Героями не рождаются

      Даелану казалось, что только его шаги разносятся эхом по темным коридорам Подгорья. Варвар из клана Красного Тигра всегда считал, что умеет двигаться бесшумно, но теперь, глядя на легкую, облачную поступь Лиорана или скользящие, стремительные, как у дикой кошки, движения Илэн, он чувствовал себя посрамленным. Единственный, кто не бередил душевные раны полуорка, был Дикин – кроха-бард с удовольствием топал по каменному полу, бормоча под нос: «Дун-дун-дун...»       Бывшая соратница шла впереди как разведчик – сама вызвалась, и Лиоран не стал ей препятствовать. Вообще эти двое вели себя так, будто читали мысли друг друга. В первом же бою Даелану удалось в этом убедиться. С группой каменных троллей они расправились в два счета, прикрывая друг друга мечами и магией. Даелан в очередной раз поймал себя на том, что просто таращится на них двоих, словно ребенок на карусель (осталось только рот разинуть от восхищения!), забыв о собственном оружии. Впрочем, Илэн и Лиорану поддержка, казалось, вовсе не была нужна. Саамэль в битве превращался в подобие воздушного элементаля – будто земное притяжение на него совсем не действовало. Эльф взмывал почти к самым каменным сводам, размахивая катаной и разрубая головы противников с такой легкостью, словно они были сделаны из воска. Полуорку раньше не доводилось видеть истинного Мастера оружия, но он знал, что такой путь, как правило, выбирают те, кто обладает большой физической силой. Люди, дварфы, полуорки или даже полудемоны... Но Лиоран опрокидывал все представления о Мастерах оружия. Он был строен и изящен, как это свойственно представителям его расы, гибок, как луговой вьюн, и быстр, как змея. Его скорее можно было принять за Теневого танцора, чем за бойца, чьи атаки основаны на силе. И все же Даелан не сомневался, что если дело дойдет до рукопашной, у него вряд ли будет шанс одолеть Героя Андрентайда...       Огромный зал, в который они вошли, вскрыв предварительно сильную ловушку на двери, невольно заставлял содрогнуться от ужаса. На высоких тронах восседали скелеты в царском убранстве. Скрюченными фалангами пальцев они сжимали свое оружие – кто магический посох, кто полуторный меч или цеп... Но внимание Лиорана привлек тот, у кого на коленях лежал простой длинный меч, по клинку которого, словно огоньки на болоте, пробегали ярко-алые искры.       – Какой странный меч, – пробормотал эльф, сдвинув брови.       – Зачем он тебе? – усмехнулась Илэн. – Твое оружие – катана.       Но Саамэль продолжал двигаться вперед, к трону, чуть склонив голову к плечу.       – Ил, он говорит со мной! – с недоумением и недоверием произнес Лиоран. – Его зовут... Энсеррик... И он – вор, чья душа заточена в клинке...       – Стой, Лиор! – воскликнула девушка. – Это ловушка!       Даелан про себя отметил более интимный вариант имении Саамэля и настоящую тревогу, звучащую в голосе Илэн, и ощутил короткий, почему-то болезненный укол в сердце.       «Они так много времени провели вместе... И в Хиллтопе, у Дрогана Дрогансона, и потом, когда путешествовали!»       Эльф упрямо дернул головой и шагнул к трону мертвого короля.       – Меч зовет меня, – пробормотал он. – Он устал от одиночества и скуки!       – Устал? – друид хмыкнула. – Может он и устал, и я ему очень сочувствую, но вряд ли его хозяину понравится то, что ты собираешься спереть этого... как его там? … Энсеррика!       – Что ты имеешь в виду? – удивленно спросил Лиоран.       – Магия Нежизни! – Илэн обвела зал рукой. – Здесь все ею пропитано насквозь! Пойдем отсюда, Лиор, пока они не набросились на нас. Мне не улыбается драться с мертвецами, на них моя магия почти не действует. А вот меня от них – изрядно тошнит...       – О, живые скелеты! – восхитился кобольд. – Как тогда в гробнице большого страшного бога Джергаля! Они хотели разорвать Дикина на кусочки, но Босс не позволил!       – Сейчас твой Босс сам лезет к ним в костлявые лапы, – серьезно ответила ему Илэн.       Эльф обернулся и бросил на нее веселый взгляд через плечо.       – Ты меня знаешь, не могу пройти мимо хорошего оружия! – ухмыльнувшись, заявил Саамэль. – А с этими ходячими костями мы управимся в два счета!       – Твои слова бы — да Ао в уши! – покачала головой полуэльфийка.       Как и ожидал Даелан, Лиоран от намерения завладеть странным говорящим мечом не отказался. Эльф протянул руку и осторожно высвободил рукоять Энсеррика из рук скелета. В ту же секунду темные глазницы павшего короля озарились темно-алым сиянием. Скелет поднялся и набросился на эльфа, не издав ни звука.       «Какие звуки? У него и легких-то нет!»       Следом за обиженным Лиораном скелетом со своих тронов начали подниматься и остальные обитатели гробницы Павших королей.       – Я тебя предупреждала! – возмущенно крикнула Илэн, обращаясь к эльфу.       Затем она вскинула свой скимитар, на клинке которого танцевали лунно-белые блики. Эта сабля была больше, чем ее прежняя, Ветер пустыни, тяжелее, но держала ее девушка легко, словно гребень с длинной ручкой.       «Другое оружие. Другой взгляд. Другая Илэн...»       Даелан еле успел обернуться, услышав скрежет костей, и закрыть от атакующего скелета Дикина. Бард тут же отскочил в сторону и принялся распевать боевую песню, даже не пытаясь поразить мертвецов из своего арбалета (всем известно, что на нежить действует лишь зачарованное огненное оружие).       – Ил, давай «Огненный удар»! – вскричал Лиоран, вклиниваясь между девушкой и нападавшей на нее скелетообразной чародейкой.       – Спасибо за совет... – буркнула та, поднимая левую руку и призывая божественную силу Миликки и Сильвануса.       Огненный столб ударил в толпу скелетов, с хрустом разметав обугленные кости в разные стороны. Затем Илэн запустила второе заклинание, третье... В итоге, когда бой закончился, в зале стоял дым и чем-то неимоверно воняло (Саамэль предположил, что крысами, случайно забежавшими в зал). Илэн костерила Лиорана на чем свет стоит, Дикин смущенно бормотал что-то про «мудрость и отвагу» Босса, а Даелан радовался тому, что им удалось выйти из этой передряги практически без последствий.       Отругав Лиорана (эльф при этом лишь улыбался во все свои белоснежные зубы), Илэн взяла его за руку и внимательно осмотрела.       – Одна царапина, – констатировала друид. – Ерунда. Я бы тебе лучше всыпала...       – Тогда я должен возблагодарить Темную деву за то, что ты сражаешься на моей стороне, – засмеялся Саамэль.       Илэн послала товарищу еще один мрачный взор и провела ладонью над раной. Светло-зеленое сияние растеклось по ее руке, и рана эльфа тут же закрылась.       – А как ты? – Илэн повернулась к Даелану.       Варвар не успел ответить: девушка приблизилась и подвергла его такому же пристальному осмотру, как и Лиорана.       – Рана неглубокая, – сказала она. – Но на всякий случай...       Ее узкая ладонь с длинными смуглыми пальцами легла на плечо полуорка. Даелан ощутил знакомое прикосновение целительной магии, и боль отступила. Но почти сразу он почувствовал другую боль – не имеющую ничего общего с ранением.       … Илэн кладет руки ему на плечи, нежно касаясь обнаженной кожи, проводит пальцами по старым рубцам и шрамам. Ее ладони скользят по его шее, потом по груди, поглаживая мускулы, ласкают крепкий живот...       «Тигр, тебе не щекотно?»       Глаза ее смеются.       «Нет. Мне сладко. С тобой не бывает иначе...»       – Даелан?       Полуорк открыл глаза, только теперь поняв, что зажмурился, словно видение и впрямь причинило ему невыносимую физическую боль.       – Тебе лучше? – девушка спросила это с участием, но ее голосу недоставало теплоты и искреннего беспокойства, которым он звучал, когда Илэн говорила с Лиораном.       «И еще – Даелан... Не Дел, не Тигр. Она ведет себя со мной, как с чужим!»       – Да, спасибо... – он сумел произнести это спокойно и даже благодарно кивнул.       А в душе бесновался и рычал огненноглазый берсеркер...       – Давайте уйдем отсюда, – предложил Лиоран. – Вонь и в самом деле жуткая!       Илэн с готовностью двинулась дальше по тоннелям. Лиоран сделал жест Даелану, приглашая следовать за девушкой, пропустил вперед и Дикина, а сам замкнул колонну.       – Так мне спокойнее, – пояснил он.       – И мне, – признался Даелан.       Эльф рассмеялся, хотя Даелан совсем не шутил. Ему и впрямь нравилось чувствовать, что его спина прикрыта надежным соратником. У Илэн с ее острым слухом и чутьем было больше шансов избежать засады и помешать отряду угодить в ловушку. А варвар с Дикином включались в игру уже в процессе. Так что расстановка сил полуорка вполне удовлетворяла. Вот если бы еще не приходилось идти следом за Илэн, смотреть ей в спину и ломать голову над тем, о чем сейчас думает полуэльфийка, которая из взбалмошной и вспыльчивой девчонки превратилась в хладнокровного умелого воина...       Привал предложил устроить Лиоран.       – Здесь что утро, что ночь – одно дело, – сообщил эльф. – Но нам все равно нужно экономно расходовать силы. Я чувствую, что день близится к закату, так что не стоит мучить себя понапрасну.       – Я не утомлена, – тут же ответила Илэн.       – Зато я устал! – и Саамэль принялся так старательно зевать, что Даелан чуть не расхохотался.       – Босс ранен? – встревожился Дикин. – Боссу нужна помощь? Дикин поможет!       – Дикин, Босс просто не спал толком уже дней пять, – Лиоран снова зевнул. – Последний раз пытался уснуть в «Зияющем портале», когда меня обворовала эта девица дроу. Так что можете надо мной смеяться, но я хочу передохнуть.       – Тогда спи, я подежурю, – сказала полуэльфийка.       Она подарила эльфу нежную улыбку, и Даелан снова почувствовал, как екнуло сердце.       «А я-то думал, что уже излечился от этого».       – Я могу покараулить!       Судя по тому, что Илэн удивленно посмотрела на варвара, именно он и произнес эти слова. Потом про себя застонал от ужаса, но отступать было некуда.       – Хорошо, тогда ты будешь дежурить первым, а я через три часа, – сказала Илэн. – На Дикина плохая надежда – он если сядет строчить в свою тетрадку, то не заметит и стада минотавров, танцующих вокруг него джигу... А потом перекусим и отправимся дальше.       Друид быстро запалила в одном из каменных залов магический огонь. Мужчины притащили к месту стоянки валяющиеся тут и там скамейки и ящики, соорудив из них сиденья вокруг костра. Куски мешковины пошли на постели. А после того, как они сжевали по лепешке из запасов Илэн и Лиорана, эльф и впрямь устроился на куче мешков отдыхать и почти сразу уснул. Дикин улегся, свернувшись калачиком с другой стороны костра, а Илэн и Даелан остались у магического огня.       Девушка сидела, уставившись в костер, и по ее лицу пробегали тени от мечущихся языков пламени. На коленях у нее лежала сабля, которую она неторопливо полировала кусочком кожи. Друид выглядела строгой и чуть печальной. И еще – она как никогда была похожа на Арибет де Тильмаранд.       – Ты изменилась, – вырвалось у Даелана.       Он тут же пожалел о своих словах и был уверен, что Илэн вспылит, разразится ругательствами, будет спорить... Но она лишь чуть приподняла брови и покачала головой.       – Лорд Нашер заставил меня смотреть, как умирала моя сестра, – после долгой паузы произнесла она. – И я думала, что через сутки то же самое ожидает и меня... Было бы странно, если бы это событие не оставило на мне своего отпечатка.       Варвар ушам своим не поверил.       – Заставил... смотреть на казнь Арибет? – переспросил он, чувствуя себя окончательным болваном. – Но... как? Жители города возмутились бы...       – Жители города понятия не имели, что я на площади, – возразила Илэн с прежним хладнокровием. – Мне заткнули рот, связали руки, а на голову нахлобучили капюшон. В общем, сделали все, чтобы я могла видеть, но не имела возможности вмешаться.       – Ил, мне жаль... – варвар подался в сторону девушки и даже протянул к ней руку, словно желал обнять, но она осадила его одним взглядом, жестким и хлестким, как плеть.       – Нет, Даелан, жаль было мне, – глухо произнесла она, выговаривая слова медленно, словно не была уверена, что голос ей не откажется повиноваться. – Мне было жаль, что я не умерла вместе с Арибет. Тогда я не узнала бы, что тот, кого я любила, бросил меня и предал.       Холод сковал губы Даелана. Он уставился на Илэн с таким ошарашенным выражением на лице, что она усмехнулась. Но в голосе ее неожиданно прозвучала горечь.       – Ты ушел, не оставив даже записки. Лину рассказала мне о твоем исчезновении – она бывала у нас в тюрьме каждый день.       – Но я... я думал, что я для тебя обуза! Что не нужен тебе...       – Отец Деревьев! Ты совсем идиот?! – воскликнула полуэльфийка, на миг превратившись в прежнюю подругу Даелана, не умеющую обуздывать эмоции и скрывать чувства. – И кто заронил в твою здоровенную орочью башку такую глубокую мысль? Впрочем, неважно, – оборвала она сама себя и понизила голос, украдкой покосившись на спящего Саамэля. – Уверена, у тебя была веская причина покинуть меня безо всяких объяснений.       – Да, была! – взорвался варвар, которого не на шутку рассердило, что Илэн позволила намек на его смешанную кровь. – Ты сама сказала, что я тебе не нужен! Что я – всего лишь тупой наемник, не способный связать и двух слов! Неуместный урод...       Полуэльфийка несколько секунд смотрела на него молча, при этом взгляд ее оставался серьезным и непроницаемым. Потом она аккуратно отложила в сторону свою саблю (Даелану почему-то показалось, что девушка боится не справиться с искушением применить оружие). Подалась к варвару и изо всех сил заехала ему в челюсть. Удар был хорош – у Даелана на миг даже в глазах потемнело. Он отшатнулся, ожидая еще одного выпада, но Илэн преспокойно уселась на место и вновь занялась саблей, словно ничего, кроме полировки оружия, не было достойно ее внимания.       Но Даелана не устраивала такая точка в разговоре.       – Ил, – осторожно окликнул он друида. – Почему ты злишься? Я слышал твой разговор с Амалией Боунс. Ты сама сказала ей все это...       – Ах, Амалия! – Илэн произнесла это имя с таким отвращением, будто оно принадлежало не красивой аристократке, а бородавчатой жабе. – Тогда все ясно. Как же я могла солгать своей лучшей подруге?       – Она не была тебе другом, я понимаю...       Даелан вдруг умолк, поняв, что именно пыталась сказать ему друид... Его затрясло от напряжения – берсеркерова ярость силилась вырваться и завладеть им целиком, заставить потерять контроль над собой.       «Неужели..?»       – Ты так не думала? – еле выговорил варвар. – Это ты сказала просто так? Чтобы она...       – Чтобы ни одному прихлебателю Нашера не взбрело в голову вмешивать и тебя в нашу с ним войну! – ответила Илэн холодно. – Даелан, я знала, к чему все это идет. Я знала, что Нашер не даст Арибет жить, а мне не простит попытки защитить ее. Я знала... я думала, – быстро поправилась она, и варвару показалось, что в ледяном покое ее голоса на миг зазвенела лопнувшей струной боль, – я думала, что ты попытаешься нам помочь и тоже пострадаешь. Я была готова умереть за свою сестру, но никогда не допустила бы, чтобы ты погиб вместе со мной.       – Так значит, ты пыталась меня защитить?! – произнес ошарашенный полуорк.       Илэн лишь посмотрела на него своими безмятежными и ясными, как море в летний полдень, глазами, и не произнесла ни звука.       «Духи, какой же я идиот!!! Как я мог не понять?!»       Не в силах справиться с бурей, разразившейся в его душе, Даелан вскочил и принялся расхаживать по залу взад-вперед.       «Поистине, когда боги хотят покарать смертного, они забирают у него рассудок...»       В темноте у стены мелькнуло чье-то лицо. Даелан вздрогнул было, но почти сразу сообразил, что это его собственное отражение в одном из полированных щитов, что украшали стену. Он приблизился и с горечью взглянул в глаза самому себе. Прозрачные, мерцающие даже в полумраке золотисто-янтарным светом, как глаза дикого кота. Взглянул на черты, которые так долго были его проклятьем, что он уверил себя самого в том, что ни одна жительница Торила не сочтет его достойным своего внимания.       «Ты САМ сбежал от нее! Тебе САМОМУ было проще поверить, что она тебя не любит, а лишь использует в своих целях! Что отреклась от тебя из-за того, что ты – полуорк с жуткой харей... Но это не так. Ил... она всегда умела смотреть глубже прочих».       Делан обернулся и взглянул на полуэльфийку. Илэн склонилась над скимитаром и вела себя так, будто варвара просто не было здесь. И это ранило Даелана сильнее, чем ранили бы крики, проклятья и обвинения в измене.       – Ты никогда меня не простишь? – произнес он чуть слышно.       Но она расслышала. Чуть повернула голову – так, что он увидел ее изящный профиль на фоне мерцающего магического костра – и ответила:       – Я ни в чем тебя не обвиняла. Я винила себя. Долго. Потом просто перестала думать об этом.       – Перестала? – он едва не задохнулся от этих слов, произнесенных таким равнодушным тоном, будто с ним говорило изваяние богини Сьюн.       – Никто не может страдать бесконечно... – она чуть пожала плечами. – Кроме того, у меня были дела.       Он заставил себя вернуться к костру и усесться на прежнее место.       – Ты отправилась на обучение к мастеру Дрогану? – спросил он.       Воин не просто поддерживал беседу – ему и в самом деле хотелось знать, как она жила все эти годы.       «И с кем...»       – Обучение? – Илэн отрицательно качнула головой. – Нет, все было не так. Сначала я отыскала клан лесных эльфов, к которому принадлежала моя мать. Там я познакомилась с Аялой Виндспер, и она пригласила меня присоединиться к Харперам. А уже потом, в Хиллтопе, встретила Лиора. Помню, как впервые увидела его... – девушка неожиданно светло улыбнулась. – Я шла через лес ранним утром, а он тренировался на опушке! Сильванус! Я в жизни не думала, что кто-то может владеть мечом с таким изяществом и при этом поражать врагов с такой сокрушительной силой!       «Он ее потряс с первого взгляда... Еще бы! Грациозный красавец, талантливейший ученик самого Дрогана Дрогансона. Боец, какие в Ториле рождаются раз в тысячелетие!»       Даелан представил собственное суровое лицо с резкими чертами и понимающе усмехнулся.       – Я тоже никогда раньше не видел воина, подобного Лиорану... – признался он. – Он – истинный герой!       – Это правда, – согласилась полуэльфийка, устремив на спящего Саамэля задумчивый взгляд.       «Иначе и быть не может! Только Герой может быть рядом с Героиней...»