Останься со мной

Эту часть лучше всего читать под песню Arshad - Spark. Тренировки изматывают. Пережив две Арены, я вообразила себя опытным бойцом, но на деле оказалось, что на настоящей войне я не продержусь и дня. Похоже, Хеймитч и Эффи были правы: шоу, каким были Голодные Игры, осталось позади. Впереди нас ждало куда более ужасающее зрелище. Сейчас наша Звёздная Команда, как окрестил нас Плутарх, являла собой довольно жалкое зрелище: мы с Финником утратили былую форму, Пит и Джоанна были всё ещё слабы после капитолийского плена. Но хуже всех было Энни: у неё то и дело были нервные срывы, и, к вящему ужасу Эффи, за неделю она похудела на несколько килограмм. В итоге было принято решение отстранить её от тренировок, и теперь Креста появлялась в тренировочном зале, только если Крессиде требовалось несколько общих кадров с тренировок. Гейл не просто занимался с нами, как говорил мне Пит, – войдя в команду Боггса, он стал одним из наших тренеров. Оказалось, что, пока мы с Финником жалели себя и сходили с ума, Хоторн не пропустил ни одной тренировки, и теперь мастерски обращался с любым видом оружия, пытаясь научить нас всему, что знал сам. Растягиваюсь на матах и прикрываю глаза. Десять минут - слишком мало, чтобы просто восстановить дыхание после двухчасового бега, но наши тренера нас не жалеют. - Китнисс, - тихий голос заставляет меня поднять веки. Надо мной стоит Пит с луком в руках. – Помнишь, ты обещала мне? Осторожно сажусь, и парень протягивает мне руку, помогая встать. Да, я обещала. Я обещала спасти тебя. Все взгляды обращаются на нас, и во мне поднимается привычная уже волна раздражения: терпеть не могу, когда на Пита смотрят, как на опасного зверя, стоит ему только заговорить со мной. Я демонстративно беру его за руку и веду ближе к мишеням. Пусть видят, что я его не боюсь. На лице Финника я вижу лёгкую улыбку и улыбаюсь в ответ. Кажется, этот парень с глазами цвета морской волны за короткое время сумел превратиться из соперника в хорошего друга. Иногда мне кажется, что теперь он понимает меня лучше, чем Гейл, хоть я и не хочу себе в этом признаваться. Гейл – это Гейл, и потерять его я не могу. - Эй, Мелларк, - голос Хоторна заставляет нас остановиться. – Твой перерыв окончен. Тебе нужно отрабатывать рукопашный бой, забыл? Пит досадливо морщится, но руку мою не отпускает и не уходит. - Солдат Мелларк! Это приказ! – Боггс – не Гейл, ему приходится подчиниться. Бросив на меня извиняющийся взгляд, парень уходит в другой конец зала. Я опускаюсь на пол, уронив голову на сложенные руки. Не хочу смотреть на то, как Гейл снова и снова укладывает Пита на лопатки. Наверняка, Пит научится нескольким приёмам, которые смогут, возможно, спасти ему жизнь, но вот Хоторном едва ли двигает желание помочь ему. - Всё нормально? – рядом со мной опускается Одэйр, сочувственно глядя на меня. - Лучше не бывает. - Иди, отдохни. Я прикрою тебя, - он едва заметно кивает в сторону двери. Никем не замеченная, пулей вылетаю из тренировочного зала. Ноги сами несут меня в сторону леса. Со мной нет ни Гейла, ни лука, нет охотничьей сумки, да и охотиться я тоже не собираюсь, но мне жизненно важно просто взглянуть на деревья, вдохнуть схваченный морозом воздух. Так я смогу успокоиться и привести свои мысли в порядок. Над головой висит идеально круглое, оранжевое, как капитолийский апельсин, солнце. Лес встречает меня приглушённым шёпотом ветра в верхушках деревьев. Зарываюсь пальцами в опавшую хвою, и мне становится удивительно спокойно. Словно я вернулась домой, словно на Жатве Эффи не вытащила имя Прим, словно не было Игр, золотой броши Мадж, Пита, лжи, любви, Тура Победителей, угроз Сноу, Квартальной Бойни, союзников, взрыва, Тринадцатого, Койн, революции… Вот-вот придёт Гейл, и мы отправимся на охоту, а затем в Котёл, угостимся супом Сальной Сей и посмеёмся над шутками Дария. За спиной раздаются осторожные шаги, заставляя меня вернуться в неприглядную реальность. - Уходи, Гейл. Шаги замирают, но человек не уходит. Я знаю, что сейчас мы с ним в очередной раз поссоримся, но всё-таки разворачиваюсь и открываю рот, чтобы возмутиться. Слова замирают на губах – передо мной стоит Пит. Судя по его виду, он не меньше меня удивлён нашей встрече. Опять. - Я не ожидала тебя здесь увидеть, - первая произношу я. - Ну, я частенько хожу сюда, когда становится совсем невмоготу, - пожимает плечами парень, устраиваясь на земле рядом со мной. – А в последнее время это случается довольно часто. Иногда я думаю, что мне стоило уделять больше времени лесу, когда мы ещё были дома. Тогда бы на первой Арене у меня было бы больше шансов. - Но ты ведь