начинался новый день

этогонеможетбытьэтогонеможетбытьэтогоПРОСТОНЕМОЖЕТБЫТЬ Противник на мгновение замирает, прежде чем упасть замертво на землю. В эту долю секунды его взгляд натыкается на Эрроу, вмиг побелевшего, как полотно. Мальчишке кажется, что противник усмехнулся, прежде чем рухнуть на землю, словно смеясь над Эрроу ему в лицо, демонстрируя его слабость и глупость. Только слабый человек мог убить другого, и пусть это спасло жизнь Ванде - сегодняшний день навсегда окропил руки Эрроу в крови. Он больше не может считаться небесным рыцарем. Ему кажется, что где-то далеко-далеко над ним смеется Ас. Это отвратительное ощущение, и Эрроу не понимает, почему он не чувствует ничего по этому поводу. Раньше, еще на Атмосе, когда он думал об убийстве, ему казалось, что после подобного его обязательно стошнит или что-то в этом роде, у него заболит голова, затрясутся колени, начнется истерика или что-то в этом роде... Но сейчас, крепко сжимая в руках окровавленный меч, он понимает, что не знает, как на это отреагировать. Убийца не знает, что сказать в ответ на то, что совершил. Мир вокруг глохнет и замедляется, словно в старых фильмах. Наверное, так Эрроу только кажется - просто сейчас ему нет дела до сражения вокруг, а сражение вокруг не обратило внимание на очередную жертву своего торжества. Кажется, где-то рядом кричит Ванда, но Эрроу ее не слышит. Ее голос глухо доносится до него, и сейчас ему кажется, будто бы все это не правда. Наверное, сейчас этот мужчина встанет с земли, стряхнет с себя кровь и добродушно усмехнется, поздравив его с розыгрышем. Потом они все, даже с Вандой, посмеются и разойдутся, не увидевшись после этого более никогда. Подобное глупое желание теплится в сердце у Эрроу, и он, безнадежно смотря на труп перед ногами, вдруг начинает улыбаться. В голове происходит медленное осознание ситуации, и вот, руки уже трясутся и роняют меч на землю. Эрроу издает нервный смешок и осторожно касается ногой тела перед собой, ожидая, когда мужчина встанет со снега. Но чуда не происходит, и труп остается трупом. Шум вокруг вновь возвращается, время начинает течь так, как надо, и Эрроу с ужасом смотрит на тело под ногами, наконец осознавая, что же именно он натворил. Он не обращает внимания на кричащую на него Ванду и с ужасом смотрит на растущее с каждой секундой кровавое пятно под ногами. Некогда белоснежный снег становится алым, взгляд противника потухает навсегда. Он медленно подносит руки к лицу, и, не смотря на то, что он даже не испачкался в чужой крови, ему кажется, что ладони у него окрашены в красный. Когда Ванда резко хватает его за плечо и рывком поворачивает к себе, Эрроу хватает себя за голову и громко взвывает, отшатываясь в сторону и ненароком вырываясь из крепкой хватки командующей. Та резко переводит взгляд с мальчишки на труп, после чего вновь смотрит на Эрроу, но уже с неодобрительным прищуром. Сейчас ему все равно, что он раскрыл себя, что он вовсе не глухонемой, ему не до этого. - Я... Я... Я... - нервно бормочет он, с ужасом смотря на тело на земле и идя спиной вперед. Он не может поверить в то, что совершил, и сейчас, в этом гуле сражения, ему кажется, что за спиной у него стоит знакомый высокий силуэт с одобрительной усмешкой на лице. Слезы появляются сами собой, но Эрроу не обращает на них внимания, все еще не желая верить в произошедшее. Ему страшно поворачиваться, потому что он знает, что позади будет стоять самый страшный кошмар его жизни, довольный тем, что Эрроу стал таким же убийцей, как и он сам. Услышав сзади смешок, он медленно поворачивая голову назад, не скрывая слез. Перед ним стоит Ас. Он ничуть не изменился с того момента, когда Эрроу видел его в последний раз в жизни. Все такой