Сон наяву

Я вздохнула, потом вспомнила про заранее приготовленный подарок. Он должен удивить его, хотя, не на много больше, чем очередной сюрприз. Я засунула руку в рукав и, выудив оттуда свой скромный подарок, кинула его стоящему неподалеку Гааре. Он поймал это, но не спешил разжимать ладонь. - Посмотри, - устало сказала я, подтягиваясь в кресле. – Это тебе от меня. Гаара медленно раскрыл ладонь. Его глаза удивленно расширились. На ладони Казекаге лежала моя цепочка сердечко, которая в руках Гаары медленно меняло цвет на зеленый. Я скосилась на сердце. Да, зеленое. - Это твоя… - И что? Я подарила тебе ее. Разве это плохо? - Но… Почему? - Я не всегда буду рядом. Если ты будешь носить его, то тебе будет проще в битве. Кто знает, чем стала обычная цепочка: медальоном, залечивающим раны, или амулетом чакры. А может, и то, и другое? Гаара молча рассматривал цепочку. - Почему она меняет цвет? – наконец спросил он, посмотрев на меня. - Хамелеон. Меняет цвет в зависимости от настроения человека, который держит ее в руках. Зеленый, значит ты – рад, доволен или счастлив. - Я действительно очень счастлив. Я что значит фиолетовый? - Человеку страшно, или плохо, или больно, или он грустит. Почему ты спросил? - Когда ты кидала мне его, мне показалось, что мелькнуло что-то фиолетовое, - хмуро посмотрел на меня Казекаге. Я вздохнула. - Ты ставишь меня в тупик, Казекаге – сама. Я увидела тебя, и мне сразу же расхотелось просить у тебя вещь, за которой я, собственно говоря, пришла сюда. Неловко, что ли. С тобой у меня возникает такое потрясное чувство спокойствия, пофигизма и, даже, возможно, апатии, что забываю даже о самом важном. Но ты ведь сам подвел наш разговор к итогу, да? – спросила я у Гаары, встав с кресла. - Что это за вещь? - спросил внезапно Казекаге, сжав в руке медальон. - Это… Нет, я не могу. Оно стоит слишком дорого. К тому же, а просто не осмелюсь попросить тебя об этом, - решительно тряхнула я головой. - Сейчас. Скажи мне. Что это за вещь? – грозно посмотрел на меня Казекаге. В его взгляде ясно читалось: «Не скажешь - придушу!». - Гаара, мне нужен Адэи. - Что? – изумленно выдавил Гаара. – Тебе нужен алмаз с кровью Ками? - Ну, вот видишь, я же сказала. Не было смысла приходить, да? – пробормотала я, снова усевшись на окно. Гаара странно смотрел на меня. Не известно, что творилось в голове Казекаге. Гаара сжал руку с цепочкой и тихо произнес: - Зачем он вам? - Это было моим заданием. Там кровь Ками. А еще они хотят заполучить могущество и неуязвимость. Но, как говориться, это лишь формальности. Я не собираюсь отдавать его им. Однако я вижу, что ты не дашь его мне. Я, наверное, тоже не отдала бы. Все-таки эта штука важна для Суногакуры и ее народа. Я пришла сюда не, сколько за камнем, сколько к тебе, но теперь мне придется искать другой способ перемещаться в параллельных мирах. - Параллельных мирах? – выпалил Гаара. Я удивилась. - Ну, да, прости. Я не сказала тебе, что я не отсюда? Что я была обычный человеком, не ниндзя, не медиком. Что я жила в совершенно другом мире, - вздохнула я. – И, чтобы вернуться к своей семье, мне надо переместиться в пространстве. А так, я рискую остаться в этом мире навсегда. Чего бы мне не хотелось. - То есть, ты не из нашего мира? – не поверил Гаара. - Да. Ладно, Гаара, я пошла. Передай привет Темари и Канкуро. Ну, вот скажи на прощание: какой, на хрен, из меня член Акацков? Я вздохнула. Да, это явно был не способ. Придется придумать что-то еще. Итачи убьет меня и не дай Бог пойдет в Суну сам. Проклятье! Я только собралась, было выпрыгнуть из окна, как рядом со мной послышался шелест песка. Я резко откинулась на руки, почти почувствовав грудью тяжелый песок. - Э, я же ухожу! – выкрикнула я, с негодованием глядя на внешне спокойного Казекаге. - А я и не собираюсь пока отпускать тебя, - заявил он. – Ты же не знаешь, как обращаться с камнем. - А на фига мне знать, как с ним обращаться, если