Сердце принцессы

Румпельштильцхен сидел на камне и мрачно раздумывал о том, что ему делать и куда податься. Нога по-прежнему болела, и, кроме того, он давно уже отвык ходить без обуви по дорожным камням и поранил себе ступни. Денег у него при себе не было. Зачем они Тёмному, который хранил в кладовых горы золота, спрядённого из соломы? Но до замка далеко идти, к тому же он наверняка обвалился, поскольку держался только на магии. Разумеется, можно порыться в развалинах, но пока он, Румпельштильцхен, доберётся до места, пройдёт немало времени и там успеют покопаться какие-нибудь бродяги или разбойники. Румпельштильцхен закрыл глаза, тяжело задумавшись. По дороге кто-то шёл, но смотреть, кто это, не было никакого желания. Шаги убыстрились — неизвестный почти бежал, и, услышав, как знакомый голос зовёт его по имени, Румпельштильцхен мгновенно открыл глаза. К нему приблизилась Белль с котомкой на плече, села рядом на камень и, прежде чем Румпельштильцхен успел опомниться, порывисто обняла его. — Белль! Белль… — растерянно пробормотал он, словно не веря, что она добровольно пришла к нему — после того, как он из могущественного Тёмного превратился в ничтожную развалину. — Ты не рад мне? — солнечно улыбнулась Белль. — Или опять не веришь, что я могу тебя любить? — Я рад тебе, но… — Румпельштильцхен тяжело вздохнул и собирался сказать что-то, но Белль погрозила пальчиком: — Да, я знаю, что ты скажешь. Что теперь ты нищий, ты не можешь красиво, в клубах фиолетового дыма, забрать меня в Тёмный Замок, что ты гораздо старше меня, я могла бы найти себе молодого красивого рыцаря при дворе короля Ромуальдо, что ты загубишь мою жизнь… Всё это звучит очень разумно. — И потому слишком скучно, не так ли? — в голосе Румпельштильцхена вдруг прорезались знакомые хитрые нотки, как у того грозного мага, иногда разговаривавшего со своей смотрительницей о жизни. Белль посмотрела ему в лицо и спокойно ответила: — Ты угадал. Кажется, ты видишь меня насквозь. — Я помню, что ты не любишь скуку. Ты мечтала о необыкновенной любви, хотела путешествовать… — Необыкновенная любовь у меня уже есть, — подхватила Белль. — Попутешествуем вместе? У меня с собой и деньги есть, король Ромуальдо дал. Может быть, мы найдём какой-нибудь волшебный способ вернуть твоего сына? Их взгляды встретились, и в глазах Белль было столько доверия и решимости остаться с ним, что Румпельштильцхен притянул ее к себе. Поцеловал, вложив в это всю нежность и любовь, на какие был способен, и подумал, что, вероятно, в своём видении будущего всё-таки не ошибся. — Конечно, милая Белль. Конечно. …Королева эльфов задумчиво наблюдала эту сцену в своем хрустальном шаре, а за спиной у неё стояли Фантагиро и Ромуальдо. — Не верю, что из этого что-то получится, — высказала своё мнение Солнцеподобная Ева, вертя в руке любимый оранжевый веер. — Но Белль так рвалась найти его, что удержать её было невозможно, — развёл руками Ромуальдо. — Передавала Гастону свои сожаления, что не любит его, и пожелания найти ту, которая действительно захочет быть рядом с ним. И кажется, Гастон при этих словах о чём-то задумался. Фантагиро с улыбкой взглянула на него: — Мне кажется, что истинная любовь побеждает всё. И даже у Румпельштильцхена и Регины есть возможность начать новую жизнь. Незадолго до этого она пожелала увидеть, что случилось с Охотником, и Королева эльфов показала принцессе внутренность хижины и Грэма, ухаживавшего за раненой Региной. Ромуальдо без колебаний поддержал свою невесту: — Ты совершенно права, Фантагиро. Истинная любовь побеждает всё — вот и я тебя нашёл. И больше никуда не выпущу — что бы ты там ни говорила, никаких драк с разбойниками! Ева не сдержала улыбки. И ей невольно подумалось, что, пожалуй, всё-таки они правы.