Вернувший меня к жизни- история одной души

Часть третья «Я начинаю новую жизнь или Лондон, я никогда тебя не покину». Услышанное несколько дней никак не укладывалось в голове у Дэвида, а в мыслях образовалась эмоциональная пустота, он не мог понять, как все это случилось? Почему он столько лет нечего не знал о таком близком ему человеке, дочке лучших друзей?! Он же читал в письмах Роджера и Мэри, что у них родилась дочь, так почему же сразу после их гибели не попытался найти бедняжку? Девочку забрали совершенно посторонние люди, увезли в чужую страну и воспитали как родную. Роджер и Мэри конечно же ожидали, что в первую очередь об их дочери позаботится Дэвид, расскажет обо все девочке и она будет жить ни в чем не нуждаясь. Но Дэвид был так сильно опечален смертью друзей, что упустил этот момент. Он погрузился в жизнь в ашраме, надеясь на душевное исцеление, но на самом деле сделал себе только хуже- бросил близкого человека на растерзание в этом жестоком мире. Ведь если бы он это не сделал, сейчас бы они все вместе жили в Лондоне, с семьей Дэвида, двумя маленькими дочерями и женой, которые вполне могли бы заменить девочке потерянных родителей. « Теперь я точно тебя не потеряю!- подумал Дэвид,- Я тебя не брошу! Сегодня же поговорю с Анной и заберу тебе в Лондон. Ты слишком дорога для меня. Я постараюсь дать тебе ту частичку родной теплоты, которую бы дали бы тебе твои настоящие родители. Теперь ты моя старшая дочь и я обязан заботиться о тебе. Твои родители были и останутся моими лучшими друзьями, и забота о тебе будет самым лучшим жестов во имя их памяти». И он твердо решил забрать Марию с собой в Лондон. Дэвид был уверен, что его семья примет девушку как родную и будет всячески поддерживать. Он как никто знал, что близкие люди рядом помогают забыть все горести и печали. Но чтобы до конца завершить свою миссию в Лос-Анжелесе, Дэвиду нужно было в последний раз встретиться с доктором Стэнфордом. Они договорились встретиться в среду. Кабинет доктора остался неизменным с того дня, как Дэвид впервые попал сюда. С тех пор прошло уже два месяца, наступила осень, и стало немного прохладнее, так что постоянно работающий кондиционер был не нужен, его заменило открытое окно, из которого доносился шум большого города. Мужчины сидели друг напротив друга, пили чай, и Дэвид рассказывал все, что услышал от Марии. Правда, о последней части их разговора он дал обещание молчать. Эти воспоминания касались тонкой грани души девушки, и он не хотел, чтобы кто-нибудь еще, кроме их двоих, знал эту тайну. Пусть все останется как есть, ведь, в конце концов, миссию он свою выполнил, и Мария снова ощутила жизнь. После выписки из Центра, Мария выглядела гораздо лучше, она начала улыбаться и меньше плакала, но до настоящего выздоровления было еще далеко. Слишком многое она пережила, такие раны быстро не заживают. - И что Вы намерены делать дальше,- спросил доктор Стэнфорд, после короткой паузы. - Я думаю забрать Марию с собой в Лондон,- сказал Дэвид,- там она сможет полностью восстановиться и обрести спокойную и счастливую жизнь. Ведь родные места лечат, правда? - Это верно,- вздохнул доктор Стэнфорд и подошел к окну.- Лучше дома места нет. Удачи Вам, мистер Брауни. Берегите Марию, пожалуйста. Она такая маленькая и хрупкая, еще одну боль она просто не переживет. - Не волнуйтесь, доктор Стэнфорд, - сказал Дэвид,- я позабочусь о ней. Она мне как дочь, теперь я никогда не покину ее. ****** Самолет Лос-Анжелес – Лондон пролетал мимо белых пушистых облаков. Пассажиры кто дремал сидя в кресле, кто жевал еду принесенную стюардессой, некоторые уткнувшись в свои планшеты, читали электронные книги или смотрели фильмы. Дэвид и Мария сидели в крайнем ряду и всю дорогу держались за руки. Они не могли поверить, что снова обрели друг друга после стольких лет испытаний и надежд. Вся боль осталась позади, и теперь на горизонте приветливо помахивало рукой светлое будущее. И вот самолет приземлился в Хитроу. Забрав свой багаж с ленты, Дэвид и Мария направляются к выходу, что бы найти такси, конечно, удовольствие это не дешевое, но ехать на экспрессе с тремя большими чемоданами показалось им не очень разумным. Тем более дом Дэвида находился примерно в двадцати минутах от вокзала, к которому приходил поезд, а опять же с тяжелыми чемоданами идти было тяжелее, а в метро в это время час пик, народу не протолкнуться. Так что преимущество такси и тут говорило само за себя. Но стоило Дэвиду и Марии немного пропустить толпу, стремящуюся к выходу, как Дэвид увидел тех, по кому он скучал во все время своей поездки в Лос-Анжелес. Анна с детьми что было силы, махали ему и счастливо улыбались. Их улыбки светились даже ярче, чем посадочные огни на полосе (самолет прилетел в Хитроу вечером, и уже было темно). Дэвид подбежал к ним, и, заключив в объятья, осыпал их лица поцелуями. «Как же хорошо вернуться домой!- думал Дэвид. Увидеть детей, любимую жену!» Дэвид так увлекся поцелуями, что минуты на две забыл о Марии, стоящей за его спиной и улыбавшейся от счастья переполнявшего ей душу. Она была рада, что Дэвид снова вместе со своей семьей, и теперь они никогда больше не расстанутся. - Здравствуй, Мария,- тепло улыбнулась Анна.- Я очень рада видеть тебя, и надеюсь, что мы все станем одной большой и дружной семьей. Чуть пройдя вперед, она обняла девушку. В свои объятия Анна вложила столько тепла, любви и нежности, что Мария почувствовала себя хорошо и уютно. Сразу вспомнились ей прикосновения приемной матери, а заодно и то, сколько горя и боли она причинила этой замечательно женщине. Она в который раз пообещала себе, что как только все в ее душе немного успокоится, она непременно свяжется с приемными родителя и попросит прощения. Только теперь, когда Мария увидела семью Дэвида, она поняла, что ближе, роднее, дороже Семьи, у человека нет никого на этом свете. Дети с интересом смотрели на девушку, внимательно ее разглядывая. Она была для них человеком новым, и первое время они хоть и проявляли природное любопытство, но все же еще держались в стороне. Близняшки были как две капли воды похожие на свою маму, только вот глаза у одной были Дэвида. После теплого сердечного приветствия, семья направилась домой. Они ехали в машине (в тот момент Дэвид еще не знал, что Анна с детьми намерены встречать их, с самого начала Дэвид хотел привезти Марию прямо в дом, чтобы сделать свои домочадцам сюрприз), но семья так соскучилась за три месяца разлуки, что слушать о том, чтобы еще ждать, даже лишний час, слышать категорически не хотела. Через сорок минут они уже были в центре Лондона, а еще через десять, остановились у симпатичного двухэтажного домика. Именно, там, на втором этаже в серединке, жила семья Дэвида, а теперь и Мария. Дружно взяв чемоданы, они вошли в подъезд, поднялись по маленькой лестнице, и оказались напротив двери с номером четырнадцать. Войдя внутрь, они стали снимать верхнюю одежду, весело смеясь и улыбаясь. Потом вместе пошли ужинать. Когда Мария наконец добралась до постели, и ее голова коснулась подушки, сон мгновенно принял девушку в свои объятия и она крепко уснула. *** Одинокий солнечный лучик проник между штор в гостевую комнату. Тихо, не спеша, пробрался он сначала по ковру на полу, потом скользнул чуть выше на спинку кровати и осветил лицо Марии. Но она даже не пошевельнулась, слишком глубоким был в тот момент ее сон. Лучик еще на несколько секунд задержался, а потом грустно удалился, так и не совершив пробуждения. Примерно через час до ноздрей девушки долетел восхитительный аромат утреннего