выбрался, - удивлённо произношу я. Что было бы, если бы Пит, как Гейл, действительно лазал через забор в лес? Может, мы встретились бы раньше, может, подружились бы, а, возможно, полюбили бы друг друга без камер и удушающего страха. Впрочем, вряд ли бы я и тогда обратила на него внимание, как не обращала в действительности, ведь у меня был Гейл, и этого мне хватало. - Да, но, может быть, смог бы обойтись без этого, - палец Пита постукивает по ноге, рождая глухой пластиковый звук. Я закусываю губу, чтобы не расплакаться, как тогда, на интервью. Это моя вина, но переродку внутри Пита лучше об этом не знать. – Впрочем, ты права: мне повезло больше других. Он растягивается на земле, прикрыв глаза. Наши руки почти соприкасаются. Мне следовало бы подняться и уйти, но я не в силах даже немного отодвинуться от Пита. Я усмехаюсь, представляя себе осторожные наставления Эффи, гнев Хеймитча, ярость Гейла. Такие реальные ещё некоторое время назад, они отступают так далеко, как только возможно. Остаёмся только мы с Питом, шёпот деревьев над головой и удивительно успокаивающая тишина между нами. Минуты утекают, растворяясь в шелесте немногочисленных листьев. - Ты любишь лес, Китнисс. Правда или ложь? Спокойствие улетучивается, становясь недостижимой иллюзией. Я напрягаюсь и осторожно, словно к дикому животному, поворачиваюсь к Питу. Его голубые глаза обращены ко мне, но смотрят куда-то мимо. Словно он думает о чём-то своём. Или погружён в воспоминания. Я моментально напрягаюсь, готовая в любой момент вскочить и убежать. Впрочем, я вряд ли смогу от него убежать и уж точно не смогу отбиться. Китнисс Эвердин погибнет в лесу, который так любила, от рук человека, которого любит. Какая ирония. Но проходит время, взгляд парня становится осмысленным и выжидающим, а мне в который раз хочется провалиться под землю от стыда. Я злюсь на Гейла за его излишнюю подозрительность, но сама вижу подвох в каждом слове Пита. Так нельзя. - Люблю, - тихо отвечаю я. – Откуда ты знаешь? Парень смеётся своим заразительным смехом, и я тоже улыбаюсь уже смелее. - Я же не слепой. Помню, как вы с Гейлом продавали моему отцу белок. Он здорово их готовил, - улыбка Пита затухает, и я тянусь к его волосам. Успокоить. И успокоиться самой. Но в последний момент отдёргиваю руку, благодаря небо за то, что Пит не заметил этого моего движения: вряд ли он примет подобную ласку от незнакомки. – Не на Луговине же вы их находили. - Правда или ложь? Что это? - Мы с братьями придумали эту игру в детстве. Это был единственный способ узнать секреты друг друга. - Так уж и узнавали. - Предполагалось, что мы должны говорить правду, - лукаво улыбается он. - И говорили? - Я – да, и хочется верить, что остальные тоже. Пит вновь мрачнеет и замыкается. Тяжело ему приходится, ведь он, по сути, не может ни с кем говорить по душам. У меня есть Прим, Гейл и Финник. У Пита нет никого. - Тебе сегодня здорово досталось? – спрашиваю я, осторожно проводя пальцем по ссадине на скуле. Он морщится, и я убираю руку. - Хоторн чуть дух из меня не вышиб. Он готовит меня так, словно я должен буду в одиночку сразиться со всеми миротворцами Капитолия и со Сноу в придачу. Или же просто издевается. Скорее, второе. Мышцы на ногах сводит судорога, когда я пытаюсь сменить положение. Замечая гримасу боли на моём лице, Пит настораживается. - Что такое, Китнисс? - Мышцы, - недовольно тяну я, осторожно разминая ноги. – Бег – моё слабое место, знаешь ли. - Сочувствую. Я, вроде, бегаю неплохо, вот если бы только мог убежать подальше от Гейла… Я прыскаю от смеха, и он тоже смеётся. Испуганная нашим смехом, с дерева снимается одинокая птица и, истошно крича, улетает куда-то на юг. - А если серьёзно, обратись к Прим, - перестав смеяться, говорит парень. – Она даст тебе чудодейственную мазь. После первой тренировки я не мог пошевелиться, но она мне помогла. Странно, что я сама до этого не додумалась, а, сцепив зубы, терпела боль в каждой клеточке тела. - Спасибо, - шепчу я. Брови Пита взлетают вверх. - За что? - За подсказку. Мы молча наблюдаем, как солнце лениво ползёт на запад, превращаясь из апельсина в кроваво-красный раскалённый шар. Небо окрашивается в розово-красные тона, и Пит недовольно морщит нос. Он по-прежнему любит оранжевый закат. Хоть что-то не изменилось. Мы не двигаемся с места, даже когда коммуникатор Пита издаёт противный писк, а небо сереет. Я знаю, что мы получим хорошую взбучку от Хеймитча и дисциплинарное наказание, но меня это не волнует, как, похоже, и Пита. Глядя на него сейчас, я впервые думаю, что мы могли бы подружиться. По-настоящему. Вся проблема в том, что меня это не устраивает.