Я не знаю, что делать...

От лица Дины

      В комнату проник солнечный свет. Я не очень понимала, где я, а тем более, почему я тут. Я попыталась вспомнить, что произошло после того, как я ушла от своего жениха Андрея. Голова стала болеть ещё больше. Я увидела шов на руке… И всё всплыло перед глазами — жуткая собака с железкой из бока, Зона, чёрное небо и леденящий ливень, и…       В комнату вошёл парень, на вид лет двадцати. Светлые короткие волосы, цвета морской волны глаза. На нём была футболка и тёмно-синие джинсы. В руках был поднос с двумя апельсинами, стаканом сока и тарелкой с чем-то не очень приятным на вид. Он показался мне таким милым и родным, будто я его знаю уже давно. — Как ты? — спросил он тихим и полным заботы голосом. — Спасибо, вроде нормально. А мы знакомы? — голова раскалывалась от собственного голоса, но точно не от голоса неизвестного. — Ты совсем ничего не помнишь? — Собаку. Чернобыль. Помню, что она вцепилась мне в руку. Потом как отрезало.

От лица Паши

      Я объяснил ей всё. И про чёртов прибор, и про собаку, про моих друзей, про перемещения во времени. — Паш, я не знаю, как тебя благодарить. Ты спас мою жизнь, если бы не ты, я… — по щеке Дины прокатилась слеза. — Пожалуйста, не плачь. Ты… тебе не идёт. — Ещё раз спасибо, Паш, — Дина вытерла слёзы рукой и посмотрела на меня.       Её глаза… Серые, с чёрными длинными ресницами… На её волосах ещё была пыль и кровь, а джинсы с белой майкой уже точно не отстираешь. Я обязательно куплю ей красивое, под цвет её кожи платье… Идиот! Я бесил самого себя. — Может расскажешь, что ты одна делала в Чернобыле? И как переместилась во времени? — попытавшись перевести разговор как можно дальше от моих мыслей, сказал я. Причём прозвучало это так, как будто она мне чем-то обязана.       Дина посмотрела на меня, как на дебила. Я сейчас думал о себе так же. — Мои родители всегда хотели, чтобы я вышла замуж за какого-нибудь богатого парня, с квартирой... Ну, короче, ты понимаешь… Когда они переехали в Польшу, я познакомилась именно с таким. Дорогие подарки, цветы, ухаживания… Всё было очень банально, меня никакие подарки и комплименты от него абсолютно не волновали. Мама заставляла переехать к нему. Я не собиралась этого делать. Единственное, что ему нужно было от меня, так это роль куклы, чтобы я ходила с ним к его озабоченным дружкам и... Я решила бросить всё и уехать, — Дина остановилась. — И ехать было некуда, кроме как в Зону? — теперь на неё как на дуру смотрел уже я. Два идиота — мы идеально подходили друг другу. — Я не думала, что попаду туда. У меня есть подруга, живёт не очень далеко от Чернобыля. Правда, тогда мне не хотелось никому ничего объяснять. А как я попала в саму Припять, и, как ты мне сказал, в другое время, я не знаю! Всё эта грёбаная собака… Как нам вернуться обратно? — Может, ты хотя бы поешь сначала? — Я не хочу. Тут есть душ? — Прямо по коридору. Я подожду здесь.       Дина встала рядом со мной и вышла из палаты. Я заметил, что она совсем не высокая — примерно, метр шестьдесят три, максимум — сто шестьдесят пять сантиметров. От этого она была ещё милее. Дверь открылась снова, и Дина добавила: — Паш, прошу, не уходи без меня. — Не парься об этом.       Я ей еще надоем.