Don't Let My Rainbow Pass Me By

      «Никогда» наступило уже на следующее утро. За ночь Марисса решила, что Бустаманте ведь не давал Мии никаких обещаний, а сама Мия запретила ей говорить напрямую только с Мануэлем. А вот о косвенном участии в этом деле - не было сказано ни слова! То, что супермен не сменил за эти годы номер своего телефона, Марисса тоже посчитала хорошим знаком. Выискивая его имя в списке контактов (даже не спрашивайте, почему оно там все еще было – Марисса и сама не знала), девушка повторяла про себя снова и снова, что идет на этот рисковый шаг только ради сестры. Как будто, если бы не острая необходимость, стала бы она с ним разговаривать по доброй воле?! Да ни за что в жизни! Главное, не переходить на личности, держаться дружелюбно и непринужденно. Никаких двусмысленных шуточек и намеков на совместное прошлое. Дружелюбно и непринужденно! После двух гудков она услышала голос Пабло. Не затрудняя себя приветствиями и представлениями, девушка незамедлительно перешла к делу:       - Нам надо встретиться и поговорить!       - Ну, надо же! – сразу узнал ее собеседник - сама божественная Пиа Спирито снизошла до разговора со мной! Какая честь для скромного сына мэра! *       - Бустаманте, да или нет!       - Прекрасно же знаешь, что да.       - Сегодня сможешь? Ты ведь теперь та-а-акой занятой человек! – не очень дружелюбно прозвучала Марисса.       - Думаю, я смогу выкроить немного времени где-нибудь между одной из моих пьяных оргий, жертвоприношением младенца и надругательством над девственницей. Я понимаю, именно такими ты представляешь себе мои занятия?       - В общих чертах, да. Значит, встретимся через полчаса?       - Да.       - Вот и правильно, - довольно улыбнулась Марисса, - сейчас нам нужна консолидация, а не конфронтация.       - Хотя нам одинаково удачно удаются оба варианта. Могли бы совместить?       - Обсудим при встрече.       - Ты у Сони? Я заеду.       - Я не дома, встретимся в «Rodi Bar». – Марисса сказала правду: она звонила с киностудии, где ей только что предложили довольно интересную роль, и сейчас крепко сжимала в руках сценарий. Едва пролистав его, девушка поняла, что фильм обещает быть шедевральным и обязательно вызовет резонанс у критиков и публики, а главная героиня, которую, собственно, и предстояло сыграть Мариссе – интересный и многослойный персонаж, экранное воплощение которого требует немалых усилий и недюжинного таланта. Марисса была полна энтузиазма, ее даже не слишком печалил тот факт, что для этой роли ей придется перекраситься в блондинку. Но, в соответствии со съемочным графиком, съемки должны занять около полугода, а на такое время она не собиралась оставаться в Аргентине. Но, казалось, сама судьба толкает ее на это. – Помнишь? В двух кварталах от нашего дома?       - Конечно. До встречи. – Но Марисса уже бросила трубку.       В кафе Марисса приехала немного раньше назначенного времени. Обдумывая предстоящий разговор, девушка рассеяно смотрела в окно на проезжающие машины, спешащих по своим делам людей. С того самого момента, как она позвонила Пабло, Марисса находилась в возбужденном состоянии: то ли от того, что собиралась вмешаться в личную жизнь сестры, что не далее как вчера ей делать категорически запретили, то ли из-за лежащего в ее сумке сценария, то ли от того, что вновь увидит свою школьную любовь. Мысли о Пабло выводили ее из равновесия и она, глубоко вздохнув, постаралась взять себя в руки. «Дружелюбно и непринужденно! - снова напомнила она себе выбранную линию поведения – и никаких личных тем!»       Он вошел в комнату с таким видом, будто возглавлял армию, воины которой послушно остались за дверью по приказу своего главнокомандующего. Нарочито медленная походка, наглядно демонстрирующая окружающим, что спешить ему некуда, а бешенный темп современной жизни явно не для такого человека, как он, - человека, который вырос в собственном микроклимате, в случае Пабло Бустаманте, состоящем из густых клубов сигаретного дыма, испаряющихся алкогольных паров, тонкого аромата женских духов и искусственного освещения ресторанов.       - Шикарно выглядишь. – Пабло остановился у столика и смотрел на Мариссу с откровенным одобрением. В ответ на комплемент Марисса только слегка кивнула головой, не желая показывать, как ей приятно его слышать.       - Ты тоже не подкачал.       - Твои вкусы не поменялись? – Пабло кивнул официантке, подзывая ее к их столику. – Двойной кофе с четырьмя кусочками сахара, шоколадной стружкой и взбитыми сливками?       Ее тонко очерченные брови вопросительно приподнялись, но она ничего не сказала, хотя девушку и приятно удивил тот факт, что бывший возлюбленный по-прежнему помнит ее гастрономические привычки.       - Ну что ты, дорогой, я уже года два не пью кофе – от него портится цвет лица, - от души наслаждаясь шокированным видом блондина, Марисса продолжила беззастенчиво врать, манерно растягивая слова: - и от сахара я отказалась… углеводы, знаешь ли… боюсь потолстеть…       - О Господи… – промямлил Пабло, в один момент растеряв весь свой самоуверенный вид.       - Шучу, - улыбнулась она, - в этом плане ничего не изменилось. Неужели ты мог подумать, что я, Марисса Пиа Спирито Андраде Колуччи, откажусь от сладкого?       - Девушка, не могли бы вы нам помочь? – Учтиво обратился к подошедшей официантке Пабло и улыбнулся ей. Это была проверенная годами, практически запатентованная, знаменитая улыбка неотразимого Пабло Бустаманте, от которой у девушек неизменно перехватывало дыхание, сердце пропускало удар, губы округлялись в ответной улыбке, а рука непроизвольно начинала писать номер телефона. Марисса уже и забыла, как на незнакомых, а, следовательно, и неподготовленных людей действует внешность Пабло, увидев, как девушка весьма неэстетично открыв рот и до хруста бумажных страниц сжав блокнот, смотрела на блондина с благоговением католической монахини, взирающей на лик Создателя в процессе истовой молитвы. Правда, Пабло ее реакции не заметил, потому что, пока делал заказ, не сводил пристального взгляда голубых глаз со своей бывшей одноклассницы.       - Всякое бывает. – Флегматично заметил Пабло, когда официантка отошла от их столика. – К примеру, раньше я и представить не мог, что ты изменишь мне с Томасом.       При этих его словах Марисса вздрогнула так, будто ее ударило током.       - Значит, с Томасом? – переспросила она, изо всех сил стараясь сохранить хотя бы видимость спокойствия. – Интересный поворот. Помнится, тогда ты орал, что я сплю со всем колледжем. Стало быть, круг сузился до Эскурра. – Она отвернулась к окну и несколько раз быстро моргнула, чтобы избавиться от набежавших вдруг слез. – Вот уж на кого никогда бы не покусилась.       - Андраде, можешь не распыляться, Томас мне всё рассказал. У меня только один вопрос – почему?       - Если ты ждешь моих оправданий, то – напрасно. Три года назад ты не стал слушать меня, а сейчас я не стану ничего объяснять. – Она несколько раз глубоко вздохнула. – И так… к слову, Томас тебе соврал.       Разговор прервался, когда подошла официантка и, украдкой посматривая на Пабло из-под полуопущенных ресниц, поставила на стол две чашки кофе, корзинку с выпечкой и вазочку с джемом. Бросив еще один взгляд на красавца-блондина, девушка удалилась.       - У вас что-то было или нет? - Пабло, расплескав свой и ее кофе, больно схватил Мариссу за руку. – Да или нет?       - На этот вопрос я ответила три года назад. – Она резко выдернула руку из его пальцев и схватила чашку с кофе. – Это всё уже не имеет значения. Я здесь ради Мии. Как ты знаешь, обычно я не вмешиваюсь в дела друзей, но…       Но о Мии Пабло сейчас говорить хотелось меньше всего:       - Неужели я был настолько плох в постели? Тебе было меня мало? Нужен был еще один мужчина, чтобы удовлетворить тебя?       