у меня, его нет? – буркнула я. - Ты и не захочешь, чтобы он у тебя был, если узнаешь, что с ним надо делать. - С чего ты взял? Откуда ты знаешь, что я не люблю боль, кровь и смерть? Может, мне даже понравится этот способ? – хмыкнула я, сложив на груди руки. Казекаге посмотрел на меня и…улыбнулся. Несмотря на то, что это меня просто обескуражило, улыбка была просто потрясная. Не отнять, не прибавить. - Ты на себя не похожа, - сказал Гаара. Его улыбка внезапно погрустнела, затем и вовсе потухла. Я пожала плечами. - Это правда, я уже как полгода на себя не похожа. Если ты не знаешь, то и Маара – не мое настоящее имя. Меня зовут Кристина. - Это имя удивительно подходит тебе, - кивнул Гаара. – В наших странах я не знаю ни одну девушку с таким именем. Но, поговорим о Адэи. - Не надо, Гаара. Забудь. Просто отпусти меня. - Хочешь, я скажу, о чем ты думаешь? Ты думаешь о том, что Акацки тебя накажут, а сами пойдут в Суну, правда? - Да, это так, - не удивилась я. Он Казекаге, все-таки должен в людях разбираться. - Ты говоришь, что не собиралась отдавать Адэи Акацкам. Что бы ты им сказала? - Что камень был уничтожен в ходе битвы. Зачем тебе это все? - Вполне сошло бы, - кивнул Гаара. – Чтобы человеку использовать камень Адэи, ему надо пронзить себе сердце и вставить в отверстие камень. Тогда камень будет жить, пока жив человек, вселивший камень в себя. Так что, если камень понадобится кому-то еще, то он вырежет его у тебя из сердца, пока ты еще будешь жива, - рассказывал Гаара, сверкая в потемках комнаты бирюзовыми глазами. Я внимательно ловила каждое слово, а сердце колотилось, как бешенное. Зачем он рассказывает это все? – Когда камень будет в твоем сердце, ты сможешь перемещаться в параллельных мирах, применять массовую чакру, сможешь взять с собой одного человека, но кровь Ками пошатнет твое здоровье. Головокружение, потеря памяти на срок трех дней, плохая свертываемость крови и шумы в сердце. - Ух ты, неплохо. Это того стоит, не правда ли? – пробормотала я, почесав нос. - Не знаю, не пробовал, - честно ответил Гаара, подойдя ко мне. Он снова изучающее рассматривал меня, вновь заставляя краснеть. Ну не привыкла я еще, что моей особе уделяется так чересчур много внимания. - Что? – тихо спросила я, чувствуя, как мое лицо заливает краска. - У тебя очень красивые глаза, - серьезно сказал мне Казекаге. Я от неожиданности икнула, но, деловито откашлявшись, просияла. - Пасиба, я тоже так думаю. Кстати, поправь меня, если я ошибаюсь. Мне казалось, что, уходя, Канкуро говорил, что ждет тебя, а еще, что собралась вся Сунна. Вместо того чтобы пойти и поприветствовать свой народ, ты стоишь тут передо мной и паришь про красивые глаза! Куда это годится? Гаара опять посмотрел на меня своим странным взглядом и слегка подался вперед. Я оторопела. Что он?.. Гаара слегка подался вперед и, положив мне руку на плечо, прошептал: - Услуга за услугу. Я дам тебе камень за то, что ты была откровенна и честна со мной, за то, что сегодня я чувствую себя действительно счастливым, за то, что ты – первый человек, которому я верю окончательно и бесповоротно. После Наруто, конечно. Я едва заметно выдохнула. Он даст мне его? Он даст его мне!!! Рука почувствовала странный холодок. Я медленно, как Гаара, разжала ладонь. Там, заманчиво поблескивая и переливаясь, лежал красивый черный камень. Он был крупный, блестящий и непростой, как кошачий глаз. Я крепко сжала камень в руке и кинулась Гааре на шею. - Спасибо! Спасибо тебе, Гаара! Спасибо! – шептала я. Мне показалось, что по щеке скатилась слеза. – Знал бы ты, как я тебе благодарна! Гаара неловко обнял меня в ответ и прошептал: - Ты ведь не будешь вставлять его себе в сердце? Я вздрогнула и отстранилась от Казекаге. - Я… Не знаю, Гаара. Я не буду ничего обещать. Ты твердо уверен в том, что сделал? Одного чувства благодарности мало для того, чтобы подарить простому человеку святыню целого народа. - А ты