кофе, и она поняла, что заснуть уже просто не сможет. Потянувшись, она встала с постели, и, подойдя к окну, распахнула шторы. Ей открылся вид необычайной красоты: величественный Лондон, город, гармонично сочетавший в себе старину и современную архитектуру. Это было восхитительно прекрасно, но Мария пока не могла по-настоящему почувствовать всю картину. Ее душевное состояние сейчас находилось в таком хрупком равновесии, что достаточно было случиться какой-нибудь незначительной мелочи, и чаща весов опуститься. Самое главное было сейчас успокоиться, собраться и решить, что делать дальше. Пока она жила в доме Дэвида, беспокоиться ей было не о чем, но она же не будет жить здесь всегда. Надо будет присмотреть жилье, где-нибудь в тихом районе, чтобы ничего не могло помещать восстановлению здоровья, как душевного, так и физического. Денег за время работы в США она заработала прилично, так что о них в ближайшие время можно было не волноваться. Мария представила, как проводит целые вечера в полном одиночестве, и снова вспомнила о Наташе, а потом и о своих приемных родителях. Нужно было как можно скорее помириться с ними, и для этого необходимо поговорить с Дэвидом. Сейчас голова работала плохо и какие-то конкретные мысли с трудом держались в ней, а Дэвид как близкий друг и психолог, мог подсказать дельный совет, как найти выход из создавшейся ситуации. Мысленно прокручивая в голове предстоящий разговор с Дэвидом, Мария начала одеваться к завтраку. Когда девушка спустилась по винтовой лестнице, ведущей на второй этаж в гостевую комнату, все обитатели дома уже сидели за столом, но есть, не начинали. Когда Мария робко вошла в столовую, Анна сердечно улыбнулась ей: - Добрая утро, дорогая, надеюсь, ты хорошо спала? - Спасибо, - поблагодарила Мария,- я прекрасно выспалась. После нескольких месяцев ночей не дома, я очень соскучилась по мягкой кровати и пушистым подушкам. И домашним завтракам тоже,- добавила девушка, кивнув на стол.- Когда я жила в США, очень редко завтракала дома, предпочитая выпивать свою первую чашку кофе где-нибудь в тихом кофе. Теперь я понимаю, сколько я упустила, мне так хорошо с вами, спасибо вам большое, что приютили меня. Я, правда, очень признательна вам. - Ну, что ты,- засмущался Дэвид,- Ты нам как дочь и наш долг заботиться о тебе. Эта простая фраза, заставила Марию вновь прокрутить в голове картинку предстоящего примирения с приемными родителями. После всего, что она им наговорила, трудно было представить, что они легко простят ее. Но сделать попытку необходимо, иначе предстояло жить с этим грузом на сердце всю оставшуюся жизнь. Эти добрые люди не заслуживают такого отношения к себе, значит, нужно после завтрака обязательно поговорить с Дэвидом. **** Первую половину дня Мария провела в глубоких раздумьях. Нужно было продумать все детали будущего разговора. Деликатный Дэвид наблюдал за ней, в надежде, что она сама скажет, в чем причина такого ее состояния, но Мария все больше уходила в себя, и Дэвиду пришлось начать разговор первым. - Как ты?- заботливо спросил Дэвид, войдя в комнату к девушке после приглашения войти. Она стояла у окна все с тем же задумчивым видом. Теплый осенний ветерок колыхал занавески, а солнечные лучи заливали комнату приятным мягким светом. Мария ничего не ответила и продолжала смотреть в окно. Дэвид подошел ближе, положил руку ей на плечо, и сказал: - Сегодня утром ты словно расцвела от счастья, улыбалась, смеялась, а теперь ходишь вся задумчивая, равнодушная ко всему. Что случилось? Она опять промолчала, только смотрела в окно отсутствующим взглядом. Так продолжалось минут пять, пока она не решилась заговорить: - Я хочу помириться с родителями,- тихо сказала Мария,- но я не знаю, с чего мне начать разговор. Тогда, в последнюю нашу встречу, я наговорила им столько плохого, что теперь очень трудно подобрать нужные слова прощения. Я люблю своих приемных родителей всем сердцем, и мне их так не хватает! - Я помогу тебе поговорить с ними. Ты можешь написать мне их номер телефона? Мария кивнула, взяла с письменного стола листок бумаги и написала номер домашнего телефона родителей. Немного подумав, она добавила к нему еще номер мобильного папы. Маму она пока тревожить не хотела. Девушка протянула листок Дэвиду. Он взял его и положил в карман рубашки. - Я сообщу тебе, когда поговорю с ними,- пообещал Дэвид.- А сейчас отдыхай и чувствуй себя как дома. - Спасибо Вам большое за заботу, за то, что приняли меня в своем доме как родную дочь,- поблагодарила девушка. Ей было очень трудно выразить свои чувства, облачить их в какую-то конкретную форму. Слова благодарности были самым малым из того, что она могла сейчас сделать для Дэвида. - Отдыхай,- улыбнулся Дэвид и вышел из комнаты. В голове уже прокручивался предстоящий разговор. Как и что сказать приемным родителям Марии он уже знал. Вопрос был в другом. Согласятся ли они приехать в Лондон для разговора с дочерью, или же узнав, что ее лечение прошло успешно и душевное состояние почти восстановилось, захотят забрать дочку домой? Вопросов было слишком много. Но действовать нужно было уже сейчас, иначе Мария сама так не решиться поговорить с родителями, и о чем будет очень жалеть, и корить себя за это. Все нужно продумать до мелочей. Через пару дней, Мария и Анна, взяв с собой детей, отправились на прогулку по Лондону, а Дэвид решил привести свой план в исполнение. Набрав номер, мужчина около минуты держал трубку у уха, но ответа так и не последовало. Он уже хотел было перезвонить позже, но тут наконец-то что произошло. - Ало! Я вас слушаю,- сказала молодая женщина тихим спокойным голосом. - Здравствуйте, извините, меня зовут Дэвид Брауни, я звоню из Лондона. Надеюсь, я Вас не разбудил? Просто разговор нам с вами предстоит очень важный, а я забыл посмотреть на часы…. Извините, я, кажется, не знаю вашего имени… - Меня зовут Екатерина, - представилась женщина. – Вы сказали, что разговор очень важный. Я вас внимательно слушаю. - Я звоню вам, чтобы сообщить информацию о вашей дочери, Марии. - С ней все в порядке? Она хорошо себя чувствует?- голос женщины задрожал и, даже на таком большом расстоянии друг от друга, Дэвид почувствовал, что она плачет. Слезы хлынули из ее глаз в тот самый момент, когда он произнес имя ее дочери. - Да, с ней все в порядке, - успокоил женщину Дэвид,- Она прекрасно себя чувствует и находится сейчас в моей доме, вместе с моей семьей. - Кто вы?- спросила Екатерина, немного придя в себя, - Вы ее друг? - Я был другом ее покойных родителей,- сказал Дэвид.- Когда вы удочеряли Марию, вы выяснили, кто они были? - Да,- объяснила Екатерина,- Когда мы впервые увидели Машу, мы сразу спросили у приютского начальства, кто были ее родители. Нам ответили, что они занимались научными исследованиями, были уважаемыми людьми, но других родственников, чтобы отдать им девочку, у них не было, поэтому после автокатастрофы, в которой погибли эти замечательные люди, девочку отдали в приют. Дэвид на несколько секунд погрузился в воспоминания. Потеря друзей даже через много лет отзывалась в его сердце колкой болью. И теперь, когда Екатерина рассказывала ему о событиях того времени, эта боль стала сильнее, ее можно было сравнить с теми чувствами и переживаниями, которые Дэвид испытывал в первую неделю после гибели лучших друзей. - Вы меня слышите, мистер Брауни?- встревоженно спросила женщина.- Ало! - Да,- сказал Дэвид. Мысли его были все еще далеко. Он с огромным трудом заставил себя вернуться в реальность.