Весна. Поют птицы. Цветут сакуры, и будто пёрышко, лепестки падают на землю, устланную зелёным одеялом — травой. Вдалеке виднеются горы. В это время, кажется что оно останавливается и уносит тебя в Мир Умиротворения и Спокойствия.
Таково королевство Фиор весной.Тихое и спокойное. Хах, как бы не так! Самая шумная гильдия Королевства снова разгромила пол города.
Как вы уже догадались, имя этой гильдии Хвост Феи или Fairy Tail. Это самая шумная гильдия, которая всё время устраивает пьянки-гулянки, всё время ор и самое главное «Смахнёмся?!».
Однако, не смотря на радость всего Фиора, ни королю, ни принцессе никакого счастья это не приносило. Принцесса (которая, к слову, не менее взбалмошна, чем эта самая гильдия) была вынуждена придерживаться аристократических порядков.
Изначально её мать была самой обычной служанкой, приехавшей из северо-западной провинции в столицу служить в королевском дворце. Лейла Сердоболия была отличницей в реальной школе, и была единственной из их захудалого городишки, кто пошёл учиться дальше. «Умная голова» — говорили её матери — «Ты смотри, не загуби. Учёной девка будет» — молвил однажды её дядька и ласково потрепал по голове. И мать собрала её и отправила в Город.
Однажды милую Лейлу заметил принц. Тогда он прогуливался по дворцу, сбежав со скучного урока экономики, и заметил драившую полы девушку, время от времени заправляющую выбивающуюся золотую прядь из причёски. Тогда он пришёл чисто поиздеваться — служанки часто были до ужаса смешны и нелепы, а от того отвратительны, но увидев прекрасные глаза цвета топлёного шоколада понял. Он влюбился. Без памяти.
Юная Принцесса Люси Хартфилия, в очередной раз слушая эту историю, еле сдерживалась, чтобы не зевнуть и не нырнуть лицом в пуховые подушки. Отец очень любил мать Хартфили, и и после её смерти — то есть, после семилетия девочки — постоянно приговаривал, как она похожа на мать. Изначально историю о встрече её родителей маленькая принцесса слушала на одном дыхании, но после, она, зная эту историю наизусть, со скукой говорила со своим отцом в один голос какие-либо реплики.
— Ох, один раз она пролила на меня персиковый сок, и… — отец снова ударился в воспоминания, а Люси, отчаянно пытаясь ослабить шнуровку на надоедливом корсете, мешающем дышать, закатила глаза и устало процедила:
— Это. Было. Манго. Папа.
Отец в который раз говорил, что главное в жизни — любовь. Однако вёл себя пародоксально. То он собирался выдать её замуж за одного принца, то за графа Сен-Симона, то упоминал де Монфора… Люси давно уже сбилась со счёту, сколько у неё было предполагаемых женихов. Иногда ей даже кажется, что короля Джудо прямо-таки патологически тянет выдать её поскорее замуж и избавиться наконец от её общества. Однако, увидев, как ласково смотрит на неё отец, все подозрения сразу же спадали.
Королю было неспокойно. Принцесса, пытаясь разнообразить свою жизнь, вела себя ужасно непристойно. Она издевалась над служанками, убегала с балов, пропускала уроки, «прикалывалась», как она это назвала, над женихами. А иногда она и вовсе вела себя настолько высокомерно, что даже королю становилось стыдно и он ходил извиняться перед фрейлинами*.
Люси действительно терпеть не могла прислугу. Они вели себя настолько чопорно, настолько ярко показывали, что они тут только ради денег, что ей становилось тошно. Её мать была Заклинательницей духов. И почему-то принцесса считала, что прислуга должна относиться к ней хорошо. Духи любили её мать, значит, и слуги должны любить своих хозяев. Но все эти люди её не любили. Никто.