ведь не знаешь, - вдруг сказал Гаара. - Не знаю чего? – нахмурилась я. - Это знают только три человека: Я, Баки и теперь ты. - Баки? Это тот странный чипчик с обмотанной башкой? - Да, он самый, - усмехнулся Гаара. – Так вот… Камня - два. - ДВА? – опешила я. – КАК ДВА? - Обычно. Так что, ничего не изменится, если я подарю один тебе. - Ты меня не дуришь, случайно? А то… - Слушай, а я ведь тоже обидеться могу, - буркнул Гаара. - Ладно, не дуйся. Ты придешь помогать Конохе? - Да, мы договорились с Цунадэ. Надеюсь, что я не увижу тебя на поле битвы, - с намеком сказал Гаара, слегка наклонив голову вбок. - Мэ-э-э… И я тоже надеюсь, - буркнула я. – Кстати, а что будет, если увидишь? - Увидишь, - буркнул Гаара. Я решила, что мне пора. И ему пора. - Так, все! Теперь я пошла окончательно! – сказала я и, подойдя к замеревшему Казекаге, кое-как, дотянувшись до него, чмокнула в лоб и, помахав рукой, вылетела из окна. Я бежала вертикально вверх, думая о чем-то неземном. Эта встреча была не такой, как обычно. Столько чувств, столько искренности. Только вот с чьей стороны: с моей, или с его? Опять это чувство спокойствия и уверенности, радости и умиротворенности. Тогда казалось, что он был моим дождем, который смыл мои грехи и плохие мысли. Теме, о чем я думаю! Вот добе! «Он дал тебе камень, значит, он верит тебе, да?» - послышалось у меня в голове. - Кто знает. «Ты была счастлива его видеть. Ты ждала этой встречи, да?» - снова прошептало в голове. - Не знаю, - изумленно выговорила я. «Но я знаю. Ты чувствуешь себя просто отлично, находясь рядом с ним. Может, ты недаром подарила ему цепочку с сердцем?» - насмешливый голос не спешил меня оставить. - Ты кто? – буркнула я. «Я – это ты и все версии тебя. Я – это ты, а ты – это я». - О, до чего дожили! У меня уже раздвоение личности? Это бесит. Особенно, если оно слагает рифмованные строки. «Я могу помолчать, но факт остается фактом – ты влюбилась» - хмыкнуло в голове. - Чего? – выдавила я. – Это не так! Я ведь так же к Наруто и Саске отношусь! К тому же, я все еще люблю Короля! «Уже нет, ты просто уверяешь себя в том, что это так. Ты влюбилась в Гаару!» - Все, заткнись! – прорычала я. – Не желаю слушать этот бред! «Молчу, молчу». Я запрыгнула на крышу и, глубоко вздохнув, посмотрела на луну. - Мигуми, ты где? Пантера появилась незамедлительно и уселась передо мной. - Я… - начала было я, но меня внезапно посетило какое-то странное и противное чувство. Вскоре должно было произойти что-то… важное, но и ужасное. – Мигуми, у меня к тебе просьба. - Что? – кошка быстро учуяла мое чувство беспокойства. – Он не дал тебе камень? - Камень у меня, но такое чувство… У меня плохое предчувствие. Слушай внимательно. Я дам тебе камень. Ты будешь беречь его и спрячешь где-нибудь в окружении принца Хитона. Сама останешься там же и будешь его охранять. Вместо себя пришлешь какую-нибудь другую пантеру, которая на время заменит тебя, ясно? – спросила я у Мигуми. Пантера недовольно дернула ухом. - Почему? Зачем тебе другая пантера? - Так надо, понимаешь? – быстро сказала я ей, протягивая большой черный алмаз. Мигуми вздохнула, лизнула меня в руку и, аккуратно взяв камень, растворилась в воздухе. Я постояла немного, продолжая глядеть в эту «точку исчезновения», словно оттуда должно было что-то явиться. Мои ожидания оправдались. С мрачным величием, из неизвестно откуда взявшейся дыры, мягко выскочила другая пантера. Ее никак нельзя было отличить от Мигуми: те же пронзительные желтые глаза, та же белая бабочка над бровью. - Мое почтение, - мягко поприветствовала меня пантера. Я удивилась, услышав в голосе мужские нотки. - Здравствуйте, - прошептала я, несмело протягивая руку к этому чуду. Пантера повременила, и, хоть с небольшой неохотой, все-таки соизволила коснуться моей руки влажным холодным носом. Я погладила потрясающе блестящую и мягкую шерсть незнакомца. - Мои имя Дзиро, - сказал пантер, изящно сдвинув