- Я вас слышу. У меня бывают такие моменты, когда я глубоко погружаюсь в себя. Извините, меня, пожалуйста. Так вот, я хотел вам сказать, что Мария очень переживает насчет вашей ссоры и искренне хочет помириться с вами. - Она так сама сказала или кто-то навел ее на эту мысль?- спросила Екатерина. Голос ее изменился. Теперь из трубки звучали все те же спокойные и тихие нотки, но с неким оттенком легкого холода. Казалось, в душе она ждала слов прощения от дочери, но просто принять эти слова, мешали некие неизвестные Дэвиду обстоятельства, но она очень быстро собралась с мыслями и прежним спокойным тоном спросила,- Когда и как она хочет это сделать? - Она пока сама не знает как, она просто хочет с вами помириться. Сейчас у нее идет процесс душевного восстановления, он может занять не один месяц, а возможно и год, но то, что она поправиться, сомнений у меня нет, да и она сама, желает этого не меньше. В ней многое изменилось за время нашей с ней беседы, она стала более рассудительной и спокойной, но все же еще недостаточно сильной, чтобы уходить в самостоятельную жизнь. Сейчас ей нужна любовь и поддержка близких людей, без этого она не начнет новую жизнь. - Нам необходимо приехать к ней в Лондон, да?- словно прочитав мысли Дэвида, спросила она. - Я думаю, так будет лучше,- согласился с ней Дэвид,- Личная встреча поможет вам лучше понять друг друга. - Да, да, конечно,- сказала Екатерина. Сейчас голос женщины звучал взволнованно.- Так куда точно нам подъехать? - Я думаю забронировать вам номер в уютной гостинице, где бы вы смогли спокойно поговорить. Простите, что не пригласил вас для разговора домой, но у меня двое маленьких детей, и они очень шумные. Но вы и ваш муж, всегда будете желанными гостями в моем доме. - Спасибо большое,- поблагодарила Екатерина. На ее лице Дэвид почувствовал улыбку. – Мне можно будет связаться с вами насчет точной даты по этому номеру? - Если можно, по всем вопросам звоните мне на мобильный, у меня много работы, и я не всегда бываю дома,- сказал Дэвид и продиктовал Екатерине свой номер.- Буду ждать встречи с вами! Всего хорошего, до свидания! - Вы тоже берегите себя,- сказала Екатерина. – До свидания! Разговор закончился. Сейчас оставалось только ждать, когда приемные родители Марии прилетят в Лондон. Дэвиду хотелось, чтобы это случилось как можно скорее, тогда Маша перестанет волноваться и обретет душевный покой. Екатерина после разговора с Дэвидом минут пять приходила в себя. Женщина все еще не могла поверить в то, что с ее дочерью все в порядке и рядом с ней надежный человек, который защитит от любых неприятностей и бед. Собравшись с мыслями, Екатерина решила рассказать о предстоящей поездке мужу. Сейчас ей было очень трудно сосредоточиться, все внутри разрывалось на части от переполняющих эмоций. Глубоко вздохнув и немного успокоившись, женщина направилась в гостиную, где ее муж смотрел телевизор. Там как раз заканчивался выпуск новостей, под который мужчина обычно засыпал. Подождав финальной заставки, Екатерина кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание. Мужчина от неожиданности, что в комнате есть кто-то еще кроме него и болтающего телевизора, вздрогнул, но заметив жену, снова расслаблено уселся в кресле. И тут он заметил, что Екатерина чем-то очень сильно взволнована. Обычно спокойная и сдержанная в своих эмоциях, она в редких случаях показывала свои чувства. На это должны быть серьезные причины. Значит, что-то случилось… - Наша дочь нашлась, Виктор!- только и смогла выговорить женщина и опустилась на диван, закрыв глаза ладонями. Сперва Виктор оцепенел от неожиданной новости, приковавшей его к креслу примерно на полторы минуты, но вскоре мужчина взял себя в руки. Почти никогда он не позволял эмоциям взять вверх над разумом, считая эту форму мышления свойственной людям чувствительным и не умеющим смотреть на вещи с принятием объективной реальности. - И что?- спокойно продолжил разговор Виктор. – Надеюсь, с ней все в порядке? - Да, к счастью, все хорошо,- Екатерине некогда было отсчитывать мужа за его внешнее равнодушие, она знала, что в глубине души он очень сильно переживает за дочь. Сейчас необходимо рассказать все до конца, и решить, что делать дальше,- Пятнадцать минут назад звонил мистер Дэвид Брауни, и сказал, что Мария находится в безопасности в его доме. Ты помнишь кто он такой? - Что-то припоминаю….- нахмурился Виктор, пытаясь извлечь воспоминания из дальних уголков своей памяти,- Вспомнил! Это тот самый психолог из Великобритании, друг родителей Маши? - Совершенно верно,- подтвердила Екатерина,- Как ты помнишь, когда мы хотели взять девочку в семью, приютское начальство предупредило нас, что по завещанию родителей Марии, если с ними что случиться, то позаботиться о девочке должен был именно он. Тогда собственной семьи у него не было, да и находился он где-то в индийском ашраме, так что мы убедили приют в том, что мы сумеем лучше позаботиться о девочке, а со временем свяжемся с мистером Брауни и сообщим, где находится дочь его лучших друзей. Мы хотели отложить их встречу до того времени, когда Мария будет в состоянии понять мотивы нашего поступка, но она каким-то образом узнала, что Дэвид Брауни лучший друг ее покойных родителей, и сама разыскала его. Мария пригласила мистера Брауни в качестве консультирующего психолога в центр реабилитации, в котором находилась на лечении. Таким образом, они встретились. - Наша дочь лечилась в центре реабилитации?!- воскликнул Виктор, позабыв о своей сдержанности и манере спокойно вести разговор в любой ситуации, какой бы катастрофичной она не была. - Когда я узнала об этом, то внутри у меня словно все превратилось в лед,- сказала Екатерина. Женщина вздохнула, после чего встала и пошла на кухню. Там она сделала себе и мужу чай, вернулась и села обратно на диван. Виктор молча взял кружку, выключил телевизор, и они стали пить чай в полной тишине, изредка нарушаемой тиканьем часов. Так прошло несколько минут. - Значит, получается, она попала туда сразу после нашей встречи?- тихо произнес Виктор. - Получается, что так,- сказала Екатерина слабым голосом и, отпив немного чаю, продолжила,- Но какова причина? - Есть только один способ узнать всю правду,- сказала Екатерина. – Нужно поехать в Лондон и встретиться с нашей дочерью. - После всего, что она нам сказала!?- прокричал Виктор. - Она наша дочь!- ответила Екатерина. Женщина пыталась достучаться до сердца мужа, но сейчас это было не так просто. - Ты помнишь, как она, так называемая наша дочь, повела себя в нашу с ней последнею встречу? Она заявила нам, что больше не желает иметь с нами ничего общего и, что мы больше не ее родители! Она открыто отказалась от нашей опеки, и попросила навсегда забыть об ее существовании! - Дэвид говорит, что Мария раскаивается в своем поступке, она жалеет, что сказала нам такое! Все что она чувствовала тогда, не имеет никого отношения к тому, что она чувствует сегодня! Наша дочь изменилась! Она нуждается в нашей помощи и поддержки! - А когда мы к ней приехали, чтобы поддержать ее, она в этом не нуждалась!- голос Виктора выражал откровенную обиду. Тогда и сегодня, смысл слов Марии представлялся ему самым ужасным, что может сказать человек своим родителям, пусть даже приемным. Долгое время мужчина пытался найти хоть какое-то объяснение или оправдание поступку дочери, но идей, почему она так им сказала, у него не было. Это чувство заставляло его сердце сжиматься от боли. - Что бы ты там не говорил,- горячо сказала Екатерина,- Я мать, и она моя дочь! Я чувствую, что она искренне сожалеет о том, что наговорила нам, мое материнское сердце говорит мне, что я должна быть рядом со своей девочкой! И я сделаю все, чтобы вернуть ее! Завтра же я заказываю билеты на самолет до Лондона и лечу к ней! Это дело решенное! - А мистер Брауни сказал, где и когда будет проходить ваша встреча?