Хотя, сказать так будет не совсем верно. У Хартфилии была служанка Сессиль. Эта девушка была немногим старше её самой. Королевская семья, тогда ещё с Лейлой, подобрала девочку во время отдыха у реки. Совсем маленький ребёнок чуть не утонул. «Что за изверги бросили младенца в воду?!» — сказала тогда Сердоболия.
Однако, кроме этого, девочка была слепа. Фантазия подвела Короля и Королеву и поэтому, они назвали девочку «Сессиль», что в переводе означает «слепая». Король и Королева Хартфилия относились к девочке как к собственной дочери. Да, вообщем-то, и сейчас Джудо любит Сессиль так же, как и родную дочь Люси.
— Мм… — жалобно простонала Люси — Сестричка, может будешь как-то понежнее? — «Сестричка» пробурчала что-то невнятное и ещё туже затянула корсет.
— Не могу, Люси, сегодня важный бал, ты должна быть неотразима, — Сессиль смотрела прямо в стену расфокусированным взглядом. Честно говоря, по внешности они были полной противоположностью. У Сессиль была неимоверно бледная кожа и ледяные синие глаза, Люси же была слегка смуглой, глаза были карие, как у её матери. Принцесса невесело усмехнулась: неотразима? Сессиль ведь не сможет её увидеть, а всё остальное ей не важно. Всё равно снова сбегут к старому садовнику Эдварду, который снова преложит украсить причёски «очаровательных дам» новыми, ввведенными им же видами растений. Принцессе всегда хотелось, чтобы когда-нибудь Сессиль смогла видеть. Да и смешно это: «Сестричка» всегда делает ей комплименты на счёт её внешности, хотя обе понимают: она не может её видеть. Но, решив не задевать Мандрут за живое, она по обыкновению ответила:
— Да, пожалуй, ты права.
Корсет сжимал грудную клетку, металлические подставки для платья не давали лишний раз отодвинуть одну ногу от другой, рукава с блестящими камнями кололи запястья, из-за чего целый вечер Принцесса Люси Хартфилия чувствовала себя донельзя неудобно.
— Могу ли я пригласить Вас на танец, о, Ваше сиятельное Высочество?
Перед ней показался четвёртый сын короля соседнего государства — Эмери Жиральд. Семья Короля Жиральда состояла из семи юношей и двух дам. Семь сыновей, одна дочь, и прекрасная, хрупкая Алэйне — их мать. В их доме всегда царило веселье и радость, все ладили друг с другом и с чужими людьми. В их королевстве широко распространена добыча разных драгоценных металлов и полезных ископаемых. А сам король Готье Жиральд является достаточно влиятельным магом в сфере политики. Водить дружбу с ними не только весело, но и выгодно.
— Для меня это будет честью, Ваше Высочество. — Хартфилия склонилась в реверансе. Как же она это всё ненавидит — лживые улыбки, люди, надевшие маски доброты и дружелюбия, и вся эта суматоха всех этих аристократов. Однако, это ведь её долг, как дочери Короля Хартфилия, не так ли?
Танец длился мучительно долго. Скрипач будто специально до последнего вытягивал последнюю ноту, дирижёр будто специально настолько медлительно махал палочкой, музыка будто специально была подобрана настолько неспешная. Все вокруг будто нарочно пыталось продлить страдания Принцессы Хартфилии.
Поблагодарив Эмери и поклонившись, она удалилась, выйдя на балкон. К ней сразу же подошёл официант.
— Не желаете ли выпить, Принцесса? — юноша задорно усмехнулся и поправил бант на талии Люси.
Официанта звали Джозеф. Ему было лет тринадцать-четырнадцать от роду, однако общался он со всеми взрослыми на одном уровне. Его мать — Айседора — всего лишь одинокая пастушка, которая однажды спасла жизнь маленькой Люси. Король решил отблагодарить семью Диаз и отправил мальчика учиться в лучшую школу. Принцесса всегда хотела подружиться с Джозефом, но старый и ворчливый Гюстав постоянно твердил: «Негоже Принцессе с прислугой водиться!». Однако это никого не остановило: Люси и сейчас дружит с Джозефом и искренне любит его. Как младшего брата.