лапы. - Меня зовут Кристина, но было бы лучше, если бы ты называл меня Маара, - восхищенно протянула я. - Меня прислала сестра. Вы можете просить меня обо всем. - Нани? Мигуми – твоя сестра? Вы с ней хоть и похожи внешне, но характеры у вас совершенно разные! Пантер сверкнул в темноте глазами и, подойдя ко мне в плотную, удивительно ласково боднул меня в ногу. - Однако нам это не мешает быть преданными друзьями, - мягко ответил он и повернулся ко мне боком. – Приказывайте? - Во-первых – не приказывайте, а приказывай! А во-вторых, не приказывай, а проси! – буркнула я. - Ладно. Так что делать? - Могу я на тебя сесть? – отчего-то сконфузилась я. - Естественно. Я уселась на спину пантеру. - Ну, давай уедем отсюда. - Банзай, - улыбнулся Дзиро, обнажив острые, как бритва клыки. Мы едва успели выехать за пределы деревни Скрытого Песка. Интуиция и в этот раз не подвела меня. Я 200 раз успела порадоваться, что камень сейчас с Мигуми. - Дзиро! – проорала я, когда сбоку завыл ветер. Он был такой мощный, будто ураган. Пантер зарычал и прибавил ходу. «Неужели?» - вертелось в голове. В крови заиграл адреналин, когда ветер, опасно взвыв, пронесся в нескольких сантиметрах от моего лица. «Человек, управляющий ветром?» - Нимпо! Разящий ветер! – послышался шепот позади. Я не стала оборачиваться. Спереди на меня несся настоящий воздушный столб. Хм, а я то всегда считала ветер невидимым. - Дзиро, влево! – крикнула я. Пантер взял влево, но столб внезапно разделился на несколько частей и, окружив нас со всех сторон, опрокинул на землю мощным режущим потоком. Я крикнула и зарылась в песок. Дзиро лежал рядом, постепенно приходя в себя после удара о землю. Ветер, ранее грозно воющий, поутих. Я резко вскочила и подбежала к пантеру, который уже был на ногах. - Дзиро, ты в норме? – тихо спросила я, но Дзиро не ответил. Он тихо рычал, с ненавистью глядя на кого-то за моей спиной. Я усмехнулась и, проведя рукой по его мягкой шерсти, медленно повернулась. Было темно. Единственным источником света на всю пустыню была луна. Но, мне хватало даже ее, с моим-то зрением. -Интересно! – хмыкнула я, разглядывая незнакомца. Адреналин в крови никуда не исчезал. Наоборот, мое сердце бешено колотилось от предвкушения. – Человек, управляющий ветром, я полагаю? – осведомилась я. Незнакомец тихо хмыкнул и сделал шаг вперед. Теперь я могла разглядеть каждую деталь. Юноша. Молодой и симпатичный юноша моего возраста, ну, может старше на год – два. Светлые волосы до плеч, пронзительные голубые глаза, повыше меня ростом. Каваииии!!!!!!!!! Парень стоял, чуть склонив голову на бок, и так же нахально разглядывал меня. Я облизнулась, умудрившись сверкнуть в темноте острыми клычками. - Тогда ты, наверняка, повелительница пантер? – с небольшой хрипотцой произнес незнакомец. В голосе промелькнули нотки уважения. - Да, скорее всего. Ладно, думаю, что мне пора идти, - улыбнулась я, коснувшись шляпы пальцами. - Нифига, - странно улыбнулся парень, прямо посмотрев на меня своими глубокими голубыми глазами. В голове снова, но уже, кстати, всплыла уже знакомая вам строчка: «Сон, что пришел ниоткуда, Для мальчика, чуть младше вас, Озарил своим светом бездну, До глубин голубых его глаз». Я молча смотрела на эту его улыбку, в эти до боли знакомые глаза. Какого черта? Что за чувство? Как будто я уже знала этого человека! И не просто знала, а у меня к нему было глубокое чувство. Память, ни к черту! - Представься, - буркнула я. - Ацуро Ризуки, - весело сверкнул глазами этот самый Ацуро. - Что ж, Ацуро Ризуки. Какого рожна тебе от меня надобно? – не сводя с него глаз, спросила я, снимая с шеи ленту. - Мне нужен камень, который ты забрала у Казекаге Песка. А еще мне нужно, чтобы ты пошла со мной к Орочимару – сама, - невозмутимо ответил юноша, так же доставая из ножника какую-то странную леску. - Ты требуешь слишком многого, и пора бы тебе знать, какие дружеские отношения возникли между Орочимару