотография выехала снизу и немедленно проявилась.       Волосы Тедди снова потемнели.       - Мы должны рассказать об этом, - сказал Римус, поднимаясь во весь рост. - Рождение ребенка может вселить в сердца людей надежду. Вы же не будете сильно против, если я уйду? - Римус покосился на сына, который снова уснул.       - Я побуду здесь с мамой и Молли, - улыбаясь, ответила Тонкс. - Иди. Я знаю, ты хочешь похвастаться, тем, какой у нас крутой сын.       Римус перегнулся через кровать и страстно поцеловал ее. Оторвавшись, он погладил ее по щеке.       - Отдыхайте, миссис Люпин, - с улыбкой сказал он.       - Всенепременно, мистер Люпин, - ответила она, и Римус снова поцеловал ее.       - Я скоро вернусь, - пообещал он и взял свое пальто. Андромеда обняла его на прощание, что было проявлением высшей её любви к нему. Римус кивнул ей и вышел из двери, чтобы трансгрессировать.       Первым пунктом назначения была Ракушка.       Римус был опьянен счастьем; он выпил рюмку Огневиски вдобавок к его наполненному состоянию. Он был приятно удивлен, найдя в доме огромное количество людей, в том числе и Гарри Поттера. После того, что случилось на площади Гриммо, Римус понимал, что задолжал Гарри, который отправил его обратно к своей семье.       Лучшего человека на роль крестного отца не будет, решил Римус. Гарри согласился, и Римус выпил еще одну рюмку, прежде чем уйти. Он собирался зайти еще кое-куда.       Станция «Поттеровский Дозор» состояла из переносного радиопередатчика, готовая к передвижению в любое время суток. Она передвигалась по всей Англии в свободном режиме. Сегодня новости должны были приходить прямо из магазина «Ужастиков Умников Уизли».       Римус поднялась по лестнице, пошатываясь от трансгрессии и количества выпитого. Он постучался в дверь и услышал голос Ли Джордана.       - Кто это?       - Это Ромул, - ответил Люпин. - Оборотень, муж Нимфадоры, известной как Тонкс, и, по совместительству, счастливый отец.       Дверь мгновенно открылась, и он был поздравлен и поприветствован Ли Джорданом, близнецами и Кингсли.       - Заходи, - радостно закричали они. Римус не удивился очередному тосту за Тедди Римуса Люпина.       - Классное имя, - сказал Фред.       - Просто превосходное, - согласился Джордж.       Римус вернулся домой счастливый, с красными от спиртного щеками. Фред пообещал включить его объявление в программу, отчего Римус не мог не ухмыляться, открывая дверь.       Андромеда и Молли разговаривали в гостиной.       - Спасибо, Молли, за все, что ты сделала, - благодарно сказал Римус. Молли крепко обняла его.       - Не за что, - ответила она. - Мне пора возвращаться к Артуру. Я обязательно расскажу ему. А ты иди к своей замечательной новой семье.       Она попрощалась с Андромедой, пообещала как-нибудь зайти, и трансгрессировала домой.       - Я благодарю и вас тоже, - сказал Римус Андромеде. Она одарила его долгим взглядом.       - Я не была уверена насчет тебя и моей дочери, - сказала она. - Но я никогда не видела ее такой счастливой, а ваш малыш... Я думаю, мое мнение было немного предвзятым.       - Ничего страшного, - ответил Римус. - Ваша доброта искупила все сполна.       - Возможно, но теперь мы семья, - сказала Андромеда. - И ты должен знать: я буду держаться тебя.       Римус поблагодарил ее и направился к Нимфадоре.       «Только тихо» - предупредила его Андромеда. - «Она решила немного подремать».       Несмотря на то что Римус двигался очень тихо, Нимфадора проснулась, когда он лег рядом, и притянула его к себе. Они устроились рядом, и Римус дотронулся палочкой до радиоприемника, произнеся пароль. Они слушали программу, предвкушая хорошие новости, о которых знал Римус.       - А сейчас немного хороших новостей в эти темные времена, - сказал Ли.       - Мы поздравляем чудеснейшего — кроме того времени, когда он волосатый — Римуса Люпина и его очаровательную жену, известную как Тонкс, с рождением сына Тедди. Приятно осознавать, что в мире еще осталась любовь. Оставайтесь на связи. Пароль на следующий раз — Тедди.