- спросил Виктор. Он понимал, что жена все равно поедет к дочери, и препятствовать ей в этом не мог. Что касается его самого, то он ехать никуда не собирался. Может, конечно, через какое-то время, он бы и простил дочь, но сейчас обида была еще слишком сильна. Пусть дочурка до конца осознает, что значит для человека его близкие люди, и в первую очередь, семья. - Да, он оставил мне номер своего мобильного телефона, просил позвонить, когда мы решим с датой приезда. Он сказал, что забронирует нам номер в отеле, где мы сможем спокойно поговорить. - Очень хорошо,- вздохнул Виктор,- Желаю тебе удачи. Произнес он это уже более мягким голосом, и в душе Екатерины затеплилась надежда на то, что пересилив свои принципы, муж все-таки простит Марию. Сейчас ее чувства были напряжены до предела, натянулись как тугая тетива лука. Еще мгновение, стрела вырвется и направиться к своей цели. *** Прекрасный вечерний Лондон светился тысячами огней. Созерцание этой красоты и великолепия создают ощущение соприкосновения с высоким искусством, которое твориться здесь на каждом углу. Величественные здания театров, музеев, уютные кофе и магазины, старинные площади и тихие зеленые парки. Мария сидела на своей кровати с кружкой горячего чая, и любовалась в окно всей этой красотой. Она редко выходила из дома, и единственным источником созерцания мира был вид из окна. Нет, конечно, ей не запрещали гулять, она могла выходить из дома, когда захочет, просто она сама пока была не готова к прогулкам по большому городу, где столько людей смотрят на тебя, пусть даже делая это не специально. Сейчас девушке было гораздо спокойнее в одиночестве. Она любила это состояние и наслаждалась им в полной мере. Только по Наташе очень скучала. Со времени смерти подруги прошел уже почти год, но Мария не переставала думать о ней каждую минуту. Как она там, на небесах? Наверняка рассказывает другим о море. Ведь если ты не видел моря, то на небе тебе и говорить будет не о чем, вспомнила Маша их любимый фильм. «А я ведь никогда в своей жизни не видела моря!- подумала девушка.- Нужно обязательно как-нибудь поехать и навестить его». И она представила, как стоит на пустынном песчаном пляже, в тонком платье, босая, волосы развиваются на ветру, а в душе долгожданное спокойствие и свобода. Морской воздух наполняет легкие благодатной свежестью и чуть ощутимым, но таким сладким, ароматом соли. Именно так рисовала море в своем воображении Мария. Поставив кружку на тумбочку рядом с кроватью, девушка еще раз взглянула на вечернее небо. Оно было ярко синим, без единой звезды или облачка. «Вот оно мое воображаемое море,- с улыбкой подумала она». С этими мыслями Маша забылась приятным сном. **** В России осенние ночи были не такими теплыми, как в далекой и прекрасной Великобритании, по крайне мере, в конце августа этого года. То дождь зарядит на всю ночь, небо затянет плотными серыми облаками, через которые пробиваются слабые лучи солнца, а когда им это не удается, то город погружается в серую дождливую пелену. Екатерина сидела за столом в гостиной, включив настольную лампу, смотрела билеты на ближайшие рейсы в Лондон. Она хотела как можно скорее вылететь, чтобы, наконец, обнять свою дочь. Женщина очень переживала, успеет ли она вовремя, ей почему-то казалось, что если она не соберется в самые короткие сроки, то потеряет свою дочурку навсегда. Через полчаса поисков, нужный рейс был найден. Женщина выключила ноутбук, и пошла потихоньку собирать вещи, чтобы не разбудить мужа. Рейс из России приземлился в Хитроу точно по расписанию. Дэвид уже ждал Екатерину на выходе из аэропорта. И вот она небольшим чемоданом в руках, подошла к нему. Женщина очень волновалась, но всеми силами стараясь не показывать это Дэвиду, тепло улыбнулась ему. Дэвид сделал вид, что тоже не замечает ее волнения, и приветливо сказал: - Здравствуйте, добро пожаловать в Великобританию! Вы хорошо долетели? - Доброе утор, спасибо,- поблагодарила его Екатерина.- Перелет был чудесный. - Давайте я возьму Ваш багаж,- вежливо попросил Дэвид, взял чемодан, и они молча пошли к машине, думая каждый о своем. Когда машина выехала с территории аэропорта, Дэвид сказал: - Сейчас я отвезу Вас в отель, где Вы сможете отдохнуть, а завтра спокойно встретитесь с дочерью. Она придет прямо к Вам в два часа по полудню. Екатерина вежливо кивнула в знак согласия. Она так устала после перелета, к тому же нервничала перед встречей с Машей, так что на более оживленную реакцию у нее просто не было сил. Дэвид довез женщину до отеля, помог вытащить чемодан из багажника и донести его до стойки ресепшен. - Ну, что ж,- сказал Дэвид, ставя чемодан на пол,- Сейчас спокойно поднимайтесь в свой номер, отдыхайте, и главное не волнуйтесь, все будет хорошо. - Спасибо Вам большое,- сказала Екатерина. Она не находила слов, чтобы сказать как благодарна Дэвиду, за все что он сделал для их семьи. Ведь он, по сути, не дал ей разрушиться. Женщина с благодарностью смотрела на Дэвида, улыбалась и одновременно плакала и улыбалась. Дэвид чувствовал себя смущенным от того, что Екатерина так высоко ценит его участие в этой истории. Он предпочел попрощаться и уйти, оставив ее наедине со своими мыслями и чувствами. Женщина поднялась к себе в номер. Он оказался небольшой уютной комнаткой, залитой солнечными лучами. Екатерина поставила чемодан у платяного шкафа, присела на краешек кровати, и попыталась успокоиться. Нервное напряжение сгустилось в тугой комок. Даже не верилось, что всего через каких-то десять часов она сможет снова увидеть и обнять свою дочь. А ведь казалось, что надежды уже нет. Женщина подошла к зеркалу, которое весело над прикроватной тумбочкой и улыбнулась своему отражению. Все будет хорошо….. **** Сев в машину, Дэвид включил The Beatels, включил зажигание и нажал педаль газа. Машина спокойно и ровно ехала по оживленным улицам Лондона. Вскоре музыка полностью заглушила волнения Дэвида, и когда он пришел домой, полностью уверенный в том, что завтра все получится, Мария уже ждала его в гостиной. Она была очень взволнована, и с надеждой посмотрела на Дэвида, когда тот вошел в комнату. - Все прошло отлично,- успокоил ее Дэвид.- Завтра сможешь встретиться с матерью. Все будет хорошо, не волнуйся. Он подошел к девушке и тепло обнял ее. В свои объятия он вложил всю свою любовь к ней, любовь, которой суждено было пронестись сквозь долгие года, и вот теперь, она вся выплеснулась, разлилась заботой и добротой. Она поняла это, но сказать что-то в ответ не смогла, слова терялись по пути ко рту. - Все хорошо,- сказала Маша. Больше ничего сказать не получилось, переполняющие ее эмоции, словно сдавливали изнутри. Дэвид деликатно удалился, оставив Марию наедине с самой собой. Он чувствовал, что сейчас нужно оставить ее одну, она должна была настроиться на предстоящую встречу, собраться с мыслями, и самое главное, успокоиться. Дэвид искренне верил, что Мария поймет и простит своих родителей, ведь они всегда желали ей добра, а те в свою очередь простят ее. Несмотря на то, что она им наговорила, она все еще оставалась их дочерью, пережившей много боли и потерь, и ей как никогда были необходимы любовь и поддержка близких. Когда Дэвид ушел, а девушка до самого вечера простояла у окна в гостиной, мысленно благодаря Дэвида за его доброту и заботу, а тем временем на нее смотрел самый прекрасный город в мире. **** В два часа по полудню, Мария в неуверенности стояла перед номером, за дверями которого и должна была состояться судьбоносная встреча. Сделав глубокий вздох, она тихо постучала. Ей ответили, что можно войти. Она коснулась дверной ручки кончиками пальцев, осторожно и почти не весомо. Через несколько секунд взяв себя в руки, девушка нажала на ручку и толкнула дверь. Войдя в комнату, Мария сразу увидела маму, тихо стоявшую у окна. Девушка легонько закрыла дверь и остановилась в нерешительности. Уже полтора часа на улице шел дождь. Его струи заливали стекло. Мария очень волновалась, и ее тело пробирала мелкая дрожь. Она забыла зонтик дома, и теперь дождевая вода стекала крупными каплями с ее волос и одежды. Девушка боялась первой нарушить установившиеся в комнате молчание, надеясь, что мама сама начнет разговор, но мама все молчала, а дождь за окном становился сильнее. Так прошло минут двадцать. - Мам… - тихо произнесла девушка.