Небо... Самолет...Любовь...

*** После киношного прохода по залу ожидания, экипаж занял свои места в кабине пассажирского самолета. Начинается работа: серьёзная, мужская, которая не терпит суеты. Степнов сел в кресло, прикрыл на несколько минут глаза, сосредотачиваясь. Машина должна его вспомнить, он должен с ней поздороваться. Им ещё вместе лететь. Но пора, времени в обрез, слишком долго ждали Гуцулова. Степнов уверенно подрулил к взлётной полосе, некоторые скажут медленно, и будут не правы. Игорь Гуцулов, хоть и любил скорость, и ему с места второго пилота было прекрасно видно, как капитан, излишне медленно, но уверенно вывел машину, не зацепив ни кого и не вызывая тягач. В отличие от автомобиля, на самолёте колеса не связаны с двигателями. Тяга, необходимая для перемещения, всегда создаётся струёй воздуха. Характерная особенность самолёта - то, что он цепляет крыльями за препятствия. Все управление самолётом на рулении сводится к тому, чтобы импульсами тяги поддерживать движение самолёта, а тормозами его гасить. Все это Игорь знал, но только в теории, ещё ни разу он не взлетал самостоятельно, это работа капитана. Взлёт… пожалуй, самый критичный момент во всем полете, который требует от экипажа особой внимательности и сосредоточенности. Сколько раз Виктор уверенно выводил машину на взлёт, пока столько же, сколько и садил. Однако бывали в его практике и «не взлёты» и посадки, сразу же после взлёта, но это тогда, когда он ещё был вторым пилотом. Виктор почти каждый раз опасался, что движок откажет в последний момент, перед отрывом от полосы. На скорости двести километров в час, он просто не успеет затормозить - полосы не хватит и самолёт выкатится, а это почти всегда заканчивается катастрофой. Если движок отказывает на середине разгона, то ещё есть возможность остановить самолёт, конечно если сделать это своевременно. Вот почему именно при взлёте очень важно, что бы все пассажиры были пристёгнутым ремнём безопасности. При экстренном торможении создаётся замедление, способное травмировать не престёгнутого пассажира: его просто сбросит с сиденья и ударит о спинку переднего. Поэтому стюардессы, так внимательно проверяют, все ли пристёгнуты и не отходят от пассажира до тех пора, пока они не выполнят это требование. На общение с диспетчером уходит всего несколько минут, ещё пару минут, на проверку необходимых показателей и лампочек, коих на приборной панели много. Основные всегда находятся в поле зрения пилота, и информация считывается в совокупности без разбивки. Двигатели надрывно урчат, можно приступать, бортинженер докладывает, что с двигателями все в порядке. Шасси скрепят по серому бетону, попадая в стыки бетонных плит. Рубеж пройден, отметка, после прохождения, которой крайне сложно будет остановить стального гиганта без последствий. Но двигатели работают, взлёт продолжается. Все заняты своим делом, каждый отвечает за свой участок работы. Набрав необходимую скорость, Виктор уверенным движением тянет штурвал на себя, нос авиалайнера поднимается настолько, чтобы подъёмная сила оторвала машину от земли. Бешеная мощь двигателей уносит самолёт вверх, взлёт закончен, почти закончен, ещё нужно набрать высоту и лечь на курс. Степнов мысленно благодарит механизм, что позволил поднять самолёт. И перед включением автопилота ещё раз бросил взгляд на основные приборы: авиагоризонт, скорость, вариометр, высотомер, компас. Они сведены в группу, и в центре всегда авиагоризонт. Проверив, все ли нужные кнопочки горят, а уже ненужные погасли, экипаж может расслабиться настолько, насколько это возможно в условиях повышенной опасности. После удачного взлёта Игорь выдохнул, он конечно не раз уже взлетал на тренажёре, но ощущать это на своей шкуре и по настоящему, это совсем другие ощущения. Казалось бы, включил автопилот и можно читать книгу, но нет, все время нужно быть в эфире - на связи с диспетчером, следить за приборами, потому что у тебя за спиной почти двести человек.