Dead And Gone

Я просто хочу чувствовать себя сильной.

      Во французской провинции весна. Зима здесь тёплая и дождливая, и Эллисон никак не может к этому привыкнуть. В Бордо чересчур тепло даже после Бейкон-Хиллз. Она медленно бредёт от машины к дому, аккуратно перепрыгивая через лужи и держа зонтик над головой. Крис ещё на работе, а Айзек занят на курсах вождения. Поэтому она заходит в пока пустой дом и думает, что сегодня не самый лучший день для зубрёжки. Дождь весело тарабанит по крыше, и она разжигает огонь в камине, чтобы посмотреть на яркие блики и отсветы на стенах. Эллисон переодевается в домашний свитер, пусть ей и не слишком холодно, и включает ноутбук.       Ни одного сообщения от друзей из Бейкон-Хиллз, как будто они и вовсе забыли о её существовании. Последнее письмо - от Лидии из одной строчки, на него Арджент так и не ответила. Она снова читает его, но не огорчается, как надо бы, а лишь слегка сдвигает брови, будто пытаясь вспомнить что-то.       Или кого-то.       Наконец она закрывает почтовый ящик и идёт на кухню, чтобы поставить чайник. Скоро приедет Айзек и развеет... Нет, не сомнения, какую-то лёгкую грусть, возникшую из-за однострочного сообщения.       Эллисон звонит своей новой подруге из Франции - Люси - и долго болтает с ней обо всём подряд, чуть не забыв про чайник и предложив ей пойти, в конце концов, на свидание с очередным Марио, чтобы она перестала завидовать её отношениям с Айзеком. Конечно, Люси никогда не скажет напрямую, что ей завидно, однако по её лицу так и читается это чувство всякий раз при упоминании Лейхи. Эллисон делает вид, что не замечает этого, и продолжает уговаривать её сходить в кино хоть с кем-нибудь. А вообще она думает, что всему своё время, и Люси ещё встретит хорошего паренька, который будет с обожанием глазеть на неё, а не на фильм во время сеанса...       Когда звонок всё-таки заканчивается, до Эллисон доносится хлопанье дверью, и она поспешно закрывает так и не удалённую фотографию на мобильном, хотя сама не понимает, зачем она до этого на неё смотрела.       - Айзек! - непритворно радуется она при виде оборотня. - Как ты? К тебе не придирался преподаватель?       - Сегодня нет, - гордо сообщает Лейхи. - Он сказал, что я делаю успехи, - он позволяет девушке обнять себя и быстро целует её. Эллисон ослепительно улыбается ему, радуясь возможности хоть с кем-то поговорить не по-французски. Конечно, мелодичность этого языка ей нравится, но английский напоминает ей о жизни на другом континенте.       И только об этом.       - А я не могу заставить себя что-то сделать, вот, - произносит Арджент, и не думая ожидать от него нотаций. Она любит его ещё и за это.       - Да ладно тебе, я тоже ненавижу делать домашку, - повторяет Айзек, и они смеются. Потом они вместе ждут Криса с работы и готовят ужин, создавая вокруг себя полную идиллию. Эллисон благополучно забывает и о письме Лидии, и о фотографии. Невольно напоминает о Бейкон-Хилз сам оборотень, к её величайшему недоумению:       - Мне написал Дерек.       До девушки вообще не сразу доходит, какой Дерек имеется в виду, а потом она спрашивает, стараясь не выдавать волнения в голосе:       - Да? И что ему нужно?       - Спрашивал, приедем ли мы на каникулы, - откликается Айзек немного скованно.       - Ты ответил? - поднимает бровь Эллисон всё так же спокойно.       - Да, я написал, что мы не приедем, - торопливо объясняет Лейхи. Арджент сразу расплывается в искренней улыбке:       - Ты правильно сделал, Айзек. Я не хочу возвращаться к стае. И не потому, что... - она умолкает, всё-таки выдавая свою мимолётную слабость.       - Я знаю. Я тоже не хочу их видеть. Они должны остаться в прошлом, - спешит прервать паузу оборотень.       - Спасибо, - кивает девушка и слышит звук колёс подъехавшей машины. Слава богу, Крис приезжает с работы, и эта неуместная беседа заканчивается. За ужином ни Айзек, ни Эллисон не делятся с Арджентом предложением Хейла навестить стаю в Бейкон-Хиллз, и их обоих это устраивает. Девушке начинает казаться, что её парень тоже действительно не хочет увидеться с прежними друзьями, хотя в глубине души она знает, что это совсем не так.       Перед сном Эллисон снова открывает почту и долго смотрит на однострочное сообщение, прежде чем отправить его в папку с пометкой "спам".       Возвращайся, Эллисон. Нам плохо и без тебя, и без Скотта.       Арджент знает, что она не вернётся. И не потому, что она не выдержит прогулки по местам, где они раньше бродили с МакКолом, держась за руки. Нет, она слишком сильная для того, чтобы впадать в тоску из-за одного городка.       Просто это место притянет её к себе магнитом и заставит остаться даже без определённой цели. Из какого-то непонятного чувства долга перед погибшим альфой, который перестал быть её парнем и в открытую встречался с Кирой, продолжая при этом ревновать охотницу к Айзеку.       Она знает, что она ничего не должна всем этим людям. Ей безумно жаль было Стайлза, потерявшего лучшего друга, но его поддерживала Малия. Она сочувствовала Кире, несмотря на то, что они обе в разное время были девушками Скотта. Вряд ли что-то могло её утешить. Однако больше всего Эллисон было стыдно перед Лидией, которую она оставила на произвол судьбы, так толком с ней и не попрощавшись.       С другой стороны, она была благодарна отцу за то, что он почти сразу после загадочной гибели МакКола увёз её и Лейхи во французскую провинцию. Здесь ей ничего не напоминало о бывшей любви и прежних друзьях, и она быстро смирилась с гибелью Скотта. Она даже слишком быстро его забыла, забив себе голову французскими выражениями и правилами вождения, которые она твердила оборотню перед сном вместо сказок. Она поймала себя на том, что с трудом вспоминает лицо своей первой любви, не глядя на его фотографию.       Эллисон понимает, что думать о Скотте и стае бессмысленно, их нужно окончательно и бесповоротно оставить в прошлом.       Поэтому она чистит почтовый ящик и удаляет единственную уцелевшую фотографию МакКола с мобильного. Она чувствует, как гора свалилась с её плеч.       - Спокойной ночи, - шепчет Айзек перед сном, запечатлевая последний на сегодня поцелуй на её губах, а Арджент только улыбается, хваля себя за правильно сделанный выбор.