— Ох, знал бы ты, Джо, как меня это всё достало, — девушка показательно ударилась головой о перила балкона. — Бесят они все. Здохли бы, больше проку было бы.
— Негоже Принцессе такими словами выражаться! — мальчишка передразнил старого Десницу** Короля Хартфилия, и дружно посмеявшись, они разминулись. Она как всегда ушла. За все свои девятнадцать девушка не видала ничего дальше огромной стены, ограждающей замок от всего остального мира. И всё это всем нравилось. Всем, но не ей. Однако, что ей делать-то? Законы аристократии не позволяют. Делать нечего. Аксиома***.
***
Люси терпеть не могла когда приезжают её родственники. А особенно, когда все они приезжают в один и тот же день «погостить на недельку». И всегда эта «неделька» становилась самым ужасным временем в её жизни.
Не то, чтобы она не любила детей. Дети у неё вызывали неудержимое чувство умиления, но родственники вечно раздражали и злили. Даже не делая ничего такого. В самом их поведении было одно: «Здесь хозяин Я». Настолько по-домашнему и чрезмерно уютно чувствовали себя в их с отцом Дворце родственники.
Но Хартфилия терпеть не могла шум. Родственников было настолько много, что скажи каждый по словечку, крик был обеспечен на целый день, а возможно, и ночь. Мало того, к ней приезжали ещё и троюродные, и четвероюродные, и вообще седьмая вода на киселе братья и сёстры. Да она их в жизни не видела! И знала она из них совсем малую часть, да и то, только имена: близнецы Аим и Аими, Лорет, Джозефина, Мадлен, Бенезет, Дезире, а так же шестеро сводных двоюродных сестёр: Мэри, Мэриан, Мэрион, Мариз, Манон и маленькая Аврора. И последняя девочка, пожалуй, была единственной, кто не раздражал Принцессу Хартфилию. Пока не раздражал.
Однако узнав цель приезда в этот раз в Люси вспыхнула неконтролируемая ярость. В этот раз все единокровники**** съехались чтобы выдать её замуж за одного их сородича. Звали потенциального женишка Эрменеджилд Феррант Кингстон Туссэйнт Армэль Джеймс Саин МакГрегор. И пока она произносила его имя, отец и всё остальное семейство успело доесть свой ужин, а ей самой стало жаль конферансье*****, который будет объявлять о его выступлениях. Жених встал, поправив жабо, и, «стрельнув глазами» на Люси, поздоровался. Девушке «этот тип» сразу не понравился, однако… Делать нечего. По крайней мере, она же не собирается выходить замуж прямо сейчас или же на этой неделе.
Чтож, закончилась попытка отправить её на выданье закончилась грандиозным скандалом, что, вообщем-то Люси совершенно не удивило. Она поиграла и поразговаривала с Сессиль, и легла спать.
— Утро вечера мудренее.
— Ага…
***
Двадцатичетырёхлетняя Принцесса Фиора валялась на троне, закинув ноги на спинку «ржавого скучного стульчика», как она посмела выразиться. В руках красовался какой-то магический субъект. А на самом субъекте красовалось лицо молодого мужчины. Девушка кокетливо заправила прядь за ухо и продолжила разговор.
— Вот это да! Милый, а ты ведь приедешь сегодня?.. Правда? Будет славно! Вечерком будет отлично! Я жду тебя! — Принцесса послала пареньку воздушный поцелуйчик и выключила видеосвязь.
— Ну и какой это уже жених? — приход отца она не заметила. Да, вообщем-то и не хотела замечать. У неё были дела поважнее. Люси водила по экрану телефона изящным наманикюренным пальчиком. На дисплее высветилось:
Адам
Однако отвечать на звонок своего очередного фаворита она не спешила. Всё равно подождёт. Она посмотрела на отца и вздохнула. Опять сейчас тирада начнётся. Надоело уже, просто надоело.
