Лисица

      Отношения между Гарри и Гермионой были довольно напряжёнными. Да и не только между ними. Все «друзья» Гермионы находились в замешательстве. Рон, как щенок, бегал за Гарри по пятам. Джинни тоже довольно предсказуемо приняла сторону Поттера. Разумеется, она ведь не хочет разрушать все шансы на долгосрочные отношения с Национальным Героем. И Невилл… Он-то как раз был не за Гарри, но мысль встать на сторону Гермионы и профессора Снейпа приводила его в ужас.       Она знала, что друг чувствовал себя виноватым за то заклинание, но он был слишком горд, чтобы признать, что это была ошибка. Гермиона вспоминала, как в первые несколько лет войны с Волан-де-Мортом Гарри вообще не хотел становиться частью этого действа, но теперь… он задрал голову, став Мальчиком-Который-Выжил-После-Поражения-Волан-де-Морта.       После смерти Сириуса он изменился: загордился, стал другим человеком, отрывая все свои чувства вместе с гибелью крёстного.       Гермиона чувствовала, что она ускользает от своих друзей всё больше и больше, она давно уже выросла. Все всегда ей говорили, что она слишком зрелая для своего возраста. «Тридцатилетняя в ловушке одиннадцатилетнего тела», — сказала её мать, когда она получила своё первое письмо из Хогвартса. Она безусловно любила своих друзей, но чувствовала, что они отдаляются друг от друга. И если раньше она боролась, чтобы предотвратить это, то теперь…       Она решила, что, возможно, это лучше для них всех: они настолько стали различаться, что, когда им придётся покинуть Хогвартс, — у них не будет ничего общего, кроме войны. Может быть, это отдаление в будущем сделает их всех ближе? По крайней мере, у них останется хоть какое-то подобие дружбы, и они не станут выцарапывать друг другу глаза, каждый отстаивая свои позиции.       Обычный разговор за ужином держал всех в напряжении, и Гермиона решила, что с неё хватит. Она встала, собравшись покинуть Большой зал, когда третьекурсница с Равенкло подошла к ней.       — Да? — спросила гриффиндорка, собирая в сумку свои книги.       — Это правда? Ты действительно вынашиваешь детей Сама-Знаешь-Кого? — Равенкловка снизу вверх окинула взглядом плоский живот Гермионы с выражением полнейшего отвращения на лице.       — Я что?.. Что ты, ко всем чертям, несёшь? — Гермиона почувствовала себя психически больной, не зная, как ответить на вопрос равенкловки.       — Ну, Сэмми Эббот сказала Юэн Фэллаграда, которая сказала Стейше Феннал, которая сказала мне, что ты ушла воевать с Тем-Кого-Нельзя-Называть, но он переманил тебя на тёмную сторону, и ты забеременела от него полудетьми-полуящерицами.       Гермиона стояла, совершенно ошеломлённая, но вздрогнула, когда другой равенкловец крикнул из-за стола:       — Нет, Рене, ты идиотка! Полузмеи, а не полуящерицы!       Гермиона в шоке смотрела на двух равенкловцев, а потом обернулась к своим друзьям, которые громко хохотали. Гриффиндорка негодующе фыркнула, покрепче перехватила книги и перекинула волосы через плечо.       — Меня не было всего полторы недели! То, что ты говоришь, не только смешно, но и абсолютно невозможно!       Гермиона выбежала из Большого зала, нисколько не заботясь о шепотках за спиной.       Девушка ворвалась к себе в комнату и бросила книги на кровать. Как они посмели?       Это самое нелепое, что она когда-либо слышала! И её так называемые «друзья» сидели там и просто смеялись вместе со всем залом. Она чувствовала себя такой униженной и… одинокой. Она скучала по Лисице, она скучала по… нему.       Она пробыла там всего неделю, но это уже казалось правильным и нормальным по сравнению с тем, какую неловкость они испытывали изначально. По крайней мере, он был умён и знал, каково это — чувствовать себя униженным…       Это была очень-очень плохая идея, и она была уверена, что попадёт в очередные неприятности из-за этого. Но всё же гриффиндорка хотела этого, и поэтому она сделает это.       В любом случае, у неё сегодня больше нет никаких уроков, ей это совершенно не навредит. Гермиона подхватила свою мантию и вышла в коридор. Убедившись, что поблизости никого нет, она сосредоточилась, представляя, как постепенно начинает превращаться в Лисицу, начиная с шеи. Гермиона замерла.       Её ошейник.       Руки Гермионы взлетели к шее, где покоилось ожерелье с большим зелёным кулоном, инкрустированным чёрными виноградными лозами… Как она не заметила его раньше?       Зелёный камень блестел на свету, и девушка догадалась, что это изумруд. Ожерелье было прекрасно, но почему её ошейник превратился в ожерелье? Руки Гермионы взлетели к спине в поисках застёжки, но её там не было.       Она попыталась стянуть украшение через голову, и, хотя ожерелье было довольно большим, у неё ничего не получилось.       Гермиона чувствовала себя совершенно озадаченной. Ну что же, теперь она имеет вескую причину спуститься в подземелья. Но сперва нужно проверить ещё свою анимагическую форму. Гермиона на несколько секунд прикрыла глаза, а когда она посмотрела на себя в зеркало, висевшее в одной из ниш, там отразилась Лисица с её обычным ошейником вокруг шеи. Любопытно, очень любопытно.       Счастливая оттого, что она снова Лисица, Гермиона быстро петляла по коридорам и залам, внимательно следя за тем, чтобы не попасться никому на глаза. Но, к счастью, ужин всё ещё продолжался и большинство студентов было в Большом зале.       Она с удивительной скоростью промчалась по лестницам, быстрее желая оказаться там, где, как ей казалось, было её место.       Она бежала вперёд по коридору, стараясь всё время оставаться в тени. Гермиона прекрасно помнила, что случилось в прошлый раз, когда она натолкнулась на кого-то с факультета профессора Снейпа.       Добравшись до комнаты зельевара, она встала на задние лапы, пытаясь открыть дверь, но, очевидно, она была слишком мала, чтобы дотянуться. Гермиона попыталась толкнуть дверь, но её сил не хватило даже на то, чтобы дверь содрогнулась. Она раздражённо уселась у порога, обернув хвост вокруг себя, и принялась ждать. Почему-то в голову не пришло превратиться обратно в человека и открыть дверь руками.       Спустя несколько минут ей показалось, что она слышит шаги по главной лестнице, ведущей в подземелья. Она повернулась и дёрнула ушами, прислушиваясь к голосу.       О, нет, к голосам… Один, определённо, принадлежал профессору Снейпу, а другой…       Гермиона напрягла слух, пытаясь разобрать, о чём они говорят, но слышала лишь голос Снейпа. Его спутник продолжал молчать.       Гриффиндорка думала, прятаться ей или нет, но не успела принять решение, когда два человека оказались в нижней части лестницы.       Один носил чёрные сапоги из драконьей кожи и чёрные одежды, пряно пах гелем после бритья и зельями.       А другой…