и Акацками. - У-м-м-м… - протянул парень. У меня сердце рухнуло вниз. Это!.. Он же!!! Я смотрела на этого парня, а в голове прояснялось все больше и больше. Эти красивые голубые глаза, эта светлая шевелюра, эта манера стоять и разговаривать. Господи, ПАША!!! - Ты, прости, дарлинг, - кое-как выдавила я, выставляя ленту вперед. – Но я с тобой не пойду, да и камня у меня нет. - Ты сказала «дарлинг»? Ты стопудово с Земли, - довольно кивнул Павел, в ответ, выставляя леску вперед. – Я то уже начал сомневаться. Я стиснула зубы и начала с невероятной скоростью делать печати. К немалому удивлению юноши. - Дзиро, ты готов? – негромко буркнула я. - Конечно, - умный пантер сразу сообразил, что к чему. - Я покажу тебе одну из пяти ужаснейших техник Великого рода, - усмехнулась я, глядя на помрачневшее лицо соперника. - Ну, вот, - сетовал он. – А я то надеялся, что не придется применять никакой грубой силы. Видно на тебя мое обаяние не действует. - Зато мое обоняние на тебя действует, - хмыкнула я. – Нимпо! Тьма грядущая! Превращение! Пашины (слушайте, а это и вправду он?) (Ну, ввиду их похожести, буду называть его Пашей) глаза расширились. Я словно стала выше ростом. Ногти на руках выросли, тьма, все это время тихо сосуществовавшая во мне, медленно обволакивала мое тело. Я облизнулась, так и подмывало сказать «МЯУ!». Дзиро оказался внутри моего сознания. Если объяснять проще, то этот огромный пантер теперь крошечным котенком разгуливал у меня в голове, контролируя поступление тьмы наружу. Каким боком – известно только ему. - Нимпо! Давящий поток! – сделав печати, громко произнес парень. Я схватила красную ленту и помчалась в атаку. Ветер немилосердно ударял в те места, которые я покидала заранее. Если в меня и попадало, то только вскользь. Я не чувствовала ударов – тьма, обвившая мое тело, словно невесомая шкура пантеры, поглощала все ветряные удары. Я широко улыбнулась и взмахнула лентой. В Пашиных глазах явно читалась насмешка. Я зарычала. Моя лента хлестала во все стороны. Удары были поразительной силы и могли разрубить человека в долю секунды. Однако на противнике это никак не сказывалось. Он просто стоял, вытянув руки вперед, а моя лента продолжала извиваться вокруг чего-то невидимого. Я закрыла глаза и наугад щелкнула лентой. Наградой для меня послужила куча матов, бившая потоком. Я отпрыгнула назад и посмотрела на свое творение. Парень стоял и матерился, глядя на широкую рану на ноге. Я довольно ухмыльнулась. В тот момент мне было плевать на чувство того, что я знаю этого человека. Я боролась за то, чтобы остаться живой и при этом не попасть в руки Орочимару. Я хотела снова взмахнуть лентой, как вдруг медленно осела на песок. В глазах потемнело. Как коварно. Что за сволочь вырубила меня сзади? Вот гавно. Техника развеялась. Сознание медленно покидало меня, когда я увидела неподалеку от себя сидящего на корточках очкарика. - Кабуто, сволочь, - прошептала я, прежде чем отрубиться. - Фи, как грубо. Эй, а ведь ты мог бы конкретно получить от нее, не приди я вовремя, - хмыкнул Кабуто. Я вздохнула и на этот раз отрубилась окончательно. Я застонала и попыталась дотронуться рукой до жутко болящей головы. Послышалось звяканье железа. Руки были тяжелыми и почему-то не собирались двигаться с места. Яркий свет бил в глаза. Вокруг все плыло… Все тело пронимала какая-то странная слабость. У меня было такое чувство, будто я в течение очень долгого времени, была подвешена к стенке, отчего ни руки, ни ноги, ни голова не могли быть свободными. Вот гавно. Хотелось пить. Я щурилась, пытаясь определить, наконец, что за черт тут происходит. В глазах прояснилось, и я негромко ругнулась. Я стояла на каменном холодном полу. Мои руки и ноги были оплетены тонкими железными цепями, приковывающими меня к стене. Маленькое помещение, что-то вроде подвала, с удивительно большим окном, сквозь которое и проникал сюда пронизывающий и, причиняющий неудобства глазам, яркий свет. «Цепи – тонкие. Это значит, что я могу порвать их. Нужно только сконцентрировать немного чакры. И все» - подумала я, концентрируя чакру. Внезапно цепочки затрещали и еще сильнее, практически до предела, обвив мое тело, хорошенько тряхнули меня. Я едва удержалась, чтобы не завопить от боли. Мало того, что цепи пропороли кожу практически везде, где сжали, но сверху еще прошлось что-то вроде электрического тока. Я закашлялась и резко вдохнула. