Спою судьбу на бис...(с)

Это был лучший Новый год в ее жизни. Никакие веселые гуляния даже с самыми любимыми друзьями не могли сравниться с этим тихим и уютным вечером вдвоем с Филиппом. С таким вечером, каких в ее жизни давненько не случалось. Алла не могла не сравнить это с тем, как проходили встречи новых годов с Максимом – шумные сборища большой компанией, где он не единственный, а только один из, а потом одиночество в их огромном доме, пока он развлекается на зарубежном горнолыжном курорте, куда улетает на следующий же день. Она поежилась от этих теперь таких неприятных воспоминаний. Удивительно, но даже в прошлом с Филиппом, которое она уже однажды прожила, у них не бывало такого Нового года, как сейчас. Комнату освещали мерцающие огоньки елочной гирлянды, на столе горели несколько белых свечей, по телевизору мельтешили сменяющие друг друга лица коллег по шоу-бизнесу. Когда они с Филиппом наряжали елку, Алле удалось немного посмотреть передачи из того времени: кто-то тогда был еще совсем молодым, кого-то в 2011-ом уже не было в живых, а кто-то просто исчез с экранов. Ей всё было так интересно, что Киркоров периодически подтрунивал над женой, особенно, когда она, не отрывая взгляд, смотрела на исполнителей-мужчин. Но всё же она уделяла больше внимания совместному украшению елки. Алла обожала это занятие, ей всегда был важно присутствие близкого человека рядом. Они вместе решали, какие выбрать шарики (игрушки тоже были совсем-совсем старые, к ним Алла испытывала особенный трепет), вместе облачали елку в блестящую мишуру, а водружение звезды на верхушку взял на себя, конечно же, Филипп. «Звезда со звездой», - не могла не прокомментировать Алла. Она наблюдала за мужем, и ей уже казалось, что этот праздник сблизил их еще сильнее. Вернее, приблизил ее к нему. Поздним вечером Люся, помогавшая накрывать на стол и готовить, отправилась в гости к знакомым, Алла с Филиппом остались одни. - Ну что, предлагаю проводить старый год! – Филипп умело открыл шампанское. – Тебе можно чуть-чуть? - Давай полбокала. Немного сейчас, немного после полуночи, - ответила Алла. - Договорились. Я проявлю солидарность, и тоже не буду увлекаться, - Киркоров разливал игристый напиток. Алла посмотрела на часы. 23:30. Ожидание полуночи впервые было для нее таким волнительным. Насмотрелась разных фильмов и напридумала себе, что в этот миг вполне возможны перемещения во времени. Волшебная ведь все-таки ночь. Хотя волшебством ей больше хотелось называть то, что творилось в эту минуту в их семейном гнездышке. Это было так сказочно, что верилось во всё с большим трудом. - На правах главы семейства позволю себе произнести тост, - Филипп откашлялся и поднял бокал, но как только посмотрел на Аллу, замешкался: - Боже мой, любимая, ты так прекрасна сейчас, что я забыл всё, что хотел сказать… - Да ладно тебе, - отмахнулась Алла, чувствуя, как начинают пылать щеки. – Ничего я не прекрасная, совсем даже обычная, я даже не наряжалась-то толком… - А вот и нет. Жаль, ты не видишь себя со стороны. Приглушенный свет так подчеркивает твои волосы, они буквально пылают рыжим пламенем… А глаза блестят так, что я вижу и совсем даже не сомневаюсь в том, что ты счастлива... - Филиппчик, ты собирался тост говорить, так давай уже, а то мы год не успеем проводить, - Алла поводила своим бокалом перед его лицом. - Все-все. Хочу сказать тебе спасибо за еще один чудесный год, который ты мне подарила. Ты сделала меня счастливым. Таким счастливым, что описать это состояние обычными словами просто невозможно. И нет большей радости для меня, чем видеть тебя напротив и знать, что ты тоже счастлива. Значит, я все-таки сумел выполнить то, что обещал тебе после свадьбы. Пусть в уходящем году останутся все наши размолвки, все мои