- Прости меня, пожалуйста! Я наговорила столько гадостей, тебе и папе… Вы для меня самые дорогие, самые близки люди в этом мире…я не знаю, чтобы было с моей жизнью, если бы вы тогда не решили взять меня в семью. И я так жестоко отплатила вам за вашу доброту, сказав, что больше не хочу быть вашей дочерью.… Прости меня, пожалуйста! Я очень сожалею о своих поступках и словах!! Так она говорила около десяти минут. С каждым сказанным словом из тела словно вынимали по одному ядовитому шипу. Когда Мария закончила, она почувствовала, что ей стало намного легче дышать. Мама все еще стояла спиной к ней, лицом к окну. Мария решилась подойти к ней. Она сделала несколько неуверенных шагов, но потом пошла увереннее и быстро пересекла комнату. Подойдя ближе, девушка, уткнувшись в теплое мамино плечо, с замиранием сердца стала ждать ответа. Наконец она услышала тихий мамин голос: - Ты самое дорогое, что у меня есть, доченька. Я всегда любила и буду тебя любить, не смотря ни на что. Я вижу, что ты осознала, что поступила тогда неправильно и очень надеюсь, что нам больше не придется разлучаться вот так… - Прости меня, пожалуйста!- повторила Мария.- Тогда я не думала, что говорила. Я потеряла любовь, двух близких друзей, и мне казалось, что хуже, чем тогда быть уже не могло, а оказалось, что могло. На следующий день, когда вы уже улетели, я поняла, что натворила, но было уже поздно. С тех самых пор, пока я находилась в центре, я молила небо, чтобы сказать вам, что была не права, что вы для меня самые дорогие, любимые, родные. - Все нормально, доченька, - произнесла мама. – Я понимаю твои чувства. Ты была в отчаянии, твое сердце разрывала боль. Теперь все будет хорошо… Мама повернулась и обняла меня. Дождь за окном поутих. Через плотный слой туч проглядывали слабые лучи солнца. - Мам…- спросила Мария, не отпуская объятий,- А папа, почему не приехал вместе с тобой? Он не простил меня? - Папе намного тяжелее было слышать твой отказ от нашей опеки, - вздохнула женщина.- Он переживал все это еще больше, чем я, ведь именно он тогда настоял на том, чтобы взять тебя в семью. Придет время, и он поговорит с тобой. Не думай, что он держит на тебя обиду, нет. Он просто еще не готов сказать те слова, которые живут у него в душе, вслух. А что ты будешь делать дальше? - Я думаю снять квартиру где-нибудь в тихом районе Лондона. У меня остались кое-какие сбережения на счетах, так что думаю, этого хватит, чтобы спокойно жить и заниматься творчеством. Все - таки литература не много не мое занятие, живопись мне ближе. Может, в будущем открою свою выставку или галерею. - Удачи тебе, родная моя!- улыбнувшись, сказала мама и, отпустив объятья, нежно посмотрела в глаза дочери. *** Прошло 2 месяца с тех пор, как Мария и Дэвид вместе вернулись в Лондон. Помирившись с мамой, Мария через пару недель нашла тихую уютную квартирку и перебралась туда. Боль немного отступила, и теперь гуляя по городу, Мария чувствовала, что возвращается к жизни. Оглядываясь назад Мария, заметила, что столь короткое время Лондон стал ей по-настоящему родным. Ее родители родились и выросли в этом прекрасном городе, и теперь она словно вернулась домой после долгого и утомительного путешествия. Приближалось Рождество, и Лондон преобразился в настоящий сказочный город, светящийся множеством ярких огней. В этот период слышнее всего была иностранная речь: туристов в Лондоне прибавилось в разы, ведь сейчас город стал особенно прекрасным. Мария уже закупалась подарками и нарядила елку, а знаменитый английский рождественский пудинг, давно дожидался своего часа в холодильнике: ведь чем дольше он там стоит, тем в конечном итоге, будет вкуснее. Девушка с нетерпением ждала этого волшебного праздника, всеявшего всем новые надежды и мечты. Она верила, что Рождество принесет в ее жизнь долгожданные и желанные перемены. За три дня до самого события, ей позвонил Дэвид. - Привет! Есть планы на Рождество?- спросил он радостно. - Пока ни каких особых планов нет. Елку нарядила, подарки купила, пудинг в холодильнике,- улыбнулась Мария. - Не хочешь встретить Рождество с нами? - предложил Дэвид. – Проведем этот замечательный день как одна большая дружная семья. - Я буду очень рада!- сказала Мария. – Спасибо большое за приглашение! - Тогда с тебя пудинг! Он наверняка получился очень вкусным! - Обязательно! Договорились!- засмеялась Мария. – До встречи за праздничным столом!- и нажала кнопку отключить звонок на мобильном. We wish you a Mary Christmas! We wish you a Mary Christmas! We wish you a Mary Christmas and Happy New Year! Эта знаменитая мелодия играла почти из каждого окна. Елка на Трафальгарской площади заняла свое почетное место, а рождественские ярмарки манили своим очарованием и веселием. Сегодня на знаменитом стадионе Wembley должен был состояться большой благотворительный концерт, все сборы от которого пойдут на подарки детям, которые будут встречать это Рождество в больницах. К ним почти никого не пускают, даже с родителями они видятся не часто. Хочется подарить им в этот день настоящую сказку, которая позволит детям почувствовать себя не такими одинокими и несчастными. Мария и Дэвид с семьей тоже собирались посетить данное мероприятие. Его организатором был благотворительный фонд, с которым сотрудничал Дэвид, а учредитель этого фонда, Оливия Уинтер, приходилась Дэвиду хорошим другом. Молодая, загадочная девушка, излучала добро и теплоту, в ее присутствии люди чувствовали себя удивительно легко и спокойно. О ее жизни было почти ничего не известно, он не любила распространяться об этом. Вокруг ее персоны ходило множество слухов. Поговаривали, что приехав в Великобританию, пять лет назад, Оливия Уинтер искала себя в различных сферах искусства. На окружающих девушка производила благоприятное впечатление, что позволило ей быть принятой в высшем свете. После по велению души и сердца, мисс Уинтер создала благотворительный фонд, помогающий детям с тяжелыми заболеваниями. Фонду существовал уже около года, и за это время были спасены сотни маленьких жизней. Там работали самые разные специалисты, которые могли проконсультировать по любым вопросам. Был так же штат психологов, в который входил Дэвид. Его задача заключалась в том, чтобы рассказать родителям, что тяжелая болезнь-это еще не смертный приговор, что есть надежда, что их ребенок будет вести почти нормальную жизнь, самое главное не сдаваться, и бороться до конца. За неделю до Рождества Оливия лично прислала приглашение Дэвиду посетить концерт, в благодарность за все, что он делает для