***

      Жизнь с новорожденным ребенком была сложной и совсем иной. Однако после стольких волнений войны, Римус был особенно рад переключиться.       Тедди был очень послушным и спокойным ребенком, но когда он был встревожен или огорчен, он показывал себя с другой, далеко не лучшей своей стороны.       Римус приучил себя вставать ночью, когда Тедди просыпался, чтобы поменять пеленки, будя Тонкс только в том случае, если Тедди хотел поесть. Он хотел, чтобы она отдыхала как можно больше после всего того, чего она натерпелась. Тонкс же в свою очередь была только рада вставать ни свет ни заря и развлекать Тедди весь день.       По мере приближения полнолуния Римус стал все больше и больше волноваться за Тедди, однако, каждые раз, когда он смотрел в его глаза в поисках чего-либо странного или признаков проявления ликантропии, Тонкс обнимала его за плечи, целовала в щеку и тихо шептала на ухо:"Перестань так волноваться. Все будет хорошо."       Когда судьбоносная ночь настала, Римус поцеловал на прощание свою семью и отправился в Нору, где Артур и Молли великодушно предоставили ему подвал. Андромеда, которая была наиболее сведущая в Зельеварении, смогла даже состряпать некое подобие аконитового зелья, которое он принимал всю неделю перед полнолунием и, к слову, был полностью уверен в его действенности.       Но, несмотря ни на что, пока его тело ломало и болело, он думал только о сыне и жене, надеясь, что с ними все хорошо.       Ночь прошла без осложнений, и Римус вернулся домой лишь немного поцарапанный. Желание увидеть семью побороло боль в мышцах, и он быстро поднялся по ступенькам. Тонкс укачивала Тедди наверху.       Заметив его, она просветлела лицом, но приложила палец к губам. Вокруг ее глаз залегли круги, и, казалось, она не спала всю ночь.       - Как он? - неуверенно спросил Римус, когда Тонкс положила его обратно в кроватку. Он спал. Его волосы были фиолетового цвета.       - Ничего не случилось, - улыбаясь, ответила Тонкс. Римус выдохнул. - Но он не спал всю ночь. Я перепробовала все способы, но он не хотел.       - Ему было больно? - Римус чувствовал, как его сердце громко бьется в груди. Тонкс покачала головой.       - Он не кричал, - ответила она. - В самом деле, он был тихим. Но он так и не уснул до утра. - Она посмотрела на него и слегка пожала плечами. - Я не знаю, как он поведет себя в следующий раз. Возможно, это - просто напросто его очередная выходка.       - На следующий день Тонкс снова вынула камеру, чтобы запечатлеть как можно больше моментов с Тедди. Возрастом всего в одну неделю, он был очень веселым и начал проявлять свою уникальность.       Тонкс сфотографировала Римуса, держащего его на руках. Камера негромко зашумела, и картинка упала на пол.       - Изменения волос что-нибудь значат сейчас? - поинтересовался Римус. Волосы Тедди были бирюзового цвета, к которому Тедди испытывал некое подобие любви.       - Я не уверена, что он знает, что делает, - ответила Тонкс — Я не могла контролировать свои способности до восьми лет. Только представь, как я посещала своих магловских родственников! Мне пришлось носить шапку все то время, что мы там были. Они считали меня странной.       - А что с изменением лица? Он сможет его менять?       К счастью, нет, - ответила Тонкс, укачивая Тедди. - Здесь нужно желание. Цвет волос легче изменить — иногда он просто отображает настроение, как хамелеон. Согласно учению о метаморф-магах хамелеон был самым популярным патронусом среди них. Разумеется, поскольку это учение было сделано на примере лишь одного метаморфа в 1542 году, я уверена, что это не совсем так.       Римус засмеялся, сел на диван, и Тонкс передала ему Тедди. Мальчик посмотрел на него, и его глаза отразились в глазах Римуса. Тонкс щелкнула камерой, но ничего не произошло.       - Пленка уже закончилась? - поинтересовался Римус. Тонкс взяла Тедди, и Римус повертел в руках камеру — Мы сделали около тысячи снимков! И сколько ему лет? Десять дней?       Римус не мог в это поверить. Казалось, что прошло уже очень много времени, когда как прошло всего ничего. Тедди все еще не был способен спать более двух часов, и все взрослые умирали от усталости. Однако Римус был начеку, так как с Тедди всегда было за чем следить и присматривать.       - Будь другом, сходи за новой пленкой, - ухмыльнулась Тонкс.       - Только для тебя, - ответил он.       На самом деле, он совершенно не представлял, где камера может быть. Он знал, что у Тонкс есть еще одна, привезенная из ее старой квартиры. Она распаковала не все коробки, только самые необходимые, поэтому Римус принялся рыскать по остальным. В одной, которая содержала в себе ненужные Римусу вещи, он увидел новую пленку. Римус положил ее в карман, но его внимание привлек кусок пергамента, лежавший там же.       Что это? - пробормотал он. На боку коробки было написаны имена, его и Тонкс, неизвестным почерком. Он поднял ее и открыл.       "Дорогие Римус и Нимфадора Люпин," - прочитал он.       "Вы не помните меня, но мы встречались в ноябре 1996. Меня зовут Эдвард Римус Люпин - хотя все зовут меня Тедди - и я ваш сын."       Римус хмурился все сильней, читая первую строчку снова и снова. Слова не исчезали. Он осмотрелся вокруг, словно ожидая, что близнецы выскочат из-за угла с криком «Шутка!».       Это был абсурд! Тедди еще не было и двух недель! Он тут же вспомнил день, когда ходил в Поттеровский дозор. Нет, он не давал его полного имени. К тому же, кто мог подложить письмо на чердак в их хорошо охраняемый дом? Римус решил наложить еще защитных заклинаний, после прочтения письма.       "Поправляюсь, я ваш сын в будущем. Возможно, я еще не родился. Когда я вас встретил, вы с мамой почти не разговаривали. Так что, если вы еще не поженились, просто знайте: все еще впереди. Я понимаю, что в это трудно поверить. Я думаю, я должен объяснить, как ваш 24 летний сын пришел встретить вас, своих будущих родителей. Все началось с Джеймса Сириуса Поттера и его путешествия в кабинет отца..."