ошибки и твои обиды. В следующем году мы будем еще счастливее, ведь нас скоро станет трое! - Да будет так! – едва слышно произнесла Алла и потянулась к нему бокалом. «Какой-то сюрреализм, - думала она, пригубив шампанское. – Он провожает год, который я и помню-то смутно. А мне так хочется его поддерживать, хочется видеть его радость, и совсем не хочется знать, что этому когда-то придет конец. И почему я не попала сюда с полной амнезией? Так было бы намного проще. Или нет?». - Можно мне поцеловать тебя, пока мы все еще в 95-ом? – поинтересовался Филипп, улыбаясь. - А что же, в 96-ом целовать уже не будешь? – Алла изобразила удивление. - Еще как буду, даже больше и чаще! – он обошел стол и сел перед ней на корточки. – Спасибо, что ты рядом… Будь рядом всегда, пожалуйста. - Филипп…, - она едва успела проглотить подступивший к горлу ком, как он уже накрыл ее губы своими. Новогодняя музыка из динамика телевизора как будто зазвучала громче, обволакивая их своей особенной праздничной атмосферой. Поцелуи были нежными и медленными, Алла и Филипп успевали наслаждаться каждым мгновением этого сладкого действа. Когда стрелки часов настойчиво подбирались к полуночи, волнение удвоилось. Алла не могла даже смотреть на еду, хотя до этого момента мечтала попробовать всё, что они с Люсей наготовили. Ладони покрылись холодным потом, а взгляд постоянно бегал – то на мужа, то на телевизор, то на часы. - Тебя что-то беспокоит? – Филипп, который снова сидел напротив нее и с аппетитом поглощал традиционный оливье, уловил ее настроение. - Все хорошо, - Алла нервно улыбнулась. - Мне так не кажется, - он отложил приборы. – Как себя чувствуешь? Не тошнит? Ничего не болит? - Доктор, оставьте меня в покое, - она попыталась шутить. - Ну а что тогда? - Через три минуты полночь, - неожиданно сдавленным голосом проговорила Алла. - Ну…и что в этом такого тревожного? - Ничего, я просто…всегда так чувствую себя накануне нового года. - Загадочная вы женщина, Алла Борисовна! - Еще какая… - Давай хоть обращение президента послушаем, - Киркоров сделал телевизор погромче. Алла пропускала мимо ушей все, что вещал с экрана Борис Николаевич, она закрыла глаза и шептала: «Пожалуйста, пусть ничего не меняется!». Когда послышался бой курантов, они с Филиппом, взяв бокалы, встали из-за стола, взялись за руки и вместе отсчитывали: «…девять, десять, одиннадцать…двенадцать!». За окном вспыхивали салюты, озаряя ночную мглу разноцветными огнями. Алла зажмурилась, крепко прижимаясь к мужу, который, прошептав: «С новым годом, любимая», тут же снова ее поцеловал. А после они так и стояли, обнявшись, пока она не решилась отодвинуться и оглядеть пространство. - Филя! – радостно воскликнула Алла, когда поняла, что она все еще здесь. - Что, солнце мое? - он улыбался ей во весь рот. - Филька, я люблю тебя! – она кинулась к нему на шею, ощущая, как ее отпускает напряжение. - Так странно…, - произнес Киркоров, гладя ее по спине. - Ты сейчас так это сказала… Как-то по-другому. Не знаю, как именно, но не так, как всегда… - Я ведь этого тебе еще не говорила в…96-ом, - нашлась Алла. – Вот и по-другому. С новым годом, мой самый лучший муж! - Конечно, самый лучший, разве могут быть варианты! - иронично усмехнулся Киркоров и снова наклонился к ее губам. Чуть позже они стояли возле окна и смотрели на фейерверки. Алла прижималась к Филиппу, а он, стоя позади нее, сомкнул ладони у нее на животе. Она откинула голову немного назад и уперлась затылком ему в грудь. Это чувство умиротворения и защищенности успокаивало и убеждало в том, что теперь всё должно быть хорошо. Киркоров слегка покачивался в такт музыке из телевизора. Алла поддавалась его движениям. Они ничего не говорили друг другу, молчать вдвоем тоже было комфортно. Погода в эту ночь