фонда. Когда Дэвид и Мария подошли к стадиону, он был уже заполнен. После реконструкции он стал вмещать в себя около девяноста тысяч человек. Все пространство было ярко освещено, что казалось, люди одновременно зажгли маленькие фонарики. Дэвид с любовью оглядел всех этих людей: ведь они не просто пришли послушать хорошую музыку, все вместе они делают одно большое доброе дело. Теперь благодаря им у детей появилась возможность, пусть немного иная, чем у других, встретить Рождество. В этот день у малышей будет возможность побыть со своими семьями, угоститься рождественским пудингом и встретиться с Санто-Клаусом, который вручит каждому ребенку носок с подарком. Мария чувствовала себя отлично. Впервые, после всего пережитого, она искреннее радовалась происходящему и прибывала в полной гармонии с собой и окружающим миром. У нее снова появились цели, мечты и уверенность в завтрашнем дне, а ведь казалось, что она потеряла все это навсегда, вместе со своими самыми лучшими друзьями. Мария часто вспоминала Наташу и Сару, и все - то светлое, что они привнесли в ее жизнь. Эти воспоминания согревали девушку в те минуты, когда казалось, что ее душа снова возвращается в дни горестей и боли. Ее друзья хотели, чтобы она жила дальше и шла по жизни только вперед. Было очень трудно выполнить данное обещание, и если бы не помощь и поддержка Дэвида, который вовремя появился в ее жизни, трудно было бы перейти черту и начать все заново. Теперь, идя к стадиону, она понимала, что все было не зря, и что та самая черта - это уже пройденный жизненный этап. Каждый из артистов, присутствующих на этом концерте, днем навестили детей в больнице. Музыканты восхитились силой духа малышей, которые, не смотря ни на что, продолжают бороться с тяжелыми недугами. Почти у каждого ребенка на лице засияла улыбка, как только к ним пришли гости. Большую часть времени эти дети вынуждены были проводить в одиночестве. В гости как говориться с пустыми руками не приходят, поэтому каждый из пришедших захватил с собой маленький сувенир, чтобы детям было не так скучно лежать в больнице. Джонни Депп, специально прилетевший из Лос-Анжелеса, где у него проходили съемки, и который тоже должен был принять участие в концерте вспомнив свое музыкальное прошлое, подарил маленькой девочке собственный рисунок. Рисунок был очень яркий, насыщенный разными цветами. Ничего определенного там изображено не было, картинка была просто призвана поднять настроение. Девочка долго и внимательно рассматривала листок, вертела его в разные стороны, пытаясь увидеть, что там нарисовано, а потом улыбнулась и рассмеялась. Это был живой детский радостный смех, который так редко можно услышать в этих унылых стенах. Джонни тоже искренне улыбался, его затея прошла с блеском, и он был очень этому рад. Уходили звездные гости с надеждой, что подарили этим замечательным детям немного тепла и радости, чего им так не хватает. Они желали малышам здоровья и счастья, чтобы их жизни сложились так, как они того сами хотят, ведь у каждого ребенка в этой больнице есть своя заветная мечта. Когда последние замешкавшиеся зрители уселись по своим местам, зазвучала музыка, стадион взорвался приветствованными криками и аплодисментами. Открывали концерт знаменитые Muse, выступление которых в 2007 году было признано одним из лучших, когда либо проходивших на Wembley. Так же зрителей порадовали своей музыкой Sting, Paul McCartney, The Rolling Stones, и многие другие звезды, приехавшие специально, чтобы поддержать рождественскую благотворительную акцию. Мария была в восторге от концерта: столько любимых имен и все на одной сцене! Она никогда ничего подобного не видела и находилась в состоянии эйфории. Ей хотелось, чтобы музыка не кончалась никогда.… И вот последний номер… Неужели это она?- подумала Мария,- вглядываясь в сцену, освещенную яркими огнями. Но сомнений не было.…Это была она. Те же глаза, голос, прическа… Первые же звуки музыки вызвали у зрителей продолжительные аплодисменты. После наступила благоговейная тишина. Музыка заполняла собой сердца, унося в далекий мир грез и воспоминаний. Из глаз Марии крупными каплями лились слезы. Это были слезы боли, но уже не такой разрывающей на части и уносящей на дно глубокой бесконечной пропасти, из которой нет выхода. Когда девушка и солистка встретились глазами, то не возможно было точно понять, узнала ли та ее. Мэри М. Инструменты, музыканты, все тот же состав, который был до гибели Наташи. По слухам, Мэри М. забросила группу через месяц после трагических событий, заявив в интервью, что продолжать без своей лучшей подруги дело, которое они начинали вместе, просто не могла: все напоминало о ней. Наташа являлась главной солисткой и музой, большая часть материала была написана и создана ей. Песня была восхитительной. В ней говорилось, что близкие не уходят из нашей жизни навсегда, они лишь закрывают дверь в прошлое, чтобы в будущем обрести новое воплощение в наших сердцах. Мы будем бережно хранить этот образ, отведя ему самый уютный и теплый уголок нашего сердца. Таких уютных уголочков со временем становится не один, и не два, но каждый значит для нас очень многое. Песня завершилась. Зрители аплодировали стоя. Мэри М. поклонилась им, поблагодарив каждого. Потом она сделала небольшую паузу, и стадион как по взмаху волшебной палочки, снова погрузился в благоговейную тишину. - Я хочу поздравить Вас всех с Рождеством,- начала Мэри М.- пожелать Вам и Вашим семьям счастья, добра, и чтобы самые близкие и родные люди оставались с Вами как можно дольше. Эта песня посвящалась моей самой близкой подруге Наталье Романовой. К сожалению, ее сейчас нет с нами, и она не может видеть этот прекрасный концерт, но она навсегда останется в уголках сердца каждого из нас! Спасибо Вам, что пришли сегодня сюда! И Мэри М. ушла. Стадион разразился аплодисментами, после ее слов, и Мария вторила им. Каждое слово, произнесенное Мэри М., звучало искренне и тепло, ведь воспоминания об ушедших близких должны быть именно такими. На фоне общего тепла и света, у микрофона появилась Оливия Уинтер. Она еще раз поблагодарила всех собравшихся за то, что они не остались равнодушными, и поддержали акцию помощь детям. Мария смотрела на девушку с восхищением. Молодая, жизнерадостная, улыбчивая, и взгляд ее прекрасных глаз….Что-то до боли знакомое и родное читалось в них, то, что близко не знающим ее людям сразу не заметить. Именно такой была Наташа… «Это не возможно…просто не может быть,…это просто воспоминания нахлынули из-за песни».