Монохромные драбблы

Куро задумчиво гладит шероховатый бок нарядного шарика — на пальцах остаётся серебристая пыльца. Завтра Рождество, сказочный яркий праздник, обозначенный суетой на улицах и ослепляющими огнями города, однообразной музыкой из каждых колонок и чужим почти лихорадочным предвкушением. Завтра Рождество — время чудес, усмехается Куро, но на чудо и он, и Неко никогда не надеялись. Зато они верят в своего короля и его обещание, и в собственные силы, ведь за что им ещё зацепиться, если не за эту веру? Даже сейчас в их доме до странного тихо. Когда тишина наваливается на загривок, горячо нашептывая свои мрачные признания, Куро выходит из дома и ищет Неко, зная, что она всегда где-то неподалёку. Неко даёт себя найти. Куро ворчит, оправляя её растрёпанную, как обычно, одежду, стряхивает с капюшона снег и зовёт гулять, словно делает уступку капризному ребенку. Та соглашается охотно, точно и правда давно упрашивала несговорчивого опекуна. Радостно виснет на локте, заглядывает в лицо и рассказывает, рассказывает, рассказывает обо всём, что видела и слышала за те несколько часов, что они провели порознь. Для них обоих важно лишь одно — тот, кого они ждут и ищут, всё ещё не появился. Куро сейчас безразличен праздник, но Неко легко заразить всеобщим весельем; она нетерпеливо приплясывает рядом, тянет его к витринам, показывая то на пёструю мишуру, то на смешную фарфоровую кошечку в шапочке Санты, которую Куро, конечно же, ей покупает, невольно улыбаясь — легко же её отвлечь. Неко носится по торговому центру, разглядывает яркие краски стеллажей, и пока она занимает себя сама, из всего многоцветного разнообразия взгляд Куро выхватывает белое пятно. Он замирает, разглядывая его, ругает себя за сентиментальность. Но когда Неко сердито выговаривает ему, выходя из зала, в сумке Куро уже лежит уютный белый шарф — подарок на Рождество. Ведь его король обещал вернуться. И Куро верит Широ. Домой они приходят поздно, Куро разогревает ужин и заваривает чай с корицей, а пока проголодавшаяся Неко радостно опустошает миску, бережно прячет шарф на полке — пусть ждет своего хозяина вместе с ними. Поздней ночью Куро забывается тяжёлым сном. Дверь чуть слышно скрипит, тени скользят по стенам, незваный долгожданный гость неслышно переступает по половицам, поднимает оброненный Неко шарик — бока в осыпающейся серебристой пыльце. Теплой ладонью приглаживает волосы Неко, касается плеча Куро, точно удостоверяясь в реальности происходящего. Улыбается в довольном предвкушении. Утром Куро просыпается от счастливого возгласа Неко, оглядывает комнату и замирает. Растерянное выражение на лице сменяется напускной хмуростью. — Где тебя носило столько времени… Исана Яширо? — насупившись, интересуется он. Король беспечно улыбается, почесывая в затылке. — Прости. Они смотрят друг на друга несколько секунд, и губы Куро вздрагивают в улыбке. Кажется, Рождество — действительно лучшее время для чудес.