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Больно то как! На пол упало несколько капелек густой красной крови. Послышались чьи-то мягкие, практически неслышные шаги. Мелькнули уже знакомые голубые глаза, приветливо усмехнулись. - Уже очухалась? – протянул Паша, встав неподалеку от меня. - Катись к черту, садюга, - прошипела я сквозь зубы. Сердце колотилось, тело медленно, но верно избавлялось от боли. - Тебе не стоит концентрировать чакру. Эти цепи реагируют на нее и с каждой попыткой, использовать какую – либо технику, они будут распарывать твою кожу и пропускать через твое тело заряд чужеродной чакры. - Я сказала: «Катись к черту!», - с ненавистью посмотрела я на юношу. Однако он не предал этому значения. - Кабуто осмотрел тебя и не нашел никаких признаков камня, - продолжил Паша, с любопытством глядя на меня. - Счастлива за него, - прокашляла я, выплевывая кровь. Он начинал бесить. Нет, чтобы выставить себя героем перед одноклассницей. Вот блин! Похоже, что Орыч вырастил из него настоящего садиста и человеконенавистника. - Могу я спросить твое имя? – полюбопытствовал юноша. - Можешь, но не факт, что я скажу тебе его. Поздно уже притворяться джентльменом. Паша разочарованно вздохнул. - Ну, вот, а я то думал, что мы подружимся. Я хмыкнула. - Отличный способ подружиться – это приковать девушку к стене. Да, Король, ты стал отменным садистом, чего не замечала за тобой раньше. Паша побледнел и, долгое время, разглядывая меня, словно пытаясь отыскать во мне что-то знакомое, произнес: - Мы встречались раньше? - О, значит, я не ошиблась. Хоть это радует, - вздохнула я, опустив кисти рук, отчего они беспомощно болтались в воздухе. Я опустила голову, волосы заслали мое лицо. Это он. Это и вправду человек, которого я люблю. Тот, о ком я так часто говорила и думала. Паша подошел ко мне и легонько тронул за плечо. - Скажи, твое настоящее имя?.. - После…Тебя… - прошептала я. Голова болела. Хотелось просто лечь, при этом, желательно закрыть глаза. - Я – Павел Королькевич, - сказал он, присев на корточках передо мной. – Как зовут тебя? Я закрыла глаза, вздохнула и поморщилась. - Помнишь, - начала я. – Помнишь ту дискотеку в школе, которую устраивал 9 «Б» класс? Тогда к тебе подошла девочка. Она не была идеалом красоты и воплощением женственности: небольшой рост, бледная кожа, темные вьющиеся волосы до лопаток, смущенная улыбка… Парень заметно растерялся. Я тихо продолжала. - Она спросила: «Можно тебя на минутку?». Ты пожал плечами и пошел за ней. Она вывела тебя в коридор из класса и, смущенно улыбнувшись, сказала: «Это тебе, с наступающим», и протянула небольшой подарочный пакет. - Ты? Это и вправду ты? Посмотри на меня, - настойчиво попросил Паша. Как это необычно – впервые за очень долгое время видеть рядом с собой человека, который был и остается дорог тебе, даже в чужом мире. А еще рассказывать ему свои воспоминания. Как чью-то давнюю историю. - «Это мне?». Она долго еще вспоминала ту интонацию, в которой было все: удивление, благодарность, частичка радости, недоумение. «Ты меня спас тогда, я благодарна тебе» - сказала она и молча, развернувшись, ушла домой. Она остановилась на лестничном пролете, глядя, как ты открыл подарочный пакет, в котором лежала тетрадь и свечка. 