Пес на цепи

Его перевели в одну из верхних камер, которая больше напоминала его старую комнату, только мебели почти не было - жесткая постель и лавка, прикрученная к полу. Небольшое оконце под самым потолком казалось теперь настоящей роскошью, пропуская в камеру столько света, что можно было рассмотреть свои пальцы. До суда Псу придется сидеть здесь, получая больше еды и мейстерской помощи, чтобы на показательном слушании не вызывать ужаса и отвращения у высоких господ своим видом. Узник быстро восстанавливал силы, и уже спустя неделю не мучился лихорадкой и мог самостоятельно передвигаться по комнате. После "новоселья" Пташка больше не приходила, хотя Псу казалось, что он слышит ее шаги за дверью. Но это были только стражники, и среди них не было рыжеволосых девушек с голубыми глазами. Каждый новый восход солнца приближал день показательного заседания и вынесения приговора. Клиган не боялся смерти, но не хотел, чтобы за ним пришли прежде, чем Пташка снова появится в его камере. И она все-таки появилась в последний вечер. Он только прикончил свой ужин, который оказался просто королевским по сравнению с его прошлым кормом - распоряжение короля Томмена, как сказал стражник. Видимо, судьба Пса уже решена, и мальчишка по доброте своей захотел скрасить последний день узника. Даже прислал кувшин вина. Пташка вошла, когда Сандор сделал последний глоток. Еще мгновение назад ожидание, подкрепленное вином, доводило Клигана до отчаяния, но ее появление переменило все в один миг и не вызвало никакого удивления или радости - только какое-то спокойствие, будто этот визит был оговорен между ними уже давно. - Пташка, - кивнул он, здороваясь. Санса немного помедлила, а потом ответила изящным кивком: - Сандор. Собственное имя из ее уст казалось Клигану музыкой. Она никогда не называла его Псом, считая это прозвище обидным. - Суд уже завтра, - заметила девушка, подходя к лавке и садясь рядом с ним. - Стражники любезно напоминали мне об этом весь день, - усмехнулся Пес. - Просто праздник какой-то. Каждому из них хочется пнуть мой труп. Санса оставалась серьезной, перебирая тонкими пальцами кружевной платок. Она выглядела совсем взрослой и немного уставшей. Она тоже в заточении - высокородный заложник, дочь и сестра изменников - только день вынесения приговора не назначен. Понимает ли она это? Наверное. Вряд ли в ней осталась хоть капля былой наивности. - Вы виновны в том, что происходило на Солеварнях? - вдруг выпалила Санса. Псу показалось, что она давно хотела задать этот вопрос, но решилась только сейчас. Верно, ему действительно суждено умереть завтра, если она, придя к нему, не молчит по обыкновению. - В грабежах, убийствах и изнасилованиях? - зачем-то уточнил он, повинуясь привычке нагонять страх на собеседников. Девушка не отводила взгляда от платка в своих руках. Она боялась того, что могла услышать, но все же ответила: - Да, во всем этом. Клиган подался вперед, возвышаясь над девушкой. - Ты ходила все это время ко мне, думая, что я виновен? Пташка не отвечала на этот вопрос, румянец залил ее щечки. Знать бы, что это значит. Пес взял ее подбородок и повернул ее голову к себе, чтобы посмотреть в глаза. Санса стала похожа на ту испуганную девчушку, которая когда-то лепетала, что он не сможет ее обидеть. И он не смог. И никогда бы не смог... - Я не считаю вас таким чудовищем, - проговорила она, всем своим видом показывая сдержанность и отвагу, но голос все равно дрогнул. - Вы жестоки... но не настолько. Сандор отпустил ее и, отстранившись, оперся спиной о стену. - Я валялся все это время на Тихом Острове, - устало произнес он, повторяя уже, наверное, в сотый раз - каждый допрос начинался с этого. - И даже если бы у меня появилось нестерпимое желание разорить пару сел и надругаться над кем-то, рана не позволила бы и через реку переправиться. Не взирая на уверенность девушки в его невиновности, она, казалось, почувствовала облегчение. - Если это так, Старший Брат может подтвердить ваши слова, - заметила Санса. - Да, но я все равно остаюсь дезертиром, Пташка, - невесело усмехнулся Пес. - Помнишь? Я пришел тогда к тебе и предлагал уйти со мной. Сколько раз он возвращался в ту ночь, постоянно о чем-то жалея. О том, что оставил ее в замке, что не забрал ее силой. О том, что вообще пришел в ее покои, будто бы была хоть какая-то вероятность, что Пташка согласится бежать. Она покраснела еще гуще и поспешно отвела взгляд, будто смутившись этого воспоминания. - Я сохранила ваш плащ, - тихо произнесла она. Это была еще одна безумная выходка - оставить ей свой плащ, будто Пташке нужно было что-то, напоминающее о нем. Бесконечно глупо, как все время считал Пес, но она все таки сохранила его. Сандора охватило желание коснуться изящной шеи девушки, ощутить гладкую кожу под грубыми пальцами, прижать к себе это хрупкое желанное тело, но тогда она оттолкнула бы его, и ненависть, которую он еще недавно хотел в ней вызвать, наконец-то бы появилась в ее глазах. Теперь ему не хотелось, чтобы последнее чувство, которое она может к нему испытать, было ненавистью. Они просидели еще некоторое время. Санса была рада узнать, что ее сестра в порядке и может позаботиться о себе, и даже улыбнулась, когда Пес рассказывал про одну из ее постоянных выходок. На этот раз Пташка задержалась так долго, что стражник пару раз ударил в дверь, напоминая о времени, и собралась уходить только из-за этого. Сандор торопливо накрыл широкой ладонью ее руки, лежащие на коленях и сжимающие кружевной платок. Она бросила на него испуганный взгляд, вздрогнув. Чего она боится? Что он обидит ее, сделает больно? Поцелует?.. - Я оставил тебе свой плащ, - напомнил Клиган, и тон его был таким, будто речь шла о воровстве. - Теперь ты должна дать что-то взамен. Пташка не шевелилась, глядя на него широко распахнутыми глазами. Она так редко смотрела на него, и при этом в ее взгляде всегда был только страх. Она и сейчас испугалась, хотя старалась не подавать вид. Руки ее мелко задрожали под мужской ладонью, но Пес и без этого чувствовал это. Не сводя с нее взгляда, он осторожно разжал ее ручки и забрал кружевной платок, уже успевший истрепаться в нервных пальцах. Нечто новое появилось в выражении ее лица - удивление. Она разомкнула губы, чтобы что-то сказать, но, видимо, передумала и отвела взгляд. Некоторое время девушка смотрела только на свои опустевшие ладони, не произнося ни слова. Сандор следил за ней, зажав платок в кулаке, и отсчитывал секунды. - Я надеюсь, что суд оправдает вас, - наконец сказала Пташка. Она поднялась с лавки, шурша многослойной юбкой, и направилась к выходу. - А если меня казнят? - вдогонку бросил Пес. Санса постучала в дверь, чтобы ей открыли, и ответила, не оборачиваясь, а только слегка повернув голову: - Тогда я буду оплакивать вас... и молиться о спасении вашей души.