- Постаралась убедить себя Мария. Но загадочные ощущения не покидали ее еще неделю после концерта. Жизнь продолжалась… *** Полтора года спустя… Яркое солнце по-прежнему вставало над Лондоном, озаряя крыши домов, парки и маленькие уютные улочки. Мария жила в собственном доме в районе получившим название Маленькая Венеция. Оно полностью оправдывает свое название. Это действительно небольшой район, который поначалу производит впечатление совсем неанглийского места: обстановка и атмосфера на улицах отдаленно напоминает безмятежный итальянский город на воде – знаменитую Венецию. Не случайно район получил свое интересное название. Оно было придумано английским поэтом Робертом Браунингом , который жил в этих краях с 1862 по 1887 год и не уставал восхищаться атмосферой, царящей на здешних улицах. Девушка полностью восстановилась после душевных переживаний и обрела долгожданную гармонию с собой. Боль, сопровождавшая ее в течение долгого времени, превратилась просто в воспоминания о чем-то далеком. Мария открыла небольшую художественную галерею, в которой устраивала выставки, как собственных работ, так и молодых талантливых художников, мечтающих, чтобы их работы были увидены и признаны обществом. Картины Марии наконец-то обрели зрителей и покупателей. Это был очень узкий круг людей, много денег девушка на продаже своих работ не зарабатывала. Но это было ей и не нужно. Мария всегда хотела жить искусством, оно было ей необходимо как воздух, и поэтому материальная сторона не имела для девушки большого значения. Сидя вечерами с мольбертом на небольшом балкончике с видом на канал и плывущими по нему лодками, девушка писала картины, наслаждаясь здешней атмосферой и уединением. Иногда она писала сценарии, отравляя их на студии под разными именами. За это она тоже получала небольшие деньги, но, как и в случае с картинной галереей, ее это не огорчало. На счетах имелось достаточно сбережений, чтобы жить безбедно, а шикарной жизни Мария никогда не хотела. В семье Дэвида все тоже было спокойно. Дочки подрастали, радуя родителей своими успехами. Анна заметила у девочек склонности к музыке, и отдала их в музыкальную школу. С самого раннего детства, близняшки заслушивались фортепиано, так что в выборе класса никто даже не сомневался. На семейных праздниках, игра дочек стала любимым домашним развлечением. Родственники и гости, как один были согласны, что девочек ждало большое будущее в мире искусства. В июне Мария решила осуществить свою давнею мечту - увидеть море. Выбор пал на Грецию. Днем, Мария осматривала многочисленные достопримечательности, посещала восхитительные местные ресторанчики, а поздним вечером, когда пляжи пустели, ходила посмотреть дивный морской закат. Солнце отражалась в воде, словно прекрасный волшебный огонь, оставляя чувство спокойствия и умиротворенности. В такие минуты, Мария, сидя на чистейшем белом песке, мечтала о том, чтобы остаться жить в этом прекрасном кусочке земного рая. Представляла себя живущей в маленьком домике, находившимся где-то в пятнадцати минутах от моря, на балконе которого, она сможет вечерами читать любимые книги или рисовать. Но ее сердце было неразрывно связано с Лондоном. Его шумная, живая атмосфера, вдохновляла и манила девушку. Через два месяца жизни там, Мария поняла, что больше никогда не покинет это прекрасный и удивительный город. *** Как-то в один из таких чудесных вечеров, вдыхая запах моря, Мария увидела, что по красивой белоснежной лестнице, ведущей на пляж, к ней спускается какая-то девушка. По мере приближения, черты ее лица вырисовывались четче. Мария застыла в недоумении, но решила, что девушка, возможно, хочет что-то у нее спросить. Когда таинственная незнакомка подошла к Марии на расстояние вытянутой руки, девушка узнала ее - это была Оливия Уинтер. Она улыбалась своей неземной улыбкой, а в глазах был тот же блеск, надававший покоя Марии после концерта. - Ты узнала меня, родная,- произнесла Оливия.- Я так долго не решилась открыться тебе, боялась, что шум еще не совсем стих, да и в Лондоне до сих пор строят версии моей смерти. Голос…глаза…не может быть! Нет, это не возможно! - Наташа…- дрожа, прошептала Мария.- Это ты? Ты не сон? - Нет,- сказала она, и обняла подругу. Весь мир вокруг перестал существовать, остались только они вдвоем. Хотелось, что бы так продолжалось вечно, чтобы мир не возвращался в привычное русло. - Где ты была так долго?- сквозь слезы прошептала Мария. Она боялась заговорить громче, боялась, что от звуков ее голоса родной человечек исчезнет как дым, и больше она его не уведет. - Мне нужно было исчезнуть, прости меня, пожалуйста! Я не хотела причинять тебе столько страданий! - А кричала на тебя, перед тем как расстаться! Это мучило меня все время! Они присели на песчаный берег, обнялись и Наташа начала свой рассказ: - Ты совершенно правильно тогда на меня накричала. Я не могла тогда сказать тебе все потому, что была до конца не уверена в правильности принятого мной решения, боялась, что ты начнешь меня отговаривать от этого безумного предприятия, но поверь мене, в тот момент, это был единственный выход из ситуации. Я не могла больше сносить такую жизнь, я должна была умереть, чтобы начать новую жизнь. После нашего с тобой разговора, я окончательно решилась. Поверь, если бы я этого не сделала, то моя жизнь, и жизнь моих друзей и родных, превратилась бы в череду тревог и страхов. Я не могла этого допустить. Вместе в Мэри М. мы придумали план. Все в этом трагическом спектакле было продумано до мелочей, и каждый исполнял отведенную ему роль. План был прост: устроить мою публичную смерть, заставить всех поверить, что человек по имени Наташа мертв. Я точно, знала, что этот псих, преследовавший меня, не остановится, пока не убедится, что его цель достигнута - свести меня с ума и тем самым заставить свести счеты с жизнью. Мы решили сделать это на одном из выступлений. Концерт уже почти закончился, когда это случилось. Прозвучал звук выстрела, толпа закричала, и начала беспокойно метаться. То, что они слышали, было все во лишь звуковым эффектом, настоящего выстрела не было. Тот, кто собирался меня «убить», был приговорен судом к принудительному психиатрическому лечению и был признан невменяемым. Но публика об этом знать ничего не должна была, иначе настоящая причина такого моего решения, не успокоилась, продолжая давить и мучить меня. Наступил финальный акт нашего продуманного во всех деталях спектакля. Я упала, а Мэри М. закричала от неожиданности и реальности роисходящего. Мэри М. позвала охранника, который помог ей быстро унести меня со сцены. Вроде теперь я могла вздохнуть спокойно, но все только начиналось. Нужно было создать совершенно новую личность, стереть из памяти людей воспоминания обо мне прежней. Я собрала всех своих родных и Мэри М. и мы рассказали вторую часть нашего плана. Мои родители должны были организовать закрытые похороны, которые поставили бы точку в моем существовании, Мэри М. там быть не должно, якобы эта церемония только для членов семьи.. Все должно было указывать на мою скоропостижную смерть. Журналистам тоже скормили версию сочиненную мной и Мэри М. задолго до концерта. Все прошло блестяще. После окончательного восстановления от пережитого мной шока, я немного изменила внешность, стала по-другому одеваться, говорить и вести себя. На это все тоже понадобилось время. И вот в Лондоне появляется благотворительный фонд, основательницей которого, стала некая Оливия Уинтер- человек с чистой биографией и безупречным классическим английским воспитанием. Деньги, которые я заработала во время своей продолжительной музыкальной карьеры, были тайно переведены на счет уже Оливии Уинтер, так что я могла, как только утихнуть слухи, начать благотворительную деятельность. Вскоре, я начала сотрудничать с Дэвидом, он превосходный психолог, он вселяет в людей надежду и веру в лучшее. Позже, я увидела тебя с ним на улицах Лондона, и не могла поверить своим глазам. Оказалось, что он был близким другом твоих настоящих родителей, и помог тебе выйти из твоего ужасающего состояния. Я стала ценить его еще больше. Заметив тебя на стадионе, я была готова открыть всю правду прямо там, так мне хотелось тебя обнять и все объяснить, но я подавила в себе это безумное желание, прекрасно зная, какие бы это имело последствия и для тебя, и для меня. Я решила подождать, и открыть тебе правду в каком-нибудь тихом и спокойном месте. И вот мы встретились в этой замечательной, прекрасной стране, которая стала для нас местом воссоединения. - Но почему ты раньше мне ничего не сказала?