15 раз дома она прокручивала этот момент, - я словно рассказывала историю, и словно не о себе. – Она боялась. Она не знала, прочитаешь ли ты ее стихи. Она не знала, как ты отреагируешь на ее чувства к тебе. Теперь ты приковал эту девушку к стене и спрашиваешь ее имя. Я и в мыслях не имела, что человеком, управляющим ветром, можешь быть ты. - Тебя узнать невозможно! – начал оправдываться Паша. – Ты так изменилась! - Я не удивлена. А теперь… Не заставляй меня говорить, ладно? Я сейчас могу только слушать. Я устала и мне больно, - прошептала я, все, ниже опуская голову, пока подбородок не коснулся груди. Эта слабость… Это ужасное чувство. Чувство того, что здесь все будет хуже, чем в нашем мире. Я узнала его сразу, стоило мне увидеть эти глаза и волосы, этот взгляд, услышать его голос. Он не узнал меня, хотя мой цвет глаз, голос и манера говорить, совсем не изменились. Внезапная догадка меня не шокировала. Это все так легко объяснить. Если человек не был для тебя каким-то дорогим или особенным… Если у тебя не было к нему ничего, кроме снисходительности… Если от только и делал, что отнимал время в твоей жизни. Такого человека трудно вспомнить, а если и вспомнишь, то будешь очень удивлен, что именно он попал в этот необычный мир. Вот, почему Паша не узнал меня, а я узнала его почти моментально. Только вот… Как жить теперь? Мы с ним по разные стороны баррикад – я в Акацках, а он у Орочимару. Послышался шорох одежды, на меня повеяло свежим воздухом. - Паша, - прошептала я. - У? - Как ты оказался у Орочимару? - Ну… Как бы так сказать… Я заснул, а проснувшись оказался в каком-то лесу. Там меня и нашел Орочимару – сама. Я – геном, со способностью к управлению ветром. Орочимару – сама сказал, что ищет талантливых людей, так что он и взял меня к себе в ученики. - Он дал тебе проклятую печать? – испугалась я. - Неа. Я вообще не знаю, что она собой представляет. - Всегда знала, что у тебя ветер в голове. Вот только на кой фиг понадобилось меня к стене приковывать? - Ты же не согласилась идти со мной по – хорошему. Хотя, другого я и не ожидал. У тебя и в правду нет камня? - Нет у меня камня, - я, однако говорила правду. Я не Мигуми. - Казекаге Песка - Собаку но Гаара – мой друг, и сегодня у него была днюха. - Вот как, - протянул Паша. – Как тебе живется в Акацках? - Отлично. Меня все очень ценят и уважают, так как я их ниндзя – медик. - Медик? Ты реально умеешь лечить?! – свистнул Павел, усевшись рядом со мной. - Да. Это так. Круче, чем Цунадэ и Кабуто вместе взятые. - Цунадэ? Это Хокаге Конохи? Одна из самых знаменитых врачей мира? - Похоже на то. Скажи, - я открыла глаза и посмотрела на сидящего рядом Пашу. – Орочимару и вправду нападет на Коноху? - Да. Мне эта идея показалась замечательной! – счастливо вздохнул парень, подтянувшись. – Орочимару – сама сказал, что люди, живущие в Конохе, а так же ниндзя из Конохи, мешают выполнению его грандиозных планов, а еще он сказал, что я могу помочь ему в войне с Конохой. - Теме, бака! – взвыла я. – Ты собираешься убить людей? Я не узнаю тебя! - Что с тобой? Тебе никто не мешает пойти за Орочимару - сама! – удивленно произнес Паша. - Так я и так иду, Усуратонкачи!!! Только не дай Бог, если я тебя там встречу – я не буду думать о том, что раньше у меня к тебе чувства были!!! Убью на фиг! - А, я все понял. Ты за Коноху? - Да! На самом деле этот твой Орочимару – подлая задница, которая собирается сравнять Коноху с землей! Подлый, алчный, он убил Четвертого Казекаге и Третьего Хокаге! Он хочет жить вечно, поэтому, когда придет время, он заберет твое тело, а ты – подохнешь к чертовой матери! Все друзья, которые у меня есть в этом мире – они все ниндзя из Конохи! Именно поэтому я не собираюсь просто смотреть, как придешь ты с Орочимару и начнешь их убивать! Все они – добрые и трудолюбивые люди, правильные и справедливые! Ты придешь уничтожать ни в чем не повинных людей! – взревела я, громко бренча цепями. – Я тебя совсем не узнаю! Ты никогда не смог бы убить человека! - Какая пламенная речь, - хмыкнул Паша, играючи дернув меня за прядь волос. – Ты заблуждаешься, если думаешь, что