Несколько минут Марисса пристально его рассматривала, затем аккуратно поставила чашку на блюдце, а блюдце опустила на бежевую скатерть столика, заправила под него использованную салфетку. И изо всех сил отвесила своему собеседнику звонкую пощечину.       Ошеломленный не столько ее поступком, сколько собственными словами, Пабло вскочил, схватившись рукой за покрасневшую щеку. Упавший на мраморный пол стул произвел достаточно шуму, чтобы и стайка весело щебечущих у барной стойки официанток, и немногочисленные в столь ранний час посетители обратили на них внимание. Подросток, покупавший кофе на вынос, с неподдельным сочувствием посмотрел на блондина: у него у самого была такая же ненормальная подружка, имевшая достойную сожаления склонность к публичному выяснению отношений. Мужчина средних лет, завтракающий у барной стойки, опустил газету и неодобрительно покачал головой: он всегда знал, что все эти феминистические идеи и пропаганда равенства полов не доведут общество до добра, вот во времена его молодости, женщины были куда менее агрессивны! А вот сидевшая за вторым столиком от двери, пожилая, импозантная дама в красной шляпке-клош, взглянула на Мариссу с одобрением: не помешает время от времени сбивать спесь и с таких красавчиков!       Не обращая внимания на неестественную тишину в зале, что-то лепечущую подскочившую к ним официантку, направленные на них взгляды, Пабло поднял стул и снова сел на него.       - Прости меня, - он порывисто схватил безвольно лежащие на столе руки девушки и крепко сжал их, - за всё прости. За эти слова. И за тот день. – Он почувствовал, как ее руки сжались в кулаки. – За то… за то, что… ударил… тебя. Не должен был. Я тогда просто обезумел. Прости…       Он уткнулся лбом в ее руки. Она освободила из его хватки одну ладонь и пригладила ею светлые взъерошенные волосы. Пабло поднял голову и несмело улыбнулся ей. Марисса улыбнулась ему в ответ:       - Давай, больше не будем об этом?       От ее улыбки – легкой и практически невесомой, едва закруглившей уголки рта – его сердце на секунду замерло и пропустило удар. Пабло с некоторой грустью подумал, что он по-прежнему реагирует на нее, как подросток в пубертатном периоде, впервые увидевший обнаженную красотку на развороте «Playboy». И вообще рядом с ней он превращается в параноика-неврастеника периода сезонного обострения, ведет себя как идиот и совершенно теряет над собой контроль. Видимо, эта девушка в пёстром платье действует на его организм крайне отрицательно. Не помогают душевному спокойствию и навязчивые мысли о том, что будет, если потянуть молнию ее платья вниз. Хотя он и поклялся себе, что больше никогда не посмотрит на эту подлую предательницу как на сексуальный объект. Но примитивные желания совершенно не хотели следовать нравственным принципам, предпочитая беспечно пренебрегать моральными условностями, здравым смыслом и инстинктом самосохранения.       Пабло протянул руки через стол, взял ее руки в свои, поцеловал обе ладони и крепко их сжал. И вдруг всё исчезло… Мир остановился. Только они вдвоем – в стеклянном шаре своих противоречивых чувств. Он смотрел на нее пристальным, напряженным, тяжелым взглядом, и в этом взгляде был океан эмоций и невысказанных вопросов, и сожаление о прошлом, и надежда на будущее. Марисса смотрела на него так же внимательно, не отводила взгляд. Интересно, ему показалось, или на глазах у нее действительно блестели слезы? Девушка-официантка, наблюдающая за ними из-за кофейного аппарата, невольно улыбнулась, в глубине души надеясь, что когда-нибудь и ей повезет испытать подобное.       - Ты хоть немного скучала по мне? – Неожиданно неуверенным голосом спросил он. Если бы она не видела, как шевелятся его губы, произнося эти слова без столь привычных властных интонаций, она бы не поверила, что этот голос принадлежит ему.       Она отвернулась от него и, высвободив свои руки из его хватки, обхватила себя за оголенные плечи, словно пытаясь согреться.       - Ну, разве что, самую малость. - Ее губы дрогнули в улыбке, но глаза блестели действительно от слез. – А теперь мы можем поговорить. О Мии. Это очень важно.       - Конечно. Только не здесь. По-моему, мы привлекли к себе слишком много внимания.       Марисса повертела головой по сторонам и с удивлением обнаружила, что все находящиеся в кафе с интересом наблюдают за ними. Пабло поднялся со своего места, оставил на столе несколько купюр, и, подойдя к Мариссе, положил руку на спинку ее стула.       - Пойдем. Я знаю отличное место.       Марисса, все еще растерянно озираясь, согласно кивнула. Потом взяла со стола свою сумочку, надела очки и последовала вслед за Пабло к выходу. Они сели в машину, проехали улицу, свернули на проспект. Поскольку до объяснения маршрута поездки Пабло не снизошел, Марисса была вынуждена начать разговор и поинтересоваться пунктом назначения:       - А куда, собственно, ты меня везешь, хотелось бы знать?       - Пусть это будет сюрприз.       - Меня такие сюрпризы настораживают. От тебя, знаешь ли, всего можно ожидать.       - Прекращай строить из себя недотрогу! Если бы я хотел заниматься с тобой сексом, мы уже давно делали бы это, - он обвел глазами кожаный салон автомобиля, - и скорее всего на заднем сидении этой же машины. Ты никогда не могла мне отказать.       - Хватит!       Наслаждаясь ее явным смущением и откровенной извращенностью беседы, Пабло продолжил:       - Ты была готова заниматься любовью где угодно. – Его голос звучал так уверенно, так насмешливо и лениво одновременно, что только благодаря своей железной воле Марисса не опустилась до рукоприкладства. – Помнишь?       - Эти воспоминания из разряда гадостных, я стараюсь на них не зацикливаться.       - Интересно, ты была такой раскрепощенной только со мной? Или так сказочно повезло всем твоим любовникам?       - Я не буду обсуждать с тобой свою личную жизнь. У тебя и без того нездорово богатое воображение.       - Я думаю, что на правах…       - У тебя нет никаких прав! – Перебила его Марисса. – Понял? Никаких! Если мне захочется раздеться догола на главной улице города – это мое личное дело. Если мне захочется снять домашнее порно с тремя мужиками – это мое личное дело. Если я решу перетрахать мужскую половину Буэнос-Айреса – это мое личное дело. А если решу переключиться и на женскую половину – это… Правильно! Угадал! Это тоже мое личное дело! Понял?!       - Ну, в общих чертах.       Остаток поездки прошел в напряженном молчании, разбавленном негромко звучащей музыкой из автомагнитолы. Наконец, машина остановилась. И Мариссе совершенно не понравилось то место, куда она ее привезла, о чем она незамедлительно и сообщила Пабло:       - К тебе я не пойду! И не надейся!       - Пошли, нам надо поговорить! Кстати, я здесь теперь не живу, но так и не продал свою старую квартиру. Не смог расстаться со столь памятной моему сердцу недвижимостью. По-моему, с возрастом я становлюсь излишне сентиментальным, ты не находишь?       Марисса коротко и ясно объяснила, куда он может засунуть себе эту квартиру. Пабло же вполне резонно возразил, что это просто невозможно физически. Ее сердце забилось в тревожном ожидании, когда Пабло вышел из машины, обошел ее и открыл дверцу со стороны пассажира. На долю секунды Марисса замерла, глядя на его протянутую руку, оцепенев то ли от страха, то ли от возбуждающего предвкушения. Внутренний голос, который отличался чрезвычайной рассудительностью и рациональностью, и, который его обладательница стойко игнорировала чуть ли не с рождения, настойчиво твердил, что надо бежать от Пабло куда глаза глядят. Но, не отступая от традиций, Марисса поступила с точностью наоборот: опираясь на руку Пабло, вылезла из автомобиля. В полном молчании, все еще держась за руки, они вошли в здание и, преодолев на лифте десяток лестничных пролетов, поднялись в квартиру.