- спросила Мария. Она не могла понять, почему Наташа не сообщила ей такую важную новость, ведь они были довольно близкими людьми. – Ведь ты могла мне сообщить об этом! Я больше года оплакивала тебя! - Прости меня! Я столько раз порывалась написать тебе, но в последний момент что-то останавливало меня. Я боялась, что твоя сердечная привязанность ко мне может случайно выдать меня, и тогда всему плану пришел бы конец. Пойми, у меня не было другого выхода! Нужно было убедиться, что общество забыло о моем существовании, и начать жизнь заново, с чистого листа. - Но кто же стал настоящей причиной твоего скоропостижного ухода из жизни?- тихо спросила Мария. – Кто довел тебя до такого отчаянного шага? Наташа колебалась с ответом. Прошло больше десять, прежде чем она заговорила: - Ты помнишь нашу встречу в Лондоне, в последний день твоих съемок? Я помнила все это, как будто все было только вчера. Наша холодная встреча, моя глупая нерешительность как-то повлиять на ситуацию, и внезапная смерть Наташи. Все это словно сковывало мое сердце льдом. - Я тогда тебе не все сказала, боялась, что ты собьешься со своего пути, и прекратишь борьбу за свою мечту. Ты тогда готовилась к своей первой выставке, очень переживала, как она пройдет, продумывала каждую деталь. Когда ты рассказывала мне о подготовке, даже в письмах, я видела твои горящие от счастья глаза. Я мечтала, чтобы твоя творческая жизнь сложилась удачнее, чем моя, была более свободной. - Более свободной? – переспросила Мария.- Но у тебя так все хорошо складывалось: тебя заметил продюсер, предложил поработать с ним, ты была такая счастливая от того, что, наконец-то у тебя появилась возможность заниматься любимым делом! Что произошло, после того как ты уехала в Лондон? - Я была маленькой глупенькой девочкой, которая поверила всесильному дяде, который как мне тогда казалось, дал мне долгожданную путевку в мир музыки. Моя карьера быстро набирала обороты, было много концертов, постоянные записи в студии. Я бежала словно скоростной поезд, без остановок и отдыха, старалась изо-всех сил сделать музыку качественной, чтобы ее покупали. У группы появились многочисленные фанаты, которые просто души в нас не чаяли, слепо обожая все, что мы делали. Три года я находилась в таком состоянии, не замечая, что деградирую. Но в одно утро мне стало тошно от самой себя. Я ненавидела себя, за что позорно продалась машине шоу-бизнеса, вместо того, чтобы как всегда мечтала, заниматься искусством для души. Я пришла к продюсеру, поговорить о нашем дальнейшем сотрудничестве, попросил его дать мне сделать перерыв и переосмыслить свою жизнь, а потом с новыми силами вернуться в студию. Он выслушал меня очень внимательно, а потом сказал: - Ты знаешь, что за последний год из-за твоего упрямства и нежелания делать все по правилам, я потерял порядка миллиона долларов? Сколько денег мне пришлось заплатить, чтобы пропихнуть твои бездарные песенки даже на подыхающие без рейтингов радиостанции? Все что у тебя сейчас есть: деньги, слава, мировое признание, все благодаря мне! Где бы ты сейчас была, если бы я не нашел твою песню на ютубе? Пела бы в барах и получала за свои выступления гроши, живя где-нибудь на окраине, в маленькой квартирке, в районе, где после десяти вечера опасно выходить из дома! Что нравится такая жизнь?! - Да лучше петь в барах, в метро или на улице, чем та жизнь, которая есть у меня сейчас!- закричала я не в силах больше терпеть его грубые высказывания, унижающие меня и как человека и прежде всего как музыканта.- Что ты вообще себе позволяешь?! Я тебе не вещь, с которой можно делать все что заблагорассудится! Я ЖИВОЙ ЧЕЛОВЕК! Я отказываюсь с тобой дальше работать и хочу разорвать наш контракт! - А ты хоть раз читала?- с гадкой усмешкой произнес он.- Ты знаешь, что все права на твои песни принадлежат мне, и чтобы получить их назад, тебе придется заплатить мне кругленькую сумму, а таких денег у тебя нет! Все что у тебя остается, это твой неизданный альбом, который не кому, кроме тебя все равно не нужен, так что считай, что я подарил его тебе… Он посмотрел на меня: глаза его горели злым торжеством, полагая, что загнал меня в тупик, и что я передумаю и, упав перед ним на колени, начну вымаливать прощение. После его слов я поняла, насколько я была глупа, доверив этому человеку свою судьбу, лучше бы я действительно пела на улицах. И вот начались бесконечные судебные тяжбы. Мой бывший продюсер нанял крутых адвокатов, которые должны были окончательно раздавить меня. Мою защиту представлял молодой амбициозный адвокат, которому удалось отсудить часть денег, которых впоследствии мне хватило, чтобы начать новую жизнь. Когда вся эта нервотрепка закончилась, я вздохнула свободно. Пусть мне пришлось выплатить огромную неустойку и продать почти все, что у меня было, впервые за три с половиной года, я начала жить по-настоящему. Но счастье оказалось не долгим. Когда я попробовала снова начать заниматься музыкой, я узнала, что нахожусь в « черных списках» у большинства крупных звукозаписывающих студий. Ему оказалось мало отступных, которые были ему, выплачены, он хотел до конца унизить меня, лишить того, являлось для меня жизнью. И тогда я решила, что лучше умереть, чем так жить. Ведь смерть – это и есть настоящая свобода! Вот тогда мы и придумали наш с Мэри М. план. Организовали концерт собственными силами, пригласили ребят музыкантов, с которыми мы работали совсем не долго, их первых выставили из группы, когда начались все эти судебные тяжбы. Мы были им очень благодарны за то, что, не смотря не на что, они откликнулись на нашу просьбу. Билеты были по десять фунтов, все собранные деньги мы анонимно отправили в фонд помощи детям. Это был первый концерт, когда мы почувствовали, что нужны кому-то по-настоящему, работали для души, а не ради коммерческого успеха. Невероятное чувство! Когда я уже занималась фондом, Мэри М. решила открыть небольшую филармонию, где мы могли нести людям высокое искусство. По вечерам, я играла там, в оркестре под вымышленным именем, и была абсолютно счастлива. Днем у меня были дела в фонде, а вечером я наслаждалась музыкой. Все это время, я очень скучала по тебе, боялась, что ты не простишь меня, за то, что я так поступила с тобой, не сказав не слова, даже не намекнув на столь серьезный шаг. Как-то я пришла поговорить с Дэвидом по работе, и увидела у него на столе семейное фото, на котором кроме его жены и детей, была еще ты. Я не поверила своим глазам: Как? Как такое может быть? Откуда ты на этой фотографии? Позже я выясняла, что ты дочь его самых близких друзей, которых он потерял еще в юности. Я была потрясена этим, но и одновременно рада за тебя, ведь ты всегда хотела узнать что-нибудь о своих настоящих родителях. Дэвид относился к тебе как к родной дочери, тепло о тебе рассказывал, и был очень счастлив, что нашел тебя через столько лет. – Наташа посмотрела на море, вдохнув его волшебный запах. - Ничего не говори,- прошептала Мария,- я хочу насладиться этим моментом, моментом, когда я больше никогда тебя не потеряю. Я хочу быть только с тобой в этой жизни, мне ничего больше не нужно. «Я снова научилась мечтать, любить, надеяться, а ведь казалось, что я потеряла эту способность навсегда». Так они сидели на берегу всю ночь, наслаждаясь обществом друг друга. Тихое и спокойное море простилалась перед ними, унося все их слезы и печали с собой. P.S Наташа и Мария вместе вернулись из Греции. Через неделю они рассказали Дэвиду и Анне историю Наташи. Дэвид был удивлен и поражен случившимся. С тех пор, все они стали лучшими друзьями.