знаешь меня хоть чуть-чуть. К тому же, чувствовал бы я к тебе хоть что-то, то сразу освободил бы. Вот только боюсь, что ты забыла: мнения разделяются. К тому же – откуда ты знаешь, что ты успеешь в Коноху раньше меня? Ты даже чакру сконцентрировать не можешь, потому что на тебе эти цепи. Как ты планируешь убежать? Я с ненавистью уставилась на Пашу, сверля его глазами. - Не смотри на меня так, не то дырка появится, - буркнул он. – Ты ведешь себя, как тупая блондинка, - скривился Павел, встав. - Смазливый ублюдок! – выкрикнула я, уткнувшись в пол. Я не узнавала этого человека. В прошлом – веселый и романтичный, порой загадочный и вспыльчивый, торопливый, но ответственный, заботливый и добрый, он превратился в убийцу и садиста, к которому я все еще что-то чувствую. Я… Да, все еще люблю… Все еще… - Ладно, я пошел, - очаровательно улыбнулся Паша, подойдя к двери. - Подожди, - прошептала я. Волосы заслали мое лицо, так что его видно не было. Паша остановился и с любопытством посмотрел на меня. – Подожди, - снова сказала я. – Я… Все это время я жила мыслями о дорогих мне людях, и ты был одним из этих людей!!! Я поняла, что значит настоящее одиночество, - прошептала я, всхлипнув. Сердце болело. Душа выла. Не хотелось жить в этот момент. - Я тоже узнал, что такое настоящее одиночество. Это было больно, - согласно протянул Паша, встав около стены. - Я не хочу терять тебя снова! Я только встретила тебя. И не смогу перенести очередной потери! Если… Если ты уйдешь сейчас, то для меня это будет то же одиночество! Останься со мной, пожалуйста! Хоть раз… Останься со мной… Или хотя бы… Давай уйдем вместе! - Да, а ты совсем не изменилась, - Паша усмехнулся, его слова ударили, словно кнутом. – Меня уже достало повторять тебе, что к тебе я всегда буду относиться снисходительно. Ни больше, ни меньше. Если честно… Ты меня просто достала! Я вздрогнула. Слезы застилали глаза. - Ты не изменилась по характеру, разве что стала умней, симпатичнее, женственней, сильней. Но, пойми, что и я изменился. Мы с тобой совсем разные. Мы с тобой по разные стороны баррикад. К тому же, на счет твоего одиночества… Ты писала в своих стихах о том, как пусто у тебя в душе, как у тебя болит сердце, когда я с тобой холоден и равнодушен к тебе. Ты ведь, оказывается, сильная, переживешь, - тихо сказал Паша. – Та жизнь… Я не знаю, почему именно мы с тобой оказались здесь. Возможно, это шанс взглянуть на мир с другой стороны. Шанс и для меня, и для тебя. - НЕТ!!! – завопила я, тряся головой, как одержимая. – Паша, ты же не такой! Ты же не можешь убивать и причинять боль преднамеренно! Ты же сам говорил, что не хочешь никому делать больно! И мне тоже! Но ты делаешь! - Значит, такова судьба, - произнес он, после минутного молчания. – Смирись, Кристина. Ты не вернешь меня, хотя… О чем это я? Я никогда не чувствовал к тебе чего-то особенного, чтобы тебе возвращать меня. Прости, - тихо, с каким-то отсветом мольбы, прошептал Паша и, развернувшись, бесшумно вышел. Я тихо плакала в течение минуты, глядя в каменный пол. Затем издала такой вопль боли, что еще несколько минут мне отзывалось эхо из коридора. Я знаю, что он слышал. Он ушел. Ушел в очередной раз. Я слаба. Я жалкая. Я не смогла… Я… Он… Мы… Я зарычала сквозь слезы, концентрируя чакру во всем теле. В тот же момент завопила от боли, когда кожа медленно разрываясь, оказалась под воздействием чужеродной чакры. Я тяжело дышала. Опять это чувство… Он ушел… Я заскулила сквозь стиснутые зубы, когда в очередной раз провалилась попытка высвободится из цепей. Я закрыла глаза… «Ты не вернешь меня. Прости. Не вернешь. Прости. Прости. Прости. Не вернешь. Не вернешь. Не… Прости. Не прости!!!» - вертелось в голове. Практически отовсюду с меня стекала кровь. Больно. Душа болит. Ушел. Не прощу!!! Похоже, что у меня разыгралось воображение. Я шла по темному коридору. Ни капли света. Лишь что-то светлеет впереди. Я подалась вперед…