Сказки и сны

Эта сказка рассказана холодным ветром, прилетевшим из мира, где красота застыла в зачарованных льдах. В ее колдовском холоде лишь эхом звучит плач дивных существ, не нашедших среди дней и их неизбежного сора, маску себя самих. Так они не сбылись, когда миру это было очень и очень нужно. И были прокляты умирающими богами. Проклятие и стало их новыми масками. Из особой материи, несовершенной, недоработанной. И носить бы дивным существам эти маски вечно, но в последний миг, когда старые боги уже почти обратились в фиолетовый огонь и сила их почти утратила самосознание, дивные существа, пожертвовав своим бессмертием, заключили их в зачарованные льды. Единственное место, хранящее бесконечно тех, кому осталась всего лишь секунда до того, что считают смертью. И проклятие спало. Течение Реки Времени всё дальше уносило дивных существ от витка от того перекрестка судеб, где они, как им казалось, успели сберечь то, что питало их самих смыслом. Понемногу творили свои маски, щеголяли в них иногда среди людей, развлекали ветра занятными историями из иных пространств, играли со звездами, как дети с пуговицами. И как-то незаметно даже для самих себя, всё чаще новые маски делали подобием своих застывших богов. Так они, уже неосознанно, просили прощения. Ведь застыть пусть даже в зачарованном льду, баюкающего дивными снами, пытка для разума. У богов много жизней и несбывшихся судеб, на тысячелетия хватит. Но и они не бесконечны. Ведь льды – это остановка. В них только прошлое. Настоящее – лишь проживание отзвучавшего, перепись былого на новый лад. Но она не даст хода, пока тот, кто сотворил уже новые легенды, застрял в этой немыслимой секунде до развоплощения. Не стал вновь той самой энергией, преображающей мир и творящий сказку. Не ту, которой малышей тешат перед сном. И даже не ту, которой будто бы в шутку, раскрывают тайну мироздания, тем самым укрывая ее от ревнивых глаз тех, кому есть корысть в том, чтобы тайна оставалась непостижимой. Сказки древних богов особые и творят они их лишь раз или два. Складывают текст, а потом саму суть себя без остатка вливают чистой энергией в историю. Так слово становится Словом. И лишь так сотворенные миры могут быть неподвластны точащим их водам Реки Времени. Мир старел. По-человечески совсем. Терял былое величие и мощь. Понемногу, неспешно. А потому долго этого не замечали. И еще дольше не могли понять, что же все-таки происходит. Но сложнее всего было принять то, что сиюминутное спасение обернулось началом конца. За дело взялись те, кого называют Жнецами. Они проложили особый путь к миру зачарованных льдов и осторожно выносили оттуда застывших в своем безумии богов. Каждую позднюю осень, в миг, когда сменяет ее зима, смешивали лед, сковавший реки со льдом, в котором ждали с новой сказкой и жизнью застывшие на пороге в иное свойство боги. Всю зиму ворожили над ними, чтобы по весне освободилась энергия, но рассеянно, не последним взрывом жизни, а мягко вплелась в полотно мира, преображая его. И уводили усталый дух древнего бога назад в Запределье. Явь – не место для безумных богов. Их даже угаснувшая воля разрушительна для всего сущего. Она способна развоплотить даже их собственный первоначальный замысел. Дивные существа, запоздало поняв, что происходит, возмутились. Они стали вмешиваться в дела Жнецов, возвращая до срока своих безумных и нежно любимых богов обратно в мир льдов, иногда даже в миг, когда они уже шли в Запределье. Дивным так важно было удержать единственных, кто имел для них значение в прежнем качестве, что они были готовы на всё. Не ведая, что творят, дивные существа начали войну со Жнецами. Забыв, что, в сущности, идут против своих. А Жнецы помнили, и прокладывали новые пути. Осторожно отбивали атаки дивных, что не всегда удавалось. Так в Нави поселилось немало дивных существ. А в Яви – Жнецов. Потому что кому-то постоянно требовалось удерживать рубежи перехода мира в новое качество и отправлять дух безумного бога прямой дорогой в Запределье. Эти дороги охранялись. Хранили и бога, и от него. Следили, чтобы не свернул куда-нибудь в Навь, откуда запросто вернуться обратно. И откуда его и вытаскивали нередко ставшие марутами дивные существа. Безумная война за духи богов идет до сих пор. Неоконченная, губительная для всех сторон. Дивные слишком одержимы теми, кого давно пора отпустить. Жнецов не так уж много, чтобы позволить себе роскошь тратить время на пояснения и каждому отдельно показывать, во что обращает Явь их одержимость. К тому же дивным сама Явь, в сущности, безразлична. И то, что каждый, наконец перешагнувший свою секунду бог вплетается в него, создавая сказку и меняя саму ткань бытия, для них не имеет значения. Только сами боги, которые для них и остались цельным миром. И который они сами, в сущности, загубили. Победы не будет. Ни для одной из сторон. Только выжившие. Если удастся договориться. Закрепить новый союз. Или просто разнести ставшим территорией битвы мир, чтобы он обернулся чистой энергией – Светом и Тьмой. И тогда создать что-то новое. Свободное от оков. Которые, впрочем любой мир рано или поздно, так или иначе, сотворит себе сам, пытаясь удержать свое место в пространстве, не замечая того, что любые оковы – это начало конца.