была морозной: вместе с огоньками салютов город окутала вьюга. Алла заворожено смотрела на эту картину, и вдруг, сама от себя не ожидая, тихо запела: Мело, мело по всей земле, Во всe пределы. Свеча горела на столе, Свеча горела. - Ты, наконец, написала мелодию к этим стихам?! – удивился Филипп. Она повернулась, положила руки ему на плечи и увлекла за собой в медленный танец, продолжая петь. …Метель лепила на стекле Кружки и стрелы. Свеча горела на столе, Свеча горела. На озаренный потолок Ложились тени: Скрещенье рук, скрещенье ног, Судьбы скрещенье. Они прижимались друг к другу еще крепче, им не мешала музыка из телевизора, они погрузились в свой мир, где никого и ничего нет рядом. Филипп только шептал иногда: «Это прекрасно, это прекрасно». Алла не сдерживала слезы. Они не мешали ей петь, катаясь крупными каплями по ее щекам. Вместе с ними уходило все плохое. Почему-то ей искренне верилось теперь, что она здесь навсегда. Что у них родится малыш. Что все будет по-другому. Все будет так, как она всегда мечтала… Да, это был лучший Новый год в ее жизни. *** Два месяца спустя. - Алла Борисовна, ну что вы меня все время переспрашиваете? – Марк Курцер улыбался, глядя на свою знаменитую пациентку. – Если я сказал, значит, так оно и есть. - Нет, ну просто, я не знаю, я была уверена, что это мальчик, - призналась Алла, удивленная новостью, которую ей сообщил доктор во время ультразвукового исследования. - Материнский инстинкт – это сильная вещь, но сейчас он вас немного подвел. У вас девочка, и это совершенно точно, она нам во всей красе показалась, даже прятаться не захотела, как с некоторыми детьми бывает. - Обалдеть…, - только и смогла произнести Алла: в прошлый раз они с Филиппом ждали мальчика. – Все так меняется… - Что, простите? - Да так, ничего… - Вы так сильно мальчика хотели? Расстроились, что ли? – доктор внимательно посмотрел на нее. - Да что вы, как можно, я счастлива! Просто…просто не ожидала, вот и все. Как она? С ней все хорошо? - В полном порядке, - уверенным тоном сообщил Марк. Алла облегченно вздохнула. - Я следую всем-всем вашим рекомендациям, - уточнила она. – Стараюсь вести размеренный образ жизни, от всех мероприятий отказываюсь. - Вот и хорошо, что вы такая послушная пациентка. «Да уж, если бы он знал, какой я была в прошлый раз», - подумала Пугачева, а вслух сказала другое: - Можно, я от вас позвоню Филиппу? - Конечно, обрадуйте будущего папочку, - добродушно ответил Марк. Киркоров был на гастролях. Он вообще часто улетал за эти два месяца, Алла постоянно оставалась одна. С одной стороны, это тяготило, ей было скучно без него, сразу в голову лезли разные неприятные воспоминания, но с другой – Филипп не давал ей никаких поводов для грусти. Он постоянно звонил, посылал ей букеты, приезжал, как только находил возможность. И они больше не ругались, только совсем по каким-то незначительным мелочам, да и то это не были ссоры, так, небольшие разногласия. Алла не могла ни на что жаловаться, но ее сильно беспокоил тот факт, что приближалась та роковая дата. День, когда они с Филиппом потеряли ребенка. Да, она осознавала, что в нынешнем положении вещей все сильно поменялось, тем более только что оказалось, что они ждут дочку, но, тем не менее, очень боялась. За эти два месяца пусть многое и шло по иному сценарию, но кое-какие вещи все-таки повторялись. Эта неоднозначность пугала. Дозвониться до Филиппа не удалось. Алла расстроено положила трубку. Через четыре недели у него закончатся гастроли, и эти томительные дни в одиночестве прекратятся. Ей повезло: все так совпадало, что в тот самый критический период муж будет дома. А с ним уже не так страшно, и это было главным. Про девочку она сообщит ему вечером, печалиться по этому поводу не было никаких причин.