— Что ж ты глумишься над бедными парнями? Они ведь любви хотят, а ты.! Издеваешься над ними! Как так можно, скажи мне, Люси? Нет, просто признайся, для чего ты это делаешь? — отец был в отчаяньи. Но Люси было плевать. Как давно она стала такой равнодушной она не знала, однако это действительно было так.
— Ну, что же ты, папочка. Как по-моему, всё происходит именно так, как ты планировал, разве нет? Я имею четырёх женихов, причём богатых женихов, которые готовы пойти ради меня чуть-ли не на край света, — девушка состроила рожицу и прижала руку тыльной стороной ко лбу — а так же их финансовая поддержка помогает нашему государству процветать. Что я делаю не так?
— Да понимаешь ты, глупая, — отец посмотрел на неё словно на умалишённую — я ведь хочу тебе счастья! Хочу, чтобы ты…
— Нет уж, спасибо. — девушка прервала отца и категорично глянув на него, ответила на вызов.
***
— Привет, зай, — принц Эмери поцеловал свою невесту в щеку и все приступили к обеду. — Знаете, отец, — он с улыбкой до ушей обернулся к будущему тестю. — Я решил остаться у Вас ещё на денёк.
Джудо с искренним удовольствием наблюдал, как с каждым словом парня искривляется от ужаса лицо его дочери. Он всегда ей твердил: правда рано или поздно становится явью. Вот пусть теперь и учится на своих же ошибках.
Судьба решила насмешить короля Фиора ещё больше: кроме явившегося вечером Грегори (который, к слову, чудом не попался на глаза Эмери), с сюрпризом приехал так же и Ренард. А утром явил свой облик ещё и Марселон. Джудо Хартфилия еле слерживался, чтобы не заплакать от смеха. Наконец случилось то, о чём он так давно предупреждал:
— Люси, неужели ты.? — Марселон оказался самым ранимым просто-напросто убежал.
— Солнышко, это же неправда? Да? Это же ложь.? — не хотел верить в происходящее Ренард.
— Люси… Да как ты могла! — разревелся Грегори.
— Я думал, у нас всё серьёзно. Прощайте, Ваше сиятельное Высочество. — обижено процедил Эмери и гордо шествовал к карете.
— Нет, ну серьёзно? Вроде парни, а обижаются прямо как девушки! Фу, с кем я повелась! — молвила Хартфилия после того, как ушли все её уже бывшие женихи.
— Чтож, раз так получилось, ох, как печально, — Король Фиора склонил голову в притворном сможалении. — Ты, моя дорогая дочурка, отправишься на дивный отдых от столичной суеты, от всей этой жизни монархов и прочей ерунды, — Король Хартфилия увидел, как загорелись заинтересованностью глаза его дочери, и высказал: — Отправляешься работать руками, как обычные люди в провинцию Фиора Магнолию!
— Что?! Ах ты! — увидев, что отец развернулся и ушёл Принцесса побежала за ним. Всё же, кажется ей, что это плохая была затея, да и во дворце лучше будет. Эх… — А ну стой! Ну па~апа!..
Уголок Автора
И так, новая работа.
Ждали продолжение к «Нацу или Эдо-Нацу?»? Ну извините, виноват.
Некоторые слова, которые, возможно, были вам непонятны:
* Фрейлины — придворные дамы.
** Десница — правая рука. Гюстав и есть Десница Короля.
*** Аксиома — неопровержимый факт.
**** Единокровники — родственники
***** Конферансье — артист эстрады, объявляющий концертные номера.
Надеюсь, что вам понравилось. Принцесса получиласмь далекео не диснеевская, но, вообщем, примерно так и задумывалось.
Оставляйте комментарии, буду рада, может даже прислушаюсь к вашим пожеланиям, дааа)