же пугающий, все с тем же самодовольным взглядом. Но, вопреки ожиданиям, на его лице нет никакой радости или злорадства по поводу произошедшего, он молча и даже равнодушно смотрит на мальчишку, и лишь в самом конце, прежде чем раствориться в воздухе, выдавливает из себя презрительную ухмылку, будто недоволен истерикой. Когда же Ас исчезает, на его месте вырисовывается другой противник. Возможно, даже приятель убитого - он с диким ревом заносит клинок. Эрроу вздрагивает, когда сзади вскрикивает Ванда, и непонимающе опускает голову вниз. Там появляется то, чего не было. Из живота торчит клинок врага. Непонимающе смотря на это, мальчишка осторожно касается холодного лезвия и проводит по нему пальцем. Он не чувствует ничего, просто небольшой дискомфорт в животе. Будто съел что-то не то. Никакой боли, ни-че-го. Крик Ванды становится все ближе, а враг, вдруг спохватившись, резко выдергивает лезвие из живота, оставляя на снегу кровавый след. Эрроу внезапно ощущает, как начинает болеть живот, и как подкашиваются ноги. Прежде чем упасть на землю, он в последний раз видит лицо Ванды. Она выглядит обеспокоенной. В полной темноте Эрроу вновь видит ее - ту безликую женщину, которую уже видел во время "пыток" Дмитрия. Он не понимает, кто это, не знает, почему она стоит сейчас рядом с ним в полной темноте. Женщина не двигается, и в этот раз даже не пытается дотянуться до Эрроу, что его настораживает. Еще больше он пугается в тот момент, когда неизвестная особа хватается за лицо и буквально сдирает кожу с него, оставляя там... Мальчишка вздрагивает, когда видит перед собой, что у безликой женщины ныне лицо Верховного Правителя. Она протягивает к нему одну руку и осторожно касается скулы, он даже чувствует исходящее от нее тепло. Кажется, она что-то шепчет, но он ее не слышит и не понимает. Возможно, она это понимает, после чего улыбается и щелкает пальцами. Темнота начинает постепенно исчезать, а эта неизвестная женщина с лицом Верховного Правителя превращается в дым, исчезая вместе с темнотой. - А! Эрроу все еще не привык к подобным снам. Он резко раскрывает глаза, тяжело вздохнув и схватившись за сердце. Очень... больно. Он, наверное, перенервничал. Все тело ломит, словно его хорошенько отмутузили. Прищурившись, он наконец осознает, что делает и где находится, и это осознание приходит вместе с неприятными болезненными воспоминаниями о том, что же произошло. Тело болит, говорите? Ну да, естественно, ему же проткнули живот. Видимо, Ванда дотащила его до медицинской палатки - сейчас Эрроу лежит на одной из множества раскладушек тут, накрытый теплым ватным одеялом. В палатке царит полумрак, тут жутко тепло, но мальчишка не спешит раскрываться. Он вяло оглядывается по сторонам, рассматривая окружение. Множество солдат... Наверное, сражение уже закончено. Он недолго провалялся без сознания, если подумать. Интересно, а в чью же пользу завершился бой?.. Ему почему-то сомнительно, что Атлас победил. Ах, ну да. Эта вражда выгодна всем сторонам. В глазах щипет, но он не знает, почему. Протерев глаза и осторожно приподняв одеяло, Эрроу кривит рот, когда видит плотно забинтованный живот. Что ж, все еще не так плохо... Хотя он определенно отвратительно себя чувствует. В горле першит, во рту сухо, голова раскалывается. Вновь опустив голову на подушку, он прикрывает глаза и тяжело вздыхает. Итак... А что было до того, как его пронзили мечом?.. Кажется, что-то важное, что-то очень и очень важное, только он не помнит, что же именно... О, если бы он знал, что этот защитный механизм памяти лучше не прерывать, и что раз он забыл сейчас, то лучше об этом не помнить!.. Но любопытство и потаенный страх дают свое, и... - Ох... черт.... Лучше бы он не вспоминал.