Часть 5
Мне снова снился этот сон. Больше он походил на кошмар, и я всегда просыпался в холодном поту. Все действия в нем происходили очень быстро и не понятно, как они связаны друг с другом. Там опять была она. А там, где есть она, будет и кошмар. На этот раз мы стояли посреди улицы, там стояли фонари, было светло, но они все равно горели. Мишель стояла напротив меня, ее волосы развивал ветер, она смотрела мне в глаза унылым взглядом, будто бы была больна чем-то неизлечимым и мы виделись последний раз. Ее глаза были лазурного цвета, загадочного и незнакомого. "Смотри, - говорит она, указывая рукой на огромный забор с левой стороны, - это путь в лучший мир" - ее голос смирный, ровный и тихий, она говорит почти шепотом. Я смотрю туда и кажется, что он становится все выше, а тем временем она продолжает говорить: "Почему туда никто не идет?" - спрашивает, словно маленький ребенок, и детским взглядом глупого дитя смотрит на меня. Я говорю ей, что это невозможно, ведь там преграда и ее трудно преодолеть, забор становится все выше. Мишель делает небольшую паузу, смотрит туда. "Это вы не хотите, вот она и возвышается, шансов все меньше." И испаряется. Медленно, при этом смотрит на меня, ожидая действий, а я стою, не в состоянии пошевелиться. Она пропадает и я остаюсь один. Так мне казалось. Я оборачиваюсь и вижу девушку с ярко-рыжими волосами в серую полоску, с хитрыми глазами и машущей лисьим пушистым хвостом. Взмахивает рукой и вся окружающая нас среда, превратившись в снег, прилипает к телу, закрывая глаза. Я попадаю в другую местность: зеленый луг, с ровно подстриженной травой. В середине сидит маленькая девочка лет трех, смотрит на клетку с птицей, резко повернулась ко мне и я узнаю в ней Мишель. "Я хочу ее отпустить, но потом я ее никогда не увижу, потому что ей не нравится жить в таких условиях, она боится меня, - говорит она, смотря на птицу. - Но когда я открываю дверцу она не улетает, почему?" - на ее глазах появляются слезы, она закрывает лицо руками. Трава становится черной, а птица меняет свой облик. Теперь мы в ее комнате, той самой, темной, где никогда не было света, только лампа. Она сидит за столом и спит, положив голову на руки. В комнате жутко холодно, а сама она бледна как мертвец. Ходят часы с кукушкой и оттуда как вылетает птица, извещая о времени. Один, два, три... двенадцать часов. По всей комнате куча записок. Возле кровати висит красивая ледяная клетка. Там никого нет. И тут мы снова на том поле и я вижу рядом с ней мелкого мальчика, чуть выше нее, он присел рядом, гладит ее по голове. "Надо уметь отпускать", - говорит он, и все снова погружается в снег. На этом моменте я просыпаюсь. Сегодня был разгрузочный день и Маю еще не встала. На кухне я оказался один, поскольку Рен еще не отоспался для похода на миссию. Она заключалась в том, что надо было передать посылку старому знакомому Мишель. Я сидел в полном одиночестве, но в моменты, когда создавался шорох, казалось, что это не так. Почему-то я чуял присутствие Мишель у себя за спиной и то и дело оборачивался, убеждаясь в обратном. Но в последний раз я ее увидел. Обычно она всегда выбирала именно такие моменты, когда никого из наших нет рядом. Она молча прошла на кухню и села за стол. Я почувствовал, что холод прошелся по моей шее. - Нужно кое-что сказать, - резко произнесла она. Мне стало не по себе. Вероятно, сегодня она была не в духе. Я уставился на нее вопросительным взглядом в тот момент, когда она с какими-то намерениями подходила ко мне. Шла медленно, оттягивая момент. Наконец оказалась напротив меня и ткнула аккуратным пальцем в лоб. - Забудь, - вокруг появился густой туман, который обычно бывает по утрам в холодную зиму. Он окутал меня словно одеяло, стало жутко холодно. Послышался отдаленный голос: "Я хочу отпустить птичку, - тонкий детский голосок всхлипнул, - но она боится меня и мне кажется, что потом она не вернется. А сама она не уходит, может надо полностью открыть клетку?" Я очнулся от того как Рен дотронулся до моего плеча. Это был сон? Что же она сделала? К сожалению, думать было некогда, нужно было отправляться на место встречи со знакомым Мишель. Таинственный незнакомец оказался девушкой. У нее были белокурые локоны и челка синеватого оттенка. Лица не было видно, она была в плаще, капюшон которого скрывал ее лицо. Мы передали ей коробку, на что она отдала какой-то конверт с печатью, грозно сказав, что сильно рисковала, добывая эту информацию. Так ничего и не поняв, нам пришлось возвращаться обратно. По дороге я осматривал лес, через него предстояло идти. Он был темным и загадочным, но он был очень мал. Все очень загадочно... Небо над головой сгустилось. Вот-вот пойдет дождь. С Реном мы шли молча. Тут меня будто пронзило молнией. Я хоть и не придал этому значения, но мне стали мерещиться какие-то слова, слова превращались в предложения, а голос становился более знакомым. Рен? Я посмотрел на него, он молчал, но я слышал как он говорил. Что это? Это было шокирующе, но сказать об этом я не мог, иначе он бы принял меня за безумного. Я задумался, пытаясь подавить голос, который вроде как исходил от Рена. А кто вообще такие безумцы? Люди, потерявшие себя? Или просто перестали себя понимать, а за ними и окружающие. Бывает же. И если я перестал понимать себя, что будет дальше?
