Красивая

Приподнятое настроение девушки испарилось, стоило ей увидеть место, куда её привёз таксист. От услуг Рольфа на этот раз девушка отказалась, строго наказав приболевшему телохранителю находиться дома. Ещё бы полгода назад она бы не уделила ни малейшего внимания плохому самочувствию кого-то из своей прислуги, но всё слишком быстро повернулось в другую сторону, чтобы даже Рольф смог понять, почему молодая хозяйка вдруг забеспокоилась о нём. Но мысль о том, что он стал ей ближе, чем просто подчиненный, грела мужчину изнутри. Брюнетка пораженно озиралась по сторонам, оглядывая совсем другую сторону Берлина. Потрепанные временем жилые двухэтажки навевали тоску своей серостью. Кое-где вместо стёкол в оконных рамах была натянута ткань или клеенка. Ничего, кроме голых старых деревьев, страшно раскачивающихся в стороны, и какой-никакой детской площадки, здесь не было. Несколько двухэтажных кирпичных домов с множеством квартир равнодушно смотрели на Кончиту, не приглашая её и не прогоняя. Брюнетка несмело перешла дорогу и чуть не оказалась сбита местными детьми, которые остановились неподалеку и удивленно смотрели на хорошо одетую девушку, показывая на неё пальцами. Кончита ещё раз взглянула на бумажку с адресом — нет, всё верно, та самая улица. Она бы подумала, что оказалась в берлинском гетто, если бы не знала точно, что сейчас она в современном городе. Тем не менее, это место угнетало её одним своим видом, душило серостью и бедностью. Зайдя в подъезд, она тут же передернула плечами, и красивое лицо исказилось от неприятного запаха мокрого цемента, напирающего со всех боков.  — Помыто, — сердито буркнула какая-то бабка, намывая грязные ступеньки тряпкой. Кончита еле заметно вздрогнула и обошла её, поднимаясь наверх и уже чувствуя, как подгибаются колени.  — Ходят тут всякие… Хозяйка небось… Брюнетка продолжала слышать гнусавый голос, а на душе становилось всё тоскливее. Да и подарок в виде дорогого мужского парфюма, который она мяла в шуршащем пакетике, теперь казался ей более чем нелепым в таком месте. Ещё раз посмотрев на измятую бумажку, она повернула голову в сторону и увидела квартиру №12. Хотела позвонить в дверь, но, заметив, что та приоткрыта, решила войти так. Внутри оказалось лучше, чем ей представлялось. Простые светло-зеленые стены, деревянный пол с лежащими на нем кусками линолеума и обоев. Судя по специфическому запаху клея, здесь сейчас ремонт. В прихожей ничего, кроме нескольких крючков для одежды и старого зеркала, не оказалось.  — Привет! — Справа из кухни выглянул Мартин, улыбнувшись девушке. — Мэтт думал, ты пошутила насчет прихода.  — Привет, — выдавила из себя девушка, потеряв всякое настроение за последние несколько минут. — Где он?  — Проходи прямо, не заблудишься. Извини, тут у нас слегка не убрано, ремонт, — виновато пожал плечами парень. Кончита, которая мысленно уже была готова к тому, что увидит сейчас ещё нескольких приятелей Маттиаса, уже почти приготовилась для того, чтобы натянуто улыбнуться, но быстро поняла, что этого ей и не понадобится делать. На красном старом диване сидел один только Штойер и уплетал кусок пиццы, а сама она лежала перед ним на большом журнальном столике. Парень перестал жевать, услышав стук каблуков в комнате.  — Кончита?  — С днём рождения, Мэтт, — она преодолела расстояние до Штойера в несколько коротких шагов и села рядом, положив подарок рядом с парнем. Маттиас помедлил, но быстро нашёл руками пакетик, развернул подарок и, внимательно ощупав, поднес к лицу, улыбнувшись.  — Спасибо, мне нравится. Люблю такие запахи. Кончита чуть улыбнулась, в душе ликуя, что угадала с выбором. Но её не покидало чувство бесполезности её подарка, ведь если бы она только знала, где живёт парень, подарила бы что-то посущественнее ароматной воды.  — А где же вечеринка, о которой говорил Мартин? — Задала она терзающий её уже пару минут вопрос.  — Ты посмотри хотя бы, у нас тут и так праздник! Не каждый день мы можем заказать себе такую пиццу, так что сегодня действительно у меня праздничный обед, — хохотнул Маттиас, с аппетитом доедая кусок.  — Ага, мой подарок, — со смешком сказал Мартин, появившийся в дверном проеме. Кончита удивленно смотрела на парней и поражалась их непринуждённости. Она думала, что дело было лишь в ней самой — впервые открыть для себя другую границу жизни было чем-то шокирующим. Но и сами неунывающие парни казались ей слишком нереальными. Как можно было светиться изнутри, находясь в сером, унылом месте с не самыми доброжелательными соседями? Её уму это было неподвластно.  — Глянь, что подарила, — Мэтт протянул другу коробочку, а тот с заинтересованным видом тут же подошёл и взял её в руки, восхищенно рассматривая.  — Чёрт, теперь я завидую, — обиженно протянул Мартин, а Кончита улыбнулась ему.  — Скажи, когда твой день рождения, и я подарю тебе лучше, — сказала она и получила неслабый тычок в бок от Мэтта, который возмутился её предложению. Брюнетка ойкнула и улыбнулась, переведя взгляд на Маттиаса. Ей нравилось такое расположение духа парня.  — Пойду, прогуляюсь, — Мартин вернул подарок его законному владельцу, подскочил с места и побежал в прихожую.  — Ну, лис, вернись обратно, — позвал его Штойер, а у Кончиты внутри защемило привычную нотку одиночества от этого ласкового обращения.  — Посидишь без меня, — с нажимом произнес друг и мимолётом мазнул взглядом по Кончите, словно старался этим что-то донести до неё. Девушка посмотрела на захлопнувшуюся входную дверь и перевела взгляд на Штойера.  — Хочешь, я устрою вечеринку специально для тебя? С тортом и другими вкусными вещами.  — Неа, а зачем оно надо? Всё это пустая трата денег. Поверь, мне достаточно и того, что есть у меня сейчас. Да и не вижу особого смысла праздновать двадцатипятилетие с того дня, как меня нашли в сливной канаве, — усмехнулся Штойер, не представляя, как перевернул сейчас своими словами всё внутри чувствительной девушки.  — Как? — Ужаснулась она, неверяще глядя на него.  — Синего, с необрезанной пуповиной, в мусорном мешке под трубой. Нашли меня рано утром, поэтому я не знаю точно, когда родился, вечером прошлого дня или уже глубокой ночью. Ну, вот как-то так. Кончита проглотила комок горечи, заставляющий неприятно першить в горле, и сжала руки в замок, опуская голову. Она чувствовала, как начинает пощипывать в носу, и ничего не могла с этим поделать. Подрагивающий подбородок говорил о том, что Кончита вот-вот не выдержит.  — Эй, ты чего молчишь? Жалеть меня вздумала? — Спросил Штойер уже серьёзно. Брюнетка лишь издала невразумительный звук, похожий на слабый всхлип. В глазах продолжал стоять туман из слёз, которые словно замерли, чтобы вдруг не обжечь мягкую кожу собой. Сердце отбивало в груди бешеный ритм, так и норовя вырваться наружу от избытка новых для девушки чувств. Жалость, которую она ощущала по отношению к парню ещё пару месяцев назад, изжила себя, и после неё в добром девичьем сердце зародилось одно из самых благороднейших человеческих чувств — сострадание. Штойер, слыша прерывистое дыхание девушки рядом, свел брови к переносице и, чуть подумав, притянул её к себе одной рукой за плечо.  — Ну, не надо, перестань. Я же не умею успокаивать людей, — пытался поднять настроение Мэтт, совсем легко гладя девушку по спине. Кончита молча прижалась к его боку, поджав под себя ноги, и уткнулась лбом в его плечо, прикрывая глаза. Ни звука она не произнесла.  — Не плачешь? — Маттиас потрогал тыльной стороной ладони мягкую щёчку и выдохнул. — Молодец, и не нужно. Слабых надо жалеть, Кончита, а я себя таким не считаю. Брюнетка чуть заметно улыбнулась, не открывая глаз, и сжала его руку.  — Ты далеко не слабый, в этом я уже давно убедилась. Мэтт промолчал с минуту, продолжая задумчиво гладить девушку по спине одной рукой, а потом тихо произнёс:  — У тебя руки такие теплые. Кончита закусила губу и не сдержала улыбки, отстраняясь и заглядывая ему в глаза. Штойер неподвижно сидел, не убирая своей руки, и на его губах играла слабая улыбка, заражающая настроением даже невидящие глаза, которые вдруг улыбнулись тоже. Поздним вечером Кончита, довольно неохотно собираясь уезжать от парней, всё же поймала нужный момент и отвела Мартина на кухню, прикрывая дверь.  — Знаешь, я придумала более полезный подарок, который понравится вам обоим, — начала девушка. — Мне очень не нравится, мягко говоря, место, где вы проживаете. Поэтому ты продаешь квартиру, а она потом магическим образом превращается в двухкомнатную где-нибудь поближе к центру города.  — О, нет, — махнул рукой Мартин. — С ним это не пройдёт, откажется. Ты же знаешь, как он не любит все эти подачки в его сторону. Кончита задумалась, покусывая губу, и внезапно просияла улыбкой.  — Когда твой день рождения?  — Был уже, двадцатого февраля.  — Тогда с прошедшим праздником, мой тебе подарок, — сказала девушка и засмеялась, когда Мартин слишком крепко стиснул её в объятиях и потащил в комнату, спеша обрадовать и друга.  — Штойер, черт тебя дери, тебе духи подарили, а мне квартиру! — Выкрикнул Мартин и повалил лучшего друга на диван, заставляя того охать, а Кончиту смеяться над ними двумя.  — Что, у меня теперь две лисицы в окружении появилось, да? — Спросил Мэтт уже на пороге, когда Кончита собиралась выходить.  — Возможно, — с улыбкой ответила она. Штойер, подумав всего пару секунд, резко притянул девушку к себе за запястье и шепнул на ухо «Спасибо», отчего Кончита счастливо зажмурилась, почувствовав, как этот шёпот прошёл по каждой её венке к самому сердцу.