Монохромные драбблы

— Ты научишь меня складывать оригами? Куро вздрагивает и с недоумением смотрит на сияющего Широ. Тот беззаботно улыбается, закинув руки за голову и подставив лицо солнцу. — С чего ты взял, что я умею? — хмуро отвечает Куро, не торопясь соглашаться. Учить Широ… Наверняка придётся весь вечер на это потратить. Не то чтобы он был против, но… — Разве нет? — отчего-то в голосе Широ слышится удивление. — Мне казалось, ты должен уметь. Как настоящий самурай. Куро кажется, что он ослышался. — Исана Яширо, — Куро вздыхает. На самом деле, уже даже злиться не хочется — Широ постоянно говорит всякие глупости. — У тебя странные представления о самураях, ты не находишь? — Так ты меня научишь? — Широ забегает вперёд и заглядывает ему в глаза, заискивающе улыбаясь. — Я очень хочу научиться складывать журавликов! Куро снова вздыхает, но не видит повода отказать. К тому же искусство оригами позволяет развить аккуратность и умение сосредотачиваться… И то, и другое Широ точно не повредило бы! Вечер проходит веселее, чем обычно — Широ долго путается в схемах, а потом возвращается с прогулки Неко и требует научить её тому же, чему учат её любимого Широ. Куро раздосадованно поджимает губы, недовольный тем, что придётся объяснять всё снова — да ещё этой глупой кошке. Впрочем, когда они готовятся ко сну, на столе стоит стайка разных — аккуратных и перекошенных, белых и цветных, маленьких и больших — журавликов. — Почему именно они? — спрашивает Куро, кивнув в сторону стайки. — Я знаю, как сделать цветок лотоса, бабочку или собаку, например. — Я слышал, что журавлики символизируют счастье, — откликается Широ. — Разве плохо, что у нас теперь их много? Пусть принесут побольше счастья на своих крыльях. Куро помнит, что учитель говорил ему о другом значении, но если Широ хочется думать именно так — пускай. Засыпая, Куро невольно ловит себя на мысли, что он действительно очень счастлив. Может, Широ не так уж и не прав? *** Куро смотрит на Неко, обнимающую красный зонтик, и думает о неровном солнечно-жёлтом журавлике в нагрудном кармане его куртки. Ичиген